Однажды вечером. Часть 4. 17. Без любви

Лидия. Из дневника.
2004 год, 2 марта. Лондон

Сегодня я встречалась с одной своей институтской подругой. Она теперь в Лондоне. Мы когда-то очень плохо расстались. В общем-то, была виновата я. Не искушай вора кошельком, оставленным на виду. Я рассказала ей о наших с Алешей отношениях, и ей очень захотелось на него посмотреть. Я согласилась его пригласить, он пришел, ожидаемо пьяный. Я как-то не поняла по телефону, в каком он состоянии. Хотя должна была бы предположить. Алеша  очень много пил тогда, в 1988. Нужно было принимать серьезные решения. Он уже решил, что уезжает, но  