Непутёвый

                *****
   Это прозвище цепко прикрепилось к Семёну с раннего детства. Как ни странно, но он чётко помнил, когда и кто назвал его впервые «непутёвым». Это произошло в детском саду: в памяти Семёна чётко отразилась картина из раннего детства, в ходе которой он и услышал это непонятное слово.
   Молодой человек прикрыл глаза, мысленно переносясь на двадцать пять лет назад, когда он,  шестилетний Сёмушка (как ласково называла его мама), ходил в детский сад. В тот день, по его мнению, он не сделал ничего плохого. Всё было как обычно: дети под руководством воспитательницы играли на детской площадке. Марина Сергеевна (так звали воспитательницу) организовала игру в «Ручеёк», и дети охотно приняли эту незатейливую забаву. Только Семёну совершенно не хотелось заниматься этими глупостями. Ему хотелось полюбоваться распустившимися цветами мать-и-мачехи, попускать кораблик в небольшой лужице на краю детской площадки, да и просто побыть наедине с этой чудесной весенней природой. Заметив, что Марина Сергеевна отвлеклась, он отдалился от группы играющих и спрятался за верандой. Мальчик присел на корточки, с интересом рассматривая жёлтую головку цветка мать-и-мачехи. Вот рядом зашевелились травинки, и к цветку подполз тёмно-коричневый усатый жук. Семён на мгновение испугался, невольно дёрнувшись в сторону от страшного усача. Жук тоже испугался и пустился наутёк в противоположную сторону.
   - Ага, испугался, - радостно воскликнул малыш. – Раз ты меня боишься, значит, я сильный.
   Мальчик не стал догонять убегающего жука. Он поднялся с корточек, подошёл к краю веранды и осторожно выглянул из-за него, стараясь, чтобы его не заметили. К счастью, игра продолжалась. Воспитательница не обратила внимание на его отсутствие. Обрадовавшись этому обстоятельству, Семён снова спрятался за веранду. Через минуту его внимание привлёк чудной звук. Откуда-то сверху раздавалось «тю – ити – тви – тю». Малыш поднял голову и увидел на ветке стоящего неподалёку дерева маленькую яркую птичку. У неё была ярко-красная головка и такая же грудь, розовое брюшко и буровато-серая спинка. Птичка повертела своей головкой из стороны в сторону, после чего из её клюва снова раздалось «тю – ити – тви – тю». Семён замер от восторга. Ему показалось, что маленькая птичка разговаривает именно с ним. Птичка снова повернула голову. Теперь она смотрела точно на мальчика.
   - Тю – ити – тви – тю? – спросила она у Семёна.
   Малыш попытался понять, что же хочет узнать эта маленькая яркая птичка. Он закрыл глаза, вслушиваясь в её щебетание. Птичка снова повторила свой «вопрос». На мгновение Семёну показалось, что он понял, о чём его спрашивает этот яркий щебетун. Песенка птички очень напоминала фразу: «Витю не видел?». Мальчик удивился:
   - Откуда эта маленькая птичка знает про Витю?
  Витя был лучшим другом Семёна. Они вместе ходили в детский сад, но как раз сегодня Витя не пришёл. Марина Сергеевна объяснила, что он заболел и поэтому остался дома.
   Птичка снова задала свой «вопрос»:
  - Витю не видел?
   - Нет, сегодня не видел, - ответил ей Семён. – Витя заболел и сейчас находится дома, но,  как только смогу, я его обязательно навещу.
   Словно удовлетворившись ответом мальчика, птичка кивнула головой, вспорхнула и улетела. Малыш помахал ей на прощание рукой.
   Тогда он ещё не знал, как называется эта яркая птичка, но позже, вспоминая эту встречу, он нашёл в энциклопедии её название. Звали птичку - чечевица. В статье сообщалось, что пение птиц – это не просто забава, это сигнал другим птицам о том, что участок уже занят, здесь есть хозяин. Щебетание самца – это своеобразный призыв – оповещение для самочки, что здесь есть хорошее место для гнезда…
    Семён снова посмотрел в сторону улетевшей птички. Ему вдруг захотелось сделать что-нибудь приятное. Мальчик наклонился и стал собирать букетик из жёлтых цветков мать-и-мачехи. Он тихонько напевал какую-то песенку, казалось, напрочь позабыв о том, что неподалёку находятся его детсадовские товарищи вместе с Мариной Сергеевной. К реальности его вернул резкий голос воспитательницы:
   - Семён! Куда запропастился этот сорванец?
 Пряча за спиной скромный букетик, малыш вышел из-за веранды и направился к Марине Сергеевне. На его лице сияла радостная улыбка.
   - Посмотрите на него, - раздражённо произнесла воспитательница, обращаясь к детям и показывая пальцем в сторону Семёна. – Он ещё улыбаться смеет, кошмар! Все дети как дети, а этому вечно что-то не хватает. Непутёвый какой-то!
    Услышав это непонятное ему слово, мальчик виновато опустил голову, замерев на месте. Внезапно он вспомнил о цветах, собранных им для Марины Сергеевны.
    - Это Вам, - протянул Семён воспитательнице свой скромный букетик и снова улыбнулся.
   Эта его улыбка почему-то сильно разозлила Марину Сергеевну.
   - Какой наглец, - закричала она на мальчика, вырвав из его рук букетик и, отшвырнув его в сторону, добавила:
    - Прекрати улыбаться! Ты что, совсем не понимаешь, что поступил очень плохо?
   Она посмотрела на притихших рядом ребят и добавила:
  - Нам очень стыдно за тебя!
 Семён насупился, вздохнул и, вдруг, снова улыбнулся и тихо сказал:
 - Я просто хотел сделать Вам приятное!
 - Тебе это удалось, - с тем же раздражением ответила ему воспитательница. – Всё, хватит пустых разговоров, все за мной, возвращаемся в группу.
   Вечером Марина Сергеевна во всех красках расписала маме Семёна произошедший инцидент, постоянно употребляя в своей речи непонятное слово «непутёвый».
    С этого вечера это прозвище непроизвольно вошло в жизнь маленького человека.

                *****
   Семья Семёна проживала в небольшом уральском посёлке. Глава семьи, Спиридон Силантиевич Силин, являлся директором местного молокозавода, получавшего молоко от близлежащего совхоза и, перерабатывающего его во вкусные и полезные молочные продукты. Мать Степана, Зинаида Алексеевна Силина, тоже работала на молокозаводе, занимая должность мастера производства цельномолочной и кисломолочной продукции. Была у Силиных одна особенность, объяснить которую не мог даже глава семьи: всех мальчиков издавна было принято называть на букву «С». Сам глава семьи был Спиридоном, его отец – Силантием, а дед – Савелием. Бог дал Спиридону Силантиевичу трёх сыновей: старшего – Степана, среднего – Сергея и младшего – Семёна. Жили все дружно, стараясь помогать друг другу, особенно опекая и заботясь о младшем Силине. Так было до того злополучного дня, когда он впервые услышал в отношении себя непонятное ему слово «непутёвый». Всё, что мать услышала о нём в детском саду, она рассказала отцу за ужином. Тот, молча, выслушал её, улыбнулся и, подозвав к себе мальчика, ласково потрепал его по голове:
  - Ну, что, непутёвый ты наш, не будешь больше воспитательницу расстраивать?
   Семён отстранился от отца, слегка нахмурил брови и тихо произнёс:
   - А я её и не расстраивал, наоборот, порадовать хотел. Я же не знал, что она эти цветочки не любит.
  Отец рассмеялся и, обращаясь к жене, произнёс:
   - Вот видишь, Зинаида, мальчик просто хотел сделать приятное, а его не поняли…
   - Да, где уж там, понять-то, - перебила его Зинаида Алексеевна. – Почему –то другие детки спокойно играли все вместе, не раздражая воспитателя, а нашему, видите ли, нужно было прятаться.
  Она посмотрела на сына, который стоял у края стола, низко наклонив голову.
  - Ну, скажи, зачем ты за эту веранду спрятался? – обратилась она к сыну.
  - Я не прятался, - ответил ей Семён. – Просто мне было интересней разглядывать цветочки, жука и птичку, чем играть в эту скучную игру.
  - Ты посмотри на него, - всплеснула руками мать, - ему, видите ли, не интересно было. А тебя никто и не спрашивал, что тебе интересно, а что нет. В саду, голубчик, целая система разработана, чтобы таких, как ты воспитывать. Будь добр, соблюдать её требования, надеюсь, ты меня понял?!
    Малыш пристально посмотрел на мать, в его глазах застыли слёзы. Смахнув их рукавом рубашки, он тихо произнёс:
   - Ты можешь на меня сердиться, но я не сделал ничего плохого.
   - Замолчи! – прикрикнула на него Зинаида Алексеевна. – Запомни, что пока ты маленький за тебя всё и всегда будут решать взрослые, тебе лишь нужно их внимательно слушать и делать всё так, как они говорят.
   - Но тогда у меня совсем не будет свободного времени, а я так люблю слушать пение птиц, - попытался возразить ей Семён.
   - Вот непутёвый, - прервала его размышления мать и, обращаясь к мужу, добавила:
  - Хоть ты им займись, объясни, что к чему.
  - А что тут объяснять, - спокойно ответил Спиридон Силантиевич, - парень правильно говорит. Нельзя детей воспитывать только согласно какой-нибудь системе. Иначе это и не человек будет, а бездушная машина.
   - И он туда же, - развела руками Зинаида Алексеевна. – Теперь понятно, в кого Сёмушка такой непутёвый. Хорошо хоть, что ему в школу скоро. Там вся эта блажь из него быстро вылетит.
                *****
    В школе Семёну понравилось. Класс был светлым и просторным, парты удобные. На стенах висели разные интересные картинки и какие-то таблицы с буквами и цифрами. Учительница ему тоже понравилась. Она была уже не очень молода: на вид ей можно было дать около сорока лет. Звали учительницу Раиса Николаевна. Первый класс Семён учился охотно, тем более, что читать и писать он уже умел. Этому его научила бабушка, у которой он гостил каждое лето. Бабушка жила в деревне в ста километрах от их посёлка. Почему-то ни мать Семёна, ни его братья не любили бывать у бабушки. Их редкие визиты заканчивались тем, что они сопровождали иногда мальчика, а в конце лета забирали его домой, при этом ни разу не оставаясь с ночёвкой. Семён же, наоборот, очень любил бабушку. Ему никогда не бывало скучно рядом с ней. Бабушка часто рассказывала ему что-нибудь интересное из своей долгой жизни, читала сказки, учила внука писать и читать. Именно она привила внуку любовь к окружающей природе, научив мальчика радоваться солнцу, ветру, цветам, с замиранием сердца слушать птичьи трели, внимать шелесту дождя или жужжанию пчёл, собирающих сладкий нектар. Эту любовь Семён пронесёт в своем сердце через всю жизнь, но именно из-за неё у него вновь появились проблемы.
