Самовар

Мой брат Сеня снова женился. Это его второй брак, которому все предрекают недолгий век: комбайнер, с трудом связывающий воедино два слова, и успешная бьюти-блогерша, владеющая тремя языками, кажутся более странной парой, чем красавица и чудовище. Мама Сени, наш отец, тетя, бабушка и иже с ними считали, что брат вернется к первой жене через неделю. Но прошел месяц, а молодожены все еще вместе, несмотря на добрые пожелания родственников.

Козни и интриги начались еще со свадьбы. Когда счастливые влюбленные огласили свое решение, моя мачеха Алевтина Марковна прищурилась и недовольно спросила:

- А дядю Пашу с тетей Катей вы позвали? А Юлю? Между прочим, она троюродная сестра Сенечки, очень близкая родня. А Гену? А Сашу с Дашей? А бабу Клаву?
- Мама! – взмолился Семен. – Мы хотим отпраздновать тихо и скромно, в тесном кругу. Я не люблю шум и боюсь говорить тосты. Чувствую себя идиотом.
- Дорогой, - мягко сказала Ева, - пусть Алевтина Марковна сама пригласит, кого захочет.

И девушка вручила будущей свекрови стопку неподписанных открыток. Она, конечно же, и предположить не могла, как ими распорядятся. Когда я увидел, как мачеха вписывает в одну из них имя Нины, бывшей жены брата, то возмутился:

- Разве это хорошо, Алевтина Марковна? Нина совершенно не умеет себя вести, она закатит скандал и испортит праздник.
Мама Сени сделала самое невинное лицо и заморгала:
- А что тут такого? Нина и дети – семья моего сына. Они имеют право прийти на свадьбу. Кстати, вас с Настей я тоже вписала, так что покупайте подарок. Да сильно не тратьтесь – достаточно будет каких-нибудь стаканчиков.

Мы с женой покорно прибыли в ЗАГС в назначенное время. Невеста была очень красивой и хрупкой, как лесная фея. Мне стало жаль Еву – моя семейка живо ее проглотит и не поперхнется. Я уже видел в толпе ехидные и полные недоброжелательства взгляды родни и Нину в каком-то жутком черном платье. Веселенький нас ждет банкет.

После регистрации все вышли на улицу, чтобы сделать традиционное фото. Ева попросила слово и сказала:

- Дорогие гости! Мы с супругом счастливы, что вы пришли разделить с нами радость, и подобрали для вас небольшие подарки. Празднуйте, веселитесь, а мы с Семеном улетаем в путешествие в Каталонию, нам пора на самолет.

Очаровательно улыбнувшись и бросив в толпу букет, Ева схватила мужа под руку и поспешила к машине. Бойкие девочки в платьях подружек невесты быстро раздали всем красочно упакованные коробки с подарками от молодых. Все остолбенели. Точнее, в ступоре пребывали только родственники моего брата, которых из вредности позвала Алевтина Марковна.

- Вот это поворот! – восхищенно отметила моя жена. – Аплодирую стоя, она их сделала!

Но сюрпризы не закончились. Откуда ни возьмись, выскочил ведущий и, рассортировав нас на группки, усадил в автобусы. Мы прибыли в ресторан с большим банкетным залом, но столов с едой не было. Вместо этого нам раздали бокалы с шампанским и заставили разглядывать выставку каких-то инсталляций из металла и пластика. Я присмотрелся к гостям со стороны невесты, с упоением трещавших об искусстве, и все понял. Ева устроила праздник, ориентированный на ее круг общения: родных, коллег и друзей. Девушка окончила институт дизайна, ее родители – художники-декораторы, приятели все сплошь модельеры да стилисты.
 
Хитрая Ева сделала так, что родня Сени оказалась чужой на этом празднике жизни. Ни тебе застолья с выпивкой, ни криков «Горько!», ни тостов с пожеланиями, ни танцев под репертуар Верки Сердючки и Стаса Михайлова.
 
