Неожиданная Тирана две разные Албании

Про албанцев я слышала почти исключительно плохое. Они и агрессивные, и необразованные и при этом еще фанатично-религиозные. Неудивительно, ведь я беседовала с сербами, а отношения между двумя народами нельзя назвать теплыми. Но все же хотелось увидеть Албанию собственными глазами.

Идея поездки в албанскую столицу возникла у меня, когда я была в Скопье. Начиналось лето и мы с мужем обсуждали поездку в курортную Черногорию. Сразу встал вопрос, каким путем туда лучше добраться?  Можно ехать через сербский Ниш, приятнейший университетский городок в окружении живописной природы. Но я была там уже много раз, да и путь из Ниша в Черногорию долгий и утомительный. Можно добираться через Албанию. Это короче, да и в стране я не бывала. Но смущали албанцы.

Мой личный опыт общения с албанцами был на тот момент минимальным. В Скопье они живут в отдельных анклавах. Частные домики за заборами, узкие улочки, очень много мечетей. По улочкам ходят бородатые мужчины в шапочках и женщины в хиджабах и длинных хламидах. Так одеты не все, но многие. Ощущение, что ты попал в другой мир, где тебя не ждали. Что же будет в Албании?

Позволю себе небольшое отступление на тему одежды. Почему манера одеваться у других людей так нас напрягает?

Самолет Дубаи-Джакарта готовился к взлету и пассажиры занимали свои места. Слева от меня разместилась супружеская пара восточной наружности. Невысокий полный мужчина носил европейскую одежду, а на его жене был черный хиджаб и черная хламида до пола. Женщина мне очень не понравилась. Именно так, по моим представлениям,  должна была бы выглядеть шахидка. А что если у нее там бомба?! Но самолет взлетел и делать ничего не оставалось. Перелет из Дубаи в Джакарту занимает много часов. Для развлечения имеются маленькие экранчики перед каждым креслом и можно поиграть в компьютерные игры.  Мой муж сразу же погрузился в расстрел каких-то желтых и розовых шариков. Восточный мужчина слева поступил так же. Ни я, ни, очевидно, его жена, играть не любили. Время шло, наши мужья воевали с цветными шариками, а мы скучали, исподтишка рассматривали друг друга и, наконец, решились побеседовать. Выяснилось, что женщина говорит по-английски примерно на моем уровне. Она из Индонезии, ее муж – инженер-нефтяник и работает в Эмиратах, а сейчас они летят домой в отпуск. Чем дальше, тем больше находилось общих тем и точек соприкосновения. Мы даже страдали одним и тем же заболеванием!

Наконец я решилась задать мучивший меня вопрос: зачем она носит такую одежду? Собеседница ответила, что привыкла, ходит так с детства и у них в городе все так ходят. Да и удобно это – в жарком климате хламида служит эдаким термосом и защишает от перегрева. После чего приподняла край хламиды и я увидела  под ней джинсы с кроссовками. Настала ее очередь задавать вопросы. Она с выражением ужаса показала на мою футболку с коротким рукавом и спросила, как я могу это носить. Дело было вовсе не в религиозных предрассудках. Индонезийка не могла понять, как я еще не замерзла. Я объяснила, что при температуре +25 все в России носят короткий рукав. Вот такие у нас, у русских, странные традиции! Расстались мы друзьями.

После я часто вспоминала свою попутчицу и думала, почему же одетые подобным образом люди в Москве или на Балканах меня раздражают? И, кажется, нашла для себя ответ. Индонезийская женщина ничего никому не демонстрировала, она одевалась так, потому что привыкла и потому что это удобно в их климате. Между тем у меня есть подозрение, что многие люди в России и  на Балканах, носят религиозную одежду, чтобы показать всем свою национально- религиозную принадлежность. Своего рода вызов: «Вот посмотрите на меня! Видите, какой я национальности и веры? А еще я очень религиозный и праведный! Не то, что вы. (Тьфу на вас и еще раз тьфу!)». Окружающие чувствуют такое к себе отношение и реагируют отрицательно.

Все вышесказанное относится не только к приверженцам ислама. В Москве я периодически встречаю замотанных в платки гражданок в длинных юбках и с большими крестами на груди. Они очень напоминают мне правоверных балканских мусульманок и они мне тоже не нравятся. Я считаю, что религиозная одежда – штука опасная. Она разделяет людей, ведет к недопониманию и конфликтам. Приведу слова одного православного священника, обращенные к своим прихожанам: « Спрячьте крест под одежду! Нечего его всем демонстрировать! Это вам не бусы».

