Гребаный

Глава 1

Смотрю на свой безымянный палец и не могу оценить свое состояние.
Бриллиант, все красиво, в стиле старых традиций. Тяжко вздыхаю. Да что со мной не так?
Меня поздравляют. Мама с папой обнимают, в щеки целуют, а я в прострации. Мне вообще это надо? Разве я сказала Да? Не помню такого.
Я сбегаю. Боже, я всегда так делаю. Не могу вытерпеть, когда мной манипулируют. И как я до этого себя довела?
Отключаю телефон, знаю, что мне начнут звонить, даже трезвонить.

Мне плохо, голова кружится, слезы катятся из глаз от понимания, что на шее затягивается петля. Нет, только не это.
Ты этого не сделаешь! - крики моего отца разносятся по всему дому. - Амин сделал предложение не тебе, а всей нашей семье!

Я закрываю глаза, буквально задыхаясь от того, что мне предстоит.
Бреду в свою комнату, закрываю дверь и сползаю по ней. Почему я? Почему именно я приглянулась ему? Почему не Зефирь, не Руфина, а именно я? Это наказание свыше? Не понимаю за что и зачем?


***

Сегодня вечер танцев. Из моего горла рвется всхлип, но я сдерживаю себя. Мои подруги смотрят на меня и не могут понять, почему в моих глазах нет счастья от свадебных приготовлений. Они не понимают, что замуж я выхожу за нелюбимого, что это семейный бизнес и меня просто продали, как овцу на рынке.

Поэтому я пью, много, катастрофично много. И отдаюсь во власть музыке. Мое единение нарушают руки, которые оказываются на моей талии. Алкоголь раскрепощает и мой партнер двигается уже в такт со мной. В какой-то момент он поворачивает меня к себе лицом и впивается в губы. Со мной остается привкус мяты, дорогого алкоголя и сигарет. Отрываюсь от его рта и смотрю в глаза незнакомца, в них огонь, я уверена, что и в моих отражается тоже самое.
Но я не могу. И сбегаю. Как обычно.

Утро встречает меня головной болью. И недовольным лицом моей старшей сестры.

Не сейчас, - стону я и отворачиваюсь.

Она тянет одеяло.
Нет, именно сейчас, - ее тон не терпит возражений.
Руфинаааа! - умоляю я.
Твой жених уже приехал, - бросает она и выходит из моей комнаты.

Одно это слово приводит меня в трезвое состояние, настроение падает ниже нуля. Через полчаса я спускаюсь вниз. Амин сидит в кресле и разговаривает с моим отцом, младшая сестра подает чай мужчинам.

Амин, - мой голос пропитан недовольством, что все в гостиной оборачиваются в мою сторону.
А вот и Мали, - взгляд отца предостерегающий.

Я морщусь, как от удара. С каждым днем все сложнее сохранять спокойное расположение духа. Начинаю ненавидеть свой дом.

Поехали, - говорю я.

Амин встает.
А как же завтрак? - интересуется моя младшая сестра.
Не сейчас, Зефирь.

Я сажусь в машину своего жениха, мои пальцы сжимают переносицу. Какой-то абсурд.

Куда мы едем? - холодно спрашиваю я, отвернувшись к окну.
Завтракать, - голос Амина в тон моему.

Больше никто не произносит ни  слова, пока мы не заходим в какую-то кофейню, где весьма уютно.
Нравится?
Я просто киваю.

Мы делаем заказ и погружаемся в тишину. Мне неприятно его общество, а ему неловко от происходящей ситуации. Амин тянется к моей руке, я вздрагиваю и дергаюсь в сторону от него.
Мали, - начинает он.
Я шиплю, как дикая кошка.
Не смей меня так называть! - и тут меня прорвало. - Ты считаешь, что если у тебя есть деньги, ты имеешь право играть чьими-то жизнями? Пришел, увидел, захватил?
Ты преувеличиваешь…
Я ненавижу тебя! - перебиваю я. - Думаешь, я когда-нибудь стану тебя уважать? Я буду проклинать каждый день нашей семейной жизни и не факт, что в один прекрасный день ты проснешься, потому что я сделаю все, чтобы испортить каждый твой вздох рядом со мной!
Посмотрим.


В этот момент  нам приносят заказы и я не знаю, как поступить - сбежать или продолжить выливать на мужчину все это дерьмо.
Ешь, - просто говорит он. Как будто ничего и не было.

После завтрака мы идем в фотостудию. На  свадьбу же нужен фотограф, желательно самый лучший.

Девушка с ярко-зелеными волосами провожает нас к фотографу с именем Израэль. Парень, чьи плечи покрыты витиеватыми татуировками жмет руку моему гребанному жениху и направляет свое внимание на меня. Он удивленно моргает и я тоже, понимая, что именно его я вчера целовала в клубе. Израэль щурится, а я смущаюсь и опускаю взгляд.

Нам нужна вся ваша фантазия, - говорит Амин. - На свадьбе будет много слез, - многозначительно добавляет он.

Израэль кивает. - Как это обычно и бывает в нашей стране.

Его взгляд встречается с моим, и я поспешно отворачиваюсь к стенам в фотографиями. А этот парень талантлив. Каждое лицо пропитано эмоциями, каждая фотография как живая. На одной мама с детьми бегают по полю, и я чувствую запах полевых цветов. На следующей девушка в облегающем мотоциклетном костюме выгибается возле спортивного мотоцикла. Перехожу к другому снимку, на нем свадьба, невеста настолько счастливо улыбается, что мне становится плохо, из глаз катится слеза.

Такой должна быть твоя свадьба? - голос за спиной заставляет меня вздрогнуть.

Я поспешно вытираю мокрые щеки. Израэль вглядывается в мое лицо, будто ищет ответы. Я осматриваюсь в поисках Амина, но его нигде не видно.

Твой жених оставил нас, сказал, что у тебя возможно будут какие-то предложения.
Спасибо, что промолчал о вчерашнем, - тихо произношу я.
Израэль разворачивается и подходит к стойке с лампами.
Не понимаю, зачем выходить замуж, если этого не хочешь, - говорит он, как бы невзначай.
Это не мое желание, - выплевываю я, собираясь покинуть его студию. Не хватало, чтоб еще и он меня отчитывал.
Аамаль, - он называет мое полное имя, я оборачиваюсь. - Пойдем, обсудим твои желания.
Израэль явно имеет в виду эту чертову свадьбу, так почему же слова звучат так двусмысленно?
Глава 2

Я обхватила чашку руками и посмотрела в окно. Люди спешили зайти в помещения, так как начинался дождь. Тяжелые капли уже пробегали вниз по поверхностям.

Ты поэтому вчера сбежала?
Израэль привлек мое внимание, пришлось рассказать ему, что же происходит в моей жизни. Не знаю, почему я ему так легко открылась, но он слушал меня с участием, или мне так показалось, и я не выдержала. А может я просто устала нести все это в себе.

