Правда и фантазии о Великом Крае 4 глава

Сибирь кондовая Глава 4
Труд и быт по тому времени и сибирским особенностям были уплотнены до предела. Короткое лето и крепкая почва требовали от земледельцев хорошей обработки пашни. Землю, прежде чем посеять в нее семена, нужно было основательно приготовить, дважды, а иногда и трижды, перепахать, взрыхлить и выровнять. С такой большой затратой труда выполнялись и все остальные работы.

     Работали и дети. С семи-восьми лет ребята боронили, ухаживали за лошадьми, скотом и птицей. Труд этот был не такой уж изнурительный, на свежем воздухе и целесообразный. Лошадь тянула борону с легким седоком. Девочки помогали няньчить  малышей, работать в огороде, следить за чистотой в доме. Мыли посуду, вязали, вышивали.
 
Женщины вели все домашнее хозяйство. Растили детей и выезжали в поле жать, косить, выполнять работы по уборке хлеба. За ними были все огородные работы. Они поили и кормили свиней, телят, кур, уток, гусей. Каждый день надо было топить печь, стряпать и готовить пищу. Женщины пряли, ткали, вязали, вышивали и шили одежду. Мыли, стирали и сами варили мыло.

Мужчины были в натуральном хозяйстве плотниками, столярами, сапожниками, скорняжниками, шорниками. Сами мастерили сбрую, сани, телеги. Они пахали, сеяли, косили, убирали урожай и сено, заготовляли дрова и лес. Возили их с полей и из тайги домой. Осуществляли работы по строительству и жилья и всех надворных построек. Вели откорм домашних животных, утепление и чистку помещений для них. Обеспечивали хозяйство подвозом воды.

   Старые люди, зная все работы и тонкости их выполнения, а также закономерности природы и прихоти погоды, были в своих семьях руководителями и «главными технологами». Они передавали опыт, исполняли более легкую, но тонкую работу: изготовляли инструмент и орудия труда, вязали сети, ремонтировали снасти, сбрую, починяли обувь.
                Сибирский детектив Глава 4.
На охоту за средним братцем выехали ночью. Хоть и переоделись крестьянами, а узнать, особенно Федю могли. Орлов взял еще двух жандармов, выписанных из Красноярска; это были настоящие бульдоги: действовали просто, решительно и эффективно. К утру вошли в тайгу, где их встретил  проводник – дед Кузьмич. Здесь случайных встреч можно было не опасаться: по тайге можно пройти двадцать километров, никого не встретив.

И вот, сыщик с помощником  лежат на пригорке, вглядываясь вниз. У Орлова – бинокль. Позади жандармы (Владимир Конев и Коля Лосев) режутся в карты с Кузьмичом. Все трое порядочные шулеры; идет беспрерывная матерная ругань, что Федю веселит, а Орлова возмущает.

- Посмотри, вот его дом.
- Ух ты, как будто сам там!
- Конечно, цейсовские стекла. Один большой двухэтажный дом, а вокруг бараки, да халупы; гадать не приходится. Заборчик высокий, но у нас гвоздодеры есть, пару досок удалим и пошагаем к домишку.
- А где гвоздодеры, покажите.
- Да вон сзади сидят, интеллектуалы. Охраны большой быть не должно, опасности не ждут; проблем не вижу. Брать будем перед рассветом.
- Вам бы грабителем, а не следователем работать.
- Одно число с разными  знаками. Перед  домом собирается толпа. Интересно: скопцы и древние старухи, молодых баб нет. На балконе появляется фигура в поповской одежде, только другого цвета. Да у него борода до пояса! Значит Мисаил то  - не скопец!
- Может приклеенная?
- Да нет, он же весь заросший, и волосы до плеч, да и фигура не та – мужик. Эй, Конев, Лосев, кончайте ерундой заниматься, разговор есть.

