16. Земля и её прорастания

«Земля» и её «прорастания»
(Третий день творения)

1:11 И сказал Бог: да произрастит земля зелень, траву, сеющую семя по роду и по подобию, и дерево плодовитое, творящее плод, в котором семя его на земле. И стало так.

1:12 И изнесла (произвела) земля зелень, траву, сеющую семя по роду и подобию и дерево плодовитое творящее плод, в котором семя его по роду на земле. И увидел это Бог, как добро.

1:13 И был вечер, и было утро: день третий.

Библейский поэт приводит нас в визуальную (видимую) область жизни мысленной материи. Туда, где она становится доступной для внешнего наблюдения! То есть поэт привлекает наше внимание к области отношений людей между собой, к обществу. Здесь, в социуме, на первый план выходят «слова» и «дела» каждого человека. - Всё, в общественных отношениях оценивается и измеряется «поступками». Тогда как в предыдущем состоянии материальности мысли - «молчании», всё, в конечном итоге, определялось «помыслами» и «намерениями».
И вводимся мы в эту область начальными словами 11-ой строфы Шестоднева: - «И рече Бог: да прорастит земля...»
Перед нами снова уже знакомый нам литературный приём «овеществление осуществлённого» - «да прорастит растения». Связь однокоренных слов символизирует изменение прежнего естества «земли»! - «Земля», становится «проявителем» или «носителем» социальной среды. До этого «земля» была субстратом мысли, внутреннего мира мышления в человеке, невидимого прежде из-за отсутствия «поступков». Теперь она прорастает и покрывается «социальной растительностью «поступков»: «слов» и «дел».
В чём состоит новое состояние естества «земли», как среды реализации социальной стихийности?
«Природа» социума и заключена в стимулировании индивидуума к таким «поступкам», которые обнажают и визуализируют его внутренний мир. В первую очередь, нравственное качество внутреннего мира индивидуума. В этом заключена сама сущность социальной стихии, появившейся с разделением «воды, которая под небом» на «сушу» и «море». Символическая суть этой «суши - земли» и показана нам библейским поэтом в символике «прорастания растений». «Земля», как  проявитель социальная жизни мысли, предписана человечности по Слову Бога: - «да прорастит земля растения», ибо без общественных отношений между людьми эта самая человечность не станет видимой и не обретёт реальности своего существования. А эта реальность заключается, в первую очередь, в нравственном качестве общественных отношений между людьми. Потому что, лишь только нравственные отношения между людьми становятся плодородной почвой для появления и возрастания «духовности».
«Духовность» же, в библейской поэтической символике, выведена под символом того семени и плода, которые производят библейские растения, проросшие из библейской же земли.
Очевидность того, что библейский поэт не занимается ботаникой, выражается в том разделении библейских «растений», которое он нам предлагает: «трава» - «эсэф» и «дерево» - «эдс»! - И только лишь…
В чём символическое значение этих двух растительных символов, и каково их сходство и различие?
«Трава» в символическом языке библейского поэта, представляет нам «слова». Эти «слова» прорастают из «помыслов» и приносят «семя». «Семенем» же является «побуждение» к какому-либо «действию».
А «древа» - это сами «действия», прорастающие из «побуждений». И, вырастая, приносят свои «плоды» - те духовные последствия, которым приводит вся эта «растительная деятельность» - социальная жизнь. Их пожинает и индивидуум, - на пути - «древе» своей жизни, и коллектив; и общество - социум, в целом.
И «трава», и «древа» прорастают из одной почвы мысли, и тянутся к одному «солнцу» - нравственному идеалу и правде. - В этом символическое единство их библейско-поэтического образного существования.
Полностью 11-ая строфа Шестоднева звучит следующим образом: - «И рече Бог: да прорастит земля зелень (былие травное), сеющее семя по роду и по подобию его, и древо плодовитое, творящее плод, семя которого в нём самом, по роду его на земле. И бысть так».
На этот раз, символический принцип «овеществление осуществлённого» - употребление однокоренных слов: «сеющее семя» и «древо плодовитое, творящее плод» обнажают перед нами сущностное естество социума.
В чём заключено естество общественной жизни?
Конечно в тех законах социоэтики (этики социума или социальной этики), которые заложены в основание общественной жизни, и заложены нравственностью самой её бытийности. То есть её происхождением по «слову» и «светом»…
Библейский поэт раскрывает эти законы перед нами в простейших и нагляднейших образах. Так и хочется, опять-таки, назвать их детскими, из-за их чистейшей непосредственности, бесхитростности и народности:
- Трава - сеет семя - «что посеешь, то и пожнёшь»;
- Древо - плодит плод – «что посадишь, то и вырастит», ибо: - «семя его в нём самом, по роду его на земле». То есть, каково «семя» - нравственное содержание тех мыслей и слов, которые стали побудительной причиной прорастания «плодоносного древа» - жизненного поступка и течения жизни, её хода, роста, продолжения - по тому же нравственному роду будет и его «плод», проросший из этого «семени».