Но возвращаюсь к поездке в Албанию. Чтобы разрешить сомнения, обратилась с вопросами к македонскому приятелю. Приятель был полон энтузиазма: « О, Албания! Прекрасное место! Я каждые выходные езжу туда с женой и детьми купаться в море». А как же албанские мусульмане? С ними нет проблем? Приятель продолжал улыбаться: «Албанцы – вообще не мусульмане, в том смысле, что они не религиозные.» Все это никак не согласовывалось с моими наблюдениями за албанцами в Скопье. И вот тут македонец объяснил мне то, что хорошо известно местным жителям, но что не знают приезжие, вроде меня. Оказывается албанцы – не совсем один народ, а как бы два в одном. Они бывают двух видов:  так называемые «верхние» и «нижние».  Последние населяют сельскохозяйственный юг и приморскую равнину, где всегда проходили торговые пути. Это обеспечило многочисленные контакты с другими народами, лучшие условия для развития торговли, ремесел и образования. «Верхние» албанцы населяют горные районы, нередко труднодоступные, и веками варились в собственном соку. Их общество имеет иерархическую структуру и поделено на кланы. Во главе каждого клана стоит уважаемый человек. Забыла, как он называется по-албански, поэтому употреблю  понятное русскому человеку слово «бабай». Лидер социалистической Албании Энвер Ходжа религию не любил и всячески с нею боролся, а вот науку и образование как раз развивал. В приморских районах эта политика имела успех и в результате выросло несколько поколений нерелигиозных и достаточно образованных людей. В отдаленных же горных районах коммунистам пришлось сложнее и народ так и остался более религиозным и менее образованным. Если верить нашему знакомому, то браки между «верхними» и «нижними» заключаются редко и даже язык у них немного различается. Именно «верхние» албанцы населяют Косово, Прешевскую долину и Западную Македонию. Именно с ними у сербов и македонцев возникают проблемы.

 «Так что поезжайте, посмотрите Тирану» - с улыбкой заключил македонец. А потом улыбка вдруг исчезла с его лица и он уже серьезно добавил : «А в Косово не ездите. Не надо».

И вот я уже сижу в автобусе Скопье-Тирана и разглядываю пассажиров. Автобус полон. Все говорят на абсолютно непонятном мне языке, а это значит, что передо мною албанцы. Внешне они больше всего похожи на .... русских. Много светловолосых, есть даже курносые и круглолицые. Да и одеты так же, как и москвичи по жаркой погоде: шорты, джинсы, футболки. И никого, абсолютно никого, в мусульманской одежде! Хотя нет, одну пару я все же заметила – дедушка с бабушкой.

Границу с Албанием проехали быстро. Водитель собрал у всех документы, куда-то отнес и быстро раздал обратно. Автобус тронулся, а я принялась листать паспорт, чобы посмотреть,  как выглядит  албанский штамп о въезде. О, ужас! Штампа не было. Получается, я въехала в страну нелегально! В ответ на мои вопли водитель только махнул рукой, а автобус уже весело катил по албанской территории.

Вздохнув, я стала смотреть в окно. Мне было интересно, много ли в Албании мечетей. В мусульманских районах Сербии и Черногории их видишь постоянно, а в населенной албанцами западной Македонии их ну просто очень много. Мечети не попадались. Зато часто встречались заброшенные огневые точки времен социализма. Обычно они располагались на повороте дороги и имели вид бетонных сооружений с амбразурами. Часто амбразуры были проделаны в скальных стенах. Обращены огневые точки были в сторону Македонии. Видимо, товарищ Ходжа очень боялся, что на него нападет товарищ Тито.

В Тирану мы въехали ранним утром. За окном мелькнул большой городской парк с озером. По беговой дорожке вокруг озера бегали физкультурники: мужчины и женщины, все в коротких шортах и открытых маечках. Интересно. А как же каноны ислама? Автобус уже ехал по городским улицам и абсолютно все прохожие были одеты так же, как москвичи или жители Белграда.

Ну вот наконец мы приехали на автовокзал. Автовокзал Тираны – это, собственно, не автовокзал, а большая асфальтовая площадка между домами. Никакого зала ожидания, никаких касс и никакого расписания. Вместо этого – много киосков, на которых написаны названия городов и стран. Я увидела киоск с надписью «Черногория» и решила заранее купить билеты.Расслабленный дедок пил кофе. Никаких языков, кроме албанского, он не знал и мы объяснялись с помощью жестов и калькулятора. В результате мне были выданы два мятых серых клочка бумаги, где от руки были написаны время,  дата и пункт назначения.  Посмотрев на серые бумажки и узнав, что я отдала за них тридцать евро, муж только сказал «Хм..м..м».