Доски забора были выломаны быстро и без шума. Подошли к дому. У входа дремал скопец с берданкой. Вован прибавил ему сна, опустив пудовый кулак на темя, после чего непутевый охранник был связан, и получил кляп в рот. Огромные жандармы впорхнули  в дом словно бабочки. Раздались два коротких вскрика: женский, затем мужской. Через минуту вынесли запелёнатое в одеяло и обвязанное веревками тело.

Когда поднялись на пригорок, Орлов предложил отдохнуть. После перекура, распеленали пленника, и Орлов предложил ему идти самому.

- Не все тебя моим молодцам таскать; они, видишь, какие щупленькие.
Пошли сквозь тайгу по тропе, которую знал только Кузьмич.
- Ваше превосходительство он идти не хочет. Еле тащится, тормозит движение.
- Ладно, Конев, не будем мучиться; это местечко вполне подходящее. Вяжи ленивцу ноги. Федя снимай с него портки.

Орлов достал внушительных размеров нож, одолженный у хирурга; тот заблестел на солнце серебристым блеском. Мисаил следил за всеми этими манипуляциями настороженными глазами. Орлов в упор посмотрел на него.

- Тебе, наверное, интересно к чему все это? Отвечу: будем удалять твой уд, чтобы низкие мысли не мешали твоему просветлению. Ты нервничаешь? Не хочешь? Да ты должен благодарить нас за сладость бытия, которую обретешь. Дух, освобожденный от пут тела, воспарит.
- Шеф, - этому обращению научил Федю Орлов, - он же кровью истечет.
- Ах, да! Как я мог забыть. Не переживай, прижгем. Ребята сделайте, по быстрому  костерочек, нам нужна хорошая головня.
Вован с Коляном, широко улыбаясь, с шутками и прибаутками, принялись за дело. Они работали так энергично, что им позавидовал бы и Стаханов.
- Куда вы так спешите ребята?
- Так посмотреть хочется Ваше Благородие Господин следователь! Невтерпеж!
За всем этим, покуривая самокрутку, с удовольствием наблюдал Кузьмич; так же его порадовала репетиция спектакля.
- А он дойдет потом?
Федя играл роль «последней надежды»; Мисаил смотрел на него  безумными глазами.
- У нас и без ног побежит, правильно Вован?
- Ты как всегда в точку Коляныч.
- Ну, тогда…
Последняя надежда рухнула. Губы у среднего брата посинели, глаза начали вылезать из орбит.
- Шеф мы не довезем его, или довезем…
- В невозможном  для допроса виде, я понял.
Лицо Орлова преобразилось в страшную  маску. Он склонился над пленником.
- Гнида, ты будешь говорить?! Ты будешь быстро идти?!

Мисаил закивал так, что чуть не вывихнул шейные позвонки.
Для обратной дороги Кузьмич, за небольшую плату, предоставил крытую повозку. Орлов подозревал, что он решил продолжить знакомство с новыми друзьями. Он уселся впереди с Кузьмичом, а жандармы полезли назад вместе с пленником. Всю дорогу они задирали поселянок, которым явно нравились эти усачи в зипунах.

И вот Орлов добился своего – напротив сидит главный подозреваемый.

- Вы поссорились с отцом из-за икон, что в них такого?
- Это три иконы Богородицы: одна, это та самая, которая спасла Константинополь от нашествия варягов. Да, да тех самых, которые потом основали Киев. Та, что в Стамбуле – это всего лишь копия, взамен украденной. Вторая – это та, которую написал святой Лука с живой Богоматери. Получается – это первая икона в истории. Ну и настоящая Владимирская Богоматерь.
- Каким образом подобные раритеты оказались у вашего отца?
- Это – тайна его жизни и души. Говорят, что он нашел сокровища Степана Разина и Емельяна Пугачева, а если считать, что Пугачев, на самом деле был царем, а не самозванцем, то…
- Почему вы отказались поделить иконы, как предлагал ваш старший брат?
- Втроем они имеют особую силу: кто молится перед ними по три раза в день, имеет жизнь вечную и здоровую. Причем, это может быть дано только одному мужчине. Об этом знаю только я и отец. Я был любимым сыном, и он поведал тайну, потому что страшно боялся кого-то.
- Вы знали, что иконы оказались у вашего брата?
- Мне об этом сказала Ксения; она часто бывала в нашем святом месте.
- В святом месте? И вы попросили выкрасть иконы?
- Она сама считала, что они должны быть у меня, а не у людей распутных. Она обещала, но не принесла.

