Зыкырым

Сан-Франциско, Калифорния, Северная Америка, корпорация «Атлантическая Федерация»

Международный аэропорт Сан-Франциско был переполнен. Ожидалась посадка рейса из Мельбурна. Его задержали по крайней мере часа на два: встречающие уже начали обеспокоенно перешептываться, когда в серо-голубом небе появилась разляпистая, неуклюжая фигура, чем-то напоминающая толстую чайку.
Огромный лайнер «Аэркрафт» грузно шлепнулся на брюхо и, проехав по взлетной полосе несколько сотен метров, остановился. Вскоре оттуда хлынул поток людей, смешавшийся с другим, более многочисленным потоком встречающих. Кое-где послышались отдельные радостные восклицания, приветствия, дружеские хлопки по спинам и плечам, хоры возбужденных реплик на разных языках.
И только один встречающий, высокий худой мужчина, держался на приличном расстоянии от людской массы. Было в нем что-то неприятно-отталкивающее, чужеродное, несмотря на чистые, правильные черты лица. Периодически он вытягивал шею, точно стремясь заглянуть за чужие спины.
Наконец он увидел того, кого, собственно, и ожидал. Шустрый молодой человек с растрепанной копной кудрявых черных волос бодро шагал, сунув руки в карманы пальто и расталкивая по пути мешавших ему встречающих. Завидев встречающего, он резко притормозил и критически взглянул на долговязого мужчину снизу вверх. Было заметно, что он ожидал этой встречи, но до последнего надеялся, что она не состоится.
- Узнаете, Альберт Романович? - вкрадчиво поинтересовался долговязый.
Молодой человек сощурился и, нервно закачавшись на носках своих ботинок, практически мигом выдал язвительное:
- Вас нелегко забыть.
- О, неужели? Тогда у вас есть лишний повод для радости. Вы, надеюсь, уже слышали последние новости, Шпалис?
- Слышал, - брезгливо отозвался тот.
- Мы теперь коллеги, и мне хотелось бы… 
- С этим я еще разберусь, попомните мои слова!
С таким грозным предупреждением Шпалис решительно рванул к ближайшей стоянке электротакси. Егор успел поймать его за рукав.
- Куда это вы собрались?
- К Саймонсу! - гордо объявил Шпалис. - Спросить у него, каким местом он думал, назначая мне в напарники психопата-садиста, сбежавшего из тюрьмы!
- Я не сбежал, - мягко возразил Канаев. - Меня освободил ваш покровитель, Энрико Понтедра.
Шпалис буквально вскипел:
- Он не мой покровитель! Он — мой начальник. Это большая разница!
- Конечно, большая, - Егор выглядел так, будто спешил скорее успокоить разбушевавшегося младенца.
- И Саймонс тоже мой и ваш начальник, усвойте!
- Допустим. Только у него сейчас обеденный перерыв, и вряд ли он захочет нас видеть.
- Какой к черту перерыв? Двенадцать часов дня!
- Вот именно, люди как раз в это время обедают.
Шпалис растерянно заморгал своими выпуклыми, как у рыбы, глазами.
- Вы серьезно, что ли? Я обычно обедаю где-то в два часа.
- А я в одиннадцать, но мы сейчас о нормальных людях говорим.
Шпалис озадаченно почесал подбородок.
- Да-а, дела… Ладно, пойдемте тогда ко мне. Я не имею ни малейшего желания болтать с этой идиотской программой, которую Саймонс завел себе в качестве заместителя. Она меня доводит похуже вас, Канаев.
- Откуда вы, интересно, знаете такие подробности? - пробубнил себе под нос Егор, устремившись вслед за торопливо семенившим Шпалисом.
Тот на ходу снисходительно фыркнул:
- Ради всего святого, кончайте задавать дурацкие вопросы. Работал я на него. Раньше, когда еще у Рида жил. Мне лет пятнадцать тогда было, по-моему…
- А на допросе вы не соизволили в этом признаться, - искоса и ясно неодобрительно взглянул на него бывший агент ВСБ.
Шпалис сразу остановился и, развернувшись, столкнулся нос к носу со своим давним врагом. Впрочем, из-за разницы в росте это выражение не стоило воспринимать буквально — если быть точным, нос самого Шпалиса располагался где-то на уровне груди его противника, отчего первый чувствовал себя очень неуютно. Чтобы устранить досадное различие, Шпалис взобрался на высокий каменный бордюр. Теперь он получил возможность обозревать лицо Егора с доступного, а главное, безопасного расстояния.
- Знаете, Канаев, мне когда-то нравилась одна русская поговорка… Точно не припомню, но там говорилось про насильственное удаление органа зрения в том случае, если человек затрагивает никому не нужные старые темы. Поэтому не провоцируйте меня, хорошо? Иначе я рискую в свои двадцать увидеть небо в клеточку.
- Для вас было бы неплохо, - поддел его Егор. - Я вон девятнадцать дней отсидел, между прочим.
- Отсидите еще девятнадцать лет, если меня поместят в соседнюю камеру?
- С удовольствием, - Егор подал ему руку, помогая слезть.

Квартира родственников Шпалиса, расположенная в одном из крупнейших мегакомплексов города, напоминала опустошенный ковчег, где изредка сновали проворные, чрезвычайно юркие существа. Едва Шпалис появился в дверях, как они накинулись на него с дикими криками радости. Егору с трудом удалось отцепить от задыхающегося инспиратора трех ребятишек, мал мала меньше, темноволосых, кругленьких, как жуки.
- Милые у вас дети, - подметил Егор, когда Шпалис поднялся на ноги.
Тот стеснительно заулыбался, так что стали видны слегка выпирающие клыки и щель между передними зубами.
- Ну, они вообще-то не мои, а дети брата моей матери.
- Очень на вас похожи. Особенно мальчик.
- Серж? - Шпалис задумчиво поднял одну бровь. - Да, действительно. Но он точно меня перерастет, вот увидите. Если, конечно, не будет лопать ореховую пасту столовыми ложками… Ты слышишь меня, Серж? - строго прикрикнул он на мальчугана лет девяти, ответившего на его предостережение взрывом хохота. Две девочки постарше стояли поодаль, смущенно потупившись. Похоже, они осознавали, что переусердствовали с проявлением чувств. У обеих были смугловатые лица и большие выразительные глаза. Одна из сестер, Зовануш, носила длинную толстую косу, доходившую ей до пояса. Вторая, Есмине, была ниже ростом, зато на голове у нее торчало столько хвостиков, что Егор сбился со счета, пытаясь их сосчитать.
Из соседней комнаты донесся громкий, но довольно приятный женский голос:
- Отлично, что ты вернулся, Альберт. Проходи. Хиндек пока варит обед. Я скоро закончу с работой и тоже присоединюсь к вам.
- Мириам Берберян, - шепотом пояснил Шпалис, - моя тетя. Дядя, кстати, также здесь, как я понимаю. Видите шнурок?
- Вижу, - заинтересованно произнес Егор, разглядывая полосатый шнур, который кто-то привязал на ручку двери.
- Дядя все время носит с собой в кармане этот шнурок.
- Зачем?
Шпалис пожал плечами.
- Традиция. Хочет, чтобы хоть что-то в этом мире оставалось неизменным.
Бойкий Серж тем временем лихо дернул двоюродного брата за штанину и звонким голоском осведомился:
- Спалис, а кто это с тобой?
- Знакомый, - отчеканил Шпалис, прожигая Егора убийственным взглядом. - Запомнили, Канаев? - произнес он уже вполголоса.
- Конечно, - невозмутимо отозвался бывший агент ВСБ. - Только зачем вам это нужно?