Вскоре пришлось еще раз столкнуться с албанской бюрократией, вернее с ее отсутствием. В гостинице я попросила квитанцию об оплате. Не подумайте, что я вредная. Просто я уже знакома с порядками во многих балканских странах. В бывших югославских республиках в течении суток по приезде нужно зарегистрироваться в полиции и получить так называемый «белый картон». Случается, что этот «картон» проверяют. Насколько я поняла, в Албании регистрироваться не нужно. Но с квитанцией было бы как-то спокойнее. Особенно когда у тебя нет штампа в паспорте. Молодой парень на ресепшене клятвенно обещал мне выписать все, что полагается. Вот только не сейчас. Попозже, когда придет хозяин. Надо ли говорить, что квитанции я так и не дождалась? Зато нас заселили раньше положенного времени и даже покормили внеплановым завтраком. Ну что ж, неплохо. Можно переходить к осмотру достопримечательностей.

Достопримечательности Тираны осмотреть легко, ввиду их малого количества. В городах, где я бывала до этого львиную долю программы осмотра составляли древние храмы, мечети и прочие культовые сооружения. В Тиране есть мечети, есть и довольно много церквей, но все это свежепостроенное. При социализме  религию не жаловали. В 60-х годах страну объявили атеистической и принялись разрушать все подряд, что имело отношение к религии. Уцелела лишь мечеть 18 века – памятник архитектуры, да и то, благодаря вмешательству международных организаций.

Ну что ж, будем смотреть то, что есть. И я отправилась на главную площадь. Площадь Скандербега действительно большая и красивая. Окружена она весьма разнородными сооружениями. Тут и уже упомянутая старинная мечеть с часовой башней рядом, и несколько зданий в типично итальянском стиле, действительно построенные итальянцами в начале 40-х годов.  А вот Национальный Исторический  Музей и Дворец Культуры, строить который помогали специалисты из СССР. Советскую архитектуру ни с чем не перепутаешь. Фасад Исторического Музея украшает большая мозаика: рабочие, крестьяне, солдаты и прочие трудовые албанцы дружно шагают в светлое будущее, размахивая винтовками, флагами и орудиями труда. Я прямо-таки  прослезилась от ностальгии.

В центре площади установлен памятник Скандербегу. Скандербег – национальный герой Албании, личность, действительно, замечательная. Настоящее его имя – Георгий Кастриоти. Он родился в начале пятнадцатого века в знатном албанском семействе и ребенком был отправлен в Османскую империю. У османов существовала такая практика: забирать детей местной элиты в качестве заложников, чтобы их родители чего не выкинули. Георгий принял ислам, учился в военном училище, а потом служил в османской армии и получил имя Скандербег. Но в один прекрасный день сбежал в родную Албанию и вернулся в христианство. После чего стал правителем и воевал с османами за свободу своей родины долго и успешно. Современное албанское знамя – черный орел на красном фоне, впервые использовал именно Скандербег. Что касается памятника... Ну, памятник, как памятник. Я его сфотографировала.

Что бы такого еще посмотреть в Тиране? Да, вопрос... Албанские власти, похоже, решили привлекать туристов рассказами об ужасном социалистическом прошлом. Намеренно употребляю слово «социалистическое». В последнее время все чаще встречаю выражения «при коммунизме» или «во времена коммунизма» применительно к социалистической эпохе. Меня это очень коробит. Любой советский школьник знал, что живем мы при социализме, а прекрасный коммунизм наступит когда-то потом, да и то, если мы будем себя хорошо вести. Подмена понятия «социализм» на «коммунизм» наводит меня на нехорошие подозрения. Сейчас во многих западных странах у власти стоят именно социалистические партии. Видимо хотят избежать нежелательных ассоциаций. Тем более, что некоторые явления советского времени (не лучшие) уже можно наблюдать в Евросоюзе. Вот и Политбюро появилось ( я имею в виду Еврокомиссию). Но оставим политику и вернемся в Тирану. Вниманию гостей города предлагаются дом ужасного диктатора Ходжи и закрытый элитный квартал, где жили ужасные соратники ужасного диктатора. Я добросовестно посмотрела то и другое. Дом диктатора напоминает средних размеров подмосковную дачу, а закрытый квартал – спальный московский район образца 80-х. Разве что на въезде имеются два дота. Но где вы видели номенклатуру  без охраны?