Затем выяснилось, что у Мисаила абсолютное алиби на день убийства старшего брата, и на день самоубийства Ксении. Целое селение гладко врать не сможет.

Орлов чувствовал себя проигравшим и униженным:  улик не было, признаний тоже. Он начинал жалеть, что проявил такую, излишнюю активность. Конечно, он с удовольствием привлек бы блаженного за образование и руководство сектой, но в России тогда был очередной приступ демократизма (правда, это не касалось евреев).
Почувствовав перемену в настроении следователя, Мисаил стал говорить в том плане, что он не будет никуда заявлять, если его немедленно отпустят, и даже не потребует извинений.

- Михеев! Эй, кто там, Михеева ко мне, он должен быть…
- Я знаю Господин Следователь.
Но тут произошло такое, чего никто не мог ожидать.

Путешествие студентов Глава 4.

- Неужели вы еще не поняли, что мы заснули в ельнике, а проснулись в сосняке. Видите, кроны у деревьев высоко над землей, гораздо выше, чем у елей.
- А вот и ель.
- Правильно в сосняке могут быть ели. А вы не заметили, что стало гораздо суше.
- Солнышко погрело, и подсушило. Ладно, пойдемте, мне совсем не улыбается снова ночевать в лесу.
- Жаль, что мы не видели лесных эльфов.
- Подозреваю, что они оказались бы совсем не такими красивыми и добрыми, как ты себе представляешь, учитывая, что мы не гости, а незваные пришельцы.
Прогулка была бы великолепной, если бы не чувство голода. По дороге попадались великолепные грибы, но на них они даже не смотрели. Нечто величественное вышло перед ними на дорогу и направилось дальше в лес.
- Неужели это был…
- Да, лось.
- Я не думал, что у нас…
- В Подмосковье? Водятся, конечно; езжай в Переделкино, они там стадами ходят.
Шутка не развеселила. Вышли на поляну, остановились как вкопанные. Прямо перед ними медведица трясла кедровое дерево, а трое медвежат ползали вокруг нее. Картина была умилительная.
- Какие милые мишки, а она не тронет?
- Если ты вздумаешь играться с ее малышами, еще как тронет. Важно другое: где один кедр – там еще много. Да их полно вокруг, давай подкрепляться.
Витя качнул дерево не хуже медведицы, и начался пир. Вдруг Настя стала знаками всех звать к себе, прикладывая пальчик к губам. Она сидела на корточках и гладила белку, которая преспокойно грызла орехи.

- Какая мягкая, Наташь попробуй.

Но только Наташа протянула руку, как земля содрогнулась, и что-то перекрыло солнечный свет. Белка подняла голову,  вскочила и стрелой ускакала вверх по дереву.

- Да ты просто бегемот! Зачем подошел?
- Я тоже хотел посмотреть.
- За этот необдуманный поступок назначается наказание: прочитать две повести Тургенева, с пересказом.
Удар был силен, но среди такого прекрасного мира невозможно было долго грустить.
- Смотрите, какие красивые розовые цветочки!
- Этот кустарник называется Вереск; растет в сосняках, в ельниках не встречается. Это так, кстати. А зачем ты ломаешь ветки?
- Хочу сделать букет.
- Зачем? Тропинку подметать? А вот это – нечто более интересное. Друзья, совсем немногие видели это животное: перед вами – Ушастый еж. Не надо трогать, относитесь с уважением; он древнее нас на десятки миллионов лет. Его предки жили в одно время с динозаврами.
- Вот им страшно было, наверное. Такие малышки и динозавры.
- Они отлично устроились, днем, отсиживаясь в норах, а ночью выходя на охоту. Эти малышки – страшные хищники, они и уничтожили динозавров.
- Как?! Ежики?
- Гибель динозавров любят объяснять внешними причинами, типа падения метеорита; показывают красивые мультики на эту тему. А причина гораздо более интересная; млекопитающие победили пресмыкающихся в гигантской межклассовой битве.
 