Течение общественной жизни таково, что человеку не нужно беспокоиться ни о чём, кроме нравственности своей жизни. - Общественная жизнь сама себя воспроизводит, причём именно в тех своих нравственных границах (по роду своему), которые задают обществу люди, его составляющие.
Библейский поэт употребляет здесь еврейское слово «мин», означающее: отличие, разновидность, отдел. - Развитие общества возможно лишь только в некоторых границах. То есть, обществу невозможно достичь в своём развитии  такого состояния, которое относится к его другому нравственному состоянию - «мин». А доступно обществу только такое его состояние, которое заключено внутри его текущего нравственного состояния - его текущего «мина». Внутри одного «мина» состояние жизни общества может меняться.
Социум - это самовоспроизводящаяся нравственная система!
В этом и заключается нравственная сила социальной стихийности: по-еврейски - «коах», а по-гречески - «исхис».
Во всех этих символических образах прослеживается настойчивое стремление библейской поэзии указать нам на то, что поступки человека, его «слова» и «дела», как «семена» и «плоды» его социальной жизни - «растительных усилий земли», есть единственная пища его мышления, существования его «души» - и общества. Причём нравственные «семена» и «плоды» - являются доброй и здравой пищей «души» и общества. А безнравственные «поступки» - становятся ядом: и для «души», и для общества, отравляя само их существование.
***
Поистине, третий «день» явился исполненным «сюрпризов» для нашего понимания божественного творения! Ибо библейский поэт снова сталкивает нас с неожиданностью. На этот раз, неожиданностью для нас становится наличие у «земли» её собственного «произволения».
В чём это выражается?
- «И рече Бог: да прорастит земля траву…»
А «земля»: - «И изнесе земля траву…»
12-ая строфа Шестоднева: - «И изнесла земля былие травное, сеющее семя по роду и по подобию, и древо плодовитое творящее плод, ему же семя его в нём, по роду его на земли».
Бог «земле» предписал или предложил «прорастить», а она - «изнесла»!
Что же этим хочет сказать библейский поэт, к чему привлечь наше внимания?
Материальность, приобретя мышление, приобретает, вместе с мыслью, возможность желания «духовного» и способности к мышлению как-бы от себя. Не строго в букве сказанного ей, в ней и для неё, божественного «слова», а в желании произнести нечто своё - своё «слово».
Это своё «слово», которое желает произнести материальное мышление, связанно с уже произнесённым «словом» лишь только «образом и подобием» духа любви, совести и нравственности. Но не буквой! - Ничем формальным или природным.
Сначала «вода», а теперь и «земля» демонстрируют нам свою «свободу». Свои ипостасные качества: способность к «произволению». И Бог Творец никак не противится этой «свободе» начавшей мыслить материи. А как бы даже и напротив, будто бы добивался именно этого: - «И увидел Бог это как добро».
Ведь, если вдуматься, удивительнейшим свойством творчества является не просто появление чего-то нового, того, чего не было ранее. А появление именно новой жизни! Чего-то такого, что после своего появления живёт само, независимо от своего Творца. И разумная жизнь располагается на пике творчества потому, что сама способна творить не просто новую жизнь, а новую «свободу», которая не ограничивается воспроизведением самоё себя, а творит новых творцов.
В этом, и только в этом - существо ипостасности!
И к этому существу божественного творения привлекает наше внимание библейский поэт!..
Так было на начальном «небе» - нематериальном творении - в духовном ангельском мире. Это же произошло в мире «небесной тверди» - человеческой «душе» - индивидуальном «сознании». Повторяется это и в феноменальном человеческом мире - мире общественной жизни, мире социума и культуры. Везде творятся самодеятельные существа - творцы, по «образу и подобию» любви первотворца, который, по этому, и называется - любовь. По сути дела, Он - этот первотворец, и является единственной любовью, а все остальные, последствующие ему, - только лишь «образы и подобия» этой перволюбви.
Происходит неуклонное упорядочивание стихий! Мысль, проникая в материю, собирает и формирует самоё себя из всё более и более вещных стихий. До тех пор, пока не сможет быть произнесено то «слово», которое услышит животное ухо. Пока не будет сделано то «дело», какое будет видно животному глазу. Таковую задачу: - достижение ипостасностью животных и вещных стихий поставил Бог перед своим творением.
И достигнув этого, Бог увидел сотворённое как добро…
***
Заканчивая описание третьего «дня», библейский поэт присоединяет к 12- строфе короткую 13-ую строфу, звучащую как краткий стих:
- «И изнесла земля растения, траву сеющую семя по роду и по подобию и древо плодовитое, творящее плод, семя которого в нем по роду на земле. И увидел Бог это как добро. И был вечер, и было утро день третий».
На что, несомненно, указывает нам библейский поэт в третий «день» своего описания божественного творения?
