Третий не лишний

В этот вечер Вадиму Петровичу было нехорошо. Не то, чтобы он плохо себя чувствовал, или просто подхватил инфекцию. На душе у него было нехорошо. Сегодня он разругался со своей любовницей, Верочкой. Из-за сущей ерунды. Верочка захотела сходить в театр, а Вадиму Петровичу хотелось где-то спокойно провести время, потому что после нескольких дней собраний акционеров его компании в голове стоял постоянный шум. И надо было просто посидеть в тишине, а еще лучше – положить голову Верочке на плечо, и послушать ее милую болтовню. А Верочке хотелось на люди, она засиделась дома. Почти каждый вечер одна. И очень редко, когда с Вадимом. Особенно в последнее время, когда у него на фирме был отчетный период.

По этой причине Вадим Петрович, хотя и освободился сегодня пораньше, поехал не к Верочке, а сразу домой. Правда, на полпути остановился, подумал, и – вместо того, чтобы идти домой, загнал машину в гараж, а сам сел на автобус, и доехал до ближайшего пивного бара. Там взял себе сразу три кружки пива, кольца кальмаров с чесночными гренками, и заказал креветки в потрясающе вкусном соусе, рецепта которого он не знал. И сел за свободный столик на мягкий диванчик. После первой кружки он понял, что жизнь помаленьку налаживается. После второй – стала не хуже, чем обычно. А когда он начал третью кружку, то к нему, предварительно спросив разрешения, подсел необычный субъект. Он был сухой, как старая ветла, и, казалось, что его кожа тоже напоминает потрескавшуюся кору. На лице субъекта выступал большой нос с горбинкой. Красные глаза слезились, и ему приходилось часто вытирать их платком. На переносице держались круглые очки в тонкой стальной оправе, похожие на старомодное пенсне. С виду он напоминал дореволюционного профессора, или даже адвоката. И, к тому же, субъект был одет в тройку. В кармане жилетки даже виднелась цепочка от карманных часов. Вадиму было скучно в одиночестве,но при виде незнакомца ему стало интересно узнать, откуда занесло в обычный пивбар этого красавца. Скорей, такой типаж был бы уместен в ресторане "Максим".
 
- Вадим! – представился он, поднимая пивную кружку.
- Вольпертингер! – ответил незнакомец.
Вадим удивился, но виду не подал. Решил, что именно такое имя как нельзя лучше подходит незнакомцу.
- Можно, я буду называть Вас просто Воля? Просто после двух кружек не то, что запомнить – выговорить не смогу Ваше имя!
- Валяйте! Я привык. Все равно, все пропало! – отвечал чужестранец. Скорей всего, он им и был. Правда, характерного акцента Вадим не заметил.
- А что у Вас произошло? Мы с Вами, похоже, друзья по несчастью! За это надо выпить!
- Да, только в вашей стране, похоже, пьют за несчастье! В других местах я такого не встречал.
- А Вы часто путешествуете?
- Да, пришлось покататься. Давно живем!
- Вероятно, Вы – гражданин Израиля?
- Ну, молодой человек, почему так сразу! Я в разных странах бывал. И гражданство некоторых из них у меня имеется. А не только Израиля.
- Просто, подумалось, услышав Ваше имя! А что же у Вас такого стряслось, если не секрет?
- Вообще говоря, это секрет. Но для Вас – можно. Все равно, Вы все забудете через пару часов. А сейчас для Вас настанет время удивляться.
- И чем же Вы меня собираетесь удивить под этой древней Луной? Я уже давно перестал удивляться чему-либо. Столько перемен за последние почти тридцать лет. Мир изменился. Вот чему надо удивляться. Жили-жили по старинке – и, вдруг, бац!!! И вторая смена!
- Простите, не понял! Вас перевели работать во вторую смену?
- Вот видите, тут Вы и прокололись. Так могут говорить только те, кто не жил в советское время у нас в стране! Мы на этом выросли. А Вы, видимо, не знаете такого фильма «Большая перемена».

- Да! Я согласен с Вами! У вас в стране действительно – большие перемены!
- Вы меня не поняли, ну и ладно. Так что же с Вами такого неприятного стряслось?
- От меня ушел, вернее, ушло, эммо.
- Эммо? Это имя?
- Нет, его зовут Аркиллоно. А эммо – это его место в нашем треугольнике.
- А-а-а, у Вас развалился любовный треугольник? Да не волнуйтесь, это часто случается. Как говорят, она любит его, а он любит другого.
- Нет, все не так просто. Это не прихоть. Без эммо не получается дваркование.
- Простите, что?
- Ну, дваркование. Когда собираются три индивидуума разного пола, дваркуются – а потом получаются малыши.
- Вы что, приветствуете ЭКО? Ребенок от двух отцов?
- Нет. Отец то как раз один. Это – я. А эммо – оно необходимо, чтобы мы с Люцией смогли дварковаться.
- Что, без эммо – никак? Оно, что, вам двоим свечку держит, что ли?
- Да какую свечку? Вы что! Эммо – это проводник моего генетического материала.
- Он, верней, оно, что, пробирку с вашим генетическим материалом относит Люции?
- Да нет, оно принимает непосредственное участие в дварковании. Я люблю Люцию, но без эммо – никак. А эммо мы должны любить с ней оба – я и она. Эммо никого не любит, но мы должны сделать так, чтобы оно нас не покидало. А тут – что-то произошло. И эммо на нас обиделось. И ушло.