    Его почему-то совершенно не интересовал мир цифр, навязываемый на уроках математики. Нет, он не был глупым ребёнком, не способным запомнить порядок действий при решении поставленной задачи или примера. Просто это было ему не интересно. Второй год учёбы принёс множество проблем.
    Семён нередко скучал на уроках по математике, ожидая, когда же можно будет открыть любимые учебники «Природоведение» или «Литературное чтение». Его пытались настроить на нужный лад, снова и снова называя его непутёвым, но всё было бесполезно. Находясь в классе, он не желал воспринимать точные науки, однако дома выполнял все задания точно и без ошибок. Самое интересное, что и во время проведения контрольных работ, которыми пыталась запугать его учительница, он редко получал отметку ниже «пятёрки». Видя, что у ребёнка имеется большой умственный потенциал, Раиса Николаевна попыталась завлечь его дополнительными занятиями, подобрав ряд занимательных заданий по математике. Результата это не дало.
     После уроков Семён сбежал из класса, не забыв при этом прихватить с собой предложенное задание. Домой он тоже не пошёл, отдав предпочтение старому поселковому парку, в котором  мальчик любил гулять. Здесь в самой его глубине было любимое место Семёна, обнаруженное им случайно во время одной из воскресных прогулок с родителями. В парке была узкая аллея, заканчивающаяся тупиком. Дорожка упиралась в могучий раскидистый дуб, под которым были устроены скамейки. Неподалёку стоял деревянный столик с двумя лавочками возле него. Людей здесь не было, и это  очень понравилось мальчику. Запомнив местоположение этой аллеи, Семён стал часто приходить сюда после уроков. Вот и сегодня он опять пришёл сюда. Положив портфель на деревянный столик и посидев минут тридцать в тишине, мальчик достал тетрадь и листочек с заданием, которое дала ему Раиса Николаевна. Прочитав условие задачи, Семён принялся за решение. Это не составило для него особого труда. Казалось, будто старый дуб нашептывает ребёнку правильное решение. Одну за другой, словно орехи, «щёлкал» он задачи. Закончив с решением, Семён достал остальные учебники и тетради и приступил к выполнению домашнего задания. И это снова не составило ему труда. Закончив с уроками и уложив учебники и тетради в портфель, Мальчик ещё немного посидел на лавочке, с наслаждением прислушиваясь к шелесту  листьев.
                *****

 Дома его ждал неприятный сюрприз. Раиса Николаевна позвонила матери Семёна, рассказав о том, что он не желает работать в классе, всячески избегает дополнительных занятий и, вообще, любой помощи. Зинаида Алексеевна устроила сыну скандал.
     - Сколько ты ещё будешь издеваться надо мной, - закричала она на сына, топая ногами. – И в кого только ты такой непутёвый уродился? Старшие братья учатся по мере сил, а этот всё норовит по-своему сделать. Ну, скажи, почему ты в классе не работаешь как все остальные дети?
      Семён молчал. Потупив взор, он, молча, стоял перед матерью, давая ей возможность выплеснуть свой гнев. Видя, что она постепенно затихает, мальчик тихо произнёс:
     - Я сделал все задания, которые дала мне Раиса Николаевна. Только выполнял их я не дома, а там, где мне было удобно. Если хочешь, можешь проверить правильность моих решений.
     Он вынул из портфеля тетрадь и протянул её матери. Ничего не понимая, она раскрыла её и с удивлением обнаружила решённые задания.
     -  Это как понимать? – как-то беспомощно спросила Зинаида Алексеевна. – Выходит, что учитель говорит о тебе напраслину?
     - Нет! – твёрдо ответил ей Семён. – Раиса Николаевна сказала правду: я действительно не работаю, как все в классе, на уроках мне не интересно, но, как видишь, все задания я выполняю точно и без ошибок.
    Мать с удивлением принялась вчитываться в решение задач, с каждой минутой убеждаясь в правильности их выполнения.
    - Ничего не понимаю, - произнесла она удивлённо, - почему же ты в классе -то ничего не хочешь делать?
    - Я и сам не могу этого объяснить, - спокойно ответил Семён. – Просто в классе у меня словно что-то закрывается внутри, и я не могу ничего с собой поделать. Зато, когда я наедине с природой, во мне что-то просыпается, и я могу горы свернуть.
   - Что ж тебя теперь на улице учить что ли? – со слезами на глазах молвила Зинаида Алексеевна. – Тоже мне, Маугли нашёлся!
    - Конечно, нет – ответил ей сын. – Я обязательно всё исправлю и тебе не придётся больше плакать.
    Своё слово Семён сдержал: мало того, что он быстро догнал и перегнал во многом своих одноклассников, учебный год был закончен на одни «пятёрки». Третий класс пролетел тоже легко и незаметно. В школе уже стали привыкать к тому, что младший Силин - лучший ученик в своей параллели. Он и сам стал забывать, что когда-то его называли «непутёвым». Так было до того, как в их четвёртый класс пришла новая ученица, которую звали Лиза Солнцева.    
    Она и вправду была похожа на маленькое солнышко: голову её обрамляли густые золотисто-рыжие волосы, заплетённые в две тугие косички и торчащие в разные стороны, словно два солнечных луча. Всё лицо девочки было осыпано веснушками. Но, самое главное, у неё была такая очаровательная улыбка, увидев которую Семён навсегда потерял покой. В классе же, напротив, приняли новенькую недружелюбно. Девочки подшучивали над ней, а мальчики в открытую старались ей чем-нибудь досадить.  Кто-то из них постоянно дёргал её за косу, ударял по голове линейкой или учебником, старался толкнуть или ущипнуть девочку. Лиза никому не жаловалась, хотя Семён часто видел застывшие в её глазах слёзы. И тогда он принял решение во чтобы то ни стало защищать эту солнечную девочку. Силин был не по годам рослым и сильным мальчиком, многие одноклассники с завистью и боязнью смотрели на него.
    При очередных нападках на Лизу, он подбежал к обидчикам и с силой оттолкнул их от девочки. Один их обидчиков упал, стукнувшись головой о пол. Он громко заревел. На рёв в класс вошла учительница.
   - Что здесь произошло? – спросила она строгим голосом.
  - А Силин дерётся, - размазывая по щекам слёзы выпалил упавший мальчик.
  - Он ещё и кулаками на нас махал, - поддержали мальчишку приятели.
   - Силин, - строгим голосом обратилась к нему учительница, - что всё это значит? Как тебе не стыдно обижать своих школьных товарищей?
   - Они мне не товарищи, - с вызовом ответил ей Семён.
   Он посмотрел на Лизу, которая тихо стояла рядом с ним и смотрела на него своими голубыми глазами. От этого взгляда Силин почувствовал необычную уверенность.
     - Пусть знают, что, если ещё хоть раз попытаются её обидеть (он указал рукой на девочку) будут иметь дело со мной. И уж поверьте, я найду силы, чтобы её защитить.
    - Ты ещё смеешь угрожать, - закричала на него учительница. – Каков наглец! Я буду вынуждена сообщить об этом твоим родителям.
   - Сообщайте, кому хотите, - с вызовом ответил ей Семён и взял Лизу за руку. – Тот, кто обижает слабых, должен быть наказан.
   Девочка вздрогнула, но руку не отняла. Она внимательно посмотрела на своего защитника и улыбнулась. Большей награды Семён не мог и ожидать.
  -  Вот непутёвый, - раздражённо молвила учительница, - если ты будешь так себя вести, закончишь тем, что окажешься за решёткой. 
  -  Поживём, увидим, - равнодушно ответил ей Семён и вышел из класса, уводя за собой Лизу.
                *****
 
   Вскоре Силин позабыл об этом разговоре. В его жизнь плотно вошла Лиза Солнцева. Дети сдружились и стали, как говорится, «не разлей вода». Для того, чтобы иметь больше шансов защитить свою подругу, Семён уговорил отца записать его в секцию бокса. Спорт отец любил, считая, что увлечение им пойдёт на пользу сыну, поэтому уже через неделю после просьбы мальчик стал заниматься боксом. Надо сказать, что и здесь ему всё давалось легко. Спустя полгода, ему уже не было равных в своей возрастной категории. Теперь он не боялся нападок и более старших ребят, которых его одноклассники подговаривали, чтобы отомстить Семёну. Всё чаще после таких стычек его стали водить на беседу в кабинет директора, вызывать родителей в школу, а, самое главное, снова и снова называть непутёвым. Это прозвище снова приклеилось к мальчику, став, по сути, его вторым «я».
     «Непутёвый» Семён становился всё более замкнут. Кроме Лизы, её мамы и своих родных он не желал никого впускать в свою жизнь. Как-то так получилось, что школа стала для него испытанием на прочность: ежедневно он был вовлечён в какой-нибудь конфликт. На уроках он всё чаще молчал, стараясь выражать свои мысли только в письменной форме. Из-за этого резко снизилась успеваемость, но мальчик, казалось, не обращает на это никакого внимания. Дома тоже начались скандалы: мать всё чаще ругала его, пытаясь наставить на путь истинный. Даже в стенах родного дома Семён стал часто слышать своё прозвище.
     Поначалу, это его раздражало, и он убегал из дома, до полуночи бродя вместе с Лизой по любимым аллеям парка. Постепенно он привык к этому до сих пор непонятному слову, часто говоря о себе:
     - Что ж поделать, вот такой уж непутёвый я уродился, даже сам удивляюсь. Только где же он тот путь, чтобы стать «путёвым»?
     Очередной свой класс Силин всё же смог закончить без троек. Учителя, видя его показатели на письменных работах, просто не смогли поставить ему низкие отметки.
      На лето Семён уговорил маму Лизы отпустить дочь вместе с ним к бабушке в деревню.   
 - Вы не волнуйтесь, - заверил её мальчик, - моя бабушка очень добрая и гостеприимная. Я ей уже рассказал о Лизе в письме, и она нас ждёт.
Вашей дочери будет очень комфортно, мы с бабушкой о ней позаботимся.
     Его слова были услышаны, и друзья отправились в деревню к бабушке Семёна.
     То лето было самым чудесным летом их детства. Всё время Силин находился рядом с любимыми людьми. То, что он влюблён в эту солнечную девочку, Семён понял почти сразу. В те минуты, когда он не мог её видеть, ему казалось, что организм лишён чего-то важного: сердце словно билось реже и дышать становилось труднее.
