Глава 5. Каменный крест

Дед Матвей проснулся и разбудил сладко спавшего Бондарика.
– Вставай Петро, скажи солдату трубить подъем. Уже пятый час. Вели всем собраться возле нашей лесной столовой, я сейчас тоже туда пойду.
Когда пришел дед Матвей, все уже были в сборе.
– Так, все собрались? – спросил дед, – Хорошо, у меня есть предложение. Если хотите, оседлайте ваших лошадей, и я покажу вам одно интересное место. Вон там, где эти горы. Как, пан поручик, одобряете мое предложение, или здесь проведем остаток дня?
– Нет-нет, поедем, – закричали большинство солдат, и поручик с барышнями тоже.
– Тогда становитесь в очередь, чтобы не было сутолоки. А ты, Павлина, с пани Агатой раздайте парням по коржу с медом, и так стоя на скорую руку подкрепимся, и по коням. Даю вам на это не больше получаса. Воды здесь не пить, я вас приведу к таким ключам, что вода там покажется лучше вина.
– Папа, а с нами как будет? Ведь мы с пани Агатой ездить верхом не умеем, а телега туда не пойдет, – спросила Павлина.
– А я вас и не зову. Верно, телега туда не пойдет, только на лошадях можно добраться.
– А как же мы здесь одни останемся? Вдруг к нам пожалует медведь или дикие свиньи? И стрелять мы не умеем, и на дереве не спрячемся, мишка лучше нас лазит, а свиньи подроют корни, и дерево упадет.
– Да, ты права, Павлина, свиньи страшнее медведя. Только мы вас одних не оставим. Пан поручик скажет, кому можно доверить охрану.
– Доверить-то всем можно. Ведь это чуткий народ. Только я никого не буду заставлять, а найду желающих. Ну так как, хлопцы, кто желает остаться для охраны? Если такие найдутся, выйдите вперед, – скомандовал Густав.
Вышли пять человек.
– Вот и прекрасно. Для охраны достаточно, тем более, что свиньи не так пули боятся, как огня. А у нас костер есть, только надо его поддерживать. А может ты, Антон, останешься? Ты у нас такой здоровяк, что и медведя задушишь, если он надумает прийти сюда в гости, – предложил Густав.
– Если прикажете, останусь, – почесывая затылок, ответил парень.
– Я тебе не приказываю, а спрашиваю.
– Коли спрашиваете, так я поеду. Очень хочется посмотреть, что нам дедушка покажет.
– Ну, ладно, управятся и эти пять человек. Тогда поехали, а то я вижу, дед уже на коне.
Павлина с тревогой посмотрела на своего старенького отца.
– Папа, папочка, что ты придумал, разве ты удержишься в седле? Конь чего-нибудь испугается и тебя разнесет.
– Ну, что ты, дочка? Разве я один? Смотри, какие орлы возле меня, и разве я тоже не орел? Посмотри, как я сижу, хе-хе! Я еще их перегоню, не забыл верховой езды, – успокаивал дед Матвей.
И старик подбоченился левой рукой, а правой подкрутил седой ус. И что ты ему скажешь, увидел столько молодых людей и сам помолодел.
Отряд во главе со стариком Матвеем скрылся в лесной чаще. На поляне стало тихо. Женщины вымыли посуду после полдника, и пошли отдыхать в свою палатку, а также поделиться впечатлениями. Оставшиеся солдаты, не спеша, собирали сухие ветки и тоже обсуждали увиденное.
– Слушай, Юзек, а что случилось с нашим капитаном? Какой-то он стал другой, будто его кто-то подменил.
– Да кто там его подменял. Голову побил, сам же мне говорил и потому молчит.
– А может, его какая девка приколдовала?
– Если бы приколдовала, возле нее крутился и был бы веселый.
– Сколько ему еще осталось служить? Год, а после он демобилизуется, и на его место станет рыжий пёс.
– Нет, пёс тоже уйдет, им обоим год остался.
А пока оставим на время солдат, собирающих хворост, и посмотрим, что делает Роман Зарецкий.
