Рождённая на стыке веков 21 глава

     На душе было муторно. Я и хотела узнать, что было с Мирзой и боялась услышать его историю.
     - Ты и так столько всего пережила и моя история... впрочем, моя история сказка, по сравнению с твоей. Война - всегда смерть, ранение, в лучшем случае. И меня ранили, когда красная армия с боями вытесняла беляков.  Жутко было, кровь, тела. Нас, несколько человек, взяли в плен, сначала пытали, избивая и пиная сапогами, а на утро, отряд собрался покинуть деревню. Нас брать с собой они были не намерены и мы, четыре человека, уже прощались с жизнью. Шансов на выживание не было, конец войны, белые понимали, что проиграли и нужно драпать за границу, иначе смерть.
     В последние месяцы войны, беляки стали более жестокими, но я потом часто думал, ведь каждый из них по-своему боролся за свою землю. Принять новую власть, которая лишила их всего, что они имели, понятное дело, они бы не смогли. Вот и мстили по-своему. Так сказать, вымещали свою обиду, злость и то, что их гонят с собственной земли, да что с земли - из собственного дома. Бедные, богатые, были во все времена. Не знаю, изменится ли что-нибудь теперь, вроде жизнь налаживается , землю крестьянам раздали, власть в руках советов. Прости, отвлёкся я... В общем, на заре нас вывели в поле, к краю обрыва и расстреляли. Когда пришёл в себя, сразу и не понял, где нахожусь, думал, в рай попал. А надо мной молодая женщина и рядом старуха стоит, бормочет что-то и травы на раны накладывает.
     - Где я? - прохрипел я, поводив вокруг глазами.
     Голова перевязана, тяжёлая, словно чугунный казан. Тела не чувствую.
     - Лежи, милок, ты чудом выжил. Не думали, что оклемаешься, - говорит старуха, а слова её, словно барабанный грохот в ушах отдаются.
     - Ты, солдат, уже неделю без памяти лежишь. Спасибо бабушке, выходила тебя. Нашли тебя среди убитых, похоронить вышли, а ты стонешь. В хату перенесли, бабушка всё боялась, что помрёшь, но ты живучим оказался, - сказала молодая женщина, нагнувшись надо мной.
     И так от неё запахло... свежескошенной травой и молоком, которое она держала в кружке с куском хлеба.
     - Тебе поесть нужно, сил набираться. Давай, милок, ну-ка, попробуй сесть, - сказала старуха, помогая мне это сделать, придерживая за плечи. Сильная старушка оказалась, молодая-то подушки за спину подложила, я, охая и ахая, кое-как сел.
     Так они ухаживал за мной две недели. Когда кто-то к ним заходил, тут же дверь комнаты закрывали и поговорив в сенцах,сразу выпроваживали. Я потихоньку стал садиться, потом и вставать. Ходить было тяжело, рана, правда,  от трав старухи затягивалась быстро. Ох и вонючие были травы, но терпел.    
     Ходить, словно заново учился. Молодая женщина помогала мне, обняв её за плечи, я ходил по комнате. Часто вспоминал Бахрихон и сына, который умер в младенчестве. Молодая женщина была красивая, кровь с молоком, так сказать. Идти мне было некуда и не к кому, а она так мне улыбалась и просила остаться с ней. Мужчина по натуре слаб, не осуждай меня. Я очень тосковал по жене, но естественные потребности, сама понимаешь, давно без женщины, а тут на тебе, совсем рядом, каждый день и сама готова в лечь постель.
     Старуха часто уходила в лес и на поля за травами. И однажды, я не выдержал, ох и страстная баба оказалась, наши-то, более тихие и скромные, на такое, что вытворяла эта пассия, не способны. Так я и остался жить у неё.   