Динозавры откладывали яйца, и спокойно себе уходили. Ночью эти вкусные зародыши поедались малышками вроде этой. Не имея потомства, великое племя постепенно вымерло, без всяких катастроф. В результате ежики и другие подобные мелкие грызуны расчистили дорогу жизни для таких громадин как мы. Перед нами живая, в прямом смысле слова, история.  А вот прямые потомки динозавров – птицы – оказались умнее: они охраняют яйца и птенцов. Поэтому и процветают до сих пор.

Какая мораль из этой истории?  Для выживания группы живых существ (популяция, вид, класс) большое значение имеет забота о потомстве. Какие нации самые здоровые? Возьмем маленькие, да удаленькие: англичане и японцы. Прекрасно поставленная система воспитания приводит к тому, что птенцы вылетают из гнезда полностью готовыми к жизни. А у нас часто выбрасывают  недоразвитых детенышей. Не умеющего плавать выкидывают в мутную жизненную воду; повезет – выплывешь, не повезет…чаще не везет.

К сожалению, подобные Ушастые ежи стали большой редкостью. Они вымирают, и человек тут ни при чем. Просто пришло их время. Вид, как и человек, имеет естественный срок жизни. Их осталось очень мало: не тысячи, даже, а сотни, наверное. Нынешний ареал строго ограничен юго-западом Сибири.

- Ареал это…
- Ареал – это граница обитания. Чего уставились? Да, мы в Западной Сибири – это несомненно. Вот вы говорите – ель есть. Там, где мы провели веселенькую ночку, я вечером взял ветку для гербария. Вот проведу по твоей Настя руке, что?
- Приятно.
- Правильно – это Европейская ель. А теперь попробуем вот этим.
- Ой!
- Правильно, ой! Хвоя колючая, что характерно для Ели Сибирской. У Сибирской шишка меньше, чем у Европейской – прошу убедиться. А белка, которая не боится людей, кроме, слишком, объемных? Да потому что местные животные, если и видят людей, то не чаще чем раз в месяц. А может и не видят, поэтому здесь так хорошо.
Минуту компания переваривала факт, с которым бесполезно было спорить. Общее напряжение разрядил Миша:
- А что? Неплохо на халяву в Сибирь смотаться.
- Это правильно, ну и чего теперь делать?
- Прежде всего, найти воду; я думаю, что если мы пойдем в том направлении, куда ушел лось, то не ошибемся. Наберите орехов; неизвестно, когда встретится следующий кедровник. Грибы тоже смотрите; надо готовиться к дневке. Грибы здесь, не то, что маслята из подмосковного ельника.

Нашли речку, напились, и устроили привал. После еды решили идти искать людей; а что еще делать? Шли весело; вокруг было полно черно-синих ягод, так что скоро губы у наших героев посинели.
- Хороша черничка!
- Только это не черника, а голубика.
- Все равно, хороша!
Вышли на более затемненное место. Вот там нашлась черника. Но что за черника?! Крупная, сочная, восхитительная! Какой там виноград? Он отдыхает. Когда выходили на поляны ели землянику – сладкую и душистую. Подошли к реке – новый сюрприз – смородина красная и черная. Хорошо после сладкого поесть кисленького!
- Если б не волки и комары, мне бы здесь все нравилось!
- И если б хлеб был.
- А этот все об одном.
- Наташ, знаешь, что это за дерево?
- Ну, это не ель, не обычная сосна и не кедр.
- Который  некоторые зовут Сибирской сосной.  Правильно, это лиственница, видала?  – крона пирамидальная. Это молодая.  А что это означает? То, что мы перешли из Западной тайги в Восточную.Не видать нам пинус сильвестрис или Сосну Обыкновенную в ближайшее время.

