Лесная нимфа

Часть 9
Прошло более 2 месяцев с того дня, как в лесной  избушке, появилась новая жительница. С каждым днем «Нимфа»  становилась смелее и спокойнее. Она крепко подружилась со всеми обитателями  дома и его окрестностей.
Но ближе всех, (не считая Вадима),  для девушки стала лосиха со своим маленьким сыном.
Она почти ничего из прошлой жизни, так и не вспомнила. Но все же, заметно изменилась  и внешне, и  своим поведением и отношением к создавшемуся положению.
Девушка больше не боялась оставаться одна, когда Вадим уходил надолго по своим  делам.
Так он съездил в поселок и привез для своей  жилички кое что из одежды, обуви и предметов гигиены.  Её  легкие платьица не годились для жизни в суровых условиях тайги.
Белые босоножки, вид которых вызвал у девушки непонятное чувство страха, лесник, по совету доктора, спрятал подальше от глаз «Нимфы».
 Ей он  приобрел легкие, удобные кеды и ботинки с высокими бортами. Самая подходящая обувь для леса.
Девушка оказалась умелой и трудолюбивой хозяйкой. Она по личной инициативе, полностью освободила Вадима от домашних забот.  «Нимфа» с удовольствием готовила обеды, занималась уборкой и стиркой. Умело доила козу, кормила     всю живность, ухаживала за небольшим огородом , что  много лет назад, разработал Вадим.
Работала девушка легко, с видимым удовольствием. И это ее  отношение ко всему, успокаивало лесника, освобождая от чувства неловкости .
В Вадиме девушка видела своего защитника и более, чем друга.
Любому слову лесника, любому его поступку, она полностью доверяла. И казалось, что только Вадима, она считала самым главным человеком на земле.
Хотя, так оно и должно было быть. Ведь за два месяца, она никого, кроме Вадима и не видела.  О  кратковременном пребывании на кордоне следователя и доктора, Нимфа, казалось, забыла.
Лето в том году, выдалось теплым и в меру дождливым.  На опушках леса  созрела первая таежная ягода земляника. И у  «Нимфы» прибавилось приятных забот.
   Ежедневно, пока не отошла ягода, управившись с домашними делами, девушка убегала в лес.
 Он изготовил для нее  небольшой берестяной туесок. Удобный и легкий.  Вадим никогда не отпускал свою «Нимфу» в лес одну. И хотя та не уходила от дома более, чем на 100 метров, Вадим непременно сопровождал ее.
 И этому беспокойству лесника было свое объяснение..
 Волчица, когда-то спасенная  Вадимом, едва ли не каждую ночь повадилась к их  дому. 
В самый неподходящий час, когда сон людей был особенно крепок, лесная хищница, усевшись на ближайшей опушке леса, заводила свой жутковатый концерт.
Вадим, чертыхаясь про себя,  подрывался с постели и, прихватив ружье, выходил за ворота.
 Иногда хватало лишь его голоса, уговаривающего  волчицу уйти. И та, словно осмыслив суть человеческой речи, недовольно ворча, уходила в лесную чащу. Но иногда, несмотря на словесное  предупреждение, волчица продолжала выть. И  тогда Вадим стрелял в воздух. Днями, обходя свои владения, лесник уже дважды побывал у логова  хищницы. Но ничего  подозрительного не заметил.
 И его не на шутку беспокоили ночные визиты зверя.
 Вадим подозревал, что волчица недовольна присутствием в его доме «постороннего», по мнению волка  человека.
И хотя он   каждый раз,  с напускной беспечностью, уговаривал «Нимфу» не пугаться и не обращать внимания на  волчицу, в душе  беспокоился , боясь за девушку.   
 Как-то, после особенно невыносимого, ночного «концерта» волчицы, Вадим решил еще раз посетить её  логово. На этот раз он  собирался детально изучить  её жилище. Поближе присмотреться к  ее выводку и возможно, понять   настоящую причину   ночных посещений грозной хищницы.