Шпалис проворчал нечто невнятное, но в меру пугающее и повел своего оппонента дальше.
После прихожей, как это часто бывало устроено в современных квартирах, следовала комната, совмещавшая в себе одновременно кабинет, кухню и детскую. Ближе к входу располагалась электрическая плита, на которой Хиндек (универсальный компактный домашний робот, с виду похожий на крупного пластмассового паука) помешивал в кастрюле какое-то сероватое варево — Егор искренне надеялся, что это суп. Чуть поодаль, за большим рабочим компьютером сидела женщина. Егор видел ее блестящие черные волосы, собранные в тугой узел на затылке, и длинную шею.
Женщина не обратила никакого внимания на вошедших — по-видимому, очень увлеклась работой.
Егор кашлянул раз. Нет ответа. Кашлянул второй раз. То же самое.
- Не старайтесь, - шепнул ему на ухо Шпалис. - У нее железные нервы. Три ребенка в семье — хочешь не хочешь, а приходится держать себя в руках.
Слова Шпалиса прервал грохот — как определил Егор, доносился этот страшный звук из ванной. Спустя минуту в комнате появился низкорослый, нервный, крайне суетливый дядя Шпалиса. Меланхолическое выражение его лица подсказывало, что он периодически, где-то раза три в неделю, впадает в кратковременную депрессию.
Сейчас же он целиком пребывал в пучине деятельности; и первое, что он сделал, едва переступив порог комнаты — засыпал свою флегматичную супругу ворохом быстрых вопросов, вылетавших из него, точно горошины из лопнувших стручков:
- Дорогая, а откуда у нас в ванне акула? Почему дети мне ничего не сказали? А? А! - он наконец заметил гостей.- А вы откуда? Алик, зачем ты водишь в дом незнакомых?
- Спокойно, дядя, - выступил вперед Шпалис. - Егор — мой давний приятель, мы с ним…
Канаев, не удержавшись, тихо перебил его:
- Хватит врать-то. Так вы меня скоро другом назовете.
- А вы против? - как бы между прочим поинтересовался Шпалис.
У Егора от такого нахальства прямо дух захватило. Тем временем дядя Шпалиса продолжал негодовать:
- Мириам, ты мне скажешь или нет, зачем тебе понадобилась акула?
- Уймись, дорогой, - устало отозвалась женщина за компьютером. - Просто потерпи и все узнаешь.
- Что значит потерпи?! Я не желаю жить в одном доме с акулами! - взорвался Берберян.
На шум вышла сухонькая старушка в экзотическом головном уборе, походившем на восточную чалму, сплетенную из пятнистой блестящей ткани.
- Чего расшумелся! - напустилась она на дядю Шпалиса. - Акула в подарок детям. Ты же говорил, что им пора обзавестись домашним питомцем?
- Да, но я не предполагал…
- Это одно и то же, - отрезала старуха.
Затем она повернулась к гостям, и ее лицо расплылось в приветливой улыбке:
- Добро пожаловать. Алик, почему ты не предупредил нас о своем приезде? Мы немного не подготовились.
- У вас вся семья такая, что ли? - улучив минутку, панически шепнул на ухо инспиратору Егор.
- Ну, - тот прикинул в уме, - если прибавить к тому, что вы видите, тетку Зовануш, которая коллекционирует холодное оружие, крестного отца Сержа — он недавно ограбил банк и теперь находится в бегах, и бабушку детей с отцовской стороны — она сейчас наверняка в лондонской подземке выступает под видом цыганского барда, то…да, получается, вся.
- Беспредел какой-то.
Шпалис пожал плечами.
- Зато весело.

После обеда, оказавшегося на удивление вкусным, семья Шпалиса разбрелась кто куда: дядя Шпалиса, Араик, отправился вызывать специалистов из Союза Помощи Животным, дабы те извлекли все-таки акулу из ванны, где ей было совсем не место; Шпалис с детьми отправился на прогулку, захватив с собой и бабушку Ануш — ту самую ворчливую старушку в пестрой чалме. Она категорически отказывалась отпускать Шпалиса одного, без сопровождения; и сколько бы обиженный «Алик» не твердил ей о собственной самостоятельности, бабушка Ануш настояла на своем и, кроме прочего, вынудила Шпалиса нацепить круглую плоскую шляпу, «чтоб не узнали».
- Да уж, маскировка восьмидесятого уровня, - презрительно фыркал Шпалис, уходя. - Вы бы на меня еще фрак надели и волосы в косички заплели!
- Перестань, Алик. Твой отец бы одобрил, - заметила Ануш.
Упоминание об отце изрядно разозлило Шпалиса: его возмущения еще долго слышались за закрытой дверью.
Егор сидел в той части комнаты, где помещалась кухня, за обеденным столом, наблюдая, как Мириам собственноручно вытирает полотенцем тарелки. Она бы могла доверить эту работу Хиндеку, однако предпочла управляться по старинке.
- Это меня успокаивает, - объяснила она. - Монотонные движения, соприкосновения с реальными объектами. Понимаете, я двенадцать часов в день — там, - ее ладонь указала на светящийся монитор. - Удобно, не поспоришь. Но постепенно тебя засасывает туда, и вскоре наступает определенный момент, когда ты не в состоянии встроиться в то, что происходит вокруг. Теряешь связь с людьми. Самое ужасное. Иногда люди до такой степени уходят туда, что обратно их не могут вернуть даже собственные дети.
Мириам умолкла на минуту, а потом с тревогой в голосе заговорила снова:
- Особенно я боюсь за Алика. Он ведь с трех лет за компьютером. Стучать по клавиатуре научился раньше, чем разговаривать.
- Но он достиг в этом...определенных успехов, - осторожно заметил Егор, припомнив утомительную канитель с вычислением истинных виновников «февральского обвала», как окрестили в агентурной среде успешную операцию инспираторов по взлому базы данных ВСБ.
- Да, он очень талантливый, очень способный мальчик, - затараторила она, будто опасаясь, что Егор ее перебьет; было видно, как она покраснела, точно стыдясь своих подозрений. - Мы все им гордимся. Но, понимаете...отсутствие постоянной должности, эти нелегальные подработки, люди, с которыми он водится — они какие-то странные. И потом, - она в волнении, забывшись, натирала уже сухую вилку, - полный пробел в личной жизни.
- Это нормально. Он ведь еще достаточно молод.
Мириам наконец оставила вилку в покое и принялась за стаканы.
- Нет-нет, Егор, вы не совсем в курсе ситуации. Я имею в виду, его вообще не интересуют отношения. Ни в какой форме. Скажите, он в вашем присутствии ни к кому не проявлял симпатии?
- Нет. Но вы не расстраивайтесь, - успокаивающе улыбнулся Егор. - Лично я считаю, что причин для беспокойства быть не может.
- Правда? - в голосе Мириам прозвучала робкая надежда.
- Разумеется. У вашего племянника есть все качества для того, чтобы стать прекрасным мужем и отцом.
Егор не скупился на лесть. Он быстро проведал, что путь к сердцу этой доброй и, в сущности, чувствительной женщины лежит через расхваливание ее младших родственников, а особенно Шпалиса, в ком Мириам, похоже, просто души не чаяла. Вот и сейчас, стоило Егору затронуть ее любимую тему, как тетушка Шпалиса во мгновение ока просияла.
- Бог мой, как вы все правильно говорите! У него в самом деле золотое сердце.
«Насчет сердца не уверен, но характер у него далеко не сахар». - подумалось Егору.