– Пан капитан, вы уже проснулись? – спросил денщик.
– Да, я не сплю, а почему так тихо, где остальные?
– Их нет, они уехали куда-то в лес.
– А меня никто не приходил звать?
– Нет.
– Вот как. Ничего, поедем сами. Хочется мне знать, что там интересного дед покажет.
– А если мы их не догоним и заблудимся, лес-то дикий, зверей полно.
– Марек, зверей не бойся, на границе страшнее, чем в лесу. Если мы даже заблудимся, поскольку день уже клонится к вечеру, разведем огонь и зверь не подойдет. А на границе разведи огонь, враг сразу тебя прихлопнет.
– А если на огонь подойдет этот и вас убьет?
– Он этого не сделает.
– Почему не сделает? Вчера чуть не сделал. Хорошо, пистолет был не заряжен.
– Вот именно, здесь он теперь меня не убьет. Где-то, конечно, может. Да и где-то тоже побоится, ведь у меня есть два свидетеля: ты и Аверьян Кудыма. Хотя Кудыма его денщик, но своего господина не очень жалует, я знаю. Только, Марек, помни, о нашей стычке с поручиком Маревичем никому не рассказывай. Это наше личное дело. Ты понял?
– А что тут не понимать, только, только… Эх, капитан, я бы на вашем месте не так поступил.
– Ну, хватит, мой юный друг. Я уже оделся и пойду к женщинам, возьму что-нибудь поесть, а ты беги за лошадьми.
Взяв на дорогу провизии, капитан спросил:
– Пан Бондарик, в какую сторону уехала наша компания, не в эту ли сторону, на юг? – и указал рукой.
– Вот именно, туда. вам надо все время смотреть на эту гору, что упирается шпилем в небо. К ней они доедут, а потом круто свернут в лес и задержатся на большой поляне. Фактически это и есть цель экспедиции. Если бы у вас был бинокль, вам бы лучше было ориентироваться.
– А он у меня всегда есть, вместе с оружием. Это для пограничника неотъемлемая вещь. Спасибо и до свидания. Поехали.
В лесу можно было заблудиться, но не опытному пограничнику.
– Вот видишь, Марек, ты говорил, что заблудимся, но по этим следам можно ехать и при луне. Смотри, около сорока лошадей прошли по нетронутой земле. Даже после дождя следы будут видны долгое время.
Лес был густой, девственный, были такие места, что надо было объезжать, но у наших путников не было проблем, поскольку ехали они по проторенной дороге. Было уже половина восьмого, когда капитан остановил лошадь.
– Вот интересно, они уже приехали или блуждают?– спросил Роман.
– А я залезу на это большое дерево, и может, увижу их, только дайте мне бинокль.
– А не свалишься?
– Вот еще, чтобы я свалился. Сниму сапоги и полезу, как белка.
Спустя пару минут Марек закричал:
– Вижу-вижу, вон они под той горой, что Бондарик говорил. Вот спешились и ходят вокруг нее. Вот исчезли, как будто бы в гору влезли.
– Наверно, там есть пещера.
– Да-да, вижу черное пятно, наверное, вход в пещеру. О! Я еще что-то вижу.
– А что именно? Гляди хорошо.
– Вижу большую поляну, а на ней стоит белый крест, как раз против той горы, где наши люди остановились.
– Ага, они к нему придут. Бондарик так говорил. Слезай, Марек, и мы напрямик скоро придем к нему.
Пробираться напрямик, конечно, было трудно, но поскольку большая компания задержалась у скалы, наши путешественники пришли на поляну раньше всех.
– Вот мы уже на поляне. Смотри, посередине широкий круг уложенных камней, на нем второй, поменьше, вроде как две ступени, а посередине квадратный пьедестал, на котором и стоит этот крест. Здесь Марек, кроется какая-то история, о которой дед хочет рассказать.
– Наверно. Значит, будем их здесь дожидаться?