     Он решился рассказать о своих чувствах Лизе. Сидя на берегу небольшой реки, Семён во всех красках описал девочке свои ощущения. Его рука нежно сжимала её ладонь. В какой-то момент пальцы девочки дрогнули, и она вырвала ладонь из его рук. Немного стесняясь, Силин не смотрел на свою подругу, но почувствовав отсутствие её ладони в своей руке, тотчас же повернулся к ней. Глаза Лизы были расширены, по щекам катились крупные слезинки, но, несмотря на это, на её губах светилась очаровательная улыбка.
     - Что с тобой? – испуганно спросил её мальчик.
     Солнцева подошла к нему, обняла за шею и нежно поцеловала в щёку.
    - Я тоже тебя люблю! – прошептала она ему на ухо. – Кроме мамы и тебя у меня никого нет в этой жизни.
    На мгновение лицо Семёна залила краска смущения, но, осознав смысл сказанного ему, он крепко прижал к себе Лизу, нежно целуя её в макушку:
    - Я тебя никому не отдам и всегда буду рядом, обещаю!
  А через три дня бабушка сделала им с Лизой самый лучший подарок. В трёх километрах от деревни находилась старинная церковь. Бабушка всегда ходила туда по выходным и на церковные праздники. Семён ещё с раннего детства тоже неоднократно бывал здесь с бабушкой. Ему и раньше нравилось в храме: всё здесь было как-то торжественно и в то же время спокойно.
     За то время, что Лиза гостила в деревне, она тоже успела побывать в сельском храме. И вот бабушка Семёна сообщила детям о том, что хотела бы покрестить их в этой церкви.   
    - Трудно, ребятки, на этой земле без Бога жить. Столько соблазнов, грязи и пошлости, а оградить и защитить от этого и на путь истинный наставить некому, - молвила бабушка. – А с Богом в душе любую беду преодолеть можно!
    Дети с радостью приняли её предложение: теперь не только словесной клятвой, но и единой верой они были связаны друг с другом.

                *****
    Лето заканчивалось, пора было возвращаться домой. Счастливые, загорелые и отдохнувшие ехали наши друзья в машине Спиридона Силантиевича в обратный путь. С сожалением, попрощавшись с Лизой возле её дома, Семён подсел на переднее сиденье автомобиля поближе к отцу.
     - Пап, я влюбился, - произнёс он тихим голосом после того, как автомобиль отъехал от дома Лизы.
   От услышанного отец даже притормозил машину.
   - Ты серьёзно? – спросил Спиридон Силантиевич, внимательно глядя на сына.
  Семён смотрел на отца счастливыми глазами. Не нужно было никаких слов, чтобы понять, что он говорит чистейшую правду.
   - Ну, что ж, поздравляю, жених! Выбор твой я одобряю. Только об одном прошу, голову раньше времени не теряй, вам ещё школу закончить надо.
  - Спасибо, пап, - счастливо произнёс Семён. – Ты не беспокойся, я теперь не только за себя, но и за Лизу в ответе. Так что, всё будет в порядке!
    Дома мальчику устроили торжественный приём. В гостиной был накрыт праздничный стол, за которым собралась почти вся семья Силиных. Отсутствовал только Степан, по причине того, что он уже полгода проходил службу в армии.
     Зинаида Алексеевна отправила сына в душ, чтобы смыть с него дорожную пыль. Спорить Семён не стал, тем более, что на улице было довольно жарко, и он успел вспотеть.
    Спустя пятнадцать минут, он в одних трусах вышел из ванной комнаты. На груди мальчика блестел серебряный крестик.
    - Это ещё что такое? – спросила его мать, указывая на крестик. – Тебе это бабушка дала?
    - Нет, - спокойно ответил ей Семён. – Крестик мне и Лизе надел отец Тихон  после совершения над нами обряда крещения. Бабуля же нас подготовила к нему и в храм Божий привела.
   - Ты слышишь? – обратилась Зинаида Алексеевна к мужу. – Совсем твоя мать с ума сошла, детей неразумных в религию обращает. Не зря я её всегда недолюбливала. Где это видано, так с детьми поступать. Они же несмышлёные, всё за чистую монету принимают…
   - Замолчи! – резко прервал её Спиридон Силантиевич. – В вере в Бога нет ничего плохого и, если бы ты это поняла, может, и спесь свою, наконец-то, поубавила. Я тоже крещён, только вот, дурак, креста не ношу, да Богу не молюсь. Может, от того и беды все мои. Глядишь, сын наш за нас помолится и нам с тобой жить легче станет.
   - Прекрати нести чушь! – закричала Зинаида Алексеевна. – Никогда, слышишь, никогда в моём доме не будет этой религиозной ереси. Если ты помнишь, мой отец был партийным работником, мама тоже не признавала всех этих церковных заблуждений. Я так воспитана и ничего менять не хочу.
   - Ой, не зарекайся, - спокойно произнёс её супруг. – Напрасно ты от Бога отнекиваешься. Ты меня прости, конечно, но где они твои партийные родители? Как это не печально, но оба умерли в расцвете лет. А всё потому, что Бога никогда не признавали, вот Он от них и отвернулся.
   - Замолчи! – крикнула Зинаида Алексеевна на мужа и, опустившись на табурет, залилась слезами.
    Семён подошёл к матери и нежно обнял её:
   - Мам, не надо, не плачь, всё будет хорошо!
   Мать смахнула слёзы и, посмотрев на сына, тихо молвила:
   - Снял бы этот крестик, ни к чему это, а то ведь и в школе засмеют. Почему только ты у меня такой непутёвый?
    - Прости, мам, но креста я не сниму, - твёрдо ответил ей сын. – Он мне теперь на всю жизнь защитой будет!

                *****
    Наступили лихие девяностые. Совхоз, снабжавший молокозавод, разорился. День за днём работать становилось всё труднее и труднее. Первой вынуждена была уволиться Зинаида Алексеевна. Её супруг пытался хоть как-то спасти предприятие от полного развала.
     Тогда-то и появился в посёлке Князь, по паспорту Евгений Иванович Князев. Прикатил он в посёлок на крутом джипе в сопровождении колонны из трёх иномарок, набитых до отказа бритоголовыми крепышами. Подъехав к молокозаводу, он в сопровождении «братков» прошёл на территорию, направляясь в кабинет директора. Силин был на своём рабочем месте. Пытаясь найти хоть какой-нибудь вариант для спасения завода, он просматривал документы, выискивая в них хоть какой-то способ доставки молока.
    Дверь без стука отворилась и в кабинет вошло несколько крепких парней в кожаных куртках. Вслед за ними вошёл мужчина в дорогом кожаном плаще. На вид ему было лет 45-46.
    - Вы ко мне? – спросил их Спиридон Силантиевич, пытаясь сохранять спокойствие.
    - Если Вы Силин, то мы к Вам, - с улыбкой произнёс незнакомец.
    - Я-то Силин, а вот Вас, извините, знавать не довелось. С кем имею честь разговаривать?
    - Фамилия моя Князев, зовут Евгений Иванович, - улыбаясь молвил незнакомец. – Я бизнесмен и хотел бы сделать Вам выгодное предложение по спасению завода.
     - Внимательно Вас слушаю, - сохраняя спокойствие, произнёс Силин.
    Князев отодвинул стул, удобно расположился на нём, после чего, махнув рукой, отдал бессловесное распоряжение сопровождающим.  Те встали, словно часовые, замерев у входа в кабинет. Их лица были похожи на морды бульдогов, готовых в любой момент вцепиться в противника мёртвой хваткой.
     - Итак, начнём, - молвил Князев, обращаясь к Силину. – Как мне известно, завод испытывает некоторые трудности, которые Вы, как руководитель, самостоятельно решить не можете. Я же, в свою очередь, предлагаю Вам реальный шанс спасти положение…
    - Очень интересно, - перебил его Спиридон Силантиевич.
    - Вот именно интересно, - продолжил Князев. – Я хочу выкупить завод со всем имеющимся оборудованием и преобразовать его в завод по выпуску алкогольной продукции. Думаю, что для Вас не секрет, что эта продукция во все времена будет пользоваться спросом в России.
    - Вы хотите вместо полезных молочных продуктов давать людям алкогольную отраву? – с некоторым вызовом спросил Силин.
     - Ну, почему же сразу отраву? Я использую высокоточные западные технологии, - возразил ему Евгений Иванович, - неужели Вам не хотелось бы откупорить запотевший пузырь, наполнить рюмочку прохладной водочкой и, под хрустящий солёный огурчик осушить её до дна, осознавая при этом, что Вы пьёте продукцию Вашего завода.
     - Я не пью и Вам не советую, - спокойно ответил Спиридон Силантиевич. – Ваше предложение мне не интересно, и я не стану менять то, что полезно, на то, что несёт людям беды и страдания. Мой ответ: «Нет!».
     - Да кому оно нужно, твоё телячье пойло? – с раздражением крикнул Князев, стукнув кулаком по столу. – Ты что, реально не понимаешь, в какое время мы живём. Выживают только сильные, способные взять всё в свои руки, организующие дело так, чтоб ежедневно получать прибыль. И чем она будет больше, тем лучше. Такие, как ты, просто погибнут.
    - Не всё в этой жизни меряется деньгами. Поверьте, есть более важные ценности, о которых Вам, любезный, ничего не известно. Так что не нужно мне угрожать. Время покажет, кто из нас прав, а сейчас я попрошу Вас покинуть мой кабинет.
     Князев резко поднялся, ещё раз стукнул кулаком по столу и раздражённо произнёс:
    - Гляди, Силин, как бы жалеть не пришлось. Сам ко мне на коленях приползёшь, а я ещё подумаю, простить тебя или нет.
    - Бог меня простит, - тихо ответил Спиридон Силантиевич.
    Князев раздражённо фыркнул и вышел из кабинета, уводя за собой бульдогоподобных «братков». Силин беспомощно откинулся на спинку кресла. Сейчас он победил, но сил бороться с разрастающимся криминальным бизнесом у него не было. Завод содержать было не на что, но и сдать его Князеву Спиридон Силантиевич не мог. Предстояла борьба, в которой, скорее всего, ему предстояло погибнуть. И это Силин ощутил явственно.
     Опасения стали сбываться уже через неделю, когда Спиридон Силантиевич узнал о том, что на многих уцелевших в районе фермах начались пожары, уносящие жизни не только коров, но и обслуживающего их персонала. Он догадывался, чьих это рук дело, но прямых доказательств вины Князева у него не было.
     Меж тем, сам Князев медленно, но верно осуществлял задуманный им план. Для начала был выкуплен большой участок земли на краю посёлка, в котором проживала семья Силиных. В течение нескольких месяцев на нём был собран огромный деревянный особняк, сложенный из толстых кедровых брёвен. Вся территория была обнесена высоким частоколом, сложенным из тех же кедровых брёвен. Затем Евгением Ивановичем было выкуплено несколько точек сбыта молочной продукции с переоборудованием их под магазины по продаже пива и сигарет.
