Озерная история. Часть 3

Моя мама ушла на пенсию строго по графику. В 55 лет.

— Свобоода, — с криком ворвалась она в семейное гнездо, подбрасывая и пиная сумку с нехитрым учительским скарбом, в то время как в след ей неслись стоны всего коллектива с директрисой во главе.

— Марья Ивановна, как же мы без вас, а?

— Легко!

Мама, несмотря на говорящее «учительское» имя, любовь к детям и талант педагога, устала от современного ритма жизни, от новых требований и правил, от инноваций и прогресса. Как и героиня известного фильма, она старалась учить детей думать, а это становилось все более невостребованным. Поэтому, оформив все документы, получив свою порцию цветов, конфет и льстивых слов, мама решила посвятить остаток жизни семье, то есть нам — детям и внукам. Не учла она только то, что жизни у нас были налажены и времени для нее оставалось совсем мало, пару часов в выходные. Так и получилось, что осталась она совсем одна в большом двухэтажном доме, с любовью построенным моим отцом на долгую жизнь и большую семью. Не учел он многого. Что умрет рано, что дети не захотят жить с матерью и совьют свои гнезда и что внуки, обожавшие бабушку в детстве, повзрослев, все чаще станут находить предлоги, чтобы не навещать ее. Дом и огород она привела в идеальный порядок, устроилась волонтером в библиотеку и все равно, ее жизнь была пуста и одинока.

— Игорь, давай купим маме комп и проведем интернет. — сказала я брату, вернувшись от мамы, которая с погасшим взором слушала мои жалобы на мужа и детей.

— У тебя хотя бы есть на кого пожаловаться, — с горечью ответила она.

Это и верно было хорошая идея. Пока она освоила комп, пока разобралась, что и где можно найти в паутине, она была абсолютно счастлива, рыская по сети, собирая рецепты, давая жизненные советы и флиртуя с интернетными мачо. Через пару месяцев она позвонила мне и попросила нас с Игорем срочно приехать.

— Нужна ваша помощь, — только и сказала.

Заболела? Ее развели на деньги? Дому нужен кап ремонт? Что еще может случиться? Я прокручивала варианты событий в голове, заранее искала решения и готовилась к худшему.

— Машка — ты дура, все–таки, — Игорь — реалист до мозга костей ненавидел эту мою особенность бежать впереди поезда. — Приедем, мама все расскажет, там уже и будем думать.

— Ты не заболела? — я боялась услышать страшный диагноз.

— Не заболела, не психуй, — мама не теряя времени повела нас к компу.

«Так и есть, развели на деньги», подумалось мне.

— Вот, — мама открыла страницу. — Читайте.

«Продаются щенок алабая, кобель, четыре месяца, привит, вет. паспорт и котенок мейн–куна, самка, привита, вет паспорт, четыре месяца. Только вместе.» дальше шли телефоны и цена. Н-да, цена — три или четыре маминых пенсии.

— Хочу их купить, — строго сказала мама. — Денег на покупку мне хватит, но боюсь, потом, алабая сама не подниму, вы мне сможете помочь?

Как потом выяснилось, щенок и котенок родились в одном доме. Разводили хозяева и кошек и собак. Как–то получилось, что звериные дети так подружились, что не мыслили жизни друг без друга. Щенка пару раз пытались продать. Первые новые хозяева возвратили его спустя пару недель, отощавшего, с пустыми, мутными глазами и толстой пачкой анализов и счетов от ветеринаров, которые ровным счетом ничего не понимали. Собака была абсолютно здорова, но в новом доме начала угасать с первого же дня. В первый раз, вернув деньги рассерженным покупателям, во двор к щенку по привычке выпустили котенка. Шустрая игривая кошечка подбежала к ослабленному щену, замурчала, вылизала ему мордочку и повела обедать к своей миске. Что там той миски для такой собаки, пусть еще и ребенка! Слизнул, не заметив! Так и началось его восстановление. Заводчики подумали, что совпадение и продали собаку во второй раз. И все повторилось. Щенок и котенок соглашались жить только вместе. Они росли, требовали заботы и денег, а человек, согласный взять их обоих, все не находился.