– Конечно. Иди, Марек, распусти ремни у лошадей, вынь удила, пусть щиплют листья с деревьев, поскольку травы здесь нет. И мы успеем поесть, пока к нам остальные доберутся.
Вскоре подъехали остальные. Лошадей привязали к деревьям, и все собрались, окружив крест. К Роману подошел Густав, веселый, в приподнятом настроении и, как ни в чем не бывало, выразил удивление:
– Ты смотри, и как это ты сюда без проводника добрался, и даже раньше нас нашел эту поляну.
– Зачем нам проводник? Вы оставили такой след, что через месяц по нему можно ходить. А почему меня не позвал, когда отправлялся в лес?
– Ты, кажется, спал, и у тебя наверняка еще голова болит, – с откровенной издевкой сказал Густав, лукаво поглядывая на Янину.
– Нет, спасибо, уже не болит, а как твои колени, тоже перестали болеть?
– А они у меня и не болели – ответив Роману, Густав ушел от него подальше, опасаясь, как бы их разговор не свернул на нежелательную тему.

К подножью креста подошел дед Матвей. Все замолчали.
– Слушайте, уважаемые. Вы уже видели пещеру, где жил со своей женой бедный Альфред, а здесь они похоронены. Вот на пьедестале выкованы их имена. Можно еще разобрать, если приглядеться.
Перешагнув ступени, Роман опустился на одно колено и стал всматриваться в надпись, но на том пьедестале между камнями, местами были дыры, и из одной, прямо у руки Романа, внезапно показалась змея. Но тот не растерялся и опередил её, схватив опасную тварь у самой головы. Все замерли в ожидании, что будет дальше, а змея, сообразив, что укусить не может, обвилась вокруг Романа, словно пытаясь его задушить. Она была довольно длинная, почти два метра.
– Хлопцы, принесите скоренько толстую палку, – попросил Роман.
Несколько солдат сразу бросились исполнять просьбу, и палка была доставлена мгновенно.
– Принесли? А теперь дайте ей укусить один конец, только берегитесь, этого конца с ядом в руки уже не брать. И заройте эту палку в землю, чтобы никто на нее не наступил. Вот так, кусай-кусай, моя красавица. Это ты мне приготовила свой нектар, так вылей его на палку, а теперь я отнесу тебя в лес подальше от людей, – приговаривал Роман, и уже, было, направился в лес, но дед его остановил:
– Нет, мой дорогой капитан, ты ее в лес не неси.
– А что же мне с ней делать, на ужин отнести? Говорят, колдуны их едят
– Фу! Какая гадость, пусть колдуны их едят, у них гадкая дорога, а мы люди нормальные.
– Так что же мне с ней делать? Буду сидеть с ней, держать и ждать, пока она сдохнет?
– Нет, сидеть не надо, убей ее. Пускать теперь нельзя, она посрамлена и обязательно отомстит. Если не тебе или кому другому, то нападет на невинное животное. И убить должен только ты.
– Как же я ее убью? Видишь, как она меня обняла. Я буду ее снимать, а она меня все-таки ужалит.
–- А в лес как думал унести? А если бы у тебя в руках ничего не было? Как бы ты поступил?
– Я бы тогда задушил ее, но душить как-то неприятно. Воин привык рубить.
– Да, ты прав, душить противно, тогда помогите ему хлопцы.
Антон первым подбежал к капитану и схватил змею за шею и стал ее раскручивать. Потом хлопцы отнесли ее немного дальше, и Роман шашкой отсек ей голову. Вырыли яму и бросили ее туда, притоптав ногами землю.
– Ну, капитан, ты победил, – сказал довольный дед.
– А что тут такого важного, всякий бы победил, защищая себя.
– Нет, не всякий. Ты хоть понимаешь, что победил? Ты победил человека, злого, как эта змея. Правда, тебе неведомый друг поможет. Это и хорошо, самому тебе было бы тяжелее. Но ты непременно победишь, только придется натерпеться. Но ты не падай духом, все будет хорошо, поздравляю заранее. Только после победы не забудь старика, навестить, а если меня не застанешь, помолись на моей могиле. А теперь, капитан, продолжай читать надпись. – завершил свои предсказания дед Матвей.