     Силин пытался было побороться с этим беспределом, узнав через друга, работавшего в районной прокуратуре, некоторые особенности прошлой жизни Князя, напрямую связанные с криминалом. Собрав их, Спиридон Силантиевич окончательно понял с каким безжалостным противником свела его судьба. Он подготовил свои материалы, связанные с незаконным разорением молокоперерабатывающей промышленности района, приложил к ним добытые через друга документы и направил всё это в областной следственный комитет. Этот шаг был последним в его жизни.
     Купленный за деньги Князя начальник областного следственного комитета сообщил своему хозяину о письме Силина. Реакция была мгновенной: возвращаясь из очередного рейда по близлежащим фермам, автомобиль Спиридона Силантиевича вдруг потерял управление, выскочив на встречную полосу, где на полном ходу угодил под колеса встречного грузовика. Столкновение было настолько сильным, что машину подбросило, перевернув на крышу, после чего произошло возгорание бензина, приведшее к взрыву.
     Хоронили Силина в закрытом гробу. Следствие, назначенное по факту его гибели, пришло к выводу, что это был несчастный случай. Князев при этом совершил акт «благородства», заявившись после похорон в дом Зинаиды Алексеевны и, оставив  ей увесистый конверт с деньгами. Свой поступок он объяснил тем, что незадолго до смерти ее супруг успел заключить с ним сделку о продаже завода, согласно которой его семья теперь имеет право получать ежемесячно некие дивиденды. Таким образом, семья Силиных попала под плотное влияние криминального авторитета по кличке Князь.
    Вскоре из армии вернулся Степан, который по рекомендации друзей, был устроен в охрану к Князю. Князеву приглянулся этот накачанный молодой парень, отличавшийся от его «бульдогов» не только наличием стальных мускулов и хорошей физической подготовкой, полученной им в ВДВ, но и нестандартным мышлением и твёрдым характером. Вскоре Степан стал личным охранником Князя.
     Сергей в это время уже проходил военную службу по призыву в одной из частей погранвойск. За старшего в доме остался Семён. Он сдержал своё слово: в школе всё было на высший бал (он снова стал лучшим учеником в своей параллели). Парень успевал не только отлично учиться, но и тянуть за собою Лизу, а также выполнять всю домашнюю работу, всегда и во всём помогая матери. Не забросил он и бокс, добившись того, что на районных соревнованиях занял первое место, и ему был присвоен высокий спортивный разряд. Пара Семёна и Лизы постепенно стала самой сильной по успеваемости. Им пророчили большое будущее.
     Зинаида Алексеевна постепенно приходила в себя после смерти мужа. Князев регулярно подбрасывал ей довольно внушительные подачки, за счёт которых семья могла существовать. Семён как мог отказывался от этих денег, чувствуя непреодолимую неприязнь к личности Князя. Внушительный прибавок к семейному бюджету приносил Степан, но, спустя полгода, он решил уйти из дома, приняв приглашение своего хозяина обосноваться в одной из комнат его особняка. Мать Семёна была вынуждена устроиться на работу. Местом её работы стал всё тот же завод, переоборудованный Князем под выпуск алкогольной продукции. Зинаиду Алексеевну этот факт не смутил, тем более, что пить на Руси всегда умели, и товар на полках долго не застаивался. Новая продукция завода, отличавшаяся сравнительно недорогой ценой и не самым плохим качеством, быстро завоевала популярность у местных мужиков. Это стало приносить хорошие доходы. Машины с готовой продукцией ежедневно разъезжались по району, наполняя местные магазины недорогой алкогольной отравой.
     Всё чаще в районных посёлках и деревнях можно было увидеть пьяных мужчин и женщин, безбожно пропивающих последние рубли. Многие из них, стремясь добыть новую порцию «отравы», тащили из дома более-менее ценные вещи, продавая их за бесценок на районном рынке. Жизнь в районе медленно катилась в пропасть.
     Семён неоднократно просил мать и брата уйти от Князева, на что всегда получал один и тот же ответ:
     - Да пойми же ты, непутёвый, что только так сейчас выжить и можно. У кого деньги, тот и прав. Ты скажи, чего тебе не хватает? Сыт, обут, одет, деньги в семье имеются. Евгений Иванович специально для тебя шмотки заграничные привозит, продукты хорошие передаёт. Тебе, мало, что ли?
   Слушая эти доводы, парень морщился, словно от зубной боли, и тихо произносил:
    - Не в деньгах счастье. Так отец всегда говорил. Вы посмотрите, что Князев с людьми делает. Почти весь район уже спился, скоро ни одной семьи не останется, где бы водку эту проклятую не пили. Не люди, а тени безликие ходят. Всё пропили: совесть, честь, семейные ценности. Неужели вы не видите, что для Князя люди ничего не стоят, одни деньги на уме. Вы что, тоже так жить хотите?
   - А что в этом плохого? – раздражённо спрашивал его Степан. – Ты ведь тоже всем, что мы с матерью зарабатываем, пользуешься, да нас же ещё и обвинить в чём-то хочешь. Нет уж, братец, баста. Князь никому водку в пасть не заливает, кто хочет, тот и пьёт. А уж если так получается, что таких желающих тысячи, да они ещё и доход ему приносят, что же, это только поощряется. Пейте, коли мозгов ни на что другое не хватает. Я тебе вот что скажу, чем нас с матерью учить, лучше сам попробуй жизнь изнутри прочувствовать. Заканчивай свой 9 класс и вали - ка ты куда-нибудь в техникум или училище, может там тебе мозги на место вправят.
      По окончании 9 класса Семён и Лиза, действительно, ушли из школы, чем вызвали удивление и негодование учителей и одноклассников. Ими было принято совместное решение о поступление в районное медицинское училище, готовившее специалистов младшего медицинского персонала. Девушка выбрала для себя профессию медицинской сестры, а её друг решил стать фельдшером.
     Мать Семёна не одобрила выбор сына, считая, что данная профессия заранее обрекает человека на нищенское существование. Ничего не ответив матери, парень собрал вещи и вместе со своей возлюбленной уехал в районный центр для сдачи вступительных экзаменов.
                *****
       Как обычно, это не составило для них с Лизой никакого труда. Успешно сдав экзамены, молодые люди отправились в деревню к бабушке Семёна. После гибели сына, женщина сильно изменилась, как-то сразу постарев на несколько лет. Всё чаще она жаловалась на недомогание, утирая горькие слёзы.
      Приезд внука и его подруги стал для неё тем «лучом света в темном царстве» горя, который даёт надежду и веру в светлое будущее. Семён сразу же приступил к ведению хозяйства. Лиза от него не отставала, во всём опекая его бабушку. Для начала ребята пропололи огород, а затем вместе поливали давно заброшенные грядки. После обеда Семён отправился к своему деревенскому приятелю, отец которого возглавлял местную лесопилку. Заказав партию штакетника, новые слеги и доски, необходимые для ремонта забора и крыши, он вернулся в дом бабушки. Лиза уже навела повсюду порядок, начисто вымыв полы, протерев везде пыль и, расставив вымытую посуду по полкам. На столе в скромной вазочке стоял букетик полевых цветов. За столом сидела бабушка, с улыбкой наблюдая за чёткими плавными действиями Лизы. Семён прошёл в комнату и рассказал присутствующим о том, что он решил заняться ремонтом и заказал для этих целей партию стройматериала.
     - Но ведь для этого нужны деньги и, причём, немалые, - сказала ему Лиза. – Где ты всё это собираешься взять?
     Она посмотрела на бабушку. Та как-то растерянно смотрела на внука.
   - Что ты затеял, Сёмушка, пенсии моей на это не хватит, а других доходов я не имею. Да и на что мне всё это, на мой век и так хватит.
    - Ну, что ты себя заранее хоронишь, - возразил ей внук, - всё будет хорошо, мы с Лизой тебя не оставим, ты ещё внуков наших нянчить будешь.
    Услышав это, девушка смущённо улыбнулась.
  - Не думай ни о чём плохом, - продолжал Семён. – Я обязательно что-нибудь придумаю. Только для этого мне, скорее всего, нужно будет вернуться в посёлок.
    Он нежно посмотрел на девушку и сказал:
    - Ты пока за бабушкой пригляди, а я быстро обернусь.
    - Что ты задумал? – спросила Лиза.
    На мгновение Семён замолчал, словно размышляя о чём-то.
    - Да, понимаешь, - произнёс он как-то неуверенно, - хочу мать и брата попросить, как ни как бабушка и их родственница, пусть уж помогут по мере возможности, а уж возможности эти у них имеются.
    Почувствовав в его словах недосказанность, девушка сказала:
   - Мне кажется, ты хочешь ввязаться в какую-то авантюру, и это меня пугает.
   - Ты, что не доверяешь мне? – спросил её Силин.
   - Если бы это было так, я бы с тобой не поехала, - ответила ему Лиза.
    Семён улыбнулся:
   - А раз так, не думай о плохом, через пару дней я вернусь и, уверен, что не с пустыми руками.
     Он уже понял, где взять необходимые деньги, но сказать об этом Лизе и бабушке не мог.
     На следующий день Семён уехал, оставив бабушку на попечении своей подруги. То, что он задумал, не должен был знать никто. Молодой человек чётко знал, что в доме Князя имеется крупная сумма денег, на которую он и вёл свою разгульную жизнь. Степан, старший брат Семёна, не раз рассказывал ему о той роскоши, в которой живёт его хозяин. Вспоминая теперь рассказы брата, младший Силин желал лишь одного: незаметно проникнуть в дом Князя и забрать у него внушительную долю его средств, нажитых на горе и слезах жителей района. То, что задуманное им, является ничем другим, как воровством, он не хотел и думать. Это был план мести Князю за его бесчинства.
     - Забрать то, что нажито нечестным трудом, не должно считаться воровством. Я заберу то, что не должно принадлежать ни Князю, ни его «браткам» и пущу эти деньги на благое дело - пытался успокоить себя юный «Робин Гуд», вглядываясь в распятие на его нательном крестике. – Прости меня, Господи, но я должен это сделать.
      Боясь, что святое распятие сможет изменить его решение, парень снял с груди нательный крест и, аккуратно завернув его в платок, убрал под замок в карман своего рюкзака.
