До встречи!

-До встречи!-

Рассказ

Из-за поворота показалась толпа. За молодым ельником видны были только головы  людей, покрытые разноцветными полушалками и лихо заломленными набекрень кепками. Баянист старательно выводил страдания; девушки и парни не жалели голосов. И хоть давно прошли праздники, весёлая компания не заставляла сомневаться, что событие было не менее важное.
«В армию провожают, - подумала Таня, возвращавшаяся домой из школы. – Только,  кого же это?». Гурьба приблизилась, и у Тани ёкнуло сердце: она узнала Николая Митина, «героя дня», окончившего школу в прошлом году. Таня  влюбилась в Николая ещё в восьмом классе, но виду никогда не подавала и в любви не признавалась. В обнимку с ним теперь  шла её подруга, соседка Аня Колоскова. Молодые люди на миг остановились, уступая Тане дорогу. Но она стояла посреди дороги, как вкопанная, не решаясь сделать ни шагу.
– Служить, значит? – не помня себя, проговорила Таня.
– Так точно! – с нарочитой весёлостью ответил Николай.
– В ракетных войсках! – качнув головой, надменно доложила Аня, будто это не он, а она призывалась на службу по новому набору.
Таня  не разбиралась в ракетной технике, а тем более в ракетных войсках, но она хорошо сейчас понимала, что её счастью с любимым ею человеком уже не бывать.
– Вот так-то, дорогая Танечка! – с некоторым вызовом в голосе промолвил в тон своей  подруге  призывник. – Гражданские мои подвиги кончились.
Уличные ребятишки, провожавшие парня в армию, восторженно смотрели в глаза Николаю: они-то уж знали, о каких  «подвигах» говорил их деревенский  кумир. Его озорные похождения когда-то выводили из терпения всю округу, копили ему репутацию сорванца и хулигана. Тане это было хорошо известно. Ещё совсем недавно заядлый драчун  Колька Митин отдубасил трёх городских практикантов, пристававших к ней. Вот так, отмолотил и ушёл, не сказав ни слова. Таня знала: не из-за любви к ней защитил он её от нахалов, а просто потому, что не терпел, когда обижали слабых. Потом Анька, подружка, скажет ей, что мол, Коля заступился за Таню лишь потому, что она была её подруга. Мол, за подругу он заступился. Только это не так, и Таня это знала доподлинно.
Да, были у Николая заскоки… Ему ничего не стоило нагрубить незнакомому человеку, или сорвать репетицию в школьном драмкружке. И тут Тане было хорошо известно, – а, может быть, это она сама придумывала, – что тот незнакомый ей парень  унижал Николая, называя презрительно «пацаном»... А вот  молодая учительница литературы и русского языка, которая руководила драмкружком,  лезла к симпатичному выпускнику со своей любовью.  Себе она выбирала в спектаклях главных героинь, а Митина заставляла играть пылкого любовника, да так, чтобы он её при всех на  сцене целовал в губы. «Мерзкая! Мерзкая!» – мысленно ругала Таня свою учительницу  за эту, как думалось Тане, неслыханную подлость. Николай, естественно,  не выдерживал такого явного проявления чувств своей учительницы и уходил прямо с середины репетиций.
Митин был неуправляем, на него не действовали никакие наставления, не поддавался он никаким уговорам. Он и десятиклассником и даже в выпускном, одиннадцатом, носился по коридорам  с учащимися младших классов, кричал, отпускал плоские шуточки. Раздавал тумаки направо-налево, но ребята никогда на него не обижались. Странное дело, вся эта мелюзга просто боготворила Митина. Вот и сейчас все мальчишки шли провожать его в армию, стараясь стать с ним рядом и шагать, как он,  в ногу,  строевым шагом. Тот, под звуки баяна и песен, иногда давал команды:
– Левой! Правой!
Окончив школу, Николай  Митин впервые оказался не у дел. Сердце его сжалось. Его друзья,одноклассники, разъехались. Кто поступил в университет, кто в колледж, кого  забрали в армию. И он тогда стал снова появляться на школьных вечерах. Аня Колоскова была от счастья на седьмом небе. По крайней мере, так  показалось Тане, когда она заносчиво похвасталась: «Из-за меня он никуда не поехал! Из-за меня опять начал приходить в школу. Он меня та-ак лю-бит, та-ак любит, что даже страшно!» Да врёт всё Анька, хоть и подруга, а врунья,  врунья! Не из-за неё он, – и Таня это доподлинно знает, – приходит Митин на школьные вечера, а приходит  потому, что ему скучно.
Чтобы не ударить лицом в грязь, Николай, теперь уже бывший выпускник школы, ходил по школьным пустынным коридорам всех трёх этажей, гонял носком ботинка отвалившиеся от стен куски штукатурки  и прислушивался к гомону, доносившемуся из классной комнаты, где обычно шли репетиции. Дальше оставаться равнодушным он уже не хотел и не мог. А там, за дверью, казалось, забыли о его существовании. Как будто его рядом и не было. Учительница литературы уже не играла героинь, и для нового спектакля она была стара – Ромео играл тщедушный восьмиклассник, а на роль Джульетты она сама предложила Татьяну. У них ничего не получалось. Ромео, переодетый монахом,  вещал с импровизированных подмостков писклявым голосом, и вместо того, чтобы вызвать у зрителей слёзы,  его голос вызывал у них смех. Николай слушал за дверью, как там, на подмостках, ученики проходили эту сцену.
"Р о м е о (одетый монахом, Джульетте):
Я ваших рук рукой коснулся грубой.
Чтоб смыть кощунство, я даю обет:
К угоднице спаломничают губы
И зацелуют святотатства след.
Д ж у л ь е т т а:
Святой отец, пожатье рук законно.
Пожатье рук  - естественный привет.
Паломники святыням бьют поклоны.
Прикладываться надобности нет.
Р о м е о:
Однако губы нам даны на что-то?
Д ж у л ь е т т а:
Святой отец, молитвы воссылать.
Р о м е о:
Так вот молитва: дайте нам работу.
Склоните слух ко мне, святая мать.
Д ж у л ь е т т а:
Я слух склоню, но двигаться не стану.
Р о м е о:
Не надо наклоняться, сам достану»*.

 И Митин не выдержал пытки.В перерыв он шумно вошёл в класс, где знакомые ему с детства школьники жили возвышенными чувствами героев трагедии Шекспира. Поборов свою гордость, он подошёл к учительнице и попросил:
– Лидия Аркадьевна! Пожалуйста! Не выгоняйте меня. Я вас очень прошу. Можно мне остаться?
В эту минуту учительница подумала, наверно, что зря доверила роль Джульетты Татьяне Минаевой. Чувства в ней боролись недолго, и она согласилась.
– Да, Митин. Только с одним условием.
– Я готов на все ваши условия.
– Ну, уж и на все! – фыркнула Лидия Аркадьевна. – Не надо на все. Условие будет одно.
– Какое же, Лидия Аркадьевна?
– Сыграешь у нас в спектакле роль  Ромео. А Птицына мы сделаем дублёром. Он искренний мальчик, но ему ещё надо подучиться.
После перерыва все снова заняли свои места. Только теперь рядом с Таней, репетировавшей роль Джульетты, стоял Николай. Таня запиналась, проглатывала текст, её словно подменили. А когда подошли к сцене объяснения в любви,  и надо было подставить хотя бы щёчку для поцелуя, Таня залилась краской стыда. Её затрясло, как в лихорадке, и Лидии Аркадьевне это понравилось. «Какое перевоплощение!» – подумала она и, не сдержавшись, воскликнула:
– Браво, Минаева! Браво!
Тане показалось, что все сейчас смеются над нею. Она рванулась с импровизированной сцены и побежала к двери.
– Куда ты, Минаева? Татьяна! Вернись…
Татьяна больше не вернулась в драмкружок. Роль Джульетты с грехом пополам сыграла  Аня Колоскова.
Лидия Аркадьевна уже не отставала от Митина.
– Будешь у нас участвовать в спектаклях?
Митин молчал, раздумывая.
– Ну, что, язык проглотил? Отвечай!
– Буду.
– В какие спектакли тебя планировать?
– Во все.
Его серьёзность покорила самодеятельных артистов. И когда зашёл разговор о выборах старосты драмкружка, все они единодушно предложили:
– Митина! Митина!
Присутствовавшая тогда на этой репетиции учительница физики Софья  Петровна, завуч школы и бывший классный руководитель прошлогоднего выпуска, заявила:
– Только не Митина! Нам тут хулиганов в руководители  не надо. Обойдёмся.
– Ну, что вы…  Он исправится, Софья Петровна!
– Подумаешь, артист нашёлся! – недовольно процедила она в ответ и вышла из класса, громко хлопнув дверью.
С тех пор прошло более двух месяцев. И вот теперь перед Таней стоит совсем другой человек. Подтянутый, стройный, красивый  и даже, как нарисовалось в воображении Тани, скромный юноша.
– Когда же вернёшься? – спросила она лишь для того только, чтобы не молчать.
– Не знаю. Если только в отпуск, - голос его почему-то дрогнул. – Ну, до встречи, моя первая Джульетта!
Таня пришла домой, легла, не раздеваясь, в постель и разрыдалась…

Примечание.*См.: У.Шекспир.Ромео и Джульетта.Акт 1, сцена 5.