— Что ты с ними будешь делать? Алабай — собака серьезная, ей заниматься надо, зачем она тебе? — Игорь — реалист, разложил все по полочкам лучше меня. И был абсолютно прав, заметьте!

— Как будто у меня есть другие дела! — мама с упреком посмотрела на нас. Она была права, слов нет, мы редко ее навещаем, внуки и того реже, у всех своя жизнь и все мы постоянно торопимся. Но алабай! Огромная собака, которой нужна прорва еды, с которой нужно гулять и воспитывать. Кошка, то ладно, но вот собака!

— Я решила! — мама строго нахмурилась и посмотрела на нас. — Так вы мне поможете?

— Давай еще раз все обдумаем! — я пыталась потянуть время, надеясь, что эту парочку кто–нибудь да купит.

— Если честно, я уже позвонила и договорилась и даже сбила цену.

Потом выяснилось, что цену можно было сбить практически до «даром», щенок сгрыз все во дворе, кошка побила дорогую посуду в доме и хозяева были в отчаянии, но кто ж знал?

За зверинцем поехали втроем. В чистом просторном дворе нас уже ждали: щенок и котенок, оба огромные, носились друг за дружкой. повизгивая и помуркивая от полноты чувств. Оба были невероятными красавцами. Он — чисто белый, пушистый с умными блестящими глазками. Она — изящная, дымчатая, с рысиными кисточками на ушах.

Мама потом призналась, что волновалась, как перед своим первым уроком. Примут ли они ее? Полюбят ли?

— Дети, вы пойдете ко мне жить? — она присела на корточки и внимательно посмотрела в глаза щенку. То, что он за главного, было понятно сразу.

Тут, конечно, мы ждали, что будет маме какой–нибудь знак, что животные кинутся к ней, но ничего такого не было, они обнюхали мамины руки и продолжили играть.

— Как ты их назовешь? — спросили мы маму, привезя домой всю компанию. Звериные дети вели себя тихо, машину не громили, не выли и не сопротивлялись. Они ехали домой.

— Снежана и Барс!

— Почему?

— Он вылитый снежный барс!

Игорь не сдержался и фыркнул.

— Вылитый снежный барс, — упрямо возразила мама, — она его подруга, вот так и получается — Снежка и Барсик.

— Барсик — кошачье имя!

— Это ты в википедии прочитала, что ли?

Мама могла быть саркастичной, когда ее сильно доставали. И, в конце концов, это были ее звери.

Так они и зажили: Марья Ивановна, Снежка и Барсик. Мы, как всегда, навещали маму, всегда наскоком, быстро, потому что мир вертится с невероятной скоростью и, как говорила Королева Алисе, чтобы просто стоять на месте, надо бежать очень быстро, а чтобы куда–то попасть, бежать надо вдвое быстрее. Вот мы и бежали, стараясь удержаться в бурном потоке жизни.

Звери предсказуемо вымахали в неземных красавцев. Очередь за котятами была расписана на год вперед, а Барсиковы невесты, т. е. их хозяева, обрывали телефон и требовали предоставить брачное ложе немедленно, суля златые горы.

Беда пришла под Новый год.

— Хозяйка, старые вещи есть? Может отдашь чего? — маленькие глазки грязной и неряшливой тетки цепко осмотрели маму, большой двор и дом за ее спиной.

— Отдам, конечно. Подождите.

Мама заперла калитку и пошла в дом. Барсик привычно занял место около калитки, а Снежка запрыгнула на забор. Как и все кошки, она была невероятно любопытна.

— Кис–кис–кис, — позвала тетка и кошка доверчиво спрыгнула на тротуар.

Мама выскочила из дома на яростный лай и вой Барса. Он кидался на калитку, скреб ее лапами и отчаянно пытался вырваться на улицу.