    Больше всего «благородный мститель» опасался «братков» Князя. Имея бульдожью хватку и недюжую силу, все они отличались отсутствием здравой мысли, словно живые роботы, выполняя все прихоти хозяина.  Таким, к сожалению, стал и его старший брат, день за днём погружаясь в этот мир роскоши, разврата и подлости. Он давно уже не жил вместе с матерью, предпочитая всё время находиться возле своего хозяина, вместе с ним предаваясь развратным утехам и алчной наживе.
     В посёлок Семён приехал к вечеру. Стараясь не попасться на глаза знакомым, он пробрался к особняку Князева и затаился неподалёку, спрятавшись в кустах. Ждать пришлось довольно долго. Со стороны усадьбы раздавалась громкая музыка, визги распутных девиц, пьяный хохот хозяина и его «бульдогов». Парень проголодался и устал. Вынув из рюкзака бутерброды, заботливо приготовленные для него Лизой, он с наслаждением принялся за еду. Насытившись, Семён вскоре ощутил непреодолимое желание заснуть. Время позволяло, и он принял решение вздремнуть часок-другой. Расположившись поудобнее под кустом, Силин вскоре заснул.
     Проснулся он, когда на часах было половина второго ночи. В доме уже всё стихло, только в одном из верхних окон тускло мерцал свет, видимо, от включенного телевизора. Расставленные по всему периметру усадьбы фонари, освещали территорию.
     Парень вылез из кустов и потихоньку отправился к дому Князя. Раньше он уже бывал здесь: Степан как-то взял его с собой, чтобы воочию показать, к чему, по его мнению, следует стремиться. Хозяина тогда не было дома. Он, скорее всего, находился на своём заводе, куда его обычно сопровождали другие «братки». Роскошь Семёна не впечатлила, но он всё же невольно обращал внимание на внутреннее убранство дома. В кабинете Князева Степан показал ему большой сейф, стоящий в углу комнаты.
     -  Вот здесь и заложен «золотой запас» Князя, - сказал тогда брат, и его слова запомнились младшему Силину.
    Теперь, стоя возле забора усадьбы Князева, он размышлял о том, как ему проникнуть на её территорию. Внезапно его ослепил свет приближающихся фар. Семён едва успел отскочить в сторону, укрывшись в небольшом придорожном овражке. К усадьбе приближался небольшой грузовичок, на борту которого красовался логотип завода Князева, изображающий русского витязя, под ногами которого была витиеватая надпись «Князь». Подъехав к воротам, водитель посигналил и стал ожидать, когда ему их откроют. Этого времени хватило «юному Робин Гуду» для принятия решения. Он выскочил из овражка и молниеносно подскочил к заднему борту грузовика. Осторожно заглянув в кузов и убедившись, что в нём никого нет, парень перемахнул через борт и затих на полу. Через несколько минут ворота открылись. В проёме стоял подвыпивший охранник.
    - А, Василич, здорово, - поприветствовал он водителя грузовика, - чего это ты так поздно?
   - Дак я человек подневольный, - оправдываясь, ответил водитель, - когда приказали, тогда и поехал. Хозяин, видишь ли, и завтра намерен гулянку продолжить, а с «горючим» не подрассчитал, вот меня и отправили от греха подальше. Проснётся с утра, бухнуть опять захочет, а тут уж всё готово. А кто молодец?! Выходит, что я, Захар Васильевич Сидоров.
    - Красиво излагаешь, - похвалил водителя охранник. – Заезжай давай и прямо к подсобке рули, там разгрузишься.
     Он посмотрел по сторонам и загадочно произнёс:
     - Только и нам с «братанами» парочку пузырей оставь, мы тоже за здоровье Князя выпьем.
     С улицы раздался смех. Грузовик въехал в ворота и остановился. Сидоров вышел из кабины и направился к заднему борту грузовика. Семён едва успел подтолкнуть поближе к борту одну из коробок, стоящих в кузове. Водитель схватил её и, протягивая охраннику, произнёс:
    - Держите, мужики, думаю, что этого вам хватит, чтобы не только за здоровье Князя выпить, но и меня добрым словом вспомнить. Только ворота за мной закрыть не забудьте, а то, мало ли что.
    - Да кто сюда сунется? - довольно рявкнул охранник, принимая из рук Захара Васильевича коробку со спиртным, - Князя же все боятся.
    - Вам видней, - согласно кивнул Сидоров и вновь залез в кабину. Грузовичок проехал вглубь усадьбы и остановился возле подсобки. Семён успел пододвинуть поближе к борту ещё несколько коробок, а сам притаился в глубине кузова. Захаров начал разгрузку.
     Улучив момент, младший Силин выбрался из машины и, пригибаясь, побежал к дому Князева. В доме было темно и тихо. На всякий случай Семён замер у входной двери, прислушиваясь к окружающей тишине. В «дежурке» возле ворот слышались голоса охранников, делящих неожиданный подарок. Поняв, что ему ничто не угрожает, парень толкнул входную дверь и оказался внутри дома. В нос шибанул устойчивый запах перегара, смешанного с табачным дымом. Дышать было трудно. Парень снял с плеча рюкзак и достал из него косынку - бандану, повязав её на манер ковбоев из западных вестернов. Медленно продвигаясь по дому, «благородный мститель» дошёл до лестницы, ведущей на второй этаж. Он начал подниматься по ступенькам, прислушиваясь к любым шорохам. В холле второго этажа работал телевизор. Семён осторожно приподнялся, вглядываясь в пространство перед собой. К телевизору был подключен видеомагнитофон. На экране шла какая-то развратная сцена, взглянув на которую, парень, поморщившись, отвернулся. Напротив экрана на кожаном диване развалился один из «братков» Князя. Он был пьян и теперь храпел, как заведённый трактор. В руке он сжимал недопитую бутылку водки. На журнальном столике стояли тарелки с закуской и полная окурков пепельница.
     Семён на цыпочках прошёл в холл и, пригибаясь, приблизился к спящему. Через мгновение он замер, с ужасом осознав, что перед ним лежит Степан. Слева от него лежали два пульта. Стараясь не оставить своих следов, парень обернул их носовым платком и поочерёдно выключил телевизор и видеомагнитофон, прервав беспутство. В доме воцарилась полная темнота, слегка нарушаемая отблеском уличных фонарей.
   Хорошо помня, где находится кабинет Князя, Силин хотел сразу же направиться к нему, но в голову тотчас же пришла мысль о том, что без ключей это будет невозможно. Нужно было искать ключ. Догадавшись, что Князев не доверит ключи никому из своих «бульдогов», Семён медленно стал пробираться к спальне Князя. И тут произошло непредвиденное.
    Дверь спальни распахнулась, и на пороге появился человек. Сердце Семёна бешено заколотилось. Он замер словно статуя, предвидя свой скорый конец.
    Человек, шатаясь, шагнул из темноты комнаты в коридор и в тусклом свете «юный Робин Гуд» разглядел обнажённую женскую фигуру. Не стесняясь своей наготы, девушка, шатаясь, приближалась к Семёну. Казалось, она никого не замечает вокруг себя. Парень невольно попятился назад, стараясь не смотреть на распутную девку.
    Вдруг она остановилась в двух шагах от молодого человека, посмотрела на него стеклянными глазами и, дыхнув ему в лицо изрядной порцией перегара, произнесла заплетающимся языком:
    - Мне нужно «пи-пи».
   Поняв, что девушка принимает его за одного из охранников, Семён медленно подошёл к ней и сопроводил до туалета. Прикрыв за ней дверь, он быстрым шагом вернулся в спальню. Достав из рюкзака электрический фонарик и, включив его, он осветил внутреннее пространство. В центре комнаты возвышалась широкая кровать, на которой храпел хозяин дома. Рядом с ним спала ещё одна обнажённая девица. Стараясь, чтобы свет не попал в лица спящих, Силин стал осматривать комнату. Рядом с кроватью стояло кресло, в котором вперемешку валялась мужская и женская одежда. Внимание парня привлёк пиджак, небрежно брошенный на спинку кресла.
     Подойдя к нему, Семён засунул руку в карман и сразу же нащупал связку ключей. Ещё не веря в удачу, парень осторожно извлёк их из кармана и, зажав в кулаке, быстро вышел из спальни.
    Девушка из туалета ещё не думала возвращаться. Подойдя к двери уборной, молодой человек слегка приоткрыл дверь. В образовавшуюся щель, он заметил девушку, заснувшую прямо на унитазе. Будить её Семён не стал и, снова прикрыв дверь, двинулся по коридору в сторону кабинета Князя. Подойдя к двери, он накинул на дверную ручку платок и потянул её. Дверь была заперта.
     Парень достал связку и безошибочно выбрал необходимый ключ. Проникнув в кабинет,  младший Силин вновь включил фонарик. В свете фонаря он разглядел большой сейф, стоящий в углу комнаты. С выбором ключа снова не возникло проблем, но, опасаясь, что сейф может быть под сигнализацией, «благородный мститель» внимательно осмотрел его со всех сторон.
     Внезапно в памяти всплыла часть рассказа Степана, случайно произнесённая им во время первого визита Семёна в этот дом:
   - Князь «браткам» своим сильно доверяет. Многие из них с ним давно знакомы. У него, знаешь ли, нюх на цепких и крутых парней. Да и «братки» его уважают. А как не уважать-то? Платит он хорошо, никого в обиду не даёт, всегда и везде у него шик и блеск. Вот и служим мы все ему верно, как цепные псы. У нас и муха не проскочит…
     Парень улыбнулся:
  - Я, конечно, не муха, но тоже ничего. Не только проскочил, но и добычу с собой прихвачу, а вы уж дальше на «цепях своих сидите».
    Выбранный им ключ дважды щёлкнул в замочной скважине, и тяжёлая дверь с лёгким скрипом отворилась. Сейф был плотно набит пачками денег, поверх которых возлежал пистолет системы Макарова и несколько заряженных обойм.
   От увиденного «юный Робин Гуд» присвистнул, повторив фразу из известной советской комедии:
     - Граждане, храните деньги в сберегательной кассе!
    Деньги были не только отечественные: в тугих пачках здесь лежали американские доллары, немецкие марки и даже  японские иены.
   - Валюту мы оставим Князю, - прошептал Семён, - а мне и наших российских рубликов хватит.
     Стараясь сохранить установленный Князевым порядок внутри сейфа, парень стал аккуратно вынимать из него толстые пачки денежных купюр. Развязав рюкзак, он стал складывать их внутрь.
     Закончив с этой работой, младший Силин ещё раз поправил оставшиеся пачки денег и, удовлетворившись увиденным, закрыл дверь сейфа. Через минуту парень вышел из кабинета, закрыв за собой входную дверь на ключ. Он быстро прошёл до спальни и, не зажигая фонаря, сунул связку ключей в карман пиджака Князя.