- Вот вы бы, Канаев, не влезали в роль навигатора с вашим топографическим кретинизмом! - распинался Шпалис после того, как они с Егором около получаса проплутали по городу в бесцельных попытках отыскать логово Саймонса.
Егор успел за это время наслушаться про себя много разного, по большей части неприятного. На сей раз его терпение иссякло окончательно, и он заявил с легким сарказмом:
- Видно, вам трудно повернуться на сто восемьдесят градусов, чтобы понять, что мы как раз там, где должны быть, Шпалис.
Инспиратор, сощурившись, окинул взглядом небоскреб, выстроенный так, будто из-под земли извлекли целый метрополитен.
- Надо же, - Шпалис изобразил удивление, - повезло вам.
Пока они поднимались на лифте на восемьдесят третий этаж, Егор тщательно заталкивал поглубже комок злобы, рвавшийся наружу, нежными уверениями о скором возмездии. Эта мера оказалась весьма действенной. Когда оба инспиратора прибыли к месту назначения, Канаев ощутил заметное облегчение.
Кабинет Филиппа Саймонса — начальника калифорнийского отделения сверхсекретной организации «Конукавата» - был просторен, чист и оборудован по последнему слову техники. Хозяин кабинета сидел в высоком автоматическом кресле, свободно возившем его куда вздумается. Все компьютеры, находившиеся здесь, принадлежали исключительно к классу суперсовременных ментальных устройств, реагирующих на мысленные приказы человека. Стены часто меняли окраску от леопардового до полосатого: Саймонс никак не мог определиться с цветом обоев для своего кабинета.
- Кофе? Чай? - скучающим тоном встретил он пришедших, даже не посмотрев на них. - Или, может, рисовый коктейль для похудения?
- Саймонс, забудьте ваше унылое прошлое в третьесортном кафе Южного Централа*, - отрезал Шпалис. - Мы к вам по делу пришли.
Саймонс, полноватый мужчина среднего роста, с зализанными соломенными волосами, мгновенно оторвался от монитора.
- А, это вы! Извините, пожалуйста, старая привычка. Извините, - сокрушенно извинился он еще раз, цепко оглядывая посетителей. - Члены специальной группы Ди-Джи-Эм четырнадцать, если не ошибаюсь? Вы вовремя. Шпалис, я рад вас видеть. Канаев, об вашем участии мне сообщили. Мы послали запрос в Вохроникс* с целью собрать о вас как можно больше дополнительных сведений, но вы уже числитесь в Базе данных «Конукаваты» как участник операции…
- Насчет дополнительных сведений вы могли бы спросить у меня, - бесцеремонно вмешался Шпалис, - и получили бы много интересного.
- Что такое? - углубившийся было в изучение записей на экране компьютера Саймонс стремительно вскинул глаза на инспиратора. - Вы располагаете какими-то данными, которые неизвестны Главному штабу*?
- Главному штабу, - медленно, со вкусом произнес Шпалис, будто перекатывая на языке каждое слово, - неизвестно наличие у моего напарника психических расстройств.
Саймонс не на шутку заинтересовался этим заявлением.
- Например? У вас есть доказательства? Вероятно, заключение медэкспертизы или комиссии по выявлению девиантного поведения?
- Да тут и без медэкспертизы все ясно! - горячился Шпалис. - Вам Энрико что, не рассказывал, как он обошелся со мной в Мегаполисе?
- Рассказывал, - Саймонс был непоколебим. - И, судя по услышанному мной, вы должны быть благодарны своему напарнику. Он заботился о вас больше, чем требовалось в рамках исполнения его служебных обязанностей. Да, черт возьми, он возился с вами, как с родным ребенком! Чем же вы недовольны, а?
Субтильная фигурка, раздраженно раскачивающаяся перед самым носом Саймонса, вдруг точно вытянулась и стала тоньше. Возмущению Шпалиса не было предела.
- Ага, значит, пытку электрическим током вы считаете заботой? И систематические издевательства — тоже?
Саймонс развел руками:
- Человеку свойственно ошибаться.
- Что?! - сил у Шпалиса хватило на одно-единственное, залпом вылетевшее слово; он онемел, когда ему на плечо опустилась чужая крупная ладонь. Пренебрежительно дернувшись, он попытался стряхнуть ее, однако ладонь в ответ сжалась еще сильнее.
- Незадолго до вашего приезда мы связались с информаторами, проживающими на территории корпорации «Декой» в блоке R, и все они дали вашему напарнику исключительно положительную характеристику. Исходя из этого, руководство постановило назначить Егора Канаева координатором группы Ди-Джи-Эм четырнадцать на ограниченный срок.
К концу речи Саймонса Шпалис стал походить на лемура: широко раскрытые глаза, сидевшие в темных ободках подглазий, только что не светились, а в остальном полностью соответствовали облику экзотического зверька.
- То есть… - Шпалис с трудом сглотнул слюну, чувствуя, как железная хватка на его плече немного ослабла.
Саймонс энергично закивал:
- Егор теперь возглавляет всю текущую операцию. Конечно, помня отсутствие опыта у вашего напарника, я попрошу вас консультировать его в сложных и критических ситуациях. Но он быстро овладеет необходимыми навыками, я уверен.
Затем начальник калифорнийского штаба «Конукаваты» обратился к самому Егору:
- Вы уже ознакомлены с деталями операции?
- Целиком и полностью, шеф, - с готовностью ответил тот.
- Вот и отлично, - обрадовался Саймонс, - приступайте. Ваш кабинет — шестьсот двадцать восьмой, шестьдесят четвертый этаж, слева от лифта.
Егор тут же направился по указанному адресу. Однако Шпалис не спешил последовать примеру коллеги.
- А меня, - проговорил он свистящим шепотом, - вы не хотите посвятить в детали операции?
- Я не обязан это делать. Вы все узнаете от Егора.
- Ах, вот как… - ядовито прошелестел инспиратор. - Вы мне не доверяете?
- У меня на то имеются вполне определенные причины.
Шпалис глубоко вдохнул, явно приготовляясь к чему-то грандиозному.
- Какие причины? - и сразу же сорвался на пронзительный фальцет. - Какие?!
Не ожидавший такого напора Саймонс с перепугу хлопнул кулаком по столу и завопил:
- Не орите на меня! Я начальник!
- Простите, - примирительно пролепетал Шпалис. - Но послушайте, я работаю в «Конукавате» пять лет. За все время я четыре раза был свободным исполнителем и только один раз координатором. Один раз! - в феврале этого года, когда нашей группе удалось взломать Базу данных ВСБ. Потом меня кидают, я, как козел отпущения, остаюсь в «заботливых» руках нашего дорогого координатора. Между прочим, вытащить вы меня обещали максимум через два дня (не забыли еще?), а там я провел все десять. Ну ладно, проволочки руководства, бывает. Вспомните, что именно с моей помощью мы предотвратили международный скандал. Неплохо, да? И теперь я позволю себе задать вам, наверное, глупый вопрос: где справедливость?
Саймонс пошарил в ящиках письменного стола, отыскал тряпочку, которой обычно протирал монитор, и промокнул вспотевший лоб. После чего, набравшись уверенности, твердо сказал:
- Альберт, руководство очень ценит вас как работника и как человека. Извините, если прозвучало банально. Однако ваши действия порой противоречат не просто планам, над созданием каковых трудится целая группа, а здравому смыслу. Вы непоследовательны, неуправляемы и непредсказуемы.
- Но иногда это приносит пользу… - голос Шпалиса звучал почти беспомощно, и на мгновение задержавшемуся у дверей Егору стало его даже жаль.