После выставки было театральное представление – какая-то до невозможности скучная древнегреческая трагедия. Слушая со всех сторон: «Гениально!», «Браво!», «Вы видели, как чудесно он сыграл Ксеркса?», я чувствовал себя необразованным деревенщиной.

- Как вспыхнула, поведай, схватка на море?
Кто начал битву? Эллины ль, иль сын мой, Ксеркс,
Числом надмившись силы многовесельной? – вещала со сцены пожилая женщина.

Мне стало казаться, что спектакль никогда не закончится, но вскоре актеры вышли на поклон, и я совершенно искренне заорал: «Браво!», радуясь, что мучения завершились.

- А теперь симфонический оркестр сыграет для вас фрагменты из «Бранденбургских концертов» Иоганна Себастьяна Баха! – радостно объявил ведущий.

После короткого антракта нас снова загнали в зал, и строгие музыканты в черных костюмах принялись мучить инструменты, извлекая из них однообразные заунывные звуки.

-  О, Боже! – простонала мачеха, усевшаяся рядом со мной. – Когда это кончится?!
- Потише, любезная, - шикнула не нее дама в элегантном платье. – Вы не на базаре.

Алевтина Марковна покраснела и осеклась. Легко скандалить и препираться с людьми, чье поведение не отличается от твоего. И очень трудно, когда с тобой говорят свысока –  начнешь ругаться, как привык, - покажешь себя дураком.

 -  Берите пример с Нины, - прошептал я. – Она уснула.
Мачеха ткнула бывшую невестку в бок.
- Хорош храпеть!
- А что еще делать? – заныла Нина. – Я сейчас сдохну со скуки. Эта тягомотина будет до утра играть.

Но в два часа ночи нас отпустили по домам, наиздевавшись вдоволь. Я устал так, словно бегал марафонскую дистанцию. А потом мне приснился Бах в кудрявом парике и женской тунике, простиравший руки к морю и вопрошавший: «О, всей земли асийской грады, области! Сокровищ пристань, Персия богатая! О, персы, все погибло ваше воинство!».

Свадьбу брата я запомнил навсегда, и осознал одну вещь: моя новая невестка – страшный человек. С виду она такая нежная, милая – просто розовый бутон, а внутри прячется настоящий Томас Торквемада. Я мысленно пожалел Сеню – такая женушка живо переделает его под себя, лишит привычных радостей вроде возни в гараже и рыбалки по субботам, заставит ходить в филармонию и на выставки, будет таскать по разным странам.

Каково же было мое удивление, когда Сеня через месяц позвонил и сказал:
- Миха, мы завтра приезжаем в село. Приходите с Настей, я так соскучился!
- Вы в гости или насовсем? – спросил я.
- Насовсем! – радостно заявил брат. – Ева уже сняла нам дом на время, а потом что-нибудь купим. Я хочу найти работу, мне не нравится сидеть на шее у жены. Ты приходи завтра, мы обо всем поговорим.
 
И мы с Настей следующим вечером отправились к Семену. Ева встретила нас, вопреки ожиданиям, приветливо. Она предложила кофе и достала из холодильника бутерброды.

- Хотела бы предложить вам что-то более основательное, но домработница придет только послезавтра.
- Вы наняли помощницу по хозяйству? – удивилась Настя.
- Мне некогда самой этим заниматься, - пожала плечами невестка. – Я должна работать. С пяти утра у меня йога, пробежка, плавание, потом я веду интернет-курсы макияжа, затем запись блога, вебинары для мастеров, подбор гардероба для заказчиц.
- Офигеть! – восхитилась Настя. – Тяжелая работа. Как же ты согласилась переехать в село? Это совсем не вяжется с твоим образом жизни.
- Сеня привык жить здесь. Я могу работать в любой точке мира – был бы интернет, для поездок у меня есть машина, до города недалеко. Знаете, в чем секрет счастья? Нельзя давить на близких и лишать их личного комфорта – это не приведет ко взаимопониманию.
- Как вам соседи? – усмехнулся я.
 