Опустившись на колено, Роман опять стал присматриваться и начал медленно читать: “Здесь похоронены муж и жена, Альфред и Терезия. Кто будет проходить в этой глуши мимо могилы, помолитесь за их души. Просит их сын, Вацлав Ожельский. 1782 год”.

– А теперь, детки, помолимся за них и за сына тоже, потому что их всех давно уже нет, – вздохнув, сказал дед.
Все стали на колени, по примеру деда, прочли молитву, и даже кто-то из старших годами солдат, зажег вместо свечи сухую ветку елки. Окончив молитву, все встали. Дед сказал:
– Пусть спят спокойным сном. А нам пора возвращаться, солнце уже низко над землей, лес скоро покроется мраком, и женщины в лагере будут беспокоиться.
– Дедушка, а вы нам еще ничего не рассказали о покойных Альфреде и Терезии. Только показали, где они жили, – напомнил кто-то.
– Расскажу, детки, у костра. Там тоже захотят послушать, а теперь поехали, пока в чаще леса еще что-то видно.
– Тогда до скорого свидания, я возвращаюсь своей короткой дорогой, – сказал капитан.
С ним поехали его неотлучный Марек и Антон, который не спрашивая ничьего разрешения, решительно повернул своего коня и примкнул к ним.
– Так мы тоже поедем короткой дорогой, – впервые за весь день отозвалась Янина.
– Женщинам ехать той дорогой невозможно, изорвете все платье в клочья, а местами надо пролезать пешком, – ответил Роман.
Янина подумала: “Вот как, он даже не хочет со мной вместе ехать. Наверно, ночью опять помчится к своей девушке, а может, побоится, чтобы ему второй глаз не подбили. Ну и пусть, подумаешь, какой хан в чалме. Густав лучше, не задается, такой ласковый, вежливый, добрый. Всю дорогу развлекает, угощает. Только Зося по этому хану воздыхает, а он на нее наплевал”.
– Янина, о чем так задумалась? – тихим вкрадчивым голосом спросил Густав.
– Да так, ничего особенного, – вздрогнув, ответила девушка и покраснела от своей лжи.
– А что это старик говорил Роману про злого человека, змею и победу? Причем тут змея и победа?
– Понятия не имею. Надо деда спросить, что всё это значит. Давайте подъедем к нему ближе и спросим. Может, скажет.
– Дедушка, расскажи нам, пожалуйста, что значит злой человек и змея, как это понять? И от чего пан Роман спасется?
– Он спасется от злого человека и победит его.
– А что общего со всем этим имеет змея?
– Этого я тебе не скажу. Тебе еще рано знать такие вещи.
В лесу уже сгустились сумерки. Девушки ехали возле деда. Несмотря на то, что было много людей, всё равно было жутко, все притихли и ехали молча.
Вскоре отряд подъехал к самому лагерю. Встречали их с радостью. У костра уже сидели, ожидая остальных,  капитан, Марек, Антон и те, кто никуда не ездил.
На ужин была печеная в золе картошка, грибы и жареная рыба.
– Где же взяли картошку? – спросил дед.
– Я ездил домой и привез, – ответил Бондарик.
Солдаты, осмелев, стали наперебой рассказывать о своих впечатлениях и задавать интересующие их вопросы.
Красивое было зрелище. Большая поляна. С одной стороны, река чистая и прозрачная, как стекло, а с другой – лес обнял ту поляну полукругом. Две большие палатки стоят, освещенные полной луной. На костре потрескивают небольшие бревнышки, выкидывая вверх языки пламени. Вокруг костра расположилась необыкновенная группа людей: военные, две женщины разного типажа, две девушки, а в самом центре – старик в штатском платье, с седой бородой. На него и было обращено всеобщее внимание. Дед поднял правую руку, прося тишины, и все умолкли в ожидании.
–– Дедушка, а змея?