     Проходя мимо холла, Семён посмотрел на спящего брата и прошептал:
   - Прости, но у меня не было другого выхода. Думаю, что твой хозяин не обеднеет, а я постараюсь направить эти деньги на доброе дело.
    Парень вышел из дома и огляделся по сторонам. Опасаясь, что его могут почуять собаки, он медленно стал продвигаться к воротам. Вокруг стояла мёртвая тишина. Молодой человек присмотрелся к ближайшей собачьей будки, возле которой стояла большая миска, доверху наполненная отборным мясом. Семёну показалось, что даже из будки доносится храп. Казалось, что и собаки принимали участие в общем загуле и теперь находятся в состоянии алкогольного опьянения. «Юный Робин Гуд» весело подмигнул в сторону будки и уверенно зашагал к воротам.
     Предположение водителя Захарова сбылось: охранники, получив от него коробку с водкой, забыли о воротах, оставив их не запертыми. Силин толкнул одну из створок и через мгновение был уже за пределами усадьбы.
     Домой он решил не ходить. Ночь была тёплая, поэтому Семён добрался до любимой аллеи парка и удобно расположился на скамейке. Спустя несколько минут, он уже спал крепким сном, положив под голову рюкзак,

                *****
   Проснулся молодой человек тогда, когда стрелки его наручных часов показывали половину одиннадцатого. Он вскочил со скамейки, убедился в том, что рюкзак на месте и сделал несколько физических упражнений, чтобы расправить затекшие за ночь мышцы. Затем, вынув из кармана рюкзака нательный крестик, надел его на шею. Нацепив рюкзак, парень направился на автовокзал, откуда спустя  двадцать минут, купив билет и пару пирожков в дорогу, отправился в обратный путь.
   Вернувшись в деревню, Семён решил первым же делом спрятать деньги понадёжнее. Довольно быстро он добрался до дома бабушки. Оглядевшись по сторонам и, поняв, что во дворе никого нет, Силин открыл калитку и быстрым шагом прошёл к сараю. Бабушка никого не держала, кроме кур. Парень отогнал несушек и прошёл в дальний угол сарая. Здесь стояли старые кадушки и вёдра с зерном. Заглянув в одну из кадушек и, убедившись в том, что она пуста, Семён опустил в неё рюкзак, предварительно вынув из него толстую пачку денег. Прикрыв рюкзак разбросанным по полу сеном, он торопливо вышел из сарая и подошёл к входной двери дома. Через мгновение он уже был внутри дома.
    Бабушка вместе с Лизой сидела за столом и пила чай с клубничным вареньем. Увидев внука, она обрадовано засуетилась, пытаясь найти чистую чашку для Семёна. Лиза вскочила из-за стола и бросилась навстречу другу. Не стесняясь бабушки, она крепко обняла его и нежно поцеловала в щёку.
   - Ну, привет что ли, пропащая душа, - произнесла девушка с улыбкой.
   - Привет! – ответил ей молодой человек. – Как вы тут без меня?
   - Как видишь, справляемся, - молвила Лиза и, указывая рукой на стол, добавила:
    - Чаёвничаем вот да разговоры с бабушкой твоей ведём.
   -  Очень интересно! – задорно ответил ей друг, присаживаясь за стол. – А теперь, хозяюшка, гостя встречай да на стол накрывай. Всё, что есть в печи, всё на стол мечи!
    Бабушка загремела какими-то крышками, что-то уронила и, пытаясь поднять упавшее, заохала:
   - О-хо-хо, совсем старая я стала, всё из рук валится. Хорошо хоть Лизонька мне помогает. Храни её Господь!
    Женщина перекрестилась, молодые люди повторили её действия, осенив себя крестным знамением. После этого Лиза поспешала на помощь пожилой женщине, и вскоре Семён уже хлебал из тарелки наваристые горячие щи.
    - Ну, как там, в посёлке? – спросила его подруга. – С мамой удалось поговорить?
    Младший Силин на мгновение замер, не донеся очередную ложку до рта. В голове предательски зашевелилась мысль о том, что снова придётся врать. Сообразив, что пауза затянулась, он улыбнулся и произнёс:
   - Хоть это было и не просто, но крепость пала. Теперь у нас имеется необходимая сумма, чтобы провести здесь основательный ремонт.
   Бабушка снова заохала:
  - Ох, зачем всё это, когда здоровья нет.
  - Ничего, - успокоил её внук, - сначала забор и крышу подлатаем, а затем и тобой займёмся, уверен, что денег хватит.
   Он выложил на стол увесистую пачку денег.
  - Да уж, не поскупилась мама твоя, - удивлённо развела руками Лиза.
  - Не только мама, но и Степан денег дал, когда я им о бабушкиных проблемах рассказал, - снова соврал Семён. – Как-никак, они ей такие же родственники, как и я, вот и решили помочь.
   - Дай им Бог здоровья, - перекрестилась бабушка.
  Парень вздрогнул и виновато опустил глаза.
  - Ты чего? – спросила его Лиза.
  - Да так, - ответил ей молодой человек, - что-то подумалось вдруг, почему я сам не могу ещё этих денег заработать. Я бы всё до копейки бабушке отдал, лишь бы у неё всё хорошо было.
  - Храни тебя Господи! – перекрестила его бабушка.
  Семён снова отвёл свой взгляд в сторону.
  - Я уж о чём-то нехорошем подумала, - тихо сказала Лиза.
  Парень посмотрел на неё и произнёс:
 - Не надо о плохом думать, вместе мы всё наладим: и дом отремонтируем, и здоровье бабушки поправим.
    После обеда он выкупил заготовленный пиломатериал и при помощи отца своего деревенского друга и ещё двух мужчин на следующий день приступил к ремонту крыши. Одновременно по вечерам вместе с Лизой Семён восстанавливал изрядно поломанный ветхий забор. Поговорив с местным фельдшером, парень принял решение отправить бабушку на лечение в областную больницу. Бабушка пыталась сопротивляться, но её здоровье вынуждено было само принять решение. Через три дня после разговора с фельдшером бабушке стало плохо, и её пришлось отправить в лечебное учреждение. Лиза поехала вместе с ней.  Младший Силин остался в деревне заканчивать намеченный ремонт.
    Чувствуя душевный груз, в ближайшие выходные он отправился в храм на исповедь. Деньги Князя не давали ему покоя. По дороге Семён принял решение передать все деньги отцу Тихону на нужды храма. Священник, действительно, нуждался в финансировании, проводя на пожертвования  капитальный ремонт.
   В церкви парень с нетерпением ждал своей очереди. Наконец, дождавшись, он изложил священнику суть дела, не посмев скрыть от него, каким путём были добыты деньги.
   Отец Тихон удивлённо посмотрел на него и тихо молвил:
   - Я не могу взять этих денег. Они изначально получены нечестным трудом и тобою добыты незаконно. Всё это не угодно Богу, а потому не может быть принято в Его святом доме.
   - Что же мне тогда с ними делать, не обратно же отдавать? – растеряно спросил Семён. – Посоветуйте, батюшка, как мне поступить? Я ведь не для личной наживы их взял, поверьте.
   - В это я и так верю, - ответил священник, - иначе я бы с тобой не разговаривал.
   Он внимательно посмотрел на парня, улыбнулся и добавил:
  - Эх, ты, «непутёвый»! Надо ж было такое удумать.
  Семён снова услышал уже успевшее забыться прозвище.
  - А что это значит - «непутёвый»?
  - У этого слова несколько значений, - ответил ему отец Тихон. – Во-первых, это человек, легко подающийся негативному влиянию, легкомысленный и ветреный, неприспособленный к серьёзным поступкам. А, во-вторых, в старину на Руси «путём» называли не только дорогу, но и различные должности при дворе князя. Бояре всеми правдами, а, нередко, и неправдами, старались заполучить у князя «путь» - должность. О тех же, кому это не удавалось, пренебрежительно отзывались – непутёвый человек. Сам решай, что тебе подходит.
   - Выходит, я тоже некоторым образом с князем связан. Правда, мой Князь «пути» - должности мне не предлагал, а если бы и предлагал, то я бы этого точно не принял. Так что по этому показателю я точно «непутёвый», - горько усмехнулся раб Божий Семён. - С повинной головою милости Твоей прошу, Господи.   
  Отец Тихон покачал головой и спросил:
 -  Деньги ты ведь на благое дело хотел потратить?
  - Да, - тихо произнёс парень. 
  - А раз так, то давай на благо их и пустим. Пусть деньги эти людям послужат. К примеру, можно их в областной детский дом перечислить или в районную больницу. Как ты на это смотришь?
   Семён обрадовано кивнул головой:
   - Я с радостью, только как мне всё это сделать? Я пока несовершеннолетний и финансовые операции самостоятельно производить не могу.
   - Ты прав, но это не беда, - молвил священник. – Алтарник мой, Виктор Харитонов, нам поможет.  Ему можно доверять, сделает всё грамотно и чётко.
   - Вот и славно! – обрадовался молодой человек.
   - Храни тебя Господь! – священник перекрестил Семёна и, укрыв его епитрахилью, произнёс над ним разрешительную молитву.
   Через три дня на счета областного детского дома и районной больницы были перечислены крупные суммы денег. Отправитель пожелал остаться неизвестным, поэтому руководство этих организаций долго гадало, кто бы это мог быть, в душе твердя молитвы о его здравии.

                *****
   В свои семьи Семён и Лиза вернулись через две недели. Молодого человека
поразило, что никто в посёлке ни словом не обмолвился о краже из усадьбы Князева. Вечером в гости зашёл Степан, у которого Семён осторожно попытался выведать интересующую его информацию:
   - Как там хозяин твой поживает, всё ли в порядке?
   - Чего это вдруг тебя Князь заинтересовал? - удивился старший Силин.
  - А может и не вдруг, - загадочно произнёс Семён, - может, я тоже как ты жить задумал. Конечно, пока я ещё слишком молод, но года через два-три, глядишь, и я пригожусь.
   - Ты это серьёзно или ёрничаешь? – вмешалась в разговор Зинаида Алексеевна.
   - А почему бы и нет?! – ответил ей младший сын. – Ты же сама намекала, что на зарплату фельдшера долго не проживёшь, а тут такие деньжищи…
  - Хватит напраслину молоть, - перебил его Степан, - учись давай пока, а там видно будет, как там жизнь сложится.
   Через неделю Семён вместе с Лизой уехал в райцентр для прохождения предучебной практики. Нужно было подготовить аудитории и общежитие к новому учебному году, и ребята с азартом взялись за работу.
   Если бы будущий студент мог предположить, чем обернётся для него учёба в этом училище, он, наверняка, хорошо бы подумал о том, стоит ли так стараться, крася парты в учебном корпусе.