Строго настрого запретив  девушке  выходить за ворота ограды, Вадим  с утра пораньше, отправился в не ближний путь к лесному оврагу.
Выйдя за ворота, он неожиданно почувствовал какое-то непонятное беспокойство. Остановившись, лесник долго и настороженно осматривал  окрестности своего жилища. До звона в ушах, прислушивался к звукам тайги.  Но все было, как обычно. Ничего тревожного или непонятного он не увидел и не услышал. Списав своё состояние на постоянную тревогу за «Нимфу» , Вадим двинулся в путь. Но, все же, зайдя под сень первых сосен, он ещё раз  остановился.
Спрятавшись за широкий ствол дерева, Вадим несколько минут смотрел в сторону своего жилища.
 Но ничего необычного так и не высмотрел. Ругнув себя за излишнюю нервозность, лесник отправился в путь.
Скрывшись в глубине леса, Вадим не мог видеть, как с противоположной стороны, к калитке его дома метнулась женская фигура, укутанная в  темную одежду. В руке ее была плетеная корзина.  С  такими  корзинами  сельские женщины обычно, ходят за лесными дарами.

После часа хорошего хода по тайге, Вадим вышел к знакомому оврагу, густо заросшему кустами калины и   рябины.
Присев на замшелый пень, с которого хорошо просматривалось волчье логово, Вадим вытащил из рюкзака     свой обед.
Кусок подсохшего хлеба, пара пирожков с прошлогодней, пареной калиной и крупно порезанное соленое сало  быстро исчезли   в желудке  проголодавшегося путника.
Запив свой обед холодным чаем из фляжки, Вадим, устроившись поудобнее, приготовился к долгому ожиданию.
  Волчьего выводка   не было у норы. Хотя по многим приметам, опытный лесник и охотник видел, что волчата   были здесь совсем недавно. Видимо, насытившись материнским молоком, щенки крепко спали в глубине  логова.
Прошло не менее часа, прежде, чем Вадим замет  признаки  их активности.
Вадим    достал из рюкзака подарок знакомого охотника – большой, морской бинокль.
 Из темного отверстия норы посыпался  сухой песок. Затем показалась любопытная мордочка серого зверька. Понюхав воздух, щенок  неуклюже выполз из логова. Волчонок заметно подрос с того дня, как лесник видел зверят в последний раз. Повизгивая, волчонок обернулся в сторону норы.
 И тот час из нее выкатились еще  три щенка.
Припав глазам и к окулярам бинокля, лесник с любопытством и удовольствием принялся следить за волчатами.
  А те, не замечая человека на противоположном склоне оврага,  принялись резвиться, как это делают все дети на земле. И человеческие, и звериные.
  Увлекшись наблюдением за зверятами, Вадим не сразу обратил внимание на еще одного детеныша, выползающего из волчьего логова.
 А когда он  увидел его, то от неожиданности выронил из рук бинокль.
  Леснику на секунду показалось, что он неожиданно заснул и ему видится что-то фантастическое.
 Протерев глаза  рукавом   ветровки, Вадим  нашарил в траве бинокль  и снова припал к нему глазами.
 Но нет. Зрение не обмануло человека. И он не спал. Уж слишком реальным  было все вокруг.
 Но в то же время и слишком фантастическим показалось ему т о, что он увидел в бинокль
.У входа в волчье логово , упираясь  ручками в землю, стоял на четвереньках голенький, человеческий ребенок.
Ярко рыжие, спутанные волосы ребенка , забитые  хвоей и сухой листвой деревьев,  грязными клочьями торчали во все стороны. Тельце ребенка покрывали многочисленные ссадины и поджившие царапины.
«Что это!?-  Я схожу с ума  или это мне сниться. Маленький ребенок в волчьей стае!»- пронеслась лихорадочная  мысль. В горле  лесника пересохло. Сердце бешено колотилось в ребра, норовя выскочить из груди.
Вадим снова протер слезившиеся от напряжения глаза. А когда вновь посмотрел в бинокль, то увидел, что ребенок распрямившись, стоит на крепеньких,  исцарапанных до крови ножках.