— Барсик, что случилось?

Мама подбежала к калитке, и едва она ее открыла, пес оттолкнул ее и помчался по улице.

— Теть Маш, а кошку–то твою сперли!

Сосед — алкоголик, синий с бодунища, радостный от плохих вестей, прислонился к забору и с удовольствием наблюдал, как мама хватается за сердце и белеет.

— Кто?

— Тетка тут стояла около калитки, кошку позвала, схватила и бегом бежать. А кобеля своего ты минут через пятнадцать только выпустила.

Пропали оба. Барс так и не вернулся. Заявление в полицию мама написала, а что толку? Кто будет искать кошку и собаку? Искали мы сами. Испробовали все, что можно: облазили весь район, объявления везде расклеили и опубликовали, вознаграждение предлагали, все тщетно. Снежка и Барс как в воду канули.
* * *

Знаете, бывает так. Ты живешь вроде бы нормально. Общаешься с людьми, ходишь по магазинам, готовишь еду и убираешь в доме, а дышать не можешь. Я не знаю, как это объяснить, держит что–то грудную клетку и не дает вздохнуть. И ходишь, как под водой, где все искажено и движется медленно–медленно и звуки и краски смазаны и непонятно, жива ли ты.

— Машка, это ты из–за кошки и собаки такая, что ли? — презрительно спросила меня соседка. — Тю, дурная, других заведи, вон их столько, на любой вкус.

— Да, из–за них, — ответила я и перестала с соседкой общаться.

Дети и внуки стали ко мне приветливее, часто навещали, рассказывали о своих проблемах, думая, что я начну за них волноваться и меня это отвлечет. Я и волновалась, но другой частичкой души, я ее выкроила специально для них, а остальная была чернее черного. Вы можете считать меня глупой истеричкой, но мои Снежка и Барсик и были моей душой. Так случилось, что она у меня разделилась на три части и теперь, осталась самая малость, заполненная слезами и даже не горем. Это так не называется, и не отчаяние, этому нет названия — просто у меня отняли часть меня самой. Как я жила эти полгода я не помню. Я сильно постарела и вдруг, разом, лишилась сил.
* * *

— Игорь, с мамой надо что–то делать!

Мы собрались на семейный совет. С мамой стало совсем плохо. Жизнерадостная, полная сил женщина превратилась в развалину, перестала следить за собой и я очень боялась, что дело закончится психиатром или еще чем похуже.

— Санаторий? Море?

— Она никогда не любила так отдыхать.

— Куда тогда?

— Я не знаю. Надо консультироваться с психологами, узнавать, что лучше. У тебя никаких знакомых нет?

— Надо поспрашивать.
* * *

Вам снились когда–нибудь такие сны, не вещие, но которые что–то значат? Они по другому воспринимаются, в них ярче краски и громче звуки, они оставляют след не только в памяти, но и в душе и от них становится радостно и уютно. Мне снилось озеро. Маленькое, голубое, как в ладошке лежащее в голубых же горах. Я проснулась и с удивлением поняла, что снова могу дышать и в черноте моего горя появилась маленькая белая точка и уже от меня одной будет зависеть, насколько она сможет вытеснить мрак.

Спасибо интернету и черт бы его побрал. Запрос «маленькое голубое озеро в горах» выдал 3 130 000 ссылок. «Это хорошо, милая моя," сказала я самой себе. «Теперь тебе есть чем заняться, тебе нужно его найти, пока ты его еще помнишь». И я искала. Как там любят говорить? Землю носом рыла? Да, рыла, не землю, паутину. Просиживала за компьютером до тех пор, пока голова не отказывалась работать, пока все не начинало плыть перед глазами и до постели приходилось добираться на ощупь. Я стала бояться, что ослепну и не найду его. Прошел целый долгий месяц, прежде чем я увидела его на экране монитора.