- Никто не спорит, - смягчился Саймонс. - Понимаете, все эти выходки ставят под угрозу, в первую очередь, вашу собственную жизнь. Вам нужен рядом тот человек, который будет вас опекать и постоянно следить, чтобы вы не натворили каких-нибудь глупостей.
- Меня не надо опекать, - в голосе Шпалиса вновь пробились металлические нотки. - Я не ребенок, Саймонс. Мне двадцать…скоро двадцать один!
- Ваше поведение выдает в вас незрелую личность.
- Допустим, но извращенец, недавно выпущенный из тюрьмы, как-то мало подходит на роль моего воспитателя, не кажется вам?
- Егор обладает всеми теми качествами, которых недостает вам, - неумолимо возразил Саймонс. - Демократичность…
Шпалис метнул в своего соперника испепеляющий взгляд.
-...важнейшее свойство, присущее многим членам нашей организации. У вас его, к величайшему сожалению, нет.
- Если под демократичностью подразумевается пристрастие к нетрадиционным развлечениям, то я, конечно, сильно уступаю в этом достоинстве мистеру Канаеву, - ехидно отозвался Шпалис.
С другого конца кабинета донесся едва слышный протяжный вздох:
- Паршивец…
- Неужели стесняетесь, Канаев? Вот уж новость! - дерзко парировал инспиратор.
Их взгляды встретились. В глазах Шпалиса читались откровенная ненависть и азарт; Егор смотрел на своего заклятого врага с притворным спокойствием, а за ним, точно за ширмой, прятались самые разнообразные чувства, от злорадства до молчаливого восторга. Обоих, по-видимому, эти переглядки очень увлекали. Егор замер в дверном проеме, словно и не собирался никуда уходить. Шпалис, оперевшись о край стола, самозабвенно изучал оппонента из-под насмешливо полуопущенных век. Саймонс, вконец растерянный, переводил взгляд с одного на другого и внезапно, не выдержав сгустившегося в воздухе давления, громогласно отрубил:
- Так, ребята, вы долго будете друг другом любоваться? Я вроде бы вас работать посылал!
- Уходим, - опомнился Шпалис, невесть как оказавшись рядом с Егором. - И побыстрее.
- У меня из-за вас, чертовых безумцев, сегодня целый день будет отвратительное настроение! Чтоб вас я в своем кабинете видел не чаще, чем раз в сутки! Вы меня поняли? - выкрикнул им вслед Саймонс.
Уловив звук шагов, удаляющихся по коридору, он удовлетворенно кивнул и расположился в удобном кресле.

Ветер влетел в раскрытое окно, заставив качнуться мраморно-зеленый лист фикуса. Растение стояло на подоконнике, на самом краю, и в любой момент могло свалиться с шестьдесят четвертого этажа вниз, на головы неудачливых прохожих. Но никто его оттуда не убирал: во-первых, оттого, что фикус еще ни разу не был замечен в подобном вопиющем нарушении порядка, а во-вторых, оттого, что он оставался единственным ярким пятном в серо-черно-белой гамме кабинета номер шестьсот двадцать восемь. За исключением, конечно, запыленной вазы в синих разводах, запихнутой в угол возле дивана, и бледно-желтого, в выцветших бабочках, старинного японского веера — однако их посетители обычно даже краем глаза не выхватывали из общей однотонной обстановки.
Егор задумчиво набрал на клавиатуре несуразное слово, будто бы извлеченное из недр мозга делирика*. Посмотрел и сразу же стер его одним нажатием клавиши.
- Шпалис, вы случайно не знаете, что может обозначать «зыкырым»?
Лежащий лицом вниз на диване инспиратор слегка приподнялся и со страдальческим выражением молвил:
- Ничего я не знаю, Канаев. Я разочарован.
- В чем?
- Вообще во всем. В своем руководстве, в своих идеях, в своей жизни. Я убит.
Егор молчал минут пять, обдумывая, что же предпринять в такой щекотливой ситуации. В конце концов его осенило:
- Тогда, возможно, вас оживит кофе с шоколадными пирожными?
- Соображаете, - довольно произнес Шпалис, слезая с дивана. Его прежней хандры и след простыл. - Купите за собственные деньги и принесете сюда. Десять штук.
- А вы не обнаглели часом?
Шпалис негодующе присвистнул:
- Слышали, что Саймонс сказал? Опекать, заботиться, кормить пирожными. Вы вроде бы согласились. Так за чем дело стало, не пойму?
Деваться было некуда — Егор отправился за обещанным угощением. Когда он вернулся с двумя чашками горячего эспрессо и целой тарелкой пирожных, то обнаружил Шпалиса, который уже свободно обращался с его компьютером. Каким образом мальчишка это провернул — для Егора было делом темным. Но факт оставался фактом: его снова обвели вокруг пальца.
- Там ведь...персональный пароль с привлечением специальных знаков… - упавшим голосом произнес он.
Ответом ему явилось скептичное хмыканье.
- Не смешите меня. Семь символов, одна из элементарнейших комбинаций число-месяц-год, с отсутствием первой цифры года. Я угадал его с четвертой попытки. Если бы вы заботились о безопасности файлов, которые хранятся на этом компьютере, выдумали бы что-нибудь посложнее.
- И что вы сейчас делаете? - с любопытством осведомился Егор.
- Пытаюсь связаться с нашей Базой данных. И, поскольку я работаю на компьютере координатора, туда проникнуть проще простого. Слабое место в системе безопасности «Конукаваты» - у координаторов имеется беспарольный доступ практически ко всем информационным хранилищам. Правда, есть одна загвоздка…
На экране выскочила строка ввода. Вверху над ней чернели три латинские буквы.
- Вот оно. Идентификация личности, - Шпалис нахмурился. - Какое-то действие, которое нужно совершить, чтобы разблокировать систему, - он крутанулся в кресле, развернувшись лицом к Егору, задумчиво потягивавшему кофе из пластикового стаканчика. - Ну, Канаев, очередь за вами.
- Еще скажите, что я сам должен вам подсказать, - усмехнулся Егор.
- Почему нет?
- Окститесь, вы и так переходите границы дозволенного!
- Вы тоже. Хватит жрать мои пирожные. Вы что, их для себя покупали?
- А это компенсация за несанкционированный взлом.
- Тогда я могу зеркальную компенсацию ввести. Вы мне ключ, я вам дам спокойно доесть и даже скандал устраивать не буду — идет?
Егор неспешно отодвинул в сторону тарелку с пятью уцелевшими пирожными, поднялся и, подойдя к вертящемуся креслу, на котором сидел Шпалис, уперся руками в подлокотники.
- Кажется, вы все-таки нарываетесь… - прошипел он, склонившись над своим неугомонным оппонентом. Тот вжался в спинку кресла; затравленный взгляд его быстро-быстро скользил по пространству позади Егорова тела, точно прикидывая, можно ли слинять куда-нибудь подальше. Когда оказалось, что нет, Шпалис внезапно осмелел и пошел в наступление:
- Знаете, по-моему, Саймонс немного ошибся насчет вашей демократичности. Где переговоры? Где мирное улаживание конфликта?
- Я вам сейчас улажу, - пригрозил ему Егор. - Так улажу, что из вас вся дурь вылетит. Показательную порку устрою. Чтобы дошло!
- Кому это вы тут угрожаете? Егор Александрович, да мне достаточно пальцами щелкнуть, вот так, - Шпалис наглядно продемонстрировал свои слова конкретным действием — щелчком возле самого носа Егора, - и вас отсюда мгновенно турнут как неблагонадежного…
Компьютер сзади дружелюбно заквакал, возвестив об успешном входе в систему. Шпалис развернулся к нему, радостный до дикости, чуть не сломав стул и не сбив при этом своего непосредственного руководителя.