Да, - я вздохнула.
А я переживал, что плохо целуюсь, - он усмехнулся, и я не смогла сдержать улыбку.
Нет, с этим у тебя все в порядке, - мой голос приобретал веселые нотки.
У тебя красивая улыбка, - замечает он, а я кажется, краснею.

Мы не говорим больше о моей свадьбе, или того, как он должен фотографировать. Это больная тема и он, понимая это, старается не затрагивать ее. Через час я уже смеюсь в голос, а руки не трясутся от безысходности.
После я беру такси и еду домой, а Израэль возвращается в свою студию. По пути мне приходит сообщение от незнакомого номера с моей фотографией, где я выхожу из кофейни и улыбаюсь.
“Я бы на твоем месте сбежал” Израэль.

Я улыбаюсь, но при этом понимаю, что это невозможно. Долг перед семьей перевешивает гордость и даже собственное счастье.


***

Ненавижу его! Всем сердцем презираю!
Моя мама с сестрами с благоговением рассматривают свадебное платье, что прислал Амин. Даже здесь он не может оставить меня в покое и дать самой выбрать.Убегаю в свою комнату и громко хлопаю дверью. Не хочу слушать о том, какой у меня замечательный жених.
На телефон приходит сообщение.
“Как дела?”
Улыбаюсь, как дурочка, и злость утекает.
“Уже лучше”

Через неделю я внаглую сидела на рабочем столе Израэля. Он отбирал фотографии для коллажа.
С тобой невозможно серьезно говорить, - смеюсь я.
Разве? По-моему, это ты сказала, что самая древняя профессия - это гончар, - он улыбается во все тридцать два.
Прекрати, - я снова начинаю смеяться.
Израэль подошёл ко мне вплотную, долго всматривался в мое лицо, пока я не перестала смеяться. Его взгляд гипнотизировал. Он коснулся ладонью моей щеки.
Брось его, - такая резкая перемена настроения заставляет меня удивиться.
Что? - тупо спросила я.
Брось его. Я буду рядом.
Израэль не стал ждать ответа, а просто поцеловал, жадно и настойчиво. Будто клеймил. Будто я уже принадлежала ему.

Возвращаюсь домой с закатом, достаточно рано для меня, но меня встречают гневными речами.
Где ты была? - накидывается отец.
Гуляла, - уклончиво отвечаю я. - Что случилось?
Мама обнимает меня, в надежде укрыть от атаки папы.
Амин ждет тебя наверху, - тихо произносит она и провожает до лестницы.
Я не спрашиваю ничего, не устраиваю истерику, просто поднимаюсь в свою комнату.
Мой гребаныйй жених стоит посреди моей комнаты с книгой в руке. Это Оруэлл “1984”, Амин просматривает мои закладки. Меня потянуло к этой книге из-за смирения перед системой и зарождающегося бунта. Подавляю в себе желание кинуться к Амину и вырвать книгу. После Израэля я не такая агрессивная, воспоминания о нем всегда спасают меня, как глоток воздуха, когда уходишь на дно.
Интересный выбор, - замечает Амин.
Что тебе нужно? - прозвучало немного грубо.
Приехал напомнить тебе о завтрашнем ужине с моими родителями.
Морщусь, как от удара. Его семья видимо считает, что я по доброй воле выхожу за их сына. Амин кладет книгу на мой стол и направляется к двери.
Подожди, - я останавливаю его. - Давай поговорим, как нормальные люди, - прошу я.
Амин с усмешкой садится в мое кресло. Мама была против этого старого антиквариата, но я влюбилась в резные ножки из красного дуба. Отгоняю воспоминания.
Я не люблю тебя, - выпаливаю я.
Я знаю, - на его лице ни одна мышца не дрогнула.
И вряд ли полюблю.
Ну это мы еще посмотрим, - похоже на диалог со стеной.
Зачем тебе это? - голос рвется от отчаяния. - Я не хочу быть с тобой.
Ты изменишь свое решение после свадьбы, - он так в себе уверен, что мне нечем дышать. - Будь готова завтра к семи.
На этом разговор заканчивается. Он решил и мы все должны подчиниться. Амин выходит, а я хватаю лампу со стола и швыряю ее об стену. Из моего горла вырывается крик, он напоминает мне о раненных животных, их подстрелили, но не добивают. Смотрят, как они мучаются. Сколько я еще буду мучиться прежде, чем окончательно потеряю себя.

Глава 3

Я не выхожу из комнаты. Не ем, не пью. Мне все равно. Не отвечаю на звонки Израэля. Это меня не спасет, а лишь заставит болеть сильнее. Я лежу на полу, на своем любимом мягком ковре, он нежно сиреневого цвета, как и стены в моей комнате. Мне уже далеко не пятнадцать, но этот цвет всегда со мной. Помню, как на мое двадцатилетие мама пыталась перекрасить стены и выбросить так ненавистное ей кресло из дуба. Но я вернулась домой раньше, чем она ожидала. Тогда папа встал на мою защиту, он всегда поддерживал меня, и то как яростно я отстаиваю свое мнение, борюсь за него, за себя. Когда как мои сестры были послушными овечками. Как быстро все изменилось.
Дверь моей комнаты распахивается. Мама велит сестрам поднять меня и усадить в кресло.
Мали, ты такая тяжелая, - причитает Руфина.
Мам, она даже не реагирует,  - тихо произносит Зефирь.
Выйдете, девочки, - говорит мама.
Она разворачивает меня к себе.
Когда я познакомилась с твоим отцом, я ненавидела его, - начала она.
Я вскинула голову, впервые я это слышала.
Да, Мали, - мама усмехается. - Я не хотела замуж за папу. Но через полгода, может больше или меньше, я поняла, что он мое истинное счастье. Он добивался меня также, как Амин выбирает тебя каждый раз после твоих истерик. Я бы задумалась на твоем месте.
Я люблю другого, - шепчу я и отворачиваюсь от нее, чтобы она не заметила моей лжи.
Нет ничего дороже семьи, помни об этом, - ее слова забивают окончательно крышку моего собственного гроба.
И кажется, я начинаю сдаваться.
Меня одевают в платье, завивают волосы, наносят макияж, даже туфли надевают. Но иду я сама. На моем лице нет улыбки, там нет вообще никаких эмоций.
Будто на расстрел ведут, - замечает младшая. Руфина дает ей подзатыльник.
Это немного отрезвляет меня и я неловко улыбаюсь. Как же я буду без них? Рывком притягиваю Зефирку к себе, к ней присоединяется Руфина, я всхлипываю.
Все будет хорошо, - Руфина сжимает меня в объятиях.
Не плачь, а то будешь похожа енота, - вторит Зефирка.
Я отпускаю сестер и  вытираю щеки.