     Мужа женщины в гражданскую войну убили, недолго горевала, всё ребёнка от меня хотела. Молодая, не успела с мужем насладиться любовью, осталась вдовой. А я тосковать стал, по дому, по моей Бахрихон, по заводу. Говорю Любе, так звали ту женщину, домой, говорю, хочу вернуться, а она в слёзы, не пущу, говорит. Баба Нюра, старушка, тоже уговаривала меня остаться, я сделал вид, что согласился, а сам задумал ночью уйти. А Люба и заявляет, что ребёночек у нас будет. Что делать? Пришлось остаться, но тоска такая, мОчи нет. Родила она, дочку родила, Настей назвали. Но чужие они мне и всё. Подумал, Люба получила, что хотела, значит не должен ей ничего и однажды, ночью, я вышел из хаты и ушёл, куда глаза глядят. Двое суток шёл, хорошо, хлеб и сало взял, вещи мужа своего Люба мне дала, так, с вещмешком за плечами, отдыхая, чтобы немного поесть, да молока попить из бутыли, которое я прихватил, я дошёл до станции. С пересадками, месяц до дома добирался. Везде на дорогах проверки, к счастью, мои документы сохранились, которые мы зашивали в подол гимнастёрки. В общем, пронесло.
     Думал, приду домой, меня Бахрихон и ты встретите, а в доме чужие. Услышал, что ты в кишлак свой вернулась, а моя Бахрихон умерла. Я на завод вернулся, говорю, комнату бы вернуть. А мне ответили, что нельзя, вроде, партийный её оприходовал для себя и своей жены. Но меня взяли обратно на завод и комнату дали, ещё лучше, с кухней и туалетом, прямо в квартире. А через четыре года, начальником цеха назначили. Меня всё совесть мучила, что изменял я своей жене, но её больше нет и когда я с Любой жил, Бахрихон уже не было. А к дочери, у меня двоякое чувство, может когда-нибудь я и увижусь с ней. Хотя знаешь, Халида, я ведь и название деревни не спросил, когда жил там, не до того было и не вспомню туда дорогу. Вот такие вот дела. Может осуждаешь меня, а? - наконец взглянув на меня, спросил Мирза.
     Что мне было ответить ему? Я не знала.
     - У меня права такого нет, осуждать Вас. Что было, то прошло, нужно дальше жить. Поздно уже, домой возвращаться нужно, - поднимаясь со скамьи, сказала я.
     Мирза схватил меня за руку, я испуганно посмотрела на него.
     - Знай, Халида, ты единственный родной мне человек, после Бахрихон. Нет у меня никого на этом свете. Ты ведь мне, словно сестра родная, - взволнованно сказал Мирза.
     - Я знаю, Мирза, знаю. Пойдёмте уже, сын у меня, - ответила я.
     Обратно мы шли быстрее, Мирза проводил меня до самого дома Даши и на прощанье пожал мою руку.
     - Жду вас с Дашей завтра на заводе. Пока, Халида, - сказал Мирза и быстро зашагал прочь.
     Поднявшись в квартиру, я тихо постучала в дверь. Даша, как оказалось, не спала. Она ждала меня.
     - Ну, наконец-то! Время почти одиннадцать. Рассказывай, что было? - нетерпеливо спросила Даша, прямо с порога.
     - А что могло быть? Мы просто поговорили. Я голодна, поесть бы, - устало сказала я.
     - На кухню иди, там поговорим и поешь. Я Абдуллу накормила, спит, как ангелочек, - сказала Даша.
     Сделав два небольших бутерброда, я поела, запивая холодным кипятком.
     - Завтра Мирза ждёт нас на заводе, сказал, в свой цех возьмёт. Отведу сына в детский сад и вместе сходим на завод, - зевая, сказала я.
     - Хорошо, как скажешь. Пошли спать, поздно уже, - поднимаясь со стула, сказала Даша.
     Уснула я не сразу, всё думала о том, что мне рассказал Мирза. Утром, быстро умывшись, я одела Абдуллу, мы позавтракали и вышли из дома. До детского сада прошлись пешком, одноэтажное здание, с песочницей под навесом, вроде гриба и парой каруселей. Оглядываясь, мы прошли к зданию, мимо проходила женщина в белом халате и косынке.