- Вы видели? Не, вы видели? Я получил доступ к Базе данных. Правда, здесь чего-то намудрили со структурой. Наши в характере. Как вы говорили? Зыкырым? Отлично, вот папка, а вот и файлы. Та-ак…
Неожиданно он отстранился от экрана с недоуменно-жалобным:
- Что это такое?
Егор победно ухмыльнулся.
- Не следует, знаете ли, лезть без спроса в дела координатора, если ума хватает только на роль исполнителя…
Удар достиг цели: Шпалис раздраженно поморщился, будто бы ненароком хлебнул пересоленной воды. Слова Егора были ложью, и сам он прекрасно осознавал, что кривит душой. Однако не мог отказать себе в удовольствии полюбоваться на то, как его обидные замечания ранят чувствительную натуру Шпалиса. Мальчишка всегда так искренне реагировал на любые, даже самые мелкие уколы, так зло огрызался, и Егора эти его взрывы порядком забавляли. Хотя сейчас, кажется, он не проявил особых эмоций — лишь четко произнес, заглядывая в глаза своему оппоненту:
- Тогда расскажите мне. Исполнитель должен знать.
- Я могу назвать вам имя, - Егор придвинулся ближе, - Гвандоя Обасанджо. Вам оно ни о чем не говорит?
- Признаться, я мало осведомлен о внутреннем положении дел в корпорации «Аананд»*, поэтому вряд ли…
- Откуда вы знаете, что он из «Аананда»? - Егор настороженно сдвинул брови.
- Просто предположил. Имя-то африканское.
- Имя в наше время ничего не значит, запомните это, Шпалис. Но, допустим, угадали вы правильно — целью нашего с вами задания действительно является сотрудник интеркорпорации «Аананд». Точнее, бывший сотрудник. Десять лет назад Гвандоя Обасанджо провернул у себя на родине аферу с использованием виртуальной валюты, после чего он был объявлен в розыск. Ему грозило тридцатилетнее заключение в одной из тюрем Кейптауна, но Обасанджо не пожелал тратить свою жизнь на это бесполезное времяпрепровождение и, не теряя даром ни дня, выехал за пределы интеркорпорации — в Нью-Йорк. Там ему предоставили жилье и обеспечили работой.
Но Гвандоя не хотел работать на какую-либо корпорацию вообще: у него давно зрели поистине грандиозные планы. Для их реализации он основал так называемый Комитет Процветания. В эту организацию, по достоверным сведениям, входит не менее двух сотен человек. А цель ее — в ближайшем будущем добиться всеобщей унификации и равенства всех людей на Земле.
- Утопист, - со вздохом констатировал Шпалис. Утопистов он глубоко презирал за расплывчатую демагогию и невнятный курс. Все они хотели что-то возродить, а что — сами толком не знали.
- Как раз-таки у него имелись вполне конкретные инструменты воздействия на умы людей. Он был превосходным манипулятором. Те двести человек, о которых я упомянул, составляют лишь костяк организации. На самом деле сторонников у Обасанджо гораздо больше. И среди них преимущественно молодежь, люди в возрасте от девятнадцати до двадцати пяти лет.
- Ладно, допустим, а каковы их методы? - нетерпеливо перебил его Шпалис.
- Для начала, они предполагают заменить все существующие языки одним словом.
- Каким?
- Зыкырым.
- Хм, даже боюсь догадываться, что именно оно значит… Что-то турецкое?
- Просто бессмысленный набор букв.
- Пфф… И как он собирается заменить все нормальные слова этим убожеством?
На губах Егора зазмеилась торжествующая ухмылка.
- Напрасно вы так. У него очень продуманные и далеко идущие планы. Вначале он убедит наиболее влиятельные СМИ периодически использовать в своих публикациях это слово. Ну, например, ненавязчиво вставлять его в одну строку с реальными словами.
- Ничего у него не выгорит, - уверенно заявил Шпалис.
- Уже выгорело, - Егор зашел за спину своего коллеги и, заглянув тому через плечо, попросил:
- Откройте крайний правый файл.
- Тот, который А-четыреста?
- Да. Откройте и почитайте, скептик вы мой. Вслух читайте, чтобы я слышал!
- На очередном заседании…зыкырым...Правительства были всесторонне обсуждены...зыкырым...войны и мира между различными...зыкырым. В частности, остро стоял...зыкырым…о соблюдении мирных соглашений...зыкырым...интеркорпорацией «Атлантическая Федерация» и интеркорпорацией «Декой»… - пораженный Шпалис порывисто отстранился от монитора, точно оттуда вот-вот должен был выползти отвратительный монстр. - Это...это что, официальный сайт «Уошел Пост»?
- Именно, Шпалис, именно. Надеюсь, вы поняли, что недооценивать господина Обасанджо — довольно-таки опасная перспектива?
- Понял, - убито произнес хакер. - И что дальше?
- Дальше, - заговорил Егор (голос у него вдруг сделался сладким и тягучим, словно патока), - эта политика будет только расширяться. Частота употребления слова «зыкырым» возрастет в разы по мере того, как люди привыкнут к нему. Оно превратится в неотъемлемый элемент письменной, а потом и устной речи. Вскоре никто уже нес может обходиться без него. Оно заменит знаки препинания, буквы, отдельные слова, целые предложения. «Зыкырым» превратится в главную смысловую единицу общения, в универсальный инструмент передачи информации. Зачем писать длинный текст или сочинять долгую речь, если можно просто сказать «зыкырым» - и все тут же станет понятно?
- Короче, мы должны взломать их базу, как я понял.
- Только главный сервер, - поспешил уточнить Егор. - Там хранятся стратегически важные файлы, инструкции по реализации их планов и документ, в которой прописаны основные цели. Если они утекут в сеть, то об успешном внедрении «зыкырыма» в массовое сознание можно забыть.
- Вполне жизнеспособная идея. И сколько здесь наших? - поинтересовался Шпалис.
- Около тридцати человек, не считая Саймонса. Все замаскированы под рядовых членов Комитета Процветания.
- Тогда мы быстро с этим управимся, - Шпалис слез с чужого кресла и принялся расхаживать кругами по кабинету, как волчок, который раскрутили на месте. - Только я все равно не понимаю, зачем понадобилось лезть в головной офис Комитета. Нас ведь могут раскрыть, и тогда все погибнет. Стоит кому-то одному из членов группы проболтаться, как арестуют целую группу!
- Надеюсь, этот кто-то будете не вы? - как бы между прочим осведомился Егор, доедая последнее пирожное.
- Надейтесь, - с тонкой улыбкой проронил его оппонент.

Из секретной переписки инспираторов-исполнителей
от: ab [Привет, Мэй. Это я.]
от: ms [Альберт, это ты? Что-то случилось?]
от: ab [Пока ничего. Но со мной в кабинете сейчас сидит человек, который едва не сгноил меня в тюрьме. И, знаешь ли, мне как-то неуютно.]
от: ms [Ты о Егоре? Стоп, а что он здесь вообще делает?]
от: ab [Он координатор операции "Слово Сокола".]
от: ms [Неужели? Что-то слишком много координаторов на квадратный метр.]
от: ab [Объясни.]
от: ms [О чём ты?]
от: ab [Ты говорила о координаторах. Сколько их всего задействовано в операции?]
от: ms [Вроде 15.]
от: ab [15? Но нас всего 30!]
от: ms [Я ещё могу уточнить число.]
от: ab [Не надо. Просто скажи: рядом с тобой находится бывший агент ВСБ?]