Перед дверьми ресторана Амин мягко берет меня за руку и разворачивает к себе.
Я прошу тебя сегодня, хотя бы ненадолго быть более сочувственной, не ко мне, к моей семье.
От его интонаций мне даже становится стыдно за себя и свое поведение. Как легко во мне можно разбудить совесть.
Я постараюсь, - говорю я и отвожу взгляд.
Мы входим в ресторан, в интерьере нет ничего лишнего и пафосного. Общий свет приглушен, вокруг много ламп и торшеров, создающий уют, недалеко от столиков сцена, где музыкант поет Feeling.
Семья Амина встречает меня достаточно дружелюбно, пока к нам не присоединяется какая-то девушка, и обстановка резко накаляется.
Тахира, - кажется Амин взбешен, впервые вижу у него на лице столь  неприкрытую неприязнь. - Что ты здесь делаешь?
Привет, дорогой, - девушка подходит к моему жениху и целует в щеку.
Он отстраняется от нее и обнимает меня за плечи. - Сегодня я вместо твоей сестры.
А ты видимо Мали? - ее улыбка больше смахивает на оскал.
Для вас Аамаль, - холодно произношу я. - Мали только для близких.
О, ну ведь ты скоро станешь частью нашей семьи, - мама Амина пытается разрядить обстановку.
Что это за странная девица? И почему с такой ненавистью реагирует на меня, вряд ли она знает о наших взаимоотношениях с Амином.
Нам приносят напитки и мы наконец рассаживаемся, Амин сжимает мою руку, как будто ему нужна чья-то поддержка, и я не отстраняюсь, сжимаю в ответ. В этот момент Тахира обращает свой взор на нас.
Амин никогда о тебе не рассказывал, - как бы невзначай замечает она. - Как вы познакомились?
А вот и неприятный звоночек. Я морщусь от воспоминаний, вернее их отсутствия. Я знаю, что семья Амина работает с моей, иногда мы бывали на корпоративах компании. Но в тот вечер, когда Амин пришел к нам в дом, просить моей руки, я отсыхала от очередной тусы в клубе.
На помощь приходит Амин.
Однажды Мали пришла к нам  в офис, она сидела в приемной и читала книгу, - он задумался, -кажется, это была Франсуаза Саган...
Я краснею.
Как она называлась? - интересуется Амин, улыбаясь, глядя мне в глаза.
Здравствуй, грусть, - тихо отвечаю я, вспоминая тот день.
Тогда я понял, что читающая девушка - это находка, - он усмехается. И все за нашим столом смеются, кроме меня и Тахиры.
Как мило, - замечает девушка, но интонации разъедающие.
Амин встает и тянет меня за собой
Пойдем потанцуем, - говорит он, и я встаю. Я же обещала не закатывать истерики.
Мой жених легко кружит меня по залу, кроме нас танцует еще несколько парочек, девушка на сцене поет песню о возвращении любимого.
Кто она такая? - я смотрю на семью Амина, они о чем-то разговаривают.
Амин вздыхает.
Моя бывшая, - нехотя произносит он.
Я с неверием смотрю на него.
Я не ожидал, что она придет. Слишком тесно Тахира дружит с моей сестрой.
Теперь понятна ее ревность, - произношу я, продолжая двигаться в такт музыке. - Почему ты не с ней? Она явно влюблена в тебя.
Потому что я увидел тебя и пропал.
Я морщусь.
Мы даже толком никогда не разговаривали, - я начинаю заводиться. - Ты ничего обо мне не знаешь.
Я знаю, что у тебя дикий норов, завораживающая улыбка и ты любишь жизнь, а не деньги. Этого мне достаточно.
Как у тебя все просто, - я перестаю танцевать, - но ты забываешь, что МНЕ ты никогда не был интересен, и не будешь, - добиваю я его.
Лицо Амина перекошено от гнева и я переживаю, что он вот-вот сорвется и ударит меня. Но вместо этого он хватает меня за локоть и тащит прочь от людей. Мы заходим в длинный коридор, по которому ходит персонал ресторана, но никто не обращает на нас внимания. Амин прижимает меня к стене, я морщусь от боли.
Хочешь знать, когда я впервые увидел тебя? - в его голосе холодная сталь.
В офисе…
Нет, Мали, - он усмехается. - В клубе, где ты пила, как заправская алкоголичка и танцевала, как элитная шлюха.
Я в ужасе смотрю на него.
В тот вечер я просто хотел тебя трахнуть, и знаешь, что ты мне сказала тогда?
Что? - шепчу я, а в глазах накапливается влага.
Что только конченый ублюдок будет пользоваться нетрезвой девушкой, и ушла.
В глазах Амина уже не было злости, он просто улыбался с каким-то восхищением.
Я ненавижу тебя, - выплюнула я.
Я помню, - Амин снова посерьезнел.
Теряю контроль, потому что меня так выводит разговаривать со стеной, пощечина оглушает на доли секунды. Амин сжимает челюсть и закрывает глаза. А когда открывает, в них плещется огонь, он наступает, припечатывая меня к стене. Его губы застывают в миллиметре от моих, я тяжело дышу, адреналин проносится в крови, как поезд, и этот поезд сбивает меня, когда Амин набрасывается на мой рот. Я пытаюсь вырваться, но его рука сжимает мой затылок. Мне нечем дышать и я приоткрываю губы, язык Амина встречается с моим и подминает под себя, заставляя подчиняться.

Амин, - голос его бывшей прерывает нас и он нехотя отстраняется от меня. - Вас все ждут, - говорит Тахира, ее ревнивые нотки начинают раздражать меня.
Уже идем, - грубо отвечает он ей, даже не взглянув. Но с места никто не двигается.

Я слышу звук удаляющихся каблуков и выдыхаю. Амин касается меня своим лбом и тяжело вздыхает. Я замечаю легкую улыбку у него на лице, будто мы сейчас не орали друг на друга.



Глава 4


Когда мы садимся за стол, Тахира чуть ли не огнем дышит.
У тебя осталась помада, - замечаю я, глядя на Амина, и тянусь вытереть.
Амин перехватывает мои пальцы и целует.
Мама Амина смотрит на нас, будто она выиграла в лотерею. Да уж не такого выигрыша она ожидает в виде невестки.

Амин останавливается возле моего дома, тишина в салоне давит на мозг.
Прости, что ударила, - вдруг говорю я.
Ничего, - улыбка касается его губ.
Тахира меня раздражает, - выпаливаю я.
Меня тоже, - Амин смеется в голос.
Он тянется поцеловать меня и я подставляю щеку. Касаясь моих волос, он произносит.
Иногда ты сводишь меня с ума.
Как и ты меня, - мой игривый тон, кажется, удивляет нас обоих.

Я выбегаю из машины от накатившей неловкости. Что это со мной творится? Мне что, начинает нравиться этот придурок? Придурок, который через две недели отнимет у меня свободу…

Сестры набрасываются на меня, не успеваю я переступить порог.
Как прошло?
Нормально, - уставше произношу я.
Мама, ты слышишь? - кричит Руфина. - Она сказала Нормально!
Не мерзко, отвратительно. Как я его ненавижу, а Нормально, - подхватывает Зефирь, передразнивая мой голос.
Перестаньте! -кричу я, и пытаюсь схватить Зефирку.
Мои сестры смеются во весь голос и бегут от меня.