– Хотите знать про змею? Хорошо, скажу. Если ты не трогаешь змею, а она тебя преследует и старается укусить, то так и знай, что у тебя есть подлый враг, который хочет тебя убить. Старайся ее победить, тогда ты и врага победишь, а если тебе кто-то поможет, то и врага тебе помогут победить. А если ты ее упустишь, значит, растерялся, и враг тебя одолеет.
– Дедуля, а как змея может знать о враге и его противнике?
– Ну, знаете, мои дорогие, того говорить не стану. Все равно не поймете за один раз.
– Ладно, и так достаточно, – отозвался кто-то.
– О, дедушка, нам не впервые, приходилось и по три ночи не спать. А за такой рассказ не жалко и ночь подарить, – заговорили солдаты.
– А если вы не завтра поедете, а послезавтра? Ведь у вас отпуск-то большой.
– Это, дедушка, уже их дело. Я думаю, они домой торопятся. Как скажете, хлопцы? – обращаясь к своим воинам и выразительно поглядывая на Густава, спросил Роман.
– А я не против. Как скажет большинство. Я лично не очень тороплюсь, меня никто не ждет, и дом заколочен, – ответил Густав.
– А мне-то некуда спешить, разве что в монастырь. Ну, так как, хлопцы? – спросил Роман.
– Мы остаемся еще на завтра, если хозяевам не надоели.
– Нет-нет, люди добрые, не надоели, гуляйте, отдыхайте, – пригласила пани Агата.
– Ну, если так, расскажите нам еще про крепость, дедушка, если вы не устали, – предложил Густав.
– Да-да, расскажите, мы спать не хотим, – загалдели солдаты.
– Про крепость много не расскажу, я совсем мало про нее знаю.
– Сколько знаете, столько и расскажите.
– Ну, уж ладно, буду вам болтать до восхода солнца. Давным-давно, когда еще не было огнестрельного оружия и на земле между государствами не было твердых границ, люди не знали, когда нападет враг. Они спасались бегством в лес. А уж орды татарские, монгольские и прочие и в лесах находили притаившихся людей. Вот и возникла необходимость строить крепости. Правда, крепость Казимировская не древняя, но довольно давно построенная. А село Казимировка образовалось из приютив
шихся в лесах людей, которые остались в живых. Они пришли сюда, поскольку здесь был сплошной лес, и орды к ним не доходили. Лес расчищали, село росло, люди окрепли. Их никто не беспокоил, и они зажили богато. Но прошло время, и снова начались войны. Нет татар, так другие нападают. То немцы покоя не дают, то испанцы, то мавры, то чехи и так дальше. Во время одного затишья в Казимировку приехал молодой священник, не старше тридцати лет. Ознакомившись с местностью и наслушавшись рассказов об истории села Казимировка, он предложил людям построить крепость на скале, которая сохранилась до сих пор. Люди согласились, и предание гласит, что он вложил в постройку весь свой капитал и очень скоро построил крепость. Кроме своих людей, нанимал чужих, да еще и государство посылало пленных. И мало того, что построил твердыню, еще и провел от нее подземные ходы-тоннели и обеспечил доступ к воде Было бы хорошо, детки, если бы я вам там, на месте, рассказывал, но пока довольствуйтесь и этим. Да, там, в крепости есть громадные подвалы, можно сказать, целые лабиринты. Много чего сделала природа, а доделали люди под руководством священника Юзефа Вавельского. Чужой человек может там заблудиться.
– И что, пригодилась крепость? – спросил кто-то.
– О, да! И не один раз. Юзеф Вавельский руководил всеми операциями. Это был человек сильный, энергичный, тактичный. Он мог быть хорошим полководцем, но был верен своему призванию. В его честь и крепость назвали “Вавель”. Он установил дозор села, охрана стерегла круглые сутки. Если враг подступал, люди успевали заранее укрыться в крепости. А если враг сильный, и не могли его отразить, успевали убежать по тоннелям и спрятаться в непроходимых лесах.
– Дедушка, а это, правда, что ценности до сих пор хранятся в крепостных подвалах, и никто их взять не может, потому, что дух священника их охраняет? – спросила Зося.