Правда, есть еще и бункер, где собирался прятаться ужасный диктатор. Теперь там музей под названием «Бунк-арт»-2. Что ж, посмотрела и его. Музей представлял из себя подвал. На бетонных стенах развешены многочисленные фотографии, призванные показать, как все было плохо при диктатуре. Я не отношу себя к фанатам социализма. В СССР брежневского образца, который я хорошо помню, было много плохого. Одни продуктовые дефициты чего стоили. А еще невозможность съездить за границу... Да что там говорить, мои ровесники меня поймут.  А если вспомнить бабушкины рассказы про коллективизацию и сталинские репрессии, становится совсем грустно. И все же, когда начинаются разговоры про какой-то кромешный ужас тех времен, я не могу с этим согласиться. Не все совсем было плохо. Поэтому и экспозиция музея вызвала у меня смешанные чувства. Вот на фотографии группа молодежи что-то копает. Вот они же поют песни, а вот играют в мяч. На подписи значилось, что это концлагерь. Но позвольте... Где-то я это уже видела. Да ведь это же комсомольская стройка! Албанский БАМ или что-то в этом роде. На других фотографиях были тюрьмы. Отдельный зал посвящен поимке шпионов и охране границы. Тюрьмы и границы никому не нравятся. Но, увы, они есть везде в мире и не свидетельствуют о каком-то особом зверстве властей. Чтобы усилить впечатление звучала печальная музыка и лился неяркий свет. Но я не впечатлилась и начала оглядываться, желая понять реакцию других туристов. Немногочисленные посетители были представлены китайцами и компанией ребят откуда-то из Восточной Европы. Кажется, никто из них также не впечатлился, в особенности китайцы. Позже я прочитала в интернете комментарии туристов из Западной Европы. Они писали про «ужасы коммунизма», которые они увидели. Очевидно на них и было рассчитано.

Кроме Бунк-арта-2, в Тиране имеется еще и Бунк-арт-1, но расположен он довольно далеко от центра. Тащиться куда-то, чтобы увидеть очередные «ужасы коммунизма», мне не хотелось. Хватит достопримечательностей и нужно уже начинать смотреть живой город и его горожан. Жилая застройка Тираны – это привычные нам многоквартирные дома а-ля хрущевки и брежневки с небольшими вариациями. Жителей, как я уже сказала, не отличишь от москвичей или белграджан. Конечно, никто тут не считает русских своими братьями, как в соседней Сербии, и какой-то любви к нам никто не испытывает. Но я на это и не рассчитывала. Скорее удивило другое: враждебности к России и русским я тоже не ощутила. Может быть эта враждебность есть у политиков, может быть – в каких-то других районах страны. Но в Тиране ко мне относились равнодушно-доброжелательно. С таким же успехом я могла бы представляться бразильянкой. Скоро мне стало очевидно, что любят здесь американцев. В честь американских президентов названы улицы и площади, есть какие-то албанско-американские культурные центры и еще разные организации, призванные укреплять связи двух стран. Что ж, это понятно, имея в виду албанскую историю - то, как США помогли им сохранить независимость после Первой Мировой и поддерживали в 90-е годы.  А вот что явилось неожиданностью, так это большая группа русских туристов в центре города. Не ожидала встретить здесь наших граждан. Хотя, почему нет? Албания недавно предоставила россиянам девяносто безвизовых дней в летний период.