от: ms [Рядом со мной находится Фрэнклин Апсайт. Он в "Конукавате" 10 лет.]
от: ab [Меня не интересует его стаж. Меня интересует его прошлое. Сделай запрос на биографию.]
от: ms [ab, у тебя точно всё в порядке?]
от: ab [Умоляю!!!!!!]
от: ms [Да что происходит?]
от: ab [Если хочешь, можешь поручить это Ламмеру.]
от: ms [Ты отменный псих.]
от: ab [Спасибо, всю жизнь мечтал услышать от тебя такое.]
от: ms [Ну не обижайся))) Я просто не понимаю, что происходит. Не могу думать так же быстро, как ты.]
от: ms [Ладно, я сделаю запрос.]
от: ab [Сразу бы так. Заодно проверь всех наших, кто у них координатор.]
от: ms [Поняла.]
от: ab [Ну как?]
от: ms [Ты был прав. Апсайт до работы у нас занимал достаточно почетную должность в ВСБ, в одном из отделений корпорации "Декой".]
от: ab [А у Ламмера?]
от: ms [У Ламмера то же самое.]
от: ab [Я думаю, нет смысла спрашивать про остальных.]
от: ms [Да, почти все хотя бы год прослужили в ВСБ. Но послушай, это ни о чем не говорит. В "Конукавату" и раньше брали бывших агентов. И они оказывали нам неоценимую помощь в добыче информации.]
от: ab [Не сейчас. Сейчас они контролируют нас. Координаторов равное количество с исполнителями - когда такое было? Обычно их на одну операцию требуется как максимум трое. Вот и подумай.]
от: ms [Ты намекаешь на заговор? ab, ты ли это?]
от: ab [Я пока ещё ничего не знаю. Но некоторые факты кажутся мне подозрительными. Только и всего.]
от: ms [Боже, прошу, не наделай глупостей!]
от: ab [Если под глупостями имеется в виду оправданный риск, то вы опоздали.]
от: ms [Тогда хотя бы сделай так, чтобы тебя в очередной раз не попытались убить.]
от: ab [Обещания, ms, штука ненадёжная. Неизвестно, что потом выяснится.]
от: ab [Но за информацию спасибо.]
Видя, с каким энтузиазмом Шпалис то и дело ныряет в телефон вместо того, чтобы обратить наконец свое внимание на экран компьютера, Егор счел нужным одернуть коллегу:
- Так что там с сервером?
- Сканируем. Программное обеспечение у них немного устаревшее — сейчас многие перешли на версию девятнадцать ноль, а здесь пока еще восемнадцать девять. В этой версии есть пара уязвимых мест. Через них можно проникнуть в систему хранения и и вытащить оттуда необходимые нам файлы.
- Выполняйте, - без малейшего интереса приказал Егор.
Пребывание в роли инспиратора, пусть даже кратковременное, порядком удручало бывшего агента ВСБ. Но участия в делах тайной организации требовали от него люди более широких полномочий, чем имел он сам до своего падения, и потому противиться им было бы неразумно.
Изредка Егор утешался стеклянным пузырьком с весьма сомнительным содержимым. Пузырек хранился у него во внутреннем кармане куртки, рядом с лежавшими там же «на всякий случай» парой сигарет и перочинным ножом. Стеклянная бутылочка была заткнута пробкой, в которой Егор собственноручно проделал небольшое отверстие, и теперь каждый раз, когда по телу начинала пробегать противная мелкая дрожь, Канаев прикладывал этот пузырек то к правой, то к левой ноздре и с с наслаждением вдыхал. И тогда тело словно обмякало, расслаблялось, взор затуманивался, и мир вокруг начинал сиять мягким дружественным светом. Добрели люди, и даже Шпалис, сидевший напротив за специально отведенным для него столом, не казался таким уж злостным противником. Наоборот, отличный парень, и чего он на него взъелся? Подумаешь, пару-тройку недель в тюрьме; подумаешь, пытки и избиения… Он еще похуже видал в жизни. Не на своем примере, конечно. У других.
- Шпалис, а у вас какого числа день рождения?
Хакер с видимой досадой пожал плечами.
- Седьмого ноября. Слушайте, вы это у меня уже третий раз спрашиваете. А у меня сейчас вообще-то ответственный момент.
- Насколько ответственный?
- Чрезвычайно, - Шпалис, кажется, не намеревался отвлекаться от своих дел: одной рукой он что-то быстро печатал на сенсорной клавиатуре ультрабука, а второй не менее активно печатал сообщение на телефоне.
- А я приготовил вам подарок.
- Да ну? - тон инспиратора был такой, точно он собирался выброситься из окна.
- Подарок, который вы долго не забудете. Необыкновенный подарок. Лучший из всех, что вам когда-либо дарили…
- Мне вообще ничего никогда не дарили. Почти, - Шпалис мотнул головой, пытаясь убрать со лба мешавшую прядь.
На лице Егора вмиг сверкнула странная улыбка, и сквозь нее вырвалось:
- Жаль, что подарки не вскрывают раньше срока.

Из секретной переписки инспираторов-исполнителей

от: ab [Седьмого ноября.]
от: ms [Что седьмого ноября?]
от: ab [То, о чем я думаю, произойдёт седьмого ноября.]
от: bl [Ты извини, ab, но большинство из нас уверены, что тебе не мешало бы посетить врача.]
от: ab [Я когда-нибудь ошибался?]
от: gz [Вообще да. Помнишь февральский обвал?]
от: ab [Эх, забудь. Против нас тогда действовали лучшие спецы ВСБ.]
от: gz [Конечно, особенно Е.К. Кстати, я слышал, он продолжает тебя сбивать с пути истинного?]
от: ab [Да брось ты. Просто у него на меня зуб.]
от: gz [Так одно другому не мешает. Он теперь всё равно наш)]
от: ab [Не уверен.]
от: ms [Ты о чём это?]
от: bl [Возможно, он хочет сказать, что агенты ВСБ бывшими не бывают.]
от: ms [То есть, наши спонсоры - законченные болваны? Взяли, не проверив?]
от: bl [Мне кажется, дело не в них. Насколько я знаю, к Саймонсу обратились люди из Интернационального Правительства.]
от: gz [Что, неужели ВСБ не смогло справиться с Обасанджо? Как-то слабо в такое верится.]
от: bl [Может, у него сторонников много.]
от: gz [У Обасанджо? Сторонники? Тьфу, не смешите меня! У меня там друг и знакомый друга, так они говорят, что вступили только ради бесплатного печенья. Плевать они хотели на эти его бредовые призывы.]
от: ab [Ну тогда совсем непонятно, к чему им наша помощь. Отобрали бы печенье, и проблема решена.]
от: bl [Всё бы тебе шутить.]
от: ms [Но надо ведь что-то делать.]
от: ab [Что делать? Я даже не знаю, что конкретно они замышляют.]
от: bl [Так может, и нет ничего?]
от: ab [Есть. Я шкурой чувствую. Но сказать пока не могу.]
Было два часа ночи. Сан-Франциско купался в океане разноцветных огней, а небо словно подсвечивалось изнутри колоннами светодиодов.
Шпалис откинулся на спинку вращающегося кресла, зевнул и сонным, несмотря на количество выпитого кофе, голосом произнес:
- Канаев, я дождусь от вас двойного эспрессо или нет?
- Одиннадцатая чашка. Вам плохо не будет, Альберт Романович? - язвительно, но всё-таки с некоторой долей тревожности поинтересовался Егор.
Шпалис подумал немного, потом упрямо протянул:
- Ну, не двадцатая же.
