Путешествие Степана. Часть 4, глава 7

7.
СЫСОЙ – НОВЫЙ ПРАВИТЕЛЬ
Пришло время, когда наш Кабанчик выздоровел, но далеко с нами идти ещё не мог. За нами пришли скоморохи и принесли Бабе-Яге много подарков, среди которых была тёплая одежда на зиму, лыжи и много всякой снеди.
— Куда мне это всё? — запричитала Евпраксея. — Но спасибо. Что сама не съем — отдам зверюшкам и пташкам лесным. СходИте, разберите помост, что делали для великанов, чтобы в лесу не торчал.
— Мы и сами догадались, — сказал плотник Харитон. — Есть у нас пила и топор.
— Скоро увидимся, — сказал я Бабе-Яге на прощание. — Спасибо тебе. Как только окрепнем в городе, я приду с друзьями к тебе, и ты укажешь нам дорогу к великанам, сделай милость.
— А вам спасибо, что людей избавили от ведьмы Камышихи и её чертей!

Мы с Ириной снова приняли обличья старика Игната и старушки Евдокии. Кабанчик долго по лесу идти не смог и очень обрадовался, когда, выйдя из леса, увидел повозки. На кОзлах одной из них сидел Евсей. Мы вернулись в город.

Вечером к нам пришёл Сысой и рассказал о том, что происходит в городе, которым он теперь правит:
— Камышиха, откуда-то узнав, что её деньги найдены, сошла с ума в темнице. Раньше она была спокойна и не боялась суда, потому что была уверена, что всегда откупится от любого судьи и правителя, кем бы он ни был. Теперь все её надежды рухнули, и разум помутился. Она беснуется в темнице от страха и злобы, кричит, что отомстит, угрожает всем, а люди, до которых доносятся её крики, смеются над ней. Народ требует, чтобы её и Гусакова судили и казнили за все беды, которые они причинили людям. Что скажешь, Степан?
— Ты правитель. Ты и решай.
— Она теперь никому не опасна. Я бы её сослал в Камыши. Пусть кто захочет — увидит, до чего может дойти человек, получив неограниченную власть и богатство. Такое может случиться с каждым. Пусть люди задумаются. Я вспомнил, как ты придумал сослать князя Трубицына в деревню Кисловку.
Я обрадовался, услышав его слова.
— Но судья и народ требуют казни, — продолжил Сысой.
— А вы что скажете, скоморохи? — спросил я.
— Конечно, казнить! — сказали все, кроме Пафнутия. Он с удивлением смотрел на нас и молчал, будто сам видел действо про нас. Но как же я удивился, услышав, как старушка моя Евдокия с гневом сказала:
— Казнить, без разговоров и споров! Мало того, что ты чуть не погиб из-за Камышихи, так ещё нас всех и жителей города под угрозу подставил! Нужно было сразу уезжать отсюда, как только мы узнали о ней! А мы послушали тебя и едва не погибли! Казнить злодейку!
— В народе говорят, — сказал плотник Харитон, — что некоторые люди требуют поскорей казнить Камышиху, потому что при её власти они, ради своего обогащения и благополучия, доносили на соседей и друзей, а она ссылала тех в Камыши или сажала в темницу. Она может рассказать обо всех них, и они опасаются расплаты. А областной правитель тоже желает, чтобы Камышиху в его городе казнили, и поскорей. А ведь он был лучшим другом и Гусакову!
— Ещё бы! — сказал Серапион. — Я был поваром у неё и видел, что они большие друзья. Когда приехал областной правитель, Камышиха пришла на кухню и сказала мне: «Приготовь щуку, как вчера. И свари кисель из ежевики. Потешь моего дорогого гостя». Когда областной правитель наелся и напился, позвал меня к столу и сказал Камышихе: «Отдай мне этого повара, а я тебе за него соболью шубу пришлю!» Это был пузатый, носатый, бородатый старик. Но тут вмешался Гусаков: «Не отдам я тебе его! И не проси! — и показал областному правителю дулю. — Я тебе лучше двух щенков гончей подарю!» Я думаю, правитель тоже боится, что Камышиха много знает о нём, о чём может сдуру рассказать на суде. Потому он и торопится её поскорей казнить, как и другие люди, небось и палача приготовил! Лишь бы правды никто не узнал.
Сказитель Макар Емельянов произнёс:
— Отдай ты ему этих Камышиху с Гусаковым и дело с концом! Ты, Сысой, ещё молодой градоправитель, перьями не оброс, против начальства и против народа не попрёшь! Это случай не такой, как с князем Трубицыным!
— Кто это во дворе, в твоей карете сидит? - спросил Сысоя Пафнутий.
— Пелагея, дочь судьи. Она снова захотела увидеть вас всех.
— Так зови её скорей сюда.
Сысой привёл красивую девушку в красных сапожках, в синем сарафане, с большими голубыми глазами и русой косой до пояса. Поклонившись, она сказала:
— Здравствуйте, дорогие хозяева.
— Проходи, дЕвица, — сказал Макар Емельянов.
Когда она уселась на скамью, наш пёс Малыш, до этого дремавший, подошёл к Пелагее, завилял хвостом, обнюхал её и улёгся у ног.
— Так ты жив! — воскликнула Пелагея. — И дедушка Игнат тоже! Я так рада, что вы выздоровели! Впервые я увидела вас в том сарае, где вы показывали свои действа. Полюбила вас и захотела стать такой, как вы. Вы свободные люди, не боитесь говорить правду! Но в тот день на вас напал Дурелом со своей шайкой. Я увидела, как дрался ты, дедушка, защищая всех и не жалея себя. В тебя попадали пули, но ты держался. И Сысой сражался, как великий воин. От страха за вас я плакала, но вы победили эту шайку и как будто разбудили нас от страшного сна. Я больше не хочу жить в этом городе, где всё напоминает мне о правлении ведьмы Камышихи! Казнить её нужно, чтобы люди её забыли поскорей! Возьмите меня с собой. Я хочу с вами странствовать! Я умею танцевать и немного играю на домре. Сысой рассказал мне о столице, о Старограде, о Хлудове и обо всех ваших приключениях. Я хочу увидеть мир и готова стать скоморошихой!
Все замолчали. А я залюбовался храброй девушкой.
Кабанчик, который лежал в углу комнаты, встал, подошёл к Пелагее и, улыбаясь, спросил её своим тихим хрипловатым голосом:
— Ты невеста Сысоя?
Девушка смутилась и покраснела.
— И тебя спасли? Ты умеешь говорить? — изумилась она, обняла и поцеловала Кабанчика.
— Ты не гляди, что Сысой такой строгий сейчас, — сказал Кабанчик. — Он теперь правитель города. А так он самый весёлый из нас.
Мы все удивились словам Красного Кабанчика.
— Когда мы снова соберёмся давать представления по всем городам и сёлам, возьмём тебя  с собой, — сказал Кабанчик Пелагее. — А пока помогай Сысою. Он будет тебе хорошим мужем. Хрю.
Пафнутий засмеялся от всей души.
«Уж не он ли говорил за Кабанчика?» — подумалось мне. Но нет. Пафнутий подошёл к Кабанчику и сказал:
— Сегодня ты самый умный из нас. А теперь давайте повеселимся.