 «Девочка. -  Вадим неожиданно всхлипнул. – Это же ребенок моей Нимфы. Такая же рыжая. Бедняжка. Волчата видимо, поранили девчушку.»
 А девочка, между тем, издав  вполне  щенячий  визг, быстро потрусила к играющим волчатам. Ребенку видимо, не очень комфортно было   шагать на двоих . И она быстро перешла на  звериную походку, вновь опустившись на четвереньки.
 Волчата охотно приняли девочку в свою незатейливую возню.
Видя, как зверята покусывают нежную кожицу  ребенка, Вадим не выдержал. Вскочив с пенька, он бросился к играющим волчатам.
А те, увлекшиеся своими забавами, не сразу заметили   бегущего через овраг  человека.
 Когда человек был уже совсем рядом, щенки дружно кинулись к норе.  Крохотная девочка тоже «побежала» за ними.
 Она  улепетывала от мнимой опасности,  как и ее приемные братья – сестры, на четвереньках. Ребенок копировал тех, с кем жил в последнее время. Девочка не понимала, конечно, что такой способ передвижения, лишь тормозит ее скорость. Она безнадежно отставала от волчат.  Вадим на ходу сорвал с себя ветровку и накинул ее на  девочку.
 Та  завизжала, пытаясь освободиться от тяжелой для нее накидки.
 Но  лесник, подхватив брыкающуюся кроху, уже прижимал ее к груди. Мысль о возможной опасности со стороны матери волчицы, почему-то, ни разу не пришла ему в голову.
Быстро уходя от волчьего логова, он думал только о том, как удержать в руках эту слишком активную кроху, что уже успела прокусить его руку до крови.
Вадиму пришлось опустить свою необычную ношу на траву, чтобы поплотнее укутать.
 Ребенок был удивительно силен и ловок для своего нежного возраста.
 Видимо, три месяца, проведенные в волчьей семье , закалили и многому научили человеческое дитя.
Энергичная и достаточно тяжелая девочка, сковывая движения лесника, не позволяла ему  идти с нормальной скоростью.
 Через полчаса, Вадим заметно притомился.
Не выпуская из рук своей беспокойной ноши, он присел на поваленное дерево. Ребенок в его руках забился еще сильнее, пытаясь вырваться на волю.
 А когда это не получилось, девочка громко  по щенячьи заскулила.  И тот час  ей отозвалась волчица. Ее   рык раздался совсем рядом. Подскочив с бревна, Вадим  с тревогой посмотрел в  ту сторону, откуда донесся голос хищницы.
Он только сейчас понял, что в спешке, оставил свою двустволку у   пня на склоне оврага.
- «Вдруг нападет! Посчитает, что я украл ее ребенка!» - Вадиму стало страшно. Едва ли не впервые за годы проживания в лесу.
Волчица показалась из-за деревьев. Сделав несколько шагов в сторону лесника, она остановилась и внимательно посмотрела на Вадима. В глазах ее не было той звериной злобы, за которой могло бы последовать нападение.
Несколько минут человек и зверь смотрели в глаза друг другу.
-«Я пойду, мать,- негромко, чтобы не возбудить волчицу, заговорил лесник. – Ты  же сама звала меня ночами.  Сама хотела показать мне   ребенка моей Нимфы. Не обессудь, мать. Человека должен растить человек. А твоих детей я не трону. Иди, мать. И я пойду. Спасибо тебе, голубка» - доверчиво повернувшись к хищнице спиной, Вадим неторопливо зашагал в сторону дома.  И хотя ему нестерпимо хотелось    удариться в бег, он так и шел не спеша, крепко прижимая к себе притихшую девочку.
А волчица, проводив взглядом человека,    скрылась в лесу.