– Зося, не слушай эти бредни. Священник Вавельский не может быть призраком. Он не был ни колдуном, ни упырем. Это, можно сказать, святой человек, не жалевший ни денег, ни своего труда. А призрака кто-то выдумал.
– Дедушка, а это, правда, что ненормальный Омелька нашел немного каких-то ценностей и хочет на Катерине жениться? – опять спросила Зося.
– То, что Омелька на Катерине хочет жениться, правда. Но кто же за ненормального отдаст, да еще единственную дочь. Правда, у него есть какое-то колечко. Кто-то потерял, а он нашел, и говорят, что у него есть много колец. Но он, будто бы, даст их девушке, когда она выйдет за него замуж. Дурак-дурак, а как подманивать, сообразил.
– Дедушка, а если правда, и ценности еще хранятся?
– Не знаю, Зося, я их не искал. Если ты такая любопытная, пойди на пару с Омелькой и, он тебе покажет, где клад хранится. А лучше, выйди за него замуж, тогда он тебе все золото отдаст.
И вот уже стало светлеть, а небо на востоке порозовело.
– Дети, начинается день, давайте все-таки ляжем немного поспать, – предложил дед.

Долго убеждать не пришлось, все разошлись и разлеглись, кто где мог. Роман ушел на свою прежнею постель к солдатам. Показавшееся солнце застало людей, спящих мертвецким сном. Только Кудыма не спал. Он был возле лошадей, проверял, все ли они на месте. Бондарик тоже не ложился, он поплыл по реке к своим коробкам, посмотреть, есть ли рыба. Посчитав лошадей и убедившись, что все на месте, Кудыма сел на берегу и стал ждать возвращения Бондарика. Тот скоро вернулся с богатым уловом.
– Что, воин, не ложился спать? – спросил Бондарик, выгружая рыбу.
– Нет, не ложился. Ждал вас с рыбой. Я ее очень люблю, и буду сейчас чистить. Ведь дадите на завтрак?
– Конечно. Я тоже буду чистить, пусть они все поспят. Мы с тобой сварим уху, испечем картошки. Смотри, сколько золы, и вся горячая. Хорошо в ней картошку печь.
– Да, вот именно, – подтвердил Кудыма, а затем спросил, – А как вы думаете, это правда, что в крепости есть какой-то клад?
– А кто его знает, может и есть. Были такие смельчаки, что ходили, искали, но ничего не нашли.
– Ну, а призраки есть?
– Говорят, будто есть. Говорят, потому и клад не нашли, что призрак к ним шел. Один из смельчаков даже заболел с перепуга.
– Значит, все-таки есть призрак, если люди его видели и испугались.
– А я все же не верю.
– А почему вы сами не пойдете? – спросил Кудыма, – Богатство человеку не помешает.
– Иногда очень даже мешает.
– Не понимаю, каким образом может мешать.
– Ой, Кудыма-Кудыма! Разве богач спокойно спит? У него всегда тревога на душе. Дома на три замка закрывается, в дороге оглядывается.
– А я хотел бы немного быть богатым.
– Ты так любишь богатство? Смотри, не заделайся грабителем.
– Грабителем я не буду никогда, у меня совесть есть. Но если бы нашел какие-нибудь ценности, зная, что они ничьи, все-таки взял бы. Знаешь, пан Бондарик, я тебе признаюсь, у меня есть одна вдова. Я ее очень люблю, но никак жениться на ней не могу. Она мне все время говорит: “Зачем я за тебя замуж пойду? Моих детей трое, да с тобой прибудет. Моего имущества на всех не хватит, а ты гол, как сокол”. Я ей говорю, что буду трудиться, а она мне в ответ: “Трудиться будешь, пока здоровье есть, а вдруг заболеешь. Что я буду с такой оравой делать? Хватит с меня, первый муж уже научил, боюсь”.
– Значит, она тебя по-настоящему не любит.