Землю покрывал сплошной моховой покров; в основном белый, местами зеленый.

- Какой мягкий, хоть спать ложись. А это что за белые цветочки? Запах приятный, но тяжелый.
- Не нюхай долго Настенька - одурманит; это - Багульник, вечнозеленый кустарник.
- Брусника, отлично! Горькая какая. Тьфу.
- Это Толокнянка: похожа на Бруснику, но плоды несъедобны.
- А ты знал, но молчал, хулиган.
Настя с улыбкой погрозила пальчиком.
- Вить, тут такие вкусные ягодки.
- Витя, не надо, зачем же сразу горсть!?


Вышли на опушку, увидели реку, мост и группу людей на другом берегу. Все были одеты в белые балахоны, головы были тщательно выбриты. Увидев пришельцев, люди вначале одновременно удивились, потом, также вместе, заулыбались, и единым движением накинули капюшоны. Один со всех ног понесся в сторону селения, которое виднелось неподалеку. Появление людей не вызвало ожидаемой радости у наших героев.
- Какие то они странные. Сереж, может, пойдем, а?
- Да, действительно…но, с другой стороны, можем других и не найти.
- Серень, таких не надо; это лунатики какие-то. Безволосые все, и одинакового возраста.
- А ты лунатиков видел?
И тут Сережа принял решение, о котором потом не раз жалел.
- Пойдем, пообщаемся, узнаем, где другие люди живут. Молоко, хлеб, купим или обменяем.
  И пошли через мост. Когда перешли, их тут же окружили.
- Здравствуйте добрые люди.
В ответ – молчание, странные улыбки и пустые взгляды. Один показал на дорогу:  по ней шла старуха с клюкой, одетая  во все черное.
- Что же вы молчите, глухонемые что ли?
- Тихо Витек, они ждут старую ведьму.
Старуха долго и пронзительно вглядывалась в пришельцев.
- Кто вы?
- Путешественники.
- Не знаю таких. Бродяги что ли? Попрошайки?  И что вам надо.
- Продайте нам молока, яиц, хлеба, и мы уйдем.
Старуха усмехнулась, и осмотрела всю компанию плотоядным взглядом.
- В Бога веруете? Перекреститесь.
Миша твердо перекрестился щепотью справа налево, за ним последовали Настя и Виктор. Толпа загудела:
- Ай-ай, нехорошо, очиститься надо.
Лицо старухи исказилось от ненависти. Сережа и Наташа не сделали ни одного движения.
- А вы чего же?
- Мы веруем в разум, единый для всех людей!
Слова прозвучали напыщенно и смешно: обстановка не соответствовала, публика не оценила.
- Этих огнем крестить надо, - прошелестело по толпе.
- Сережа, зачем они пояса с рубах снимают?
- Молочка и яичек захотели? Это во время поста?!
Бабка брала инициативу, но тут состоялось первое выступление Наташи на данной сцене.
- Нам дано разрешение, тем, кто послал нас.
- Кто же это?
- Имя его произносить нельзя.
И столько было гордости, и одновременно презрения к старухе в этих словах, что толпа заколебалась.
- Пойдем к пророку, он выяснит, кто вы такие на самом деле. Особенно про эту жидовку.
- Да  нет ребят, знаете, с вами очень интересно, но мы, пожалуй, пойдем.
Витя попробовал развернуться, но всем пятерым необычайно быстро и ловко связали руки.
- Теперь поняла, зачем им пояса?
- Ощутила.
Пленников повели в селение, к центральному двухэтажному дому. На балкон вышел бородач в голубой мантии. Он молча разглядывал пришельцев, в это время  старуха что-то возбужденно шептала ему на ухо. Пророк жестом показал на большой сарай, и удалился в дом. Пленников кинули в помещение, где кроме соломы ничего не было.