 О чем она думала,  пробираясь к своему выводку. Возможно, вспоминала о том, как холодной апрельской ночью затаившись в кустарнике,  пережидала, пока мимо прогрохочет железное чудовище. Она хотела перебежать железную дорогу , чтобы отправиться к своей норе, где ее ожидали новорожденные волчата. Волчица не впервые убегала по ночам   к озеру, лежащему на другой стороне  дороги, чтобы  поохотиться на сонных уток.
Сытно пообедав двумя птицами, волчица отправилась в обратный путь, к своему логову.
 Перебежав  железнодорожное полотно, она вдруг уловила  какой-то новый, непривычный для  волчьего уха звук.  И этот звук, напоминающий вопль перепуганного зайчонка,    встревожил материнское сердце зверя.
 Припав к земле, волчица, едва ли не ползком,  приблизилась к непонятному предмету, лежащему  под сосной, на толстой, мягкой подстилке из сосновой хвои.
Нелюдь, с силой вышвырнувший из окна поезда своего ребенка, сам того не подозревая,  спас ее от смерти. Ведь приложи он меньше сил при броске, ребенок мог напороться на острые верхушки кустарника, росшего у дороги.
Подхваченная попутным  потоком воздуха, девочка перелетела кустарник и упала   на лесную подстилку, всего в метре от толстого ствола сосны.
Подкравшись к плачущему свертку, волчица обнюхала его и  ласково заворчала, уловив   молочный запах ребенка.
Материнский инстинкт хищницы не позволил той причинить вред  малышке. Волчица решила, что найденышу нужна ее материнская защита, ее молоко и ее тепло. И она сразу же, без раздумий «удочерила» человеческое дитя.
Обратная дорога с малышкой, заброшенной волчицей на свою спину, заняла втрое больше времени. В свое логово   уставшая волчица, приплелась  уже ясным днем.
Прошло совсем не много времени, прежде, чем приемыш освоился в новой семье.  Волчица острыми клыками сорвала со своей новой дочки все ее лишние одежки.  Они мешала хищнице вылизывать своего ребенка так, как она вылизывала остальных детей.
Слюна зверя содержит в себе ферменты, заживляющие   любые повреждения кожи, убивающие грибок и паразитов.
Холодными ночами волчица согревала детей  своим теплом. Словно понимая, что приемыш, не имеющий собственной «шубки», мерзнет сильнее, чем родные дети, волчица особенно трогательно опекала человеческое дитя.
Девочка росла, требуя все большего внимания.  А умная, ее приемная мать,  понимая, что ей не выкормить и не спасти от зимних морозов приемыша,  решила «пристроить» свою Маугли к людям. Поэтому, она каждую ночь, приходила к дому лесника, пытаясь  этими  визитами   привлечь внимание людей к своей проблеме.
Волчица, проводив лесника с ребенком почти до кордона, вернулась к своим родным детям. Усевшись  рядом с пнем, на котором лежало ружье Вадима, волчица, подняв морду к небу, дала волю своему материнскому горю.
 Она долго и тоскливо выла, изливая окрестностям свою печаль по  дитю, которого   сама позволила забрать человеку.   Ибо старая и мудрая хищница понимала, что  только так её ребенок будет спасен.
Вернувшись в  свое жилище, Вадим долго стоял на крыльце, не решаясь открыть дверь в дом. Он серьезно опасался за рассудок своей Нимфы. Ведь совершенно не понятно, как отреагирует девушка, увидев вою дочь, потерянную  около трех месяцев назад.
Толкнув дверь в комнату, Вадим поразился встретившей его тишине. Но тут же, не успев испугаться, облегченно выдохнул. «Нимфа» спокойно спала в своей постели.
 Вадим удивился.  Девушка не любила спать средь бела дня, считая  это  никчемным действием. Вадим привык видеть ее чем-нибудь, постоянно занятой. . Ребенок на его руках, тоже спал, сладко почмокивая губками.
 Осторожно опустив девочку на свою постель, Вадим подошел к «Нимфе». Тревожась, не заболела ли его гостья, Вадим низко  склонился над ее  постелью, прислушиваясь к дыханию девушки.
 Ничего тревожного он не   уловил. Дыхание девушки было спокойным.