- Аргумент... - вздохнул Егор, поднимаясь с места. - Но объясните мне, почему я целый день ношу вам кофе? По идее должно быть наоборот.
- Вам ведь все равно делать нечего. А я работаю.
- Ах, работаете? И как, есть результаты? - Егор подошёл ближе и уставился в ровно горящий экран ультрабука. Шпалис рывком развернулся к нему.
- Представьте себе, - раздражённо выплюнул он. - Мы с ребятами не просто так языками чешем.
- Вот вы мне достанете файлы Зыкырыма, я вам тогда все, что пожелаете, принесу... - полушепотом пообещал Канаев, чуть ли не касаясь губами мочки чужого уха. - Хоть кофе, хоть...
- Я уже вам однажды сказал, что мне от вас ничего не нужно, - отрезал Шпалис.
- А я не понял.
Шпалис нервно сглотнул, глядя в глаза человека напротив. Больше, чем когда-либо, он хотел прервать этот зрительный контакт. И помощь скоро подоспела - ультрабук издал характерный сигнал, возвещавший о сетевом вызове, и на экране появилось лицо Мэй Сонг.
- Альберт, ты можешь говорить? - деловито поинтересовалась она. - Нам тут нужна твоя помощь.
- Давай, - немедленно ответил Шпалис.
- Мы обнаружили файл в системе. Он не открывался, но после двух наших попыток появилось предупреждение "Требуется персональный пароль". Ламмер догадался ввести слово "зыкырым" латинскими буквами. И он нам выдал вот это.
Экран мигнул: в дополнительном окошке справа возникло изображение красного прямоугольника на чёрном фоне.
- Что? Что за... - цензурных слов по этому поводу у Шпалиса не нашлось, поэтому он достаточно громко и внятно выругался по-английски.
Егор сзади дал ему легонький подзатыльник.
- Я думал, вы не понимаете, - с деланной наивностью оправдался Шпалис.
- Ещё как понимаю. Чтоб я больше от вас подобных слов на рабочем месте не слышал.
- Да ладно. Вы мне лучше скажите, что нам вот с этим делать? - хакер ткнул пальцем в загадочное изображение на экране.
Егор вполне определенно заметил:
- По-моему, это шифр.
- Ну браво! Я наблюдаю рождение гения. Может, вы вдобавок знаете, как его разгадать?
Канаев пристально вглядывался в темное окошко.
- Красным цветом обычно обозначают ключевые пункты на картах. Или горячие точки.
- Что вы имеете в виду под горячими точками? - с любопытством поинтересовался Шпалис.
- В нашей практике горячие точки - это предполагаемые места совершения терактов.
- Стоп. Вы что, правда думаете... - значение сказанных Егором слов сегодня доходило до его оппонента с завидной медлительностью. - По-вашему, этот небоскреб рухнет через считанные секунды из-за того, что кто-то заложил под него бомбу?
- Я такого не говорил, - совершенно спокойно откликнулся Егор.
- Неважно! Молчите, у меня слишком богатая фантазия.
- Я заметил, - критическим тоном отметил бывший агент ВСБ.
Шпалис схватился за голову.
- Что мне сделать, чтобы вы мне поверили?
- Приведите хотя бы один убедительный аргумент.
- К черту вашу логику, Канаев! - Шпалис стиснул пальцами виски, как будто череп у него распирало изнутри. - Я всегда думаю именно то, о чем говорю, и наоборот! Если бы я выстраивал логическую цепочку каждый раз, когда мне приходилось совершить какое-либо действие, я был бы уже мертв...
- Тогда просто убедите меня.
- Если красная точка на карте одна, - начал было выстраивать умозаключение Шпалис, - а карта хранится на сервере Комитета Процветания…
- Стоп-стоп-стоп. Откуда вы знаете, что этот прямоугольник — карта? - возразил Егор. - Или вы опять не знаете, а всего лишь подгоняете свои выводы под известные вам стереотипы?
- Господи, да заткнитесь уже! - взмолился Шпалис. - Карта...ну да, потому что я считаю, что это карта? В любом случае, мы должны доложить о ней Саймонсу!
- Наконец-то здравая мысль, - с облегчением вздохнул Егор. Ткнув указательным пальцем в одну из иконок на панели и вызвав микрофон, он негромко, но уверенно проговорил в него:
- Саймонс, это Канаев. Группа Ди-Джи-Эм четырнадцать обнаружила подозрительный файл в системе. Вероятно, он как-то связан с дальнейшими планами Комитета. Пока группа занимается его расшифровкой, однако я думаю, что на данный момент возможность любой угрозы исключена…
В эту самую секунду Егор нечаянно скосил глаза на своего коллегу. Тот, похоже, впал в кратковременный ступор. Осмысленно глядели лишь глаза, да и в тех уже потихоньку начинал загораться безумный огонек.
- Расшифровка...Черт, расшифровка! - внезапно крикнул Шпалис и рывком сорвался с места, захватив с собой в придачу ультрабук. - Все было в расшифровке! - донеслось из коридора.
Хвала быстрой реакции — иначе Егор не смог бы даже шевельнуться. И хотя  поначалу он отставал от мальчишки на приличное расстояние, ему все-таки удалось догнать неугомонного хакера возле лифта. Там Канаев попытался его схватить, но Шпалис ловко выскользнул из его рук, упустил ультрабук (хрупкий гаджет наверняка теперь не выживет) и вдобавок умудрился укусить своего оппонента. Егор ударил его — несильно, только чтобы привести в чувство. Шпалис намека не понял и стукнул противника в грудь уже со всей силы.
Егор едва не задохнулся, сердце забилось в лихорадочных, прерывистых ритмах, точно его пытались задержать. Едва отдышавшись, он привалился к стене и с непонятно откуда взявшимся вялым злорадством наблюдал за тем, как открылись дверцы лифта, как Шпалис метнулся внутрь, как он нажимал там, внутри, какие-то кнопки, и вот автоматические дверцы стали съезжаться снова. В тот момент что-то подтолкнуло его, какая-то сила швырнула его вперед, будто хищника, когда он охотится на свою жертву; и Егор так же точно, расчетливо, но не включая в собственные действия разум — для рассуждений сейчас времени не было — двинулся в том направлении, куда его подтолкнули. Он ворвался в кабину лифта вслед за Шпалисом, когда дверцы уже почти сомкнулись. Рванулся, протиснулся, навалился всем своим телом на не ожидавшего такого поворота хакера, фактически прижав его к полу.
Шпалис сопротивлялся отчаянно. Сколько сил оставалось в этом тщедушном тельце, Егор прочувствовал на себе. Хрипя и дергаясь, Шпалис пытался отползти к противоположной стене, в то время как лифт уже поехал вверх. Егор ощутил, как его самого притиснуло к полу, а затем так же внезапно отпустило, и он кинулся к ощетинившемуся в углу Шпалису. Хакер сжимал что-то в руке, и Егору непременно нужно вырвать это что-то из кривых изуродованных пальцев.  Само собой, Шпалис его просто так не отдаст. Поэтому опять хрипы, сдавленное рычание и боль в конечностях — до дурноты, до изнеможения, пока Егор вдруг не осознает, что лифт непонятно по какой причине больше не едет.
- Мы что, остановились? - неожиданно глухим голосом спросил Канаев.
Шпалис немного заторможенно кивнул.
- Значит, приехали? Но почему двери не открываются?
Оппонент Егора по привычке зло сощурился и выдавил:
- Никуда мы не приехали. Все! Конечная остановка. Скажите спасибо вашим коллегам.
- Каким коллегам?
- Вашим, вашим. Которые пробрались в «Конукавату» и заняли самые теплые места. Координаторы, тоже мне! - пренебрежительно фыркнул Шпалис.
