Я верю только в жестокие сказки

Навеяно строчкой из флэшмоба
«Пейринг, который вы можете вообразить
только в укуренной АУ-шке»

«Девчонки, меня сегодня не будет».
Сообщение от Саны всплыло сразу у всех перед глазами.
«А почему вдруг?» – среагировала первой Крис.
«Приезжает родня из Марокко. Богатая, влиятельная, при таких не повыделываешься».
«Ну, удачно это пережить!»
К этому пожеланию присоединились все. Только Нура напоследок объявила:
«Я всё-таки забегу к тебе на минутку, диски по учёбе занесу».
Но Сана уж ушла в оффлайн.
…Через пару часов Нура и правда зашла в её двор. Там было шумно, тесно, как на восточном базаре. Много обслуги, и все такие тёмные, опасные типы, не как те арабы, к которым Нура тут и вообще в Европе уже попривыкла. Эти будто повылезли с самых пугающих страниц «Тысячи и одной ночи».
Ругнув себя за расистские мысли, Нура поискала глазами Сану. Но не могла при этом не замечать, как её саму обшаривают чужие взгляды.
– Вот эту хочу! – протянул капризный юношеский голос. По-английски, но с заметным акцентом. Смуглый палец с огромным перстнем ткнул в её, Нуры, сторону.
И тут же её окружили четверо или пятеро.
– Да отвяжитесь вы! – заорала Нура. И сразу же из последних сил перешла с норвежского на английский. – Оставьте меня в покое! Я не подхожу для гарема! Я не девственница!
Но тут она увидела, как ещё трое волокут Сану. Подруга отчаянно отбивалась, а ей грубо говорили:
– Почти за честь, что хоть в нагрузку пойдёшь!
И тут Нура перестала сопротивляться.
* * *
Их впихнули в крохотную каюту, оставили в обрез поесть и попить. За маленьким иллюминатором была сплошная вода, и всем существом ощущалась настоящая болтанка. От морской болезни девушки не страдали. Но всё больше паниковали, бесились, бросались на стены.
– Я убью себя! – раз за разом выкрикивала Сана, и Нура понимала – нельзя такого допускать. Понимала – хоть кто-то должен тут сохранять спокойствие.
– Я тебя им не отдам! А меня они скоро сами выкинут, некондиция я.
– Да как ты не отдашь-то? – Сана не плакала, глядела сухими, горячими глазами. – Тут или умирать, или смиряться.
– Сама возьму! Себе!
– Нура!
– Так всё равно пропадать! Я не могу допустить твоей смерти – значит, надо обломать этих собак по-другому! И вооружить тебя на будущее хорошими воспоминаниями. Соглашайся, я твоя подруга, я не сделаю тебе ни плохо, ни больно, не буду грубой… И один фиг в этих ваших гаремах девушек заставляют готовить друг друга, возбуждать, и с нами тоже будет так…
– Никогда и не слышала о подобном разврате! Очень похоже на выдумки гяуров! И разве же приличным мусульманским девушкам может такое нравиться?
– Так. То есть если, скажем, Эва и Вильде объявят всем, что влюблены и встречаются, то это нормально, а если своя сестра – так сразу извращение?
– Нура! Одно дело быть терпимой к друзьям, другое на себя примерять! Для меня это неприемлемо! И если даже девушек заставляют заниматься подобным – они просто стискивают зубы и терпят!
– И ненавистных навязанных мужчин тоже? Вот уж кто в последнюю очередь будет терпеть – это та Сана, которую я знаю и люблю!
– Тебя я пока ещё терплю. Потому что хотя бы знаю. И люблю. Но не так.
– Я тоже ещё пока ничего не делаю! Но если… хоть будешь знать, что тебя ждёт! Тебе же очень страшно, я права? Но умирать страшнее.
– Ты что, хочешь забрать мой цвет? – в ужасе догадалась Сана. – Чтоб я тоже потеряла для них всякую ценность?
– Так далеко я не заглядывала. А репетицию могу. Тогда, как дойдёт до дела, мы не бояться будем, не в стесняшек играть и не тошниться, а думать, как бить и убегать.
– Ты это делаешь для себя? Или для меня?
– И то, и то, – Нура крепко обняла дрожащую подругу. – Давай хоть отвлечёмся и как сможем забудемся…
Сана только вздохнула. Так покорно, что стало ясно: считай, сломалась. Тёмные глаза некрепко зажмурились, а губы, наоборот, приоткрылись.
Нура собрала всё своё мужество и поцеловала её. И, улетая, утопая в ощущениях, ловила себя лишь на одной мысли: скорее бы коснуться её волос. Не груди или ещё чего… именно волос, которых она, Нура, никогда и не видела.
…Тёмный водопад, гладкость, арабский мускус… упоение! Одна игра с прядями заняла Нуру надолго. Она только успевала целовать Сану и что-то шептать, а Сана просто вздыхала, пока не потянула её руки к себе на грудь и не ахнула, и тогда Нура поняла, что ей уже больше ничего и не надо…
…и проснулась. Сердце сильно билось, содрогания затихали, в голове медленно прояснялось. Нура дотянулась до телефона – пять утра. И непрочитанное сообщение. От Саны. От куда более позднего времени, чем… значит, и это приснилось.
В настоящем сообщении Сана писала:
«Девчонки, извините, завтра прийти не смогу. Приехала очень дальняя родня из Англии. Это в некотором роде ужас, но прикольно, я скоро вас всех приглашу!»

Апрель-май 2019