Очевидно, на то, что символика появления библейской растительности относится именно к миру человеческого социального мышления, и не имеет никакого отношения к природному растительному миру, ибо библейский поэт не ведёт речей о солнце. Речь о солнце лишь будет ещё идти - в «день четвёртый».
Перед нами явственное указание на «мысль», как на причину, цель и смысл появления, существования и развития физической природы - превращения её в носительницу «разума» и вместилище «духа». - Жизнь не есть самоестественное свойство материи, не возникает сама собой от взаимодействия вещества и энергии: земли и солнца. Эти видимые феномены библейский поэт использует лишь как образы и символы для описания творения жизни как «дара», предложенного Творцом сотворённой им материи. Материи, которую Он сотворил для того, чтобы вручить ей этот «дар» жизни.
Именно поэтому картина творения, представленная нам библейским поэтом, раскрывается перед нами как постепенное, неуклонное и последовательное «сгущение» - овеществление «мысли». Хотя научная картина развития жизни материи рисуется совсем в обратном порядке - как постепенное пробуждение мышления в постепенно усложняющейся материи. Перед нами две миротворческие картины, преследующие разные цели!
- Одна картина ищет ответа на вопрос - «Как»?
- Другая картина извещает нас о том - «Зачем»?
появилось всё то, что мы видим…
О том, что смысл и цель появления жизни заключены в Слове, извещает нас и евангельский поэт - апостол Иоанн Богослов, в первых четырёх стихах, 1-ой главы своего Евангелия:
- «Вначале было слово, и слово было к Богу, и Бог был Слово. … В Нём была жизнь, и жизнь была свет человеков».
Независимость жизни от «вещества» - первое, ещё библейское, указание на будущее Воскресение.
Будут или не будут солнце, луна и звёзды, а жизнь будет! И не только как «молчащая мысль», а как самая «деятельная» - телесная, ибо - «Не без тела пребывает человек в Царствии Божием».
В самом начале проявления феноменального мира, библейский поэт указывает нам на то, что Бог творит жизнь для «вечности»!
***
Жизнь, в самом своём существе - мышлении, не зависит от физической энергии, и её источников! - Это то, что в первую очередь должен уяснить для себя человек, который попал в плен - «органического видения себя». Евангельская поэзия с особой силой провозвещает нам эту библейскую истину!:
- «Не заботьтесь о том, что вам есть или что пить. ... Ищите же прежде Царства Божия и Правды Его, и это всё приложится вам...»
В свете этих евангельских стихов, с особой силой обнажается смысловое содержание библейской истории - как истории эволюции человеческого «духа»! Поэзия Шестоднева воспевает пробуждение этого «духа»:
- В «единый день» происходит рождение «веры», как того основания «общения» человека и Бога, на котором и в котором только и возможно само существование человеческого «духа»;
- В «день вторый» формируется человеческая «воля» и освобождается от всякого природного влияния на неё! - От всего, кроме нравственности. Нравственность присутствует в человеческом «разуме» главенством «совести» над «умом». Ибо без этого не возможна сама жизнь человеческого «духа»;
- В «день третий» в человеческом «сознании» пробуждается возможность «духовного» чувствования.
Что такое «духовное» чувство или чувство, способное вмещать в себя Духа?!
Это чувство благоговения или блаженства, которое придаёт законченность, полноту и насыщенность всем человеческим ощущениям, переживаниям и эмоциям!
Отсутствие блаженства трагически сказывается на человеческой чувственности, делая невозможным полное удовлетворение желаний человека! А это превращает его желания в страсти, перерастающие в страдания…
В третий «день» возникла полнота ощущения жизни «земли» и «моря» - всего  объёма общественной жизни в каждом человеке. - Индивидуум живо ощущает всего всечеловека, как единство, как самоё себя, и сам себя как весь природный мир. То есть полноценное «духовное» чувствование - это восприятие единства всех людей в мире и с миром! Это восприятие каждого предмета: стола, стула, дерева, птицы, животного - не в отдельности их существования, а как связи и «общения» индивидуума со всеми другими людьми. Полноценное - «духовное» - чувственное восприятие единства мира, несёт полноту «духовность» жизни каждому человеку. Умение видеть в каждом отдельном проявлении «множества» его связь с «единством» - с единым целым - это и есть живое и «духовное» чувствование жизни.
Вот что открывает нам библейский поэт в третий «день» творения!
Вот что такое «духовное» чувствование!
«Духовное» чувство всегда нравственно ориентировано. В этом символическая суть библейской «земли».
- «Земля» становится нравственным спутником и судьёй человека во всей библейской истории его бытия.
- «Земля» - сокровение нравственного бытия человека, - «мысль» как сосредоточие «совести»!
Через отношение к земле - природе, проявляется и поверяется скрытое в человеке его отношение к другому человеку, к мирозданию и человечеству в целом.
Библейская земля - «одухотворённая» материя.
Отталкиваясь от этой очевидной библейской истины, мы можем переходить ко четвёртому «дню», к видимому небу: солнцу и светилам.