***

Я забрела в спальный район.
Сижу на скамейке, смотрю распускающиеся цветы, это тюльпаны. Кто-то усердно следит за клумбами.
Весна всегда ассоциировалась у меня с расцветом, новой жизнью, яркими цветами, пением птиц и прекрасной погодой.
Моя предстоящая свадьба омрачает краски. Я могла сбежать, я могу сбежать. Но вчера я узнала то, по какой причине меня продали.
Мы банкроты, Мали, - заявил мой отец.
Я пришла в его кабинет умолять о помиловании.
И мы не просто потеряли всё, но и остались должны, - продолжал он. - А это значит, что либо брак с Амином, либо у нас отберут всё. Мы будем опозорены, и ладно мы с твоей мамой, но ни Руфина, ни Зефирь никто не захочет взять замуж после такого позора.
Папа, - слезы катятся градом.
Я знаю, доча, - он подошёл и обнял меня. - Но и ты знаешь, какие у нас жестокие нравы и люди. Им только дай повод и они сожрут всех.
Я кивнула.

Вот так я окончательно смирилась со своей участью. Попросила Амина найти другого фотографа, девушку. Соврала, что буду скованна с незнакомым мужчиной. И Амин выполнил эту просьбу, он выполнял все, о чем я просила. Как же меня это раздражало. Временами я воспринимала его спокойно, но иногда он выбешивал меня так, что казалось дым из ушей повалит.
Такой случай как раз случился сегодня за ужином. Мои родители пригласили Амина в наш дом.

Я нашла это под дверью сегодня, - лукаво произнесла Зефирь и передала мне конверт.
На нем было название издательства, куда я отправила свои статьи месяц назад.
Как ты могла не отдать мне письмо утром? - воскликнула я.
Зефирка пожала плечами.
Открывай.
Я вскрывала конверт с опаской, я хотела получить работу в издательстве, хотела работать, а не жить за счет родителей.
Ну что там? - нетерпеливо спросила Руфина и вырвала письмо из моих рук.
Эй! - возмутилась я.
Её взяли, - закатила глаза моя старшая сестра. - Кто бы сомневался.
Я завизжала от счастья, а Зефирка бросилась меня обнимать, только Амин продолжал есть.
Когда ужин закончился, я вышла проводить своего жениха.  Казалось, ничего не может омрачить этот вечер, пока Амин не раскрыл свой рот.
Тебя взяли на работу? - я не понимала его реакции.
Да, - моя улыбка сползала с лица.
Ты не будешь работать, - вот так одной фразой он начал уничтожать меня.
Что? Почему?
Моя жена не будет работать
А чем же я тогда должна заниматься?
Воспитывать наших детей, - он объяснял мне все это, будто я тупая девочка.
Что за бред? - я уже закипала. - Я не твоё приложение, я такой же человек. Ты не имеешь права запрещать мне…
Амин хватает меня за плечи.
Я твой муж и Я буду решать работать тебе или нет.
Ну уж нет! - рявкнула я. - Я лучше умру, чем превращусь в домашнюю клушу!
Это твой выбор, - бросил он и сел в машину.
Машина с визгом выехала на дорогу.
Я зашла домой, рыдая. Моя семья смотрела с непониманием.
Я должна выйти за это чудовище! - прокричала я отцу и пошла в свою комнату.

Телефон разрывается, но я не беру. Мелодия повторяется снова и снова. Через два дня меня ждут в издательстве, завтра моя свадьба. С Амином я не говорила с той ссоры по поводу моей работы. Приготовлениями занимаются мои родители, мне все равно, что будет и как. После церемонии свадебное путешествие и переезд в апартаменты мужа. Хорошо, что не к его родителям.
Эти мысли текут вяло, дом превратился в улей, постоянно снуют какие-то люди, родственники, но меня не трогают, и я счастлива. Эта передышка мне необходима, иначе я просто сойду с ума. Сестры что-то говорят о девичнике. Собираюсь на автомате, ничего не замечая перед собой.
Ты надела кеды, - говорит Зефирь.
Что? - тупо пялюсь на свою обувь.
Она не поясняет, а просто обнимает меня.
Этот вечер я посвящаю текиле и танцам, будто это мой последний раз. Судя по намерениям Амина так и будет. Толпа окружает меня, в воздухе витает атмосфера распущенности и секса. С каждым движением тяжелая действительность уступает место пьянящей реальности, и я уплываю. До того момента как меня тянут за руку. Я хочу вырваться, но оборачиваюсь и понимаю, что это Израэль. Я следую за ним, пока мы не выходим через черный ход.
Куда мы? - я обретаю голос.
Я похищаю тебя, - просто отвечает он, будто так и надо.
Нет, - я вырываю руку, - я не могу.
Израэль непонимающе смотрит на меня.
Ты готова пожертвовать всем. Ради чего?
Я должна...
Его ладони обхватывают мое лицо.
Мали, ты не должна губить себя из прихоти семьи.
Нет ничего дороже семьи.

Есть, - Израэль сжимает меня. - Свобода.

Его губы накрывают мои и я парю, парю в этих ощущениях той самой свободы, о которой он говорит.
Тот грубый поцелуй Амина был своеобразным порабощением, установлением власти надо мной. Израэль целует, заставляя дышать, а кровь бежать по венам быстрее. Будто горишь.
Мои воспоминания о поездке в дом Израэля хаотичны и нечетки. Я помню только его руки и губы. Он не заставляет, не принуждает. Я сама хочу отдать ему то, что принято хранить для мужа. Но моим мужем станет тиран, а сегодняшняя ночь - последняя из ночей моей свободы.


Глава 5

Я проснулась, когда уже светало. Израэль мирно спал, обхватив меня за талию. С ним было так комфортно, так правильно и спокойно, что сердце сжималось. Я мечтала остаться, быть с ним и ни о чем не думать. Но этот чертов долг перед семьёй вынудил меня медленно подняться с постели и тихо, незаметно уйти из дома Израэля и его жизни.

Моя семья отказалась от традиционной свадьбы в городе. Мы отправились в загородный дом семьи Амина, где соединялись пустыня и океан, но никогда не претендовали друг на друга. Чего не скажешь обо мне и Амине.
Он был безупречен в смокинге, впрочем он безупречен всегда, что выводит меня из равновесия ещё больше и я сжимаю челюсти. Подхожу к арке из цветов, где нас поженит мэр собственной персоной.
Ты можешь хотя бы притвориться, что рада. Хоть чуть-чуть, - тихо говорит Амин мне на ухо.
Если ты меня отпустишь, то возможно, - я легко улыбаюсь ему
Этого никогда не будет, - говорит он, как заклятие. И мне на какой-то миг становится страшно.
Разве я знаю, за кого выхожу замуж? Что он за человек? Может вообще Синяя борода? Меня передёргивает. Амин это видит и хмурится.
Когда подходит очередь говорить Да, я теряюсь. До последнего момента я верила, что это дурной чокнутый сон и меня не заставят пойти на это. Но сейчас реальность как никогда открыла мне глаза, и я дернулась от Амина. Бежать, кричало все внутри. Но мой чертов жених чувствовал мое настроение и крепко держал за локоть. В глазах накапливалась влага. Только не в эту тюрьму! За что?!