Рябиновая улица, на которой поселились брат с женой, тихая и живописная, но здесь живут одни старики, периодически нарушающие спокойствие. От скуки они начинают скандалить, судиться, если ветви дерева в чужом дворе создают тень над их палисадником, требовать убрать кошку, мяукающую по ночам, и тому подобное.

- Уже пятеро пришли засвидетельствовать нам свое почтение и заодно заглянуть во все уголки двора, - подтвердила мои догадки Ева.

Мы засиделись в гостях до поздней ночи. Молодожены рассказывали про отдых в Барселоне и показывали кучу фотографий разных мест. Около 12 часов кто-то позвонил Сене на мобильный.

- Баба Лида? – удивленно переспросил брат. – Что у вас случилось?
- Убивают, грабят, режут! – вопила в трубку старушка.
Сеня вскочил с дивана и помчался к выходу. Мы кинулись следом за ним.

 Лидия Петровна Стрельцова или баба Лида, как называют ее младшие по возрасту односельчане, встретила нас у двора. Я с радостью констатировал, что она жива и здорова, но тут же спохватился:
- А где дед Гриша?
- В доме, - прошептала старушка. – Боится выходить. Видите, напротив стоит машина? Это они, воры. Приезжали днем, спрашивали, нет ли у меня старых перин на продажу. Ну, я и показала им чердак, где храню всякий хлам. Один заинтересовался медным самоваром, я сказала, что он не продается, а они, вишь, что удумали – ночью вернулись и забрались на потолок. Когда я все поняла, то вышла потихоньку во двор, убрала лестницу и сразу же позвонила Семену.
- А почему не в полицию? – прищурилась Ева. – Это их прямая обязанность.
- Участковый сказал, что ему некогда – он в Калиновке день села празднует, - всхлипнула баба Лида. – А я так испугалась!

Семен не стал тратить время на разговоры: он снял футболку, взял фонарик и полез на чердак. Я поспешил за ним. Внутри было темно и тихо – очевидно, воры притаились. Мы с братом оказались в самом невыгодном положении: наши глаза еще не привыкли к темноте, и мы понятия не имели, что делать.

Кто-то схватил меня за шиворот. Я затрепыхался, попытался нащупать тело противника, но получил крепкого тумака.
- Не дергайся! – пробасил Семен.
- Это я!
- Тьфу, Миха, чего болтаешься под ногами?
- А куда мне деваться? Я ничего не вижу!
- Это снова ты?
- Где?
- Сзади.
- Нет, это…

Внезапно кто-то стукнул Сеню по голове каким-то звенящим и, по всей видимости, тяжелым предметом. Брат зашатался, но не упал, зато мне под ноги рухнул нападавший. Включился фонарик, и я увидел Еву с лопатой в изящной наманикюренной ручке.

- Я тебе покажу, как бить моего мужа! – мстительно прошипела она и с победным кличем стукнула незнакомца еще раз.
- Зая! – остановил ее брат. – Ты это… осторожнее, убьешь придурка.
В ту же секунду к выходу метнулась тень.
- Держи его! – крикнул я.
Семен схватил в охапку худого невысокого паренька с самоваром в руках.
- Вот, так и стой, - посоветовал я. – А то сбежит.

Мы с невесткой быстро связали руки и ноги второго вора обрывками старой простыни и потащили его вниз по лестнице. Следом стал спускаться Семен, сжимавший в медвежьих объятиях преступника и пузатый самовар.

- Ах, чтоб тебя! – выругался брат. – Зацепился штаниной за гвоздь!

Я бросил потерявшего сознание незнакомца и поспешил на помощь. Легкая ткань летних брюк и без того довольно плотно сидела на богатыре-Семене, чей вес превышал 130 кило, а после контакта с острым гвоздем и вовсе лопнула, разойдясь по шву.