   Перед новогодними праздниками в училище был объявлен бал-маскарад. Парней в училище было немного, поэтому директор разрешил своим студенткам пригласить на вечер их товарищей из политехнического колледжа. На этом балу и случился тот страшный инцидент, закончившийся для Семёна скамьёй подсудимых.
   Вечер шел без эксцессов, ничто не вызывало у руководства училища никакого беспокойства. Студенты резвились в просторном зале, где была наряжена высокая ёлка. Преподаватели расслабились и вышли из зала.
   В разгар праздника в зале появилась компания из трёх подвыпивших парней, которые начали бесцеремонно приставать к девушкам. Парни из колледжа сторонились их, избегая того, чтобы вступить с ними в перепалку.
    Момент их появления на празднике Семён пропустил. Он в это время выходил из зала по своей нужде. Вернувшись, он сразу заметил незнакомую компанию, стоящую перед Лизой. Один из парней схватил её за руку и стал тянуть за собой в круг танцующих. Девушка отбивалась от назойливого кавалера и тогда тот, рассердившись, ударил её. В мгновение ока Семён оказался возле обидчика и отточенным хуком снизу отправил его в глубокий нокаут. Двое других бросились на него. Первого он успел остановить резким ударом в челюсть, но второй успел увернуться.
    - Ты чё, салага, совсем обурел. Смерти своей, что ли ищешь? – зло прохрипел он, глядя на Силина. – Да я тебя сейчас на ремни порежу.
   Он выхватил из кармана выкидной нож и, обнажив лезвие, стал махать им перед Семёном.
  - Ну, давай, раз уж ты такой смелый, - хрипел парень, наседая на безоружного защитника Лизы.
  Тот слегка присел и нанёс резкий удар в челюсть нападавшего. Парень лязгнул зубами, но на месте устоял. Рассвирепев, он замахнулся ножом, пытаясь нанести удар сверху.
    Что произошло потом, Семён помнил с трудом. В памяти застыла картина, в которой он отбивает руку напавшего, затем … сильный удар по голове, лишивший его сознания.
   В чувство молодой человек пришёл через несколько минут, ощутив вблизи носа резкий запах нашатырного спирта. Силин открыл глаза. Голова испытывала острую ноющую боль. Семён машинально схватился ладонью за лоб. Пальцы почувствовали что-то тёплое и липкое. Парень посмотрел на ладонь и обнаружил, что она в крови. Рядом толпились люди. Как в тумане Семён рассмотрел лицо Лизы. По щекам девушки катились слёзы, в глазах застыл ужас.
   Молодой человек попытался приподняться и увидел лежащего рядом соперника. На его груди алело кровавое пятно.
   - Неужели я его убил? – мелькнула тревожная мысль в голове парня.
   Он приподнялся на ноги, но тот час закачался и упал, снова потеряв сознание.

                *****
      Суд вынес решение о назначение наказания в виде пяти лет лишения свободы с отбыванием в воспитательной колонии строгого режима. Приговор был окончательный и обжалованию не подлежал. Отец потерпевшего вообще просил максимально возможный срок, но, учитывая положительные характеристики Силина и то, что преступление он совершил впервые, всё свелось к пяти годам.
    Сам судебный процесс Семён не помнил: всё было словно в тумане. После больницы, где он восстанавливался после полученной травмы, его увезли в следственный изолятор. Начался уголовный процесс. Нападавший на него с ножом парень оказался сыном влиятельного районного чиновника. Ему была нанесена ножевая рана в область груди, к счастью для Семёна, не смертельная. Парень находился в тяжёлом состоянии, и дать самостоятельно объяснения всего случившегося не мог. Судя по всему, этого было и не нужно (Уже позже, находясь в колонии, Силин осознал, что всё его дело было заранее организовано так, чтобы снять вину с пострадавшего и переложить её на него).
   Со стороны обвинения  показания давали дружки пострадавшего, объясняющие произошедшее спровоцированным Семёном конфликтом, переросшим в драку с поножовщиной.
    Показания Лизы Солнцевой и ещё трёх очевидцев этого инцидента к вниманию приняты не были. Пытаясь объяснить суду, что Силин защищал её от нападения пьяных парней, в числе которых был пострадавший, Лиза отчаянно доказывала правоту своего друга.
   - Его ведь тоже по голове бутылкой ударили, - пыталась она хоть как-то перетянуть внимание судей на свою сторону. – Семён не наносил удара ножом, а был вынужден с силой ударить по руке нападающего, сжимавшей нож. Так как удар должен был быть нанесён сверху, рука пострадавшего по инерции с силой пролетела вперёд, вонзая лезвие ножа в его грудь…
   Её слова были тут же перебиты обвинителем:
   - Удар бутылкой по голове обвиняемого был вынужденной мерой, которая, по сути, и спасла жизнь пострадавшего. У нас имеются сведения, что нож в тот момент находился уже в руках обвиняемого и, если бы этого удара не было, нож немедленно достиг бы своей цели.
  - Это ложь! – выкрикнула Лиза, с гневом глядя на обвинителя.
  - Попрошу Вас сдерживать свои эмоции, - грозным голосом произнёс судья. – Все сведения были тщательно проверены нами и, если Вы будете подтасовывать факты в пользу своего друга, я обвиню Вас в даче ложных показаний и привлеку к ответственности.
   Лиза была вынуждена замолчать. К делу были подшиты положительные характеристики, выданные Семёну руководством медицинского училища. Его куратор, выступая на суде, также пытался представить своего подопечного в качестве положительного лидера факультета, а относительно дела, в качестве жертвы, вынужденной обороняться, защищая честь и достоинство подруги.
    Семён хорошо запомнил ответ обвинителя, на котором и строился весь его приговор:
   - Нами доказано, что сама «жертва» (он указал на обвиняемого) спровоцировала нападающего на агрессивные действия, а после этого нанесла ему тяжкие телесные повреждения, угрожающие жизни последнего. Пострадавший до сих пор находится в крайне тяжёлом состоянии и, я думаю, что ни у кого не возникает сомнения в том, что такие действия нельзя назвать самообороной. Мне, бесспорно, жаль обвиняемого, но, учитывая тяжесть совершённого поступка, он должен понести заслуженное наказание. Складывая имеющиеся у нас данные, а именно то, что обвиняемый преступление совершает впервые, ранее ни в чём предосудительным замечен не был, характеризуется сугубо положительно – назначит ему наказание в виде лишения свободы сроком на пять лет с отбыванием в воспитательной колонии строгого режима.
    Предложение обвинения были приняты, хотя отец потерпевшего и просил максимально возможный срок. Так Семён Силин получил реальный уголовный срок.
    Последнее, что он помнил из зала суда, это плачущее лицо Лизы, кричавшей ему, что она его обязательно дождётся, а затем лицо матери, возникшее, казалось бы, из ниоткуда, и перекошенное маской раздражения:
    -  Ты мне больше не сын, - прокричала она ему прямо в лицо. – Всю семью нашу опозорил. Как был непутёвым, так им и остался.
    Потом была колония, встретившая парня высоким забором с колючей проволокой и зарешеченными окнами. Первое время его всё время провоцировали на конфликт, пытаясь проверить, что он из себя представляет. Защищать себя Семён умел, сказывалась боксёрская подготовка.
   Вскоре он стал одним из лидеров среди несовершеннолетних узников, содержащихся в колонии. Обладая покладистым характером и добрым сердцем, заключённый Силин быстро привлёк на свою сторону большое количество ребят, видящих в нём справедливого лидера, способного защитить их от произвола. Правду часто приходилось отстаивать кулаками, но, постепенно, Семён завоевал неоспоримый авторитет, с которым вынуждены были считаться даже самые отпетые малолетние преступники.
    Прошло два года. За это время многое изменилось. Из писем, регулярно присылаемых ему Лизой, Семён узнал о страшной трагедии, произошедшей в его семье. Старший брат Степан вместе со своим хозяином Евгением Ивановичем Князевым, больше известным под кличкой Князь, и ещё двумя «братками» был расстрелян в ходе криминальной разборки.
    Его средний брат Сергей, вернувшийся из армии, после похорон брата устроился в охрану на завод, ранее принадлежащий Князю. Руководство там сменилось, и новый хозяин с удовольствием принял к себе молодого накачанного парня. Вскоре Сергей, повторяя судьбу Степана, стал личным охранником директора завода.
    Мать Семёна за всё это время так ни разу и не написала сыну ни строчки. Оброненные ей в гневе слова имели страшную силу, сознательно вычеркивающую из её жизни родного сына.
  Младший Силин очень переживал разлуку с матерью. Чтобы хоть как-то заглушить душевную боль, он начал посещать находящийся в стенах колонии храм, освящённый в честь иконы Божией Матери «Нечаянная радость». Первый раз он пришёл сюда в сопровождении трёх верных товарищей и остался здесь надолго.
   Настоятелем храма служил отец Серафим, немолодой уже человек, с сочувствием относящийся к каждой заблудшей душе. К нему и потянулся всем сердцем раб Божий Семён. Под руководством священника стал он регулярно посещать службы, вознося святые молитвы перед иконами «Взыскание погибших», «Избавление от бед страждущих», «Нечаянная радость» и образа святой Анастасии Узорешительницы.
   От отца Серафима молодой человек узнал историю этой святой - покровительницы заключённых. Её образ наряду с иконкой Божией Матери «Нечаянная радость» священник подарил своему новому подопечному.
    Семён быстро втянулся в церковную жизнь и вскоре был назначен алтарником. Его незлобивый характер, твёрдая воля и ясность ума симпатизировали отцу Серафиму. Беседуя со своим подопечным, он старался вселить в него надежду на светлое будущее:
   - Старая молва гласит: «От тюрьмы и от сумы не зарекайся». Лишение свободы – слишком серьёзное испытание. Будучи на свободе, редкая заблудшая душа прислушивается к увещеванию родных, словам предостережения. Здесь, в заключении, смысл жизни доходит до многих. Душа трепещет живой радостной болью. А раз она болит, значит, есть надежда на выздоровление.
    -  Но ведь я ни в чём не виноват, - с обидой произнёс Семён. – Всё мое дело «шито белыми нитками».
   - Наказания без вины не бывает, - спокойно ответил священник. – Подумай хорошенько, так ли всё гладко было в твоей жизни. Не было ли в ней случая, за
который ты себя осуждал?
   Семён прикрыл глаза и отчетливо увидел себя, стоящего у раскрытого сейфа в кабинете Князя и ворующего его деньги. Он всё понял: наказания,  действительно, не бывает без вины. Парень тяжело вздохнул и открыл глаза.