     - Где нам заведующую найти? - спросила Даша у женщины.
     - Мавжуда Низомовна в своём кабинете, это по коридору направо, вторая дверь, - ответила женщина, показывая рукой, куда нам идти.
     Поблагодарив её, мы зашли в здание. Постучавшись и услышав разрешение, мы вошли.
     За столом сидела женщина, лет сорока пяти, ухоженная, с приятным, добродушным лицом, с красиво уложенными волнистыми волосами.
     - Здравствуйте, Мавжуда Низомовна. Меня к Вам Равшан акя направил, вот. - сказала я, положив на стол перед ней бумагу, которую написал участковый.
     - Ааа... да, я в курсе, брат утром заходил. Метрика ребёнка и Ваш паспорт, - сказала Мавжуда Незомовна.
     - Да, конечно... - пробормотала я, доставая из сумки документы.
     Просмотрев документы, женщина посмотрела на Абдуллу, который разглядывал детские рисунки на стене, нарисованные, видимо, воспитанниками сада.
     - Медсестра осмотрит его, может медицинская карточка ребёнка есть? Было бы легче. Прививки, осмотр педиатра, а? - спросила Мавжуда Низомовна.
     - Да, конечно есть, мне в детском доме дали, вот, - быстро вытащив тонкую тетрадь, я положила на стол.
     - Чудесно. Пойдёмте, я сама отведу мальчика в группу. Воспитатели работают до шести часов, но если Вы задерживаетесь по каким-то причинам, остаётся дежурная, до десяти часов вечера, - говорила Мавжуда Незомовна, проходя под навесом к группам.
     - Я на завод собираюсь устраиваться, раньше рабочий день был до шести вечера, наверное и сейчас так же, - ответила я.
     Мы подошли к двери и заведующая её открыла. Небольшая комната со шкафчиками, на дверцах рисунки разных животных. Следующая дверь вела в игровой зал, на полу, застеленном ковром, лежали игрушки, а вокруг, на маленьких стульчиках, сидели дети. Увидев нас, воспитательница подошла к нам.
     - Фирузахон? Принимайте нового воспитанника. Его зовут Абдулла, - обращаясь к девушке, лет двадцати пяти, с длинными косами, в белом халате и косынке, сказала Мавжуда Низомовна.
     - Ну здравствуй, Абдулла. Пошли со мной к ребятам. Видишь, сколько у нас игрушек? И друзей у тебя тут будет много, правда? - ласково говорила девушка, уводя моего сына, обняв его за плечи, к детям, которые, обернувшись, с любопытством разглядывали Абдуллу.
     - Вы можете идти и ни о чём не волноваться. Дети быстро привыкают к новой обстановке, - сказала Мавжуда Низомовна.
     Оглядываясь на Абдуллу, который уже сидел с детьми и с любопытством ребёнка, перебирал игрушки, мы пошли к выходу. Поблагодарив Мавжуду Низомовну, мы вышли на улицу.
     - Даже не ожидала, что всё так быстро и просто произойдёт. Здорово, правда? - посмотрев на Дашу, сказала я.
     - Сейчас всё для детей, товарищ Сталин уделяет этому особое внимание, ответила Даша.
     Мы быстро зашагали в сторону завода. В проходной, за перегородкой, сидел дядя Миша, он кажется, узнал меня, потому что вышел ко мне.
     - А... дочка? Пришла? Мирза мне утром сказал, что ты должна прийти и не одна. В общем, вы сейчас пройдёте в отдел кадров, там с подругой напишите заявление, так Мирза сказал. Потом, в его цех идите, он там вас ждать должен, - сказал дядя Миша.
     Обрадовавшись, что с утра день складывается так удачно, мы, поблагодарив мужчину, вышли во двор завода. Войдя в здание, где располагался кабинет директора, бухгалтерия, отдел кадров, расчётный кабинет и даже в подвале архив, я уверенно пошла к кабинету отдела кадров. За столом сидела та же женщина, что и много лет назад. К моему удивлению, она меня узнала.