- Ну и чего думаешь, Серень?
- Во-первых, что я полный идиот, во-вторых…
Дверь открылась, зашли двое.
- Решено: на рассвете вы станете жителями Великого дома, а девы женами пророка.
Они вывели Настю с Наташей, и дверь снова затворилась.
- А теперь я не думаю, а знаю: нас кастрируют, а девчонок отдадут маньяку. Мы среди скопцов, которыми верховодит бородатый подонок и дьявольская старуха.
Наступило тяжелое молчание.
- Как это?! Без наркоза!?
- Наркоз интересует, это мы сейчас узнаем.
Сережа постучал плечом в дверь.
- Какой нынче год?
- 7418 от сотворения мира.
- Чего-то я не понял.
- Сейчас объясню, - сказал Миша, - они, как и положено сектантам, отрицающим реформы Петра, считают время как византийцы и древние Русичи. Голова плохо варит. По Библии – мир был создан в 5508 году до нашей эры. Значит, чтобы узнать какой сейчас год, надо от 7418 отнять 5508.
- 1910, - отозвался Витя.
- Так я и думал: мы переместились не только в пространстве, но и во времени. Это логично, но важно другое: никакого наркоза не будет.
Говорить больше было не о чем.
А в это время Настю с Наташей ввели в соседний сарай; спасибо, хоть развязали руки. Они увидели около двадцати соратниц по несчастью. Те наперебой стали рассказывать про ужасы, которые творятся в селении. В какой-то момент Наташа прервала их:
- Рассказать успеете, и лучше прокурору, а сейчас надо думать, как выбраться. Слова «Символа веры» все знаете? Отлично. Мелодия очень простая.
Наташа была профессиональным музыкантом, что вызывало у Насти дружескую зависть.
Первые солнечные лучи проникли в темницу наших героев, как знак беды.
- Дорогие мои друзья: ты Витя, которого я знаю много лет, и ты Миша, которого я узнал недавно, но уже успел полюбить. Прощайте, надеюсь умереть от болевого шока; мы не так привычны к боли как наши предки.
- Сереня, ну зачем ты так? Может быть, выживем?
- Если выживем Витенька  – это будем уже не мы. Жаль не могу обнять тебя.
Виктор ревел навзрыд. Миша стоял у двери, из-за который несся все нараставший шум.
- Ребята, у них пророк пропал; может еще не все так плохо.
И вдруг в неясный гомон ворвался чарующий звук хора: «Верую…». Не зря Наташа репетировала всю ночь! Здесь такого не слыхивали. Несмотря на сопротивление бабки, дверь женского сарая открыли, и оттуда выступила процессия. Впереди Настя с крестом из двух связанных веревкой деревяшек, за ней Наташа, и остальные девы. Молитва не прерывалась, она стала лишь тише, когда Наташа заговорила.
- Вы думаете, что вашего лжепророка унесли демоны? Нет. Его унесли ангелы по моему приказу и низринули в преисподнею; за то, что он надругался над посланниками того, имя чье нельзя произносить.
Подбежала старуха.
- Докажи, что ты посланница.
Наташа достала веревку, на конец которой была прикреплена серебряная сережка. Она стала раскачивать этот маятник перед глазами старухи.
- Смотри сюда, и ты узришь лик Господа. Его глаза смотрят в твою черную душу.
Старуха уставилась на блестящий предмет перед глазами, и через минуту повалилась в судорожном припадке.
Толстый скопец подошел к Наташе, упал на колени.
- Кто ты?
- Я? Я…Абдог!
Теперь на колени упали все.
Потом уже, когда шли по лесу, Настя спросила:
- А кто такая Абдог?
- Шут ее знает.