Вадим огляделся. На столе стоял тазик с немытой посудой.  На печи   тускло поблескивал пустой котелок, в котором девушка обычно готовила супы или варила картошку. 
Похоже  было, что его «Нимфа», проводив  Вадима за порог, снова улеглась в постель. И спит уже  более пяти часов.
- «Но почему она не заперлась? Я ведь велел ей запереться изнутри!»
Девушка и без предупреждения лесника, всегда запиралась на засов, когда хозяин надолго покидал дом.
Вадим легонько похлопал  спящую красавицу по щекам. Но та даже не пошевелилась.  Встревоженный ее состоянием лесник,   потряс девушку за плечи. Но с тем же успехом. Его «Нимфа»  продолжала пребывать  в каком –то странном  состоянии, похожем на   анабиоз или летаргический сон. Не помогла и холодная вода, которой Вадим  щедро смочил лицо девушки.
Оставалось последнее средство . Нашатырный спирт. Вадим   принес аптечку и открыв  пузырек с нашатырем,  поднес к носу девушки. Та, вдохнув едкий запах аммиака,  слегка дернула головой и  на секунду открыла замутненные глаза с сильно расширенными зрачками.  Взгляд ее пугающе пустой, равнодушно скользнул по лицу Вадима. И вновь   тяжелые веки девушки прикрыли глаза.
«Неужели она отравилась? Но чем? В доме нет никакого  опасного лекарства или трав. Возможно, девочка съела какое-нибудь опасное растение или ягоду. Но  вблизи дома нет ничего опасного»- мысли одна страшнее другой ,  завладели  Вадимом.
Он снова  поднес к носу девушки открытый  пузырек с нашатырем.  Держал до тех пор, пока его «Нимфа» наконец, не открыла глаза.
 «Деточка, что с тобой? Просыпайся, милая. Не пугай меня»- Вадим тряс  девушку за плечи до тех пор, пока она не начала реагировать на его действия.
«Где она? – тихо пролепетала девушка, обводя     дом более осмысленным взглядом. – Где женщина?»
«Какая женщина, солнышко. Здесь нет никого. Приди в себя»
. Вадим,   посадив девушку в постели, подсунул ей под спину подушку.  Затем он принялся поить ее  холодной водой, вливая её  в рот  девушки   по не много из кружки.
«Нимфа» ,  слегка придя в себя  с жадностью глотала воду. Видимо её мучила жажда. Убедившись, что его подопечная    немного оправилась, Вадим вышел во двор, прихватив чайник.  Он совсем позабыл про найденную в лесу девочку. Тревога за состояние девушки, совсем выбила его из  колеи.
Растопив печурку, сооруженную им во дворе, Вадим поставил на нее чайник и тут услышал пронзительный крик, донесшийся из дома.
Сквозь  вопль его «Нимфы», прорезался  более высокий визг найденного  им полудикого ребенка.
Даже в молодости Вадим не ставил таких рекордов по скоростному бегу, как в этот раз.
  Ворвавшись в дом, он увидел незабываемую картину. Его  «Нимфа» стоя на коленях рядом с лежанкой, громко кричала, раскачиваясь, как маятник.  Руки ее были протянуты вперед, словно она взывала кого-то о милости.  Из глаз девушки непрекращающимся потоком лились слезы.     Её перекошенное  гримасой лицо , выражало   муку.
 Найденного в лесу ребенка, не было видно. Только из-за    охапки сена, на которой спал Вадим, доносился   душераздирающий визг.
Лесник подскочил к девушке и обхватив ее за плечи, попытался поднять с пола. Но она, резко оборвав крик,  повалилась на пол, закатив глаза.
  Кое-как переместив  бессознательное тело «Нимфы» на лежанку, Вадим второй раз  за этот день, принялся приводить свою подопечную в себя.
 Ребенок затих и затаился где-то  у стены,  за сеном. 
  Вздрогнув от  холодного душа, что устроил для нее лесник, девушка открыла глаза.