— Мама, ты никуда не поедешь, сказала мне дочь. Имена у нас одинаковые, а мы сами настолько разные, что я иногда думаю, не подменили ли ее в роддоме. Некрасиво называть родную дочь клушей, а если это так и есть? Тогда можно? Суетится, нервничает по малейшему поводу впадает в истерику.

— Конец июля, наши отпуска запланированы, одну мы тебя не отпустим. Давай подождем до следующего года.

— Ты не понимаешь. Мне очень надо туда. — Я старалась быть убедительной, но наступает в жизни такой момент, когда роли «дети–родители» меняются и уже твои отпрыски пытаются командовать тобой и опекать тебя. Вот со мной так и произошло. Машка с Игорьком почему–то решили, что могут решать и думать за меня.

— Зачем тебе туда? Мама, послушай. Ехать целый день с пересадками, если на автобусах и неизвестно как там устраиваться, гостиниц нет, а вот на следующий год мы все запланируем и …

— Мне. Нужно. Этим. Летом. — я раздельно и четко попыталась донести свое пожелание. Куда там. Увидела, как они перемигиваются, мол, мама слегка не в себе и поняла, что придется действовать быстро и тайно.

В том, что ты в свои почти шестьдесят тайно сбегаешь из дома, есть своя прелесть. Огромная прелесть, если честно. Плохо то, что не было времени на покупку всего необходимого, хорошо то, что на карте были деньги и можно было в любом городе по пути остановиться, перевести дух и пробежаться по магазинам. Я откопала на чердаке старый мужнин рюкзак, запихнула туда все, по моему мнению, нужное, посмотрела расписание автобусов, почистила историю в браузере и наметила выезд на послезавтра — понедельник, когда дети будут на работе и им будет абсолютно не до меня.

На следующий день позвонили внуки (вдруг вспомнили бабушку!), я поговорила с ними, рассказала, как и что растет в огороде, какие я смотрю сериалы (вот уж нет! я их совсем не смотрю), что новенького в соц. сетях, все это время я прикидывалась кроткой овечкой на тот случай, если Машка или Игорь слышали разговор.

А в понедельник… в понедельник я взяла вещи, документы, мобильник и отправилась в Путешествие. Я не ошиблась. Это было именно Путешествие. Ехала я три дня, остановившись, чтобы купить новый рюкзак, кое–какие вещи и посмотреть, как живут люди в соседних краях. Зачем я туда ехала? Я не знаю. Я и мысли не допускала, что это связано с Снежкой и Барсом, я думала, что там я смогу не забыть их, нет, но принять то, что если они живы (а я была уверена в этом), то у них уже другие хозяева и другая жизнь. В маленькое горное село я приехала днем, присев на лавочку на остановке, я задумалась что же мне делать дальше. Похоже я слегка задремала от усталости, разбудило меня то, что кто–то дергал мой рюкзак.

— Что здесь происходит? — властный учительский голос дремал во мне и все ждал повода проснуться и дождался.

Большая собака нехотя отошла от моего рюкзака, она уже почти смогла вытащить пакет с бутербродами из кармана. Она (собака) была необычной расцветки, взгляд умный и вдумчивый и мне сразу подумалось, какие бы красивые у них с Барсиком могли бы быть щенки.

— Тебя покормить? Глупый вопрос. Была бы ты не голодна, не воровала бы еду. Сейчас.

Я развернула пакет с бутербродами и мы с собакой перекусили. Она брала кусочки деликатно, осторожно и умилительно облизалась после нашего обеда. Что же мне делать? Найти ночлег, наверное, а потом расспросить об озере, оно должно быть где–то поблизости. Вдруг я почувствовала на себе чей–то взгляд и увидела приближающегося ко мне молодого человека. Рядом с ним шла собака — копия той, что сидела около меня.

— Молодой человек, вы местный, вы мне не поможете? — я прищурилась, стараясь прочесть по его лицу, стоит ли мне продолжать. Он внимательно слушал. — Здесь, говорят, есть Озеро. Вы не знаете, где?

— Я вас провожу, — сказал он, вскидывая мой рюкзак на плечо.