     - Рахматова? Вернулась, значит... хорошо. Мне Мирза сказал о тебе и о твоей подруге. Проходите, девушки, садитесь. Вот листки, пишите заявление. Нам рабочие руки очень нужны. Паспорта давайте, - дружелюбно говорила женщина.
     Мы написали заявления, с просьбой принять нас на работу, женщина перечитала их и сказав, что идёт к директору на подпись, вышла. Вернувшись, она вернула нам паспорта.
     - Пропуска будут готовы завтра, зайдёте после обеда. Всё, можете идти в цех, Мирза вас  уже ждёт, - сказала женщина.
      В каком цеху работал Мирза, я знала, увидев нас, он вышел из-за стеклянной перегородки и подошёл к нам.
     - Пришли? Хорошо. Халида, ты знаешь уже, что делать, покажи подруге, сложного ничего нет. Готовые детали складывать в ящики. Эта работа временная, учиться пойдёшь в вечернюю школу, нужно её закончить, потом и в институт можно поступать. Будет и у подруги желание... - Даша не дала Мирзе закончить говорить.
     - У меня диплом педагогического института есть, пройдёт время и я вернусь на работу в школу, - сказала Даша.
     Мирза внимательно посмотрел в её глубокие, синие глаза.
     - Почему не сейчас? - спросил он.
     - Сейчас не принимают, прошлое не позволяет. Школа, в которой я проработала много лет, стала мне чужой, - ответила Даша, не отводя взгляда от Мирзы.
     - Так... можно пойти в другую школу, их в городе несколько. Кстати, у меня друг в школе учителем физкультуры работает, могу поговорить с ним. Кажется, директор, его приятель. Что скажешь? - спросил Мирза, почему-то сразу обращаясь к Даше на ты.
     - Правда? Было бы здорово. Но моя биография... - Даша замолчала и опустила глаза.
     - Брось. Я поговорю с Борисом, он классный парень. Вечером зайду к нему домой, - сказала Мирза.
     Даша с улыбкой на лице, которая так шла ей, посмотрела на Мирзу.
     - Спасибо. Если не получится, не беда, я всё равно Вам благодарна, - сказала Даша.
     Мирза улыбнулся ей в ответ.
     - Рад буду помочь, Даша, кажется? - произнёс он, не отводя взгляда от Даши, будто меня вовсе не было рядом.
     Я тихонько отошла и пошла к рабочему месту. За работой, я совсем забыла про Дашу. Вспомнив о ней, я подняла голову и огляделась. К своему удивлению, я увидела её за стеклянной перегородкой вместе с Мирзой. Они сидели за его столом и мило беседовали. Улыбнувшись, я продолжила работу. Даша так и не подошла к рабочему месту. Прозвучал гудок, оповещающий о наступлении обеденного перерыва. Подняв голову, я увидела перед собой Мирзу и Дашу.
     - Пошли в столовую, Халида. Время, - сказал Мирза и пошёл к выходу.
     - Ты почему не работала, Даша? - спросила я шёпотом.
     - Мирза сказал, что моё заявление обратно заберёт. Сказал, что обязательно добьётся, чтобы я в школе работала. А ещё... ты же не обидишься, нет? Мирза меня на свидание пригласил, представляешь? Он сказал, что очарован моими глазами. Сказал, что я ему очень понравилась. И он такой душка, правда? - провожая взглядом Мирзу, так же шёпотом говорила Даша.
     - Рада за вас. Здорово, - искренне сказала я.
     - Я спросила у него... ты прости меня, но я спросила, как он к тебе относится, - с виноватым видом, опустив свои красивые синие глаза, сказала Даша.
     - Даша! Зачем тебе это понадобилось? Мирза мне, как старший брат, не более того. Он и был женат на моей опажон, но её больше нет. Зря спросила. Что он ответил? - спросила я.