Гуляя по Тиране-нетуристической (а это весь город, кроме главной площади), я столкнулась с одной проблемой: язык. Молодые люди в центре еще как-то знали английский, но в небольших продуктовых магазинчиках внутри кварталов была совсем беда. Я люблю рынки и небольшие магазины. Там можно купить свежие фрукты, традиционную выпечку, местные сорта сыра и колбасы. Далеко не всегда все это можно встретить на полках супермаркета. Но в Тиране мне пришлось тяжело. Я еще могла показать пальцем на сыр или творог, лежащие на витрине передо мной, но часть продуктов располагалась на полках за спиной продавца и как попросить тот или иной товар было непонятно. Продавщица таращилась на меня, а я только двигала руками и хватала ртом воздух, пытаясь вспомнить какие-нибудь слова. Английские слова она не понимала. Сербские, болгарские и русские слова я употреблять опасалась, зная о напряженных отношениях албанцев со славянскими соседями. Вот тут и выяснилось, что многие албанцы неплохо понимают итальянский язык. Вообще-то можно было догадаться, зная о географической близости  двух стран, их давних связях  и о том, что в период Второй Мировой страна была оккупирована итальянцами. В детстве я пробовала учить итальянский язык. Далеко не продвинулась: выучила детский стишок и куплет из песенки, а также пару десятков слов. И вот теперь, спустя почти пятьдесят лет, итальянские слова одно за другим начали всплывать из глубин моей памяти, подобно рыбам со дна моря. Странная штука память. Оказалось, что я знаю, как будет вода, хлеб и сыр, знаю числительные, могу даже сказать по-итальянски «здравствуйте-до свидания-спасибо-пожалуйста». И дело пошло веселее. Купленные в конце концов сыр, колбаса и хлеб были вкусными, но не показались мне какими-то экзотическими. Албанская еда очень похожа на еду славянских соседей - сербов и македонцев.

Вооруженная знанием двадцати итальянских слов, я уже смелее изучала Тирану. На вывесках и объявлениях мне иногда встречались итальянские слова, но неожиданно попадались и русские! Я узнала, что много слов было заимствовано из русского языка в 60-е годы, когда Советский Союз и Албания очень дружили и в стране работало много советских специалистов. Например, слова «комбинат» и «туалет». Часть пожилых албанцев помнят период дружбы с Советским Союзом и с теплотой относятся к нашей стране, несмотря на сложности современной политики.

А еще, неожиданно, мне встретилось русское слово «беседка». Так и было написано на указателе в парке. Пошла в ту сторону и действительно увидела настоящую беседку. Кстати, о городском парке.  Он очень большой и живописный, с огромным озером посередине. В жару там особенно приятно. Обстановка спокойная, много гуляющих с детьми и особенно порадовало большое количество спортсменов. На их наличие я всегда обращаю внимание и не только потому, что сама люблю спорт. Мой опыт показал, что массовое увлечение спортом говорит о спокойной криминогенной обстановке, да и вообще является свидетельством культурной с нами близости. В Болгарии и Сербии, в Македонии, Черногории, Боснии и Герцеговине мне постоянно встречались физкультурники. Это были любители горных прогулок, здесь их называют «планинары», велосипедисты, граждане на самокатах и роликах. На дорожках парков всегда было  много бегунов, а на площадках с тренажерами – поклонников фитнеса. Я им всем даже завидую. Возле моего дома в Москве тоже оборудовали спортплощадку. Вот только там вечно сидят районные пьяницы. Вроде уже запретили распивать алкоголь в общественных местах, а им все нипочем: мусорят и не дают людям тренироваться. Это лишний раз показывает, что наличие в городе спортсменов – точный показатель состояния здоровья общества. Ведь всем известно, что алкаши – наша российская беда.

Есть  места на Балканах, где я спортсменов не видела : албанские районы Скопья. Там тоже оборудованы тренажеры и беговые дорожки. А вот спортсменов нет. Иногда встречаю албанских парней ( не девушек! ) на беговой дорожке, но только в славянской части города. Это неудивительно, ведь в Скопье живут «верхние» албанцы, а в Тиране - «нижние» и между ними большая разница.

Мое пребывание в Тиране пролетело быстро. И вот я уже снова на автовокзале. Водитель-черногорец без всякого удивления принял серые мятые бумажки в качестве билетов и я села в автобус. Одним беспокойством меньше. Но главная тревога осталась: что скажут пограничники, не найдя в моем паспорте штампа о въезде? Пограничники не сказали ничего. Более того, штампа о выезде они тоже не поставили.

Добравшись до апартамента в Черногории, едва побросав чемоданы и даже не приняв душ, я  поспешила в полицию регистрироваться. По дороге рассказала хозяину квартиры про порядки в Албании – отсутствие регистрации и штампов в паспорте. «Дикие люди» - прокомментировал черногорец. Надо же, а мне понравилось...

Что я вынесла из своего короткого знакомства с Албанией? «Нижние» албанцы произвели на меня нормальное впечатление. Мне представляется, что с этими людьми сербы могли бы договориться. А договариваться приходится:  сербы и албанцы – соседи, а соседи должны жить в мире. Как именно договариваться? Я не знаю. Я не политик и не дипломат, но мне кажется, шанс есть.

Что же касается «верхних» албанцев, то даже не знаю, что и сказать. Здесь все сложнее и остается только надеяться на лучшее.