- Совсем порвались, - подытожил я. – Снимай их, а то упадут, и ты споткнешься.

Сеня покорно выбрался из штанов и потащил вора в кухню. Компания получилась веселой: на диване полулежал связанный нами кудрявый воришка, уже очнувшийся, но так и не понявший, что происходит, рядом с большим половником в руке сидела моя жена, в одно кресло вжался перепуганный дед Гриша, в другом устроился Сеня в трусах в обнимку с худым парнем и самоваром.

Ева, не потерявшая присутствия духа, вынула из кармана джинсовых шортиков телефон и принялась звонить участковому, которого великолепно знала.

- Валентин Николаевич? – сладко прощебетала она в трубку. – Лидию Петровну пытались ограбить, но мы задержали преступников, подъезжайте. Не сможете? Ну, хорошо, сейчас позвоню вашему начальству, они точно смогут. Что? Как это мило с вашей стороны. Желательно добраться поскорее: мы устали и хотим спать.
- Ну что? – спросили мы хором.
- Сейчас явится, - пообещала Ева.
- Слава Богу, - перекрестилась баба Лида. – Давайте пока попьем чайку с малиновым вареньем.

Мы выпили по три кружки чаю, съели гору бутербродов, поговорили обо всем на свете, и даже познакомились с грабителями: одного звали Ростик, а второго Русик, и оба к 30 годам были знатными рецидивистами. А участковый все не ехал. Меня начало клонить в сон, и я задремал.

- Эй, вы живы? – раздался бодрый голос.

Я открыл глаза и увидел мужчин в полицейской форме. Вокруг все спали: Дед Гриша в своем кресле, Ева и баба Лида - склонившись головами на стол, моя жена и вор Русик - привалившись спинами друг к другу и мирно посапывая, Сеня и Ростик - нежно обнимая самовар.

- Не прошло и ста лет, - зевнул я. – Нас всех могли убить.
- Но не убили же, - радостно отозвался участковый. – Кто грабители?
- Вот эти, - сонным голосом ответила баба Лида. – Я тут подумала… Может, не надо их арестовывать? Они ничего не украли, такие милые ребята, просто у них сложная жизнь и нет работы.

Сеня вздохнул с облегчением и разжал объятия, из которых вместе с самоваром выпал Ростик.
- Извините нас, - буркнул он и поставил медную посудину на стол.
Ева и Настя освободили от пут Русика, и тот с наслаждением потянулся.
- Вы это… звоните, если чего-нибудь надо, - сказал он. – Может, огород вскопать или картошку прополоть.
- Ну и зачем меня вызывали?! – возопил участковый. – Я все бросил и помчался к вам в свой законный выходной, вызвал подкрепление, а вы, оказывается, прекрасно поладили.
- За то время, что вы ехали, можно было не то что подружиться, но влюбиться, жениться и состариться, - съязвила Ева.

Домой мы отправились в 5 часов утра. Навстречу уже шли люди, выгонявшие в стадо коров.

- Ничего себе, вы погуляли, - хохотнул пастух, окидывая взглядом Семена, оставшегося в одних трусах. Баба Лида предлагала ему брюки своего мужа, но ни одни не налезли на нашего богатыря. Брат попытался спрятаться за мою спину.

- До вас нам далеко, - немедленно огрызнулась Ева. – Помнится, кто-то чуть не утонул спьяну.

Мужчина что-то буркнул в ответ и зашагал прочь.

- Надеюсь, сегодняшняя ночь окажется более спокойной, - простонала невестка. – Я так хочу спать, но уже пора работать.
- Привыкай, - рассмеялся я. – Сеня с детства попадает во всякие глупые ситуации. Что-то подсказывает мне, что приключения только начинаются.

И я не ошибся, но это уже другая история…