Мали волнуется, - мягко сказал Амин мэру. - Конечно, она согласна.

Меня даже не переспросили, видимо мэру было невдомёк, что я могу не хотеть замуж.
Я не помню толком свою собственную свадьбу. На моем лице застыла маска, я расплакалась, когда сестры подошли ко мне. Они не улыбались, только обнимали меня и говорили, что все будет хорошо. Мама плакала вместе со мной, а все вокруг смеялись и говорили, как это трогательно и мило.
После мы отправились в аэропорт, а в самолёте я уже вырубилась. Моя нервная система не выдерживала такой нагрузки. Я очнулась в мягкой постели, куда доносился шум океана. Амина нигде не было видно и я решила встать и осмотреться.


Я брожу по прибрежному городу, маленькой деревеньке рядом с пляжем. Мои мысли текут вяло, медленно. Стараюсь не думать о том, что ждёт меня по возвращению домой. В деревянном домике, в которой должно проходить мое свадебное путешествие я появляюсь только за полночь, засыпаю в беседке, а ухожу рано утром, чтобы не столкнуться со своим гребаным мужем.
Первое утро я встретила в беседке, накрытой мягким одеялом. Забота Амина не вызывала ничего, кроме равнодушия. Второе утро я встретила в постели, видимо ночью он перенёс меня. К счастью, проснулась я одна. Я была искренне благодарна, что он не трогает меня, мне нужна перезарядка перед неизвестным неизбежным.
На третье утро меня разбудил звон бокалов. Я открыла глаза и увидела Амина в дверях с подносом.
Поговорим? - его голос был спокойный.
Мне нужно умыться, - сказала я и скользнула на пол.
Прохладная вода освежала после душной ночи. Все-таки на побережье жарковато, даже по ночам.
Я вернулась в спальню и села на кровать. Амин поставил поднос между нами и сел сам. На подносе меня ждали блины с мёдом, сок, вода и тосты. Я неловко улыбнулась и приступила к завтраку.

Где пропадаешь днём? - как бы невпопад интересуется Амин.
Брожу по городу, - говорю я с набитым ртом.
Была на центральном рынке?
Конечно, - фыркаю я. - Это место стояло в списке первым.
У тебя даже  есть список? - Амин мягко улыбается мне.
Я спрашивала у местных, что стоит посмотреть, - смущённо говорю я, утыкаясь в тарелку. Я не хочу наблюдать за этим псевдо приятным разговором.
А в храме богов уже была?
Ещё нет.
Сходим вместе? - Амин просит, не приказывает. Я пожимаю плечами.
Почему нет.

Мы поднимаемся по каменной лестнице уже минут пять. Пот катится со лба, дышать тяжело, а бутылка с водой опустела. В какой-то момент Амин подаёт мне руку. Я недолго думая, принимаю ее, и он тащит меня вверх. А так удобнее.
Тебе нужно заняться спортом, - легко замечает он.
Этим летом мне было некогда, - почти хриплю я.
Чем ты занималась?
Готовилась к собеседованию, новой работе, - голос срывается. Я вспоминаю, что пропустила первый рабочий день.
Амин поворачивается ко мне.
Ты действительно так хочешь на эту работу?
Конечно, - я отворачиваюсь от него.
Амин молчит, и мы продолжаем восхождение.
Почему ты не пользуешься кредитной картой, что я оставил для тебя? - внезапно заговорил он.
Я пользуюсь своей, - пожалуйста, не начинай, думаю я.
Амин оборачивается, ожидая продолжения. Я вздыхаю.
Не хочу ни от кого зависеть и быть должной.
Я твой муж, ты мне ничего не должна, - просто отвечает он.
Я хочу перевести тему и спрашиваю первое, что всплывает.
Почему твоей сестры не было на свадьбе?
Пришёл его черёд тяжело вздыхать.
Ее отправили в командировку, - Амин плохо лгал.
Сам-то веришь?
М?
Чтобы сестра пропустила свадьбу своего единственного брата, серьёзно?
Амин замолчал. Я думала, что он так и не ответит, когда на тысячном шагу, он заговорил.
Рина была против нашей свадьбы.
Что?
Она думает, тебе нужны мои деньги.
 Я рассмеялась. Смех вышел хрипловатым и Амин отдал мне свою бутылку с водой.


Глава 6


На смотровой площадке перед храмом сновали одинокие туристы. К счастью, сейчас не сезон и их оказалось не так много. Вид открывался завораживающий. Зеленые леса, цветные поля тюльпанов - желтые, белые, красные, даже темные, почти фиолетовые. Все это буйство красок прекрасно было видно с площадки. Амин стоял рядом и фотографировал природу. Затем перевёл объектив на меня. Я посмотрела в камеру и улыбнулась, надеюсь, он хороший фотограф. И тут я вспомнила Израэля. Улыбка медленно сползла с лица. Я не вспоминала о нем в эти дни. А сейчас понимаю, что мои чувства к нему не настолько сильные, чтобы горевать. Но если бы нам дали шанс, то возможно…
Сфотографируйте нас, пожалуйста, - Амин передаёт фотоаппарат какой-то туристке, затем кладёт мне руку на талию.
Я хочу вырваться, но он сжимает сильнее.
Мы должны хоть что-то показать родителям, - говорит он и целует меня в щеку.
В этот момент раздаётся характерный щелчок. Я отстраняюсь от Амина.
Ты всегда будешь манипулировать родителями? - как же он меня раздражает.
Амин улыбается и пожимает плечами. Я разворачиваюсь и иду прочь.
Подожди, - он хватает меня за руку, но я вырываюсь.
Не трогай меня! - ещё чуть-чуть и я начну орать.
Мали, хоть один день мы можем провести спокойно, - его тон умоляющий, - Пожалуйста.
Я смотрю куда угодно, но только не на своего чертова мужа. Затем медленно, нехотя, киваю.
Пойдём, - он ведёт меня в храм.

Внутри пахнет благовониями. Каменный зал украшен цветочными венками самых разных оттенков, аромат мягкий и не сбивает с ног, а будто окутывает, вводит в успокаивающий транс. И вот я уже забыла причину своей злости, и даже моя свадьба не кажется мне чем-то катастрофичным.
Я будто под наркотиками, - шепчу я Амину.
Он усмехается, а к нам подходит монах в рясе.
Молодожены? - его акцент ужасен, а зубы ослепляют белизной.
Амин кивает, просит благословения богов. Монах даёт нам пару палочек и говорит, где их лучше зажечь, чтобы брак был счастливым.
Вам придётся долго приходить к согласию, - произносит на прощание он и уходит.
Это уж точно, - бурчу я про себя.