- Ну-у-у, это не беда. Возьмите то, что ваше эммо любит больше всего – ну, там, цветы, деньги, колбасу, наконец! Что-то оно любит?
- Да, оно любит мух.
- Мух? Где же их сейчас взять? На улице весна, они только просыпаются!
- Есть специальные магазины. Мух продают в больших упаковках. Как чипсы. Прикольней всего, когда упаковку отпускаешь – и она начинает жужжать и летать по комнате.
- По третьему закону Ньютона это невозможно!
- Да наплевать мухам на ваши человеческие законы! Они живут по своим, мушиным, законам. Хотят – и летают целой упаковкой.
- Не могу Вас переубедить, пока сам не увижу. Ладно! Ну, купите же наконец своему Аркиллоне мух! Десять упаковок!
- Покупал уже! Стрескало оно пару упаковок, посмотрело на меня грустно – и ушло. Приелись ему мухи, видать!
- Да-а-а, я Вас понимаю! Медовый месяц в самом разгаре, а подварковаться нельзя! Чудовищная несправедливость! Давайте, выпьем за это! Чтобы это больше не повторилось! Никогда!

Вадим чокнулся кружками с Волей и жадно проглотил содержимое половины кружки. Ему стало легче. Вот ведь что странно – человеку становится легче не тогда, когда ему становится лучше, а тогда, когда другому человеку рядом тоже становится плохо! Какое-то прямо нарушение логической цепочки. Наверное, понятие депрессии – относительное. Относительно состояния окружающих. Если им плохо, то тебе на их фоне становится лучше.

- Слушай, Воля! Можно на ты? А как пакет с мухами открывать? Они же вылетят?
- А-а-а, это целое изобретение. Там, в углу пакета, есть еще маленький пакетик. Там – усыпляющий мух газ. Прежде, чем открывать большой пакет, надо нажать на этот маленький пакетик. Он лопнет внутрь большого, газ перейдет внутрь  - и все мухи заснут.
- Наверное, надо мух хорошо пережевывать. А то наглотаешься сонных мух, они внутри проснутся, зажужжат – и полетишь тогда, как барон Мюнхгаузен!
- Да, ты прав, Вадик! В этом то и заключается вся загвоздка!
- А что эммо любит еще? Чем его можно привлечь?
- Ну, еще любит виноградные улитки. Эскарго.
- А ты их ему дарил?
- А как же. Оно при мне упаковку стрескало. Правда, сначала их надо десять минут в духовке подержать. А потом я ему на тарелке их принес. Открыл ему бутылку отличного французского вина. Вино оно все выхлебало, под улитки то! А потом вытерло ротовое отверстие, и удалилось. Даже «пожалуйста» не сказало.

- Спасибо, наверное?
- Нет, у нас принято благодарить словом «пожалуйста».
- Да-а-а, проблема! А что же оно сейчас делает? Ушло к другой паре? У которой мухи побойчее летают, и улитки имеют не восемь оборотов спирали на ракушке , а все десять?
- Все бы тебе шутить, Вадик! У человека горе, а ты все шутишь!
- Слушай, а ты, правда – человек? Сдается мне, что не совсем!
- Опять ты меня раскусил! Конечно, нет. Я – велиазириец.
- Это что за страна?
- Велиазир – это планета. В эпсилон-окрестности звезды Карма. В другой вселенной.
- Ты имеешь в виду, что в сообщающейся вселенной? Как сообщающиеся сосуды? К нам лететь надо – через черную дыру пролетать?
- И это от тебя не утаишь! Ты тоже не человек, видать! Ты сотрудник дзета-управления! Ты за мной следишь!
- Да нет, что ты, успокойся, Волик! Я самый настоящий землянин. У меня тоже беда – с Верочкой поругался. Домой идти не хочется, а Верочка телефон не берет. Вот и пришел сюда.

- А почему домой не пошел?
- А что я приду домой? Такой расстроенный? Жена сразу станет спрашивать, не заболел ли, или, быть может, у меня неприятности на работе? Врать не хочется. С детьми тоже не хочется в таком состоянии общаться. Короче говоря, моя Верочка – это, как твое эммо. Без нее и в семье дела не вяжутся.
- А твоя Верочка мух любит? Или эскарго?
- Мух точно не любит. Любит театр. Вино французское. Сыр. Эскарго не пробовала. Может, любит. А мух –терпеть не может.
- Так подари ей театр!
- Театр? Слушай – крутая идея. Эй, официант – принеси-ка, братец, нам еще пива с Воликом!
- Я понял! У вас, у землян – тоже принято на тройки разбиваться!
- Ну, не совсем. Знаешь что мне за такую тройку жена сделает?
- А я думаю, что она знает! Просто виду не подает. Ты, когда приходишь расстроенный – у тебя, небось, даже усы вниз висят! Как и все другое! Она же это видит. Поэтому она, может, и не знает ничего про Верочку, но знает, что третий в этом деле нужен.
Третий – совсем не лишний!