 Выдохнув - «Светочка»,- она сорвалась с постели и бросилась к   спальному месту Вадима. Но Вадим, во время перехватив её, с силой прижал к  постели.
-«Не пугай ребенка, деточка. Она   забыла  людей. И тебя тоже. Дай ребенку освоиться.  Успокойся, милая. Все будет хорошо с твоей дочкой».
- «Моя дочка! Моя Светочка – с   улыбкой сквозь льющиеся слезы,  шептала   девушка.- Дайте мне ее, пожалуйста. Где она, Вадим?»
Вадима неприятно резануло по сознанию то, что «Нимфа» снова перешла на «вы»
 Видимо, вместе с памятью, к ней вернулось понимание того, что перед нею пожилой и  чужой человек.
Выудив отчаянно визжащую девочку из-за  кучи сена, Вадим передал ее в руки  матери. И, о чудо, ребенок неожиданно затих, во все глаза, рассматривая лицо  женщины, крепко прижимавшую ее к себе. Хотя ребенок был еще совсем маленьким и провел в обществе волков достаточно приличное время, он  видимо, почувствовал, что находится в самых надежных, родных руках.
А мать, заливаясь счастливыми слезами, покрывала тельце крохи нескончаемыми поцелуями, награждая свою доченьку самыми нежными именами.- «Ласточка моя, солнышко мое  светлое, он  не обидел тебя?»
 Вадим , услышав последние слова  матери , растерялся.  Но девушка, обратившись к нему, рассеяла обиду лесника по поводу «обиды»
-«Вадим, где тот человек, что вернул мне дочку? Он ушел? Прошу вас, прогоните его. Никогда не подпускайте даже близко к вашему дому. Он плохой человек. Он похитил моего ребенка. А меня….» - резко оборвав непонятную для  Вадима речь, девушка  пожала плечиками.
«Наверное он меня усыпил. Я не помню, почему я здесь» - «Нимфа»  потеряно посмотрела на лесника.  Светочка совершенно успокоилась и согревшись на руках матери, незаметно уснула.
 Вадим, осознав что девушка, уверенная в том, что  Светочку принес какой -то «он», поразмыслив, решил развеять  её  заблуждения.
«Нимфа, а ты вспомнила свое имя, данное тебе при рождении?» - спросил он.
Девушка нахмурилась и с нотками недовольства  попросила никогда её больше не называть «Нимфой»
 - «Вот тебе и раз» - мелькнула удивленная мысль в голове мужчины, - то строго «Нимфа», то «никогда не называть так»
 Но вслух он ответил, что не будет, если девушка вспомнит свое настоящее имя.
-«Неужели я не говорила вам, что  мое имя Тася, Таисья?» удивилась девушка.
 Вадим облегченно рассмеялся.  Наконец-то он узнал имя своей подопечной. Ему  самому не нравилось называть эту красивую девчонку какой-то «Нимфой». По мнению лесника, имя «Нимфа» вернее, кличка, могли подойти бы женщине- вампиру. Таким вампиром он считал старую Агашу, что немало попортила ему крови еще в молодости.
-«Какое красивое, русское имя у тебя, Тасенька.- воскликнул он, глядя в ее  невозможно синие глаза. – Но почему ты мне снова «выкаешь»?  Мы же с самого начала с тобой на «ты».  Неужели ты забыла? Расскажи мне о себе, солнышко. Все, что вспомнила. Все, что посчитаешь нужным. И кто такой «он», который по твоим словам, вернул тебе твою дочку?»
Но Таисья вдруг заупрямилась, хотя Вадим  ясно видел и понимал, что девушка вспомнила  все, что раньше было скрыто от нее  завесой  не то болезни, не то собственным нежеланием вспоминать о прошлом.
«Я не знаю, о ком вы говорите, - противореча самой себе, негромко, но твердо отозвалась  Таисья.- Вадим, я прошу вас, ничего больше у меня не спрашивайте. Просто знайте, что у меня нет никого, кроме вас. У меня нет дома. Нет родителей. Нет родных и друзей. А те немногие, кого я помню,  выкинули меня из своей жизни. Точно так же, я хочу выкинуть и их из своей»
 Подхватив на руки спящую девочку, завернутую в рубаху лесника, Таисья вышла  во двор.