На территории храма организовали маленькую беседку, где продают цветочный лимонад и мы покупаем по стакану.
Пахнет розой, - замечаю я. Напиток приятно холодит горло.
Наверное, именно так должно было проходить наше свидание, - мягко произносит он, глядя на лес.
Ну уж точно, не с твоего прихода к моим родителям.
Я был одержим тобой.
И к чему это привело? Ты женился на девушке, которая тебя ненавидит.
Прям так и ненавидит? - Амин явно не настроен ссориться, как и я, в принципе. Я вздыхаю.
Твои родители всегда любили друг друга?
Мама да, а вот отец… У него было много женщин.
Я удивленно смотрю на него. По его семье не скажешь, что были измены. Амин смеётся.
Старость, знаешь ли, заставляет задуматься, кому ты действительно нужен, а кому нет. Рина не знает, продолжает жить в своём розовом мире.
Ну хоть кому-то повезло, - язвлю я.
Почему ты не носишь кольцо? - вопрос настолько внезапный, что я кашляю лимонадом.
Боюсь потерять, - говорю я наконец.
Когда вернёмся в город, надень. Не хочу, чтобы твои коллеги по работе, - я таращусь на него, - или кто-либо ещё думали, что ты свободна.
То есть ты не будешь закатывать истерики из-за работы? - не веря, переспрашиваю.
Я понял, что для тебя это имеет большое значение, - серьёзно отвечает Амин.
Я отворачиваюсь к полям.
Спасибо, - шепчу я. Надеюсь, работа станет моим спасением от этого брака.

В домик мы возвращаемся к закату. Амин предлагает поужинать, но сил ни на что нет. Я принимаю душ и ныряю в постель. Не задумываюсь о том, что делить мне придётся ее с мужем.

Мне душно, жарко, будто душат, и эта петля сдавливает горло все сильнее. Резко выныриваю из сна, и понимаю, что так жарко из-за Амина. Его рука на моем плече, а нога между моими. Вздыхаю и выпутываюсь из его объятий.
Куда ты? - сонно спрашивает мой чертов муж. Даже во сне беспокоится о том, что я сбегу.
Попить. Мне жарко.

Бреду на кухню, заодно прихватив телефон. Несколько сообщений от сестёр. Включаю голосовые.
Руфина. «Привееет. Желаем хорошего отдыха! Папа с мамой ждут внуков. И не обижай Амина!»
Закатываю глаза. Значит, он обидеть меня не может?!
Следующее сообщение заставляет меня застыть на месте.
«Мали, я пытался. Я правда пытался, но меня даже не пустили на свадьбу, просто выкинули на тротуар. Прости меня. Ну почему ты ушла?... Возвращайся, Мали. Мы со всем справимся.»
Второе сообщение шло следом.
«Мали, почему ты молчишь? Скажи, что с тобой все в порядке. Я был у тебя дома, твоя сестра сказала, что он увёз тебя. Просто скажи, что ты жива...»

Израэль приходил в мой дом. Я не успела додумать.
Кто это был? - голос Амина кажется пугающим.
Я отключаю телефон.
Просто друг.
И ты не ответишь ему?
Я морщусь от этого допроса.
Чего ты хочешь? - я смотрю с вызовом. - Чтобы я, раз, - я щёлкаю пальцами, - и выложила тебе все свои мысли, секреты?
Амин поднимает руки.
Боже, не заводись. Я просто спросил.
Я выдыхаю и опираюсь на столешницу. Амин подходит ближе и тянет к себе. Он обнимает меня, а я стою столбом. Он гладит мои волосы, уши, шею, я немного расслабляюсь, он переходит на щёки, приподнимает подбородок, всматривается в мое лицо. Проводит пальцем по моим губам, приоткрывает их, а затем наклоняется.
Я не знаю надо ли мне его оттолкнуть или наоборот плыть по течению, но слова вырываются прежде, чем я успеваю их поймать.
Я спала с мужчиной.
Эти слова отбивают гонг в моей голове, на кухне повисает тишина, как на кладбище. Амин не может понять, издеваюсь я или говорю правду. В уважаемых семьях, таких, как моя,  принято выходить замуж девственной.
Ты смеёшься надо мной? - Амин не верит мне, поэтому я повторяю еще раз. Он отпускает меня и отходит подальше.
Сколько их было? - его голос совсем безжизненный.
Это был один единственный раз.
Давно? - он обманчиво спокоен, я чувствую его внутреннюю грозу.
Это имеет значение? - моя нервозность заставляет руки трястись.
Значит, недавно, - он сжимает виски. - Я женился на идиотке, - Амин усмехается, не глядя в мою сторону.
Так давай разведёмся! - рявкаю я.
Хватит! Замолчи!
Мой гребаный муж покидает кухню, а затем и дом. А я с облегчением выдыхаю. Хотя почему-то начинаю чувствовать вину.  Но какого черта! Этого всего не случилось, если бы Амин не вёл себя, как мудак!

Ложусь спать, как же я устала от этого цирка. Мне даже плевать, если он откажется от меня. Но понимание, что это навлечет позор на моих сестёр остужает мой пыл. Твою мать!


Глава 7

Утром я поняла, что Амин так и не возвращался на ночь, оно и к лучшему. Я отправилась на пляж. Должна же я искупаться в океане, пока меня не накрыла семейная жизнь, которая наверняка погубит меня.
Вода тёплая, местами даже горячая. Можно лечь на волны и просто мечтать. Мечтать, чтобы этот кошмар закончился сам собой без лишних трагических потерь. Я сижу на мягком песке, ветерок проносится по коже, собираю руками горсть песка и высыпаю себе на ноги. В детстве я всегда так делала, насколько же коже приятны эти ощущения.
Но даже на такой маленький кайф существует лимит, я осознаю это, видя тень надо мной.
Ты сгоришь, - произносит Амин. Голос спокойный. Не знаю, радует меня это или нет.
Он садится рядом и начинает втирать мне в спину крем от загара. Как-то я не подумала о влиянии солнца. У моего гребанного мужа оказались золотые руки. Он не просто покрывал меня кремом, а массировал кожу, тело расслабилось, а я начинала таять. Его руки коснулись ключицы и я открыла глаза. Мы сидели практически лицом друг к другу, и кажется, оба затаили дыхание. Я смотрела в его синие глаза и пыталась понять, за что мне такое наказание? И возможно при других обстоятельствах Амин даже мог мне понравиться.
Утром мы возвращаемся, - тихо произносит он, глядя на мои губы.
Я киваю, и он целует меня. Мягко, нежно, боясь спугнуть или получить очередную порцию негатива от меня. Я не противлюсь, позволяю ему ласкать мой рот. Потому что… Смирение мелкими шажками крадётся к моему буйному сердцу, извещая, что так будет лучше, чем сгореть попусту.