     - И он так ответил. Сказал, что ты ему, как родная сестра. Он мне так понравился, Халида! - радостно улыбаясь, сказала Даша.
     - Пошли быстрее, Мирза ждёт, - игриво толкнув её в плечо, сказала я.
     Во время обеда, я чувствовала себя лишней за столом, поэтому быстро поев, я встала и пошла в цех. Кажется, эти двое этого и не заметили. Но я искренне была рада за них. Даша была достойна счастья, а Мирза был хорошим человеком. Оба свободны, почему нет?
     Вечером, оставив Дашу, которая так и не ушла и сидела с Мирзой за стеклянной перегородкой, я побежала к выходу. Попрощавшись с дядей Мишей, который помахал мне вслед рукой, я побежала к детскому саду.
     Весь день я думала о сыне, мы с ним почти не расставались и я волновалась, как же он провёл первый день в детском саду. Войдя в группу, я увидела Абдуллу, который игрался с игрушками, по-взрослому разговаривая с двумя мальчиками, за которыми тоже ещё никто не пришёл.
     - Абдулла ? Сыночек, иди к маме, - громко сказала я.
     Ко мне подошла воспитательница.
     - Добрый вечер. Ваш сын, очень послушай ребёнок. Мы сегодня изучали букву А. Повторите с ним вечером, пожалуйста. И ест он хорошо, сам разделся в тихий час, спросил, которая его кроватка и лёг, - говорила молодая девушка.
     - Вас же Фирузахон зовут, верно? Спасибо Вам. Простите, что немного опоздала. Просто работа в шесть заканчивается, плюс дорога, - сказала я.
     - Ничего. Полчаса ничего не значат. Абдулла? До завтра. Повтори с мамой букву А, хорошо? И зубки почистить на ночь и утром не забудь. Помнишь, как я показывала? - ласково говорила Фирузахон.
     Абдулла по-взрослому кивал головой. Взяв сына за руку, я повела его к выходу.
     - Ну как, сынок, тебе понравилось в детском саду? - спросила я, нагнувшись и посмотрев на сына.
     - Как в детском доме. Только тут игрушек больше и кормят вкуснее. А букву А мы учили в детском доме. Я и букву Б знаю, - деловито ответил Абдулла.
     Улыбнувшись его словам, я крепче сжала его ручку. Мы дошли до дома Даши, ключ лежал под половиком. Открыв дверь, я включила свет в прихожей, но электричество не было. Его часто отключали, поэтому в запасе всегда была свечка.
     - Абдулла, сынок, давай ручку, чтобы не упасть. На кухню с улицы свет падает от фонаря, я и свечку зажгу, ужин готовить надо. Может скоро свет дадут, - успокаивающе говорила я, чтобы сын не испугался.
     Просто, он темноты боялся.
     Вчерашним вечером, Даша ужин готовить не стала, я ушла на встречу с Мирзой, они с Абдуллой поели бутерброды. Я зажгла свечу и поставила маленький казан на плиту. Даши всё не было. Я почистила картошку и налив совсем немного масла, которое доставалось с большим трудом, я пожарила её с яйцами. Закипел чайник, заварив чай, я накрыла на стол. Самой есть не хотелось, накормив ребёнка, я перенесла свечку в комнату, где и расположился Абдулла со своими игрушками. Видимо, я очень устала, глаза слипались.
     - Абдулла, сыночек? Пойдём в ванную, нужно зубки почистить, как учила твоя воспитательница. Нам рано вставать, дорогой, ляжем пораньше, - сказала я, взяв свечку и сына за руку. Я взяла зубную щётку и обмакнула в порошок. Абдулла нехотя почистил зубки и ополоснул ротик. Постелив на кресла, которые так и стояли соединёнными, я уложили сына спать. Раздевшись, я надела ночную рубашку и легла на кровать.
     - Где же её носит? - пробормотала я засыпая.