– Как не любит! Когда к ней приезжаю, она меня всего обцелует, обмилует. Что лучшее у нее есть, детям не даст, а все меня накормит. А дети за мной ходят, как цыплята за наседкой и все просят: “Дядя Аверьян, не уезжай, будь у нас всегда, мы будем тебя слушать. Будь, дядя, будь”. Знаешь, уезжаю от них, и сердце, поверишь, болит. И бабу люблю, и деток тоже люблю. Они у нее хорошие.
– Ну, Аверьян, напрасно ты оттягиваешь. Вот кончай службу и иди ко мне в помощники. Ты, я вижу, разбитной мужик. Бабу с детьми забирай, квартиру дам, и заработаешь у меня немало. Я замечал, что ты лошадей тоже любишь и возле них кое-что смыслишь, а мне, такого как раз и надо. Мой старший конюх уже старенький, а заменить, подходящего пока нет. Ну, как, по рукам?
– По рукам. Но, все же с бабой надо посоветоваться.
– А ты с ней много не советуйся, подгоняй телегу, грузи вещи, забирай детей и баба прибежит, пошумит, покричит и сядет. Потом сама тебе спасибо скажет.
– Так я, наверно, и сделаю, если баба будет тянуть. Только надо уже этот год дослужить. Сказать по правде, так мне эта граница надоела. Что горькая редька. Ну, что, пан Бондарик, будем поднимать наш лагерь? Уже час дня, и уха готова, и картошка тоже. Пока раскачаются, два часа будет. И в дорогу собираться надо. Капитан говорил, что в шесть часов вечера поедем. Ночевать у вас уже не будем. И коням и людям легче будет. А днем, видишь, какая жара, дышать нечем.
– Ты прав, Кудыма, бери трубу и труби подъем. Но сперва поешь кусок рыбы, а то твой начальник станет гонять тебя туда-сюда, и не поешь, как следует.
– Это, да, так может быть. Он у меня вообще-то, добрая злюка.
Обед и завтрак были вместе, ели с аппетитом. За едой вспоминали дедовские ночные рассказы. Все было интересно, необычно, и змея, и вещая птица. А Бердыша все без исключения жалели, каждый свое мнение высказывал, и говорили, что на обратном пути заедут на денек посмотреть его крепость. Очень всех взбудоражил призрак, хотелось знать, правда это или басни.
Густав от Янины не отставал, был так мил, что со стороны казалось, в этом человеке никогда не бывает злости. Даже солдатам снисходительно улыбался. Вот только Романа всячески избегал. Роман все видел и понимал, но Густаву не мешал. Ему и самолюбие не позволяло драться с Густавом за девушку, и он понимал, что насильно мил не будешь. А Густав использовал уныние и молчание Романа, и при удобном случае нашептывал девушке скверные слова:
– Бедный братец, наверно скучает по девушке, а голова болит, пойти не дает.

Был уже пятый час. Роман позвал Густава и напомнил ему:
– Слушай, Густав, пора нам собираться. Я думал, в шесть мы уже двинем в путь, но уже не успеем. Давай поднимать солдат, и хотя бы к восьми собраться.
– Давай, я ничего против не имею.
Поговорив между собой, офицеры подошли к хозяйкам.
– Уважаемые дамы, мы решили немедленно собраться в путь. Спасибо за гостеприимство, но нам пора.
– Как так?! – завопили обе женщины: пани Агата и Павлина. Девушки скромно молчали, – Без ужина не отпустим!
– И то, правда, – отозвался Бондарик, – Чего вдруг так заспешили, поужинайте, немного отдохните, и чуть на зорьку, в дорогу. Правда, дед?
– Да я тоже такого мнения, Петр. Ну, так как, детки, ужинаем вместе, или все-таки твердо решили ехать?
– Что с вами делать, дедушка. Спрошу у Густава, как он окончательно скажет.
– Если от меня зависит окончательное слово, то я бы принял столь любезное приглашение.
– Тогда останемся на ужин. Только, Густав, чуть свет, едем обязательно. Отпуск отпуском, а нас начальство может спросить, почему мы так долго держали людей в дороге.