В аэропорту нас встречает, к моему удивлению, сестра Амина - Рина. Она осматривает меня рентгеновским зрением, а затем садится за руль. Амин на заднем сиденье со мной.
Ты не сядешь рядом? - Рину удивляет выбор брата.
Нет, - его ответ лаконичен.
Не могу пока понять, что за чувства таятся за этим коротким ответом.
Как отдохнули? - Рина держится на позитиве.
Замечательно. Печёт нещадно, - Амин улыбается мне. Я отвечаю тем же.
Заедем в наше любимое?
Ты голодна? - внимание Амина приковано ко мне, и мне становится неловко.
Не особо, - тихо отвечаю я. Все, что я хочу это очутиться где-нибудь в тишине и с чашкой свежего чая, а не находиться в обществе родственников Амина.
Значит, едем, - Рина уже все решила.

Заходим в маленький ресторанчик испанской кухни. Я никогда подобное не ела и спрашиваю у Амина, что лучше заказать. А мой гребаный муж аж светится от того, что ему дали возможность поухаживать, ещё и без истерик.
И как тебе на острове? - тон Рины пропитан неприязнью. И я решаю промолчать, прикрываясь стаканом сока.
Она что, немая? - уже с ненавистью спрашивает она Амина.
Я сжимаю челюсть, готовясь отражать удар, но Амин сжимает мою руку.
Прекрати, - он холоден и зол. - Что с тобой не так?
Что со мной? - Рина уже в бешенстве. - Это что с тобой, дорогой брат? Посмотри, в кого ты превратился? Она же манипулирует тобой! Она хоть подписала брачный контракт?
Я швыряю в неё салфеткой, она попадает ей прямо в нос.
С меня хватит, - рявкаю я и поднимаюсь изо стола.
Не хватало, чтоб ещё какая-то глупая малолетка оскорбляла меня. Выхожу на улицу и набираю в легкие кислорода. Мне нужно пройтись или пробежаться. Но меня нагоняет Амин, берет за руку.
Не прикасайся ко мне! - я уже готова перейти на бег, но он удерживает меня.
Мали, я виноват…
Мне не нужны твои извинения! Оставь меня в покое со своей чокнутой семейкой!
Стой, - Амин прижимает меня к себе. - Прости меня.
Я пытаюсь вырваться, но его объятия крепко удерживают меня рядом с ним. Мне не хватает сил ещё и здесь бороться и я вздыхаю, обнимая его за поясницу. Слезы льются градом, будто я не плакала целую вечность.
Больше такого не повторится, клянусь, - Амин обещает, и в его слова хочется верить.

Он целует меня в щеки, лоб, нос, мягко касается губ, и снова щеки, нос. А я начинаю глуповато улыбаться.
Ну что, едем? - Рина возникает из ниоткуда.
Амин не отрывается от меня и даже не смотрит в сторону сестры.
Мы доберёмся самостоятельно, - он холоден.
Амин… - его сестре явно неловко.
Езжай, - обрубает мой муж.
Амин берет меня за руку и мы идём прочь.

На утро я теряю ориентиры места своего нахождения. Амин обнимает меня, уткнувшись в шею и мирно спит. Мне непривычно с кем-то делить постель, поэтому я поднимаюсь, по пути нахожу на спинке кресла халаты. Амин предусмотрительный, иногда даже слишком. Бреду на кухню, холодильник естественно полный, но мой желудок пока ничего не цепляет. Пью воду и направляюсь в ванную, нужно освежиться - погода становится душной в это время года. Выхожу с обмотанной полотенцем головой и не знаю, что делать. Чем принято заниматься в чужом доме? В доме нелюбимого мне человека? Идти готовить, как подобает женщинам наших земель? Пойти убираться? Или может сбежать отсюда к чертовой матери?
Все эти мысли текут в моей голове, пока я подпираю дверной косяк, уставившись на своего спящего гребанного мужа? Ну неужели нельзя было найти посговорчивей девушку?
В этот момент на меня обрушиваются воспоминания вчерашнего вечера, что я зажмуриваюсь и мысленно стону. Нееееет.
Амин привел меня в маленький темный бар, мы выпили каких-то фирменных коктейлей, затем еще раз и еще. Я помню свой дикий смех, пока мы идем по ночным улицам. Амин предлагает передохнуть и мы заходим в сквер. Я хорошо помню беседку, обвитую плющом. Я пошло шучу, и мой гребаный муж подхватывает. Под действием алкоголя я обхватываю его лицо и впиваюсь в губы. Это первый раз. когда мне понравилось его поцеловать, я стону ему в рот, и Амин сажает меня на себя, сжимая мои бедра. Как удачно я надела платье, думаю я про себя, продолжая изучать его рот.
Пойдем домой, - голос Амина хриплый. что распаляет меня еще сильнее.
Я касаюсь пальцами ремня на его брюках, но Амин останавливает меня.
Не здесь.
Ты мой муж, - шепчу я ему в губы. - Мы можем трахаться где угодно.
 Я действительно так и ответила? Порой я удивляюсь сама себе.


Доброе утро, - я выплываю из воспоминаний и ловлю довольный взгляд своего мужа.
Привет, - бормочу я и краснею. И  чего это вдруг мне стыдно? Я занялась сексом со своим мужем между прочим. Ну и что, что в парке? Это ведь происходило ночью, там было безлюдно, и я была пьяной…
Жалеешь? - его вопрос выбивает почву. Я выдыхаю, как внезапно сдувшийся шарик.
Жалею ли я? Вот уж точно нет. У Амина все получается хорошо, даже слишком. Мои щеки пылают от воспоминаний его рук, языка и...
Мали? 
Я… - пытаюсь оторваться от ухмылки Амина и отворачиваюсь, при этом задевая дверь. - Пойду… сделаю завтрак, - запинаюсь я и несусь на кухню.


Глава 8

Первая неделя на работе мечты пролетела, как летний дождь. Мне поручали писать отзывы на различные городские мероприятия. Редактору нравились мои строчки и я счастливая уходила домой, вернее в апартаменты своего мужа. Амин пропадал в офисе, и мы практически не пересекались. Пару раз на неделе я даже забегала в отчий дом. Сестры с блаженством слушали про мою скучную ничем не обремененную семейную жизнь, свекровь не достает, с родственниками мужа контактировать не обязательно, утруждать себя готовкой в три блюда и десерт - тоже. Рай, а не жизнь. А вот родителей такое положение не устраивало. Они хотели внуков, и семья Амина естественно вносила свою лепту при помощи вечерних звонков моим родителям. Что касается меня, то я пыталась просто наслаждаться жизнью, пока есть такая возможность. Потому что Во-первых, я не горела желанием заводить детей прямо сейчас. А во-вторых, я не люблю своего гребанного мужа. Ну и в-третьих, Амин не спешит ко мне прикасаться и меня это нисколько не задевает. Если так продолжится и дальше, то возможно я начну терпимее относиться к этому тупому браку, который мне навязали. Но временами мне не давала покоя та ночь. Поцелуи Амина являлись мне и в мечтах, и в кошмарах. Как он ласкает меня, а затем душит.