Егору потребовалось время, чтобы понять достаточно ясно, о чем он говорит. Зато, поняв, расхохотался вовсю больным своим, будто бы подбитым смехом.
- Так я и знал. А вы наблюдательный! Умеете сопоставлять факты и делать заключения.
- У вас научился.
Егор снова тихо рассмеялся: настолько нелепо все это выглядело — они оба, замурованные в железной коробке, усталые, тяжело дышащие от борьбы, продолжали бездумно перебрасываться колкими репликами, которые ровно ничего не значили для них теперь и ничем не могли им помочь. Пустой блеф, самообман. Он был им необходим для создания иллюзии прежней жизни, где существовало вечное человеческое «надеюсь».
- Что было в расшифровке? - Егор все же решился спросить про нее.
Шпалис, стремительно облизав пересохшие губы, в уголках которых запеклась кровь, на диво спокойно изложил:
- Обасанджо — банальный террорист. Он вербовал себе сторонников через сеть. Но вмешательство в свои дела предусмотрел, так как еще раньше имел дело с Интернациональным Правительством. Унификация и благополучие человечества оказались лишь предлогами для того, чтобы вытрясти побольше средств из «Атлантической Федерации». Отдавать он их, конечно, не собирался, а пустил на изготовление программируемого долговременного взрывчатого снаряда — Анемолит-118. Такие активно используются военными Атлантики. Они могут очень долго лежать в земле, вы можете даже ходить по ним, ни о чем не подозревая, пока однажды — бах! И кончено. Анемолит закопан под этим зданием на глубине около шести футов. Через полчаса он активируется, и тогда мы все благополучно сдохнем.
- Шпалис, ну не будьте вы таким пессимистом. Мои коллеги предусмотрели данный исход дела.
- Оно и видно, - Шпалис огляделся. - Парализовали целое здание, верно?
- Вынужденная мера, - кивнул Егор. - Сейчас, скорее всего, людей выводят из здания, начинается эвакуация…
- А мы с вами как раз вовремя решили покататься, - глумливо вставил Шпалис.
На минуту в воздухе повисла тишина. Оба противника даже не старались рассмотреть друг друга — почти кромешная тьма не позволяла видеть собственных рук.
- По правде говоря, сначала я думал, что вы это специально подстроили, - первым нарушил тишину Шпалис. - Что вы какую-то диверсию организовываете. Еще и про подарок…
- Ах, подарок, - протянул Егор. - С вами следует держать ухо востро. Но вообще-то речь шла вот об этом.
Канаев вытащил из кармана небольшой сверток и ощупью передал его своему оппоненту. Тот скрупулезно осмотрел сверток со всех сторон, потрогал и только затем развернул.
Внутри оказалась аккуратно выстроганная коробочка из черного дерева, с детально изображенным пейзажем на крышке — море и скалы (в темноте, к сожалению, толком вникнуть в изыски художника было трудно) и с торчащим справа крохотным ключом — его Шпалис едва не потерял сразу же, коснувшись коробочки. Несмотря на это, глаза у хакера светились, точно у ребенка на Рождество или Новый год, когда ему дарят самую желанную игрушку.
- О-о-о-оу… - послышался восхищенный полушепот.
- Что, нравится? - не без удовлетворения поинтересовался Егор.
- Спрашиваете! Вы вообще в курсе, сколько оно стоит?
- Триста долларов. Или сто двадцать информационных единиц. По крайней мере, столько я отдал за нее на местном аукционе.
- Как трогательно, -  Шпалис вновь сощурился. - Вы приехали сюда на три дня раньше, чтобы успеть купить эту безделушку?
- Я спешил поздравить вас с настоящим совершеннолетием.
- Ну и гад же вы, - беззлобно заметил Шпалис, всегда очень болезненно относившийся к своей внешности. Ему с трудом давали даже шестнадцать, и в прежние времена Канаев мог весьма жестоко поплатиться за подобные шутки, но сейчас обоим было не до того.
Шпалис вставил ключ в музыкальную шкатулку и несколько раз провернул его по часовой стрелке. Из шкатулки полилась мягкая задумчивая мелодия.
- «Болеро»*, - узнал Шпалис, потом усмехнулся. - Хоть в чем-то наши вкусы совпадают,
- Да уж.
Молчание снова заявилось к ним — вкрадчиво-слепое, тягучее и долгое, как вечность. Вечность может умещаться в полчаса — Егор теперь ясно понимал, как.
- Когда рванет? - безразличным тоном осведомился он.
- Пять минут, - отозвался его собеседник, сверившись с карманными электронными часами.
- Самое спокойное время моей жизни.
Шпалис не ответил ему. Но и Егора в данный момент совершенно не тянуло на разговоры, поэтому после пары бесполезных реплик он в очередной раз потянулся в карман за спасительной бутылочкой.
Проснулись они оба уже под утро. Егора разбудили легкие похлопывания по щеке — кто-то упорно желал, чтобы он пришел в чувство. Канаев открыл глаза и увидел перед собой круглое приветливое лицо, которое тут же ему радостно улыбнулось.
- Я уже на том свете? - слабо предположил он, блуждая взглядом по темным ободранным стенам.- Что это за бункер?
- Это наш бункер, - сообщила Мэй Сонг. - Одно из старейших укрытий инспираторов на острове Вознесения. Вас сюда доставили для поправки здоровья и полного восстановления. Лежите, лежите, - тревожно вскрикнула она, когда Егор попытался подняться на локтях. - Мы не знаем, какой вред был вам нанесен, но вы можете его усугубить, и…
- Какой вред? О чем вы говорите? - растерянно переспросил Егор. Он лежал на матраце, тщательно застеленном двумя простынями. Поодаль на таком же ложе разместился Шпалис. Он дремал, отвернувшись к стене, и узнал его Егор только по комку сбившихся черных волос, чем-то напоминавших свернувшегося в клубок кота.
- После того, как здание обезвредили, вас нашли на семьдесят первом этаже, в лифте, вы оба потеряли сознание, играла классическая музыка, а по полу был рассыпан амфетамин. Знаете, нам долго пришлось разъяснять полиции, кто вы такие и что делаете в таком неподходящем месте!
- Главное, что все хорошо закончилось, - Егор вздохнул с явным облегчением.
- Да, кроме одного. Вы объявлены в международный розыск.
Егор выглядел потрясенным.
- За что?!
- Боже, да расслабьтесь уже, - засмеялась она, протягивая ему руку. - Это корпоративная шутка. Она означает, что вы приняты.
- Ведь все, вступившие в вашу организацию, по умолчанию в международном розыске, - мрачновато сострил Егор и пожал изящную ладонь девушки.
Мэй рассмеялась.
- Это точно. Что бы ни болтал Альберт, - она кивнула в сторону спящего, - мне все-таки кажется, что вы с нами сработаетесь.
Егор про себя согласился, впервые в жизни не испытав внутреннего сопротивления.
«Оно и к лучшему.» - подумалось ему.

Пояснения и примечания.

1. Южный Централ — один из самых бедных районов Лос-Анджелеса.
2. «Вохроникс» - от англ. World Chronicle – мировые хроники. Одна из крупнейших мировых баз данных, объединяет данные граждан, проживающих на территории Южной Америки, Северной Америки и Евразии.
3. Делирик — человек, страдающий от специфического психического расстройства, в результате которого возникают частые причудливые галлюцинации.
4. Корпорация «Аананд» - интернациональная корпорация, базирующаяся на территории Южной Африки.
5. Речь идет об известном музыкальном произведении Мориса Равеля.