Выйдя следом, Вадим увидел, что Тася, сидя на ступеньке крыльца   с ужасом рассматривает  тельце своего дитя. Приподнимая рубашку Вадима, она изучала  царапины и ссадины ребенка с таким отчаянием в глазах, что сердце лесника  задрожало от жалости к бедной матери.
-«Что это?- прохрипела девушка, не в силах  побороть дрожь в голосе. Вадим, он бил её. Смотрите!»
И лесник понял, что дальше нет смысла скрывать   от Таисьи правду о Светочке.
 И он  рассказал ей обо всем, что случилось в тот день.    Таисья, по детски  приоткрыв ротик, с недоверием слушала рассказ своего спасителя о том, как он нашел ее ребенка у волчьей норы.
-«Но так не бывает. Волчица съела бы мою крошку. Вадим, зачем вы обманываете меня? Так не бывает!»-  девушка горько заплакала, прижимая к себе безмятежно спящую дочку. Сон малышки был на зависть крепок. Видимо, жизнь на вольном воздухе и волчье молоко пошли девочке на пользу.
А Тася продолжала безутешно плакать. Она только сейчас  поняла, с каким монстром столкнула ее жизнь. Поняла, что негодяй, которому она отдала свое сердце, пытался убить не только её, но их ребенка. Эту беззащитную кроху, не проснувшуюся даже от потока горячих слез, стекающих не её  оголенное тельце.
« Зверь - прошептала девушка. – Нет. Не зверь. Зверь как раз, пожалел и  спас мою доченьку. Это чудовище»
Вадим осторожно взял из ослабевших рук матери ребенка и унес в дом.
Вернувшись к Тасе, присел рядом.  Он молчал, не зная, что сказать в утешение. 
«Тасенька, что делать будем? Надо же  следователю сообщить, что вспомнила ты, кто на вас с дочуркой покушался. Ты же знаешь его имя. Это отец Светочки?»
 Вскочив с крыльца, Тася    запальчиво крикнула, что ничего не помнит и вспоминать не желает.
-«Я не хочу произносить его имени. Я не хочу вообще даже вспоминать о том, что было. Вадим, умоляю,  не надо никаких следователей. Вообще ничего не надо. У меня есть моя доченька, есть лосиха и коза. А еще есть ты…»
  Вадим с удивлением увидел, что девушка краснеет, словно произнесла что-то неприличное. Он попытался было доказать Таисье, что преступление должно быть наказано. Но все его слова, словно падали в пустоту. Никакие ждоводы на девушку не дейчтвовали. Т Ьася  крепко стояла на своем.
«Пойми ты, деточка. Тебе нужно реабилитироваться. Восстановить документы. Вернуться к работе или учебе. У тебя, наверное, есть дом или квартира. И преступника к ответу призвать надо. Он же убить вас хотел. Неужели простишь?» - уговаривал  Вадим
- «Ну, уж нет. Прощать я его не собираюсь. Но я уверена, что Боженька, что нас спас, сам разберется.  Вадим, я тебя на коленях прошу, не отсылай нас. Мы пропадем без тебя. Я все делать буду. Во всем тебе помогать. Не надо мне никаких документов. Не надо огласки. Просто, я хочу жить спокойно в твоем лесу. И волчищу хочу поблагодарить. Завтра же пойдем к ней с гостинцами».
В глубине души, лесник был несказанно рад решению Таси остаться навсегда в его доме. Вот только, в качестве кого? А еще его мучило то обстоятельство, что он понимал, что совершит некоторое преступление, не сообщив следователю о переменах в  судьбе девушки. Ведь следователь, ведущий это дело, написал статью в областной газете. И фото Таси дал. Правда, до сих пор никто не откликнулся из знакомых Таисьи.