Я слышу, как открывается входная дверь. Смотрю на часы на микроволновке, только семь вечера. Обычно Амин не возвращается так рано. Через минуту он заходит на кухню и застывает. 
Ты готовишь? - он растерян.
И что в этом такого?
Амин тяжело опускается на стул. Я отрываюсь от сковороды с овощами, и смотрю на своего гребаного мужа. Он облокотился на стол, подпирает голову руками. Я беру стакан и наливаю воды, ставлю перед Амином.
Выглядишь уставшим, - произношу я.
Амин перехватывает мою руку и смотрит прямо в глаза. Тянет к себе и я сажусь к нему на колени. Мы смотрим друг на друга, не отрываясь, пока Амин не накрывает мой рот своим. Ох как же я ждала этих поцелуев. Мысли о нашем сексе в парке не давали мне покоя, особенно по ночам.
Амин поднимает меня и несёт в спальню. Он отрывается от меня, чтобы стянуть рубашку через голову, я помогаю.
Я скучал, - говорит он между поцелуями, но я могу только тяжело дышать в предвкушении.


Прошёл год

Стою перед зеркалом, руки мокрые от волнения. Я держу палочку, уже не помню, какая она по счету. Одна яркая полоска и я выдыхаю со смесью облегчения и разочарования. Абсурдные противоречивые чувства. Но я не хочу иметь ребёнка от своего гребанного мужа. Мужа, который больше не смотрит на меня, который больше не любит. И для кого этот цирк и картинка о счастливой семье?

Я не могу забеременеть целый год. Сначала я этого и не желала. Ненависть к Амину росла с каждым днём, а затем начала убавляться. Я начала обретать смысл в браке, в муже, страсть к нему. Пока не появились вопросы его родителей, где же внуки.

На рабочем месте меня ждут снимки нашего фотографа. Я веду колонку мероприятий в журнале. Мне нравится писать своё мнение, о том, что я вижу. Но непосредственно бывать на встречах меня не тянет. Я нахожу удовольствие на нашем балконе, где стоит кофейный столик и с высоты птичьего полёта, кажется, что я в другом мире, альтернативной вселенной, где мой муж меня любит, а я люблю его.
Распечатываю конверт с фотографиями и меня будто бьют по голове. Вечеринка в честь окончания строительства новой швейной фабрики. Все смеются, пьют, выглядят счастливыми и довольными. И среди них мой муж, он целует в щеку какую-то девушку, а она держит его за руку. Мой мир переворачивается, я с трудом сдерживаю подкатившие слезы. Этого не может быть.
Спустя год, мне кажется, что я стала тряпкой. Я больше не закатывала истерики, не сбегала, не посылала Амина к черту. Я полюбила. И это меня погубило. Губит, убивает по сей день.

Смахиваю слезы и продолжаю работать. Напишу статью об открытии и пойду домой. Только на этот раз я решила, что буду заниматься не ужином, как я делала обычно, а собирать чемодан. С меня хватит.

Слез не осталось, я выплакала все, когда очутилась в нашей с Амином спальне. Он не касался меня уже месяц или больше, я даже не могу вспомнить. Сажусь на кровать и не понимаю, как это мы так поменялись местами с Амином? Или это карма? Или когда человек добился, ему уже неинтересно? Животный инстинкт? Спортивный интерес? Какой жалкой я стала.
Моя куртка не хотела умещаться в третий по счёту чемодан. И откуда столько вещей? Кажется, я отстранялась от проблем с помощью шоппинга. В конце я бессильно вздохнула и решила достать дорожную сумку.

Звонок мобильного нарушает тишину такси, в который я села полчаса назад. Похоже мой дорогой муж решил вернуться домой пораньше и обнаружил пустые шкафы. И фотографии, которые я оставила на постели. Сбрасываю звонок. Младшая сестра встречает меня долгими объятиями, а я впадаю в оцепенение. Подобные чувства я испытывала перед нашей с Амином свадьбой. Зефирь укладывает меня в постель и укрывает одеялом, как мама. Руфина пару месяцев назад вышла замуж и счастливо налаживает быт, а Зефирь взбунтовалась, что хочет жить самостоятельно. Родители уступили и сняли ей квартиру. В ней я сейчас и находилась. Телефон трещал, не переставая, а я тихо плакала в подушку. Наконец меня настигла долгожданная тишина и я заснула.


Глава 9

Просыпаюсь от криков моей сестры и моего гребаного мужа. Голова раскалывается так, будто я вернулась в то лето бесконечных тусовок. Как бы я хотела вернуться в то время и сбежать из страны и этого брака.
Амин врывается в спальню и замирает, вглядываясь в мое лицо.
Ничего не было, - сразу говорит он и подходит к постели.
Я дергаюсь от него. Какое-то дежавю находит на меня, также все и начиналось. Амин понимает это и морщится.
Мали, я не изменяю тебе…
Пока, - мой голос охрип.
Мали…- Амин пытается взять меня за руку, но я отстраняюсь.
За что? - слезы накапливаются в моих глазах. Все никак не закончатся. - Ты ведь добился своего, - я вытираю мокрые щёки и смотрю ему в глаза. - Или это такая месть? Ты мне мстишь?
Прекрати! - Амин вскакивает. - Каждый раз когда я думал, что все налаживается, ты отгораживалась от меня.
Не правда! Ты даже не спишь со мной! Не смотришь на меня! Я провожу вечера одна, а когда встаю по утрам, тебя уже нет, - мой голос срывается.

Амин теряется, мои слова застают его врасплох. А затем он начинает смеяться. Громко, во весь рот. Сначала я пялюсь на него шокированная, после меня накрывает злость. Да как он смеет! Я встаю с постели, беру подушку и начинаю его бить.
Как ты можешь?! - воплю я. - Скотина! Ненавижу тебя!
В одно мгновение Амин отбирает мое орудие и валит меня на кровать. Он целует мои щёки, шею, глаза, нос.
Прости меня, прости, - он всматривается в мое лицо. - Я был козлом. После того, как все начали спрашивать о детях, я видел, как ты снова замкнулась. Я думал, что ты так и не смогла избавиться от ненависти ко мне.
Я мотаю головой и впервые за все это время признаюсь.
Я люблю тебя.
Я знаю, - Амин обнимает меня. - Теперь знаю.


Я сижу на берегу, океан омывает мне ноги. Сегодня я чувствую баланс, моему сердцу спокойно. И я наконец выросла.