   - Не таи в себе зла, - молвил отец Серафим, - очисти душу от всякого негатива, наполнив её всеобъемлющей Господней любовью, смирением и добром. Твори добро и не думай о наградах и признании! Не осуждай неприемлющих и гонящих тебя! Сей вокруг себя разумное, доброе, вечное!
    -  Помоги мне, Господи! – ответил Силин и перекрестился…
   За образцовую дисциплину, честность и порядочность Семён Спиридонович Силин, отбыв в колонии три с половиной года, был досрочно освобождён.
   Впервые за долгое время молодой человек оказался на свободе. За стенами колонии его встретила новая, полная катаклизмов, жизнь.  Нужно было научиться жить по-новому.
  Семён решил, что он не станет сообщать о своём досрочном освобождении, тем более, что матери он был безразличен, а любимой девушке хотелось сделать сюрприз.
  Незадолго до освобождения отец Серафим подарил Силину хороший джинсовый костюм и кроссовки, и теперь освободившийся узник мало чем отличался от проходящих мимо молодых людей. Он купил билет и через два часа уже спешил в вагоне скорого поезда на встречу со своей малой родиной.
    Прибыв в посёлок, Семён первым же делом отправился к Лизе. Девушки дома не оказалось, и его встретила её мама, душевно принявшая друга дочери. От неё молодой человек узнал, что его возлюбленная находится на работе в районной больнице, куда она устроилась медсестрой после окончания медицинского училища. Домой девушка приезжала довольно редко, так как её дежурства часто выпадали на выходные дни. Семён протянул женщине букет цветов и, попрощавшись, вышел из квартиры. Теперь нужно было проверить, как живут его родные.
    Молодой человек медленно брёл по улице, направляясь к своему дому. Он прорабатывал в голове различные варианты встречи, но того, что увидел в реальности, никак не мог ожидать.
    Родной дом встретил Семёна запущенностью, одиночеством и унынием. Казалось, что в нём давно никто не живёт. Забор был изрядно поломан, кое-где отсутствовали целые пролёты. В образовавшиеся проёмы просматривался бывший огород, напрочь заросший густым бурьяном. Посреди его одиноко стояла покосившаяся теплица. Плёнка на ней была основательно порвана и из дыр торчали сорняки. Даже сам дом казался осевшим в землю, словно какой-то злой великан, рассердившись, ударил по крыше своим огромным кулаком, вгоняя старую постройку поглубже в землю. Одно из окон было разбито, а на месте выбитого стекла торчала подушка.
    Силин толкнул входную дверь и вошёл в дом. Весь пол был завален пустыми водочными бутылками и каким-то мусором. Всё пространство дома было пропитано стойким алкогольным перегаром. Повсюду виднелись следы запустения и разрухи.
     Парень вошёл в гостиную. Его взору открылась следующая картина: посреди комнаты стоял обеденный стол, вместо скатерти накрытый старыми газетами, на нём в хаотичном порядке стояли водочные бутылки, пустые стаканы и тарелки с остатками жалкой закуски. В самом центре стола громоздилась банка из под кильки, с горкой набитая окурками. За столом, уткнувшись носом в тарелки, «возлежали» трое мужчин. Неподалёку на диване, раскинув руки, храпела какая-то пьяная женщина, в которой Семён с ужасом узнал свою мать. Молодой человек перекрестился:
    - Господи, как же низко может пасть человек (он посмотрел на мать). Выходит, мам, не пошли тебе впрок «лёгкие» деньги. Помнишь, как тебе хотелось побогаче да пошикарней пожить, а в результате, вон как получилось. Эх, мам, не о богатстве, а о спасении души надо было думать. Теперь я это точно знаю. Недаром сказано в писании: « Бога не стыдись, а то придёт время, Он тебя постыдится…».
     Сын заботливо укрыл мать стареньким пледом, лежащим в её ногах, и вышел из дома. Здесь ему пока было делать нечего. Нужно было обязательно найти Сергея и расспросить его, как он мог допустить такое с матерью. Решив, что адрес брата ему могут дать на заводе, парень отправился к проходной.
   Узнав, кого он разыскивает, охранник спросил его:
   - Зачем это Сергей Спиридонович тебе понадобился?
   - Брат это мой, - спокойно ответил ему Семён. – Не виделись мы давно, вот и хочу навестить его.
   - Так ты Семён, - догадался охранник. – Наслышан я, брат, о твоей судьбе. Освободился, значит, это хорошо! А брат твой теперь в бывшем доме Князева живёт. Помнишь, ещё такого? (Семён кивнул головой). После его гибели дом новый хозяин завода выкупил. Он сначала без хозяина стоял, охрана только в нём жила. Теперь Сергей Спиридонович там живёт. Женился он недавно на дочке директора завода, так что, можно сказать, тесть ему этот дом заранее приобрёл, зная, что родственнику достанется.
    Молодой человек поблагодарил охранника и направился к бывшей усадьбе Князева. Подходя к бревенчатому частоколу, он вспомнил, как когда-то ночью проник незаконно в этот дом, сумев обокрасть самого Князя. Теперь не было не только Князя, но и его старшего брата Степана, а в особняке жил его средний брат  Сергей. С ним-то и жаждал встречи младший Силин.
   Подойдя к воротам, парень надавил на кнопку звонка. Через минуту дверь открылась. В дверном проёме возник силуэт охранника.
  -  Тебе чего? – рявкнул он, осматривая Семёна с головы до ног.
  - Брата хотелось бы повидать, - спокойно ответил ему молодой человек.
  - Какого ещё брата? – не понял охранник.
  - Родного, конечно, - молвил Силин. – Владелец этого дома, Сергей Спиридонович Силин, приходится мне родным братом. Сообщите ему, пожалуйста, что его хочет видеть Семён Спиридонович.
   Охранник удивлённо посмотрел на парня, но всё-таки снял с пояса переносную
рацию и сообщил по ней о приходе младшего Силина.
   Получив разрешение на вход, Семён вслед за охранником прошёл в дом. Навстречу ему спускался Сергей.
  - Ну, здорово, что ли, непутёвый, - с улыбкой произнёс он, протягивая руку для приветствия.
  - И вам не хворать, - ответил Семён, крепко пожав руку брата.
  - Проходи, - пригласил его средний Силин, указывая рукой вглубь дома. – Вот так я теперь живу.
   - Да, уж, по сравнению с матерью, совсем неплохо.
   - Что ты имеешь в виду? – спросил его хозяин дома.
   - Да так,  мы с тобой об этом после поговорим. Смотрю, роскошь у тебя кругом, охрана. Деньги, наверное, имеются?
  - Имеются, и немалые, - удовлетворённо ответил Сергей. – А ты что, завидуешь?
   - Да было бы чему, - удивил брата своим ответом Семён.
   - Не понял, - озадаченно произнёс средний Силин. – Ты что же, считаешь, что всё это не достойно уважения?
   - Уважения достоин тот, кто, нажив всё это, не о своём достатке печётся, а о родителях своих заботится, - спокойно сказал ему младший брат. – Ибо сказано: «Почитай отца своего и мать свою…»
    - А, так ты о матери мне намекнуть пытаешься? – наконец-то догадался Сергей. – А известно ли тебе, что я пытался вытащить её из того дерьма, в которое она себя загнала после гибели Степана. Денег ей на лечение предлагал. Она согласилась даже, а после с дружками своими пропила всё до копейки. Я её на путь истинный наставить пытался, а она меня послала, сказав, что больше не будет на грязные деньги жить и чтоб я её больше не тревожил. Она после гибели Степана словно умом тронулась: пьёт постоянно, компании сомнительные водит и всё такое…
    - И ты, зная это, смог оставить её совсем одну? – тихо спросил младший Силин.
    - А что я мог сделать? – раздражённо ответил хозяин дома. – Помощи моей она не приняла, видеть меня не хотела, а взять её к себе я не мог.
   Он посмотрел по сторонам, как бы оценивая масштабы принадлежащего ему имущества, и добавил:
  -  У меня теперь положение особое, соответствовать нужно.
  - Ну, соответствуй, мешать не буду, - ответил ему Семён. – Об одном прошу, если можешь, дай денег в долг, чтобы матери лечение организовать. Я сам всё устрою, тебя мы больше беспокоить не будем.
   - Что ж ты меня совсем подонком считаешь? – обиженно произнёс Сергей. – Я сам оплачу курс её лечения и последующей реабилитации, причём абсолютно безвозмездно. Только к себе я её взять всё равно не смогу, тесть не даст.
    - Этого и не нужно, - молвил младший Силин. – О матери я сам позабочусь, а за деньги спасибо. Будь здоров, брат!
   Он направился к двери.
  - Ты куда? – отрешённо спросил его брат.
  - Мне пора, - ответил Семён. – Надеюсь, что лечение матери наступит в ближайшее время?!
   - Обещаю! – тихо произнес Сергей.

                *****
    Он сдержал своё слово: буквально на следующий день в доме Зинаиды Алексеевны появились медицинские работники, сопровождаемые Сергеем. Женщину доставили в центральную больницу областного центра, в которой был оплачен полный курс лечения и реабилитации.
   Семён с помощью брата привёл родительский дом в порядок и вскоре смог его продать. Он переехал в деревню к бабушке. Туда же вскоре перебрались Лиза и её мама. Деньги от продажи родительского дома молодой хозяин пустил на переоборудование бабушкиной избы, сделав к ней добротную и просторную пристройку. В ней и поселилась семья Солнцевых. Бабушка была на седьмом небе от счастья. Во время заключения Семёна Солнцевы часто бывали в деревне, всячески поддерживая его бабушку. Все они очень сдружились.
    Через полгода сюда же Семён привёз маму. Женщина поначалу стеснялась, сторонясь всех, но, постепенно, видя с какой любовью к ней относятся, оттаяла и, покаявшись перед свекровью за прежние грехи, полноправным членом вошла в эту дружную семью.
    На Покров молодые сыграли свадьбу. Чтобы обеспечить семью молодой муж устроился на лесопилку, которой по-прежнему руководил отец его товарища. Лиза тоже не стала сидеть дома, оформившись в фельдшерский пункт, помогая пожилому фельдшеру в его нелёгкой работе.
    Зинаида Алексеевна постепенно приходила к вере. Отец Тихон с радостью окрестил её в своём храме. Вместе со свекровью и своими новыми родственниками она стала регулярно посещать службы, в молитвенном покаянии прося Бога о помиловании её грешной души.
  Спустя девять месяцев у Силиных родилась дочь, которую окрестили под именем Анастасия. Впереди всех их ждала долгая счастливая жизнь, наполненная совместными радостями, переживаниями и трудовыми буднями. Но это была уже другая жизнь, ежедневно направляемая и оберегаемая Богом.


Февраль 2018 года.                п. Молодёжный Московской области.