Весь вечер мы говорили только о весёлом и приятном. Макар Емельянов играл на гуслях и пел старинную былину. Гусь гоготал, бегая вокруг медведя, которому мы повязали платок на голову. Медведь плясал на задних ногах, кружился и приседал под звуки весёлой свирели, на которой играл Евсей.  Заиграл на волынке огородник Леонтий. Повар Серапион посвистал соловьём, певчим дроздом, варакушкой, малиновкой, зеленушкой. Затем Пафнутий показал озорного, весёлого скомороха Сысоя, который раньше плясал, играя на жалейке. А следом представил уже задумчивого, строгого правителя Сысоя.
— Мне первый больше по душе, — сказала Пелагея. А плотник строго произнёс:
— Человек славен делами, а не весельем. Сысой хочет построить для города больницу, школу и избы для бедняков. Он позвал меня строить, но я не смогу. Мне пора домой, а сейчас в город приехало немало других строителей и плотников. Я знаю, если Сысой дал слово, он сделает. Люди не зря его выбрали.
Мы посмотрели на Сысоя. Он улыбался своей прежней весёлой улыбкой.
— Потанцуй и ты, Пелагея, — сказал Евсей. — А мы посмотрим, какая из тебя скоморошиха.
Заиграл на волынке огородник, я заиграл на гудке, Евсей — на дудке. А Пелагея плясала быстро, легко и весело.
— Хорошо пляшешь, — сказал Даниил. — Придёт пора — возьмём тебя к себе, не подведёшь. А остальному научим.

На другой день мы ходили по городу и не узнавали его. Многое изменилось. Из других городов, сёл и деревень приехали новые люди, вернулись прежние жители, некогда бежавшие от Камышихи. Теперь люди были свободны и ничего не боялись. Открылись новые лавки с товарами, среди них была и лавка купца Потехина, я даже видел его стоящим возле неё. В город снова вернулось спокойствие, надежда и уверенность в завтрашнем дне. Люди стали приветливей и добрей.

2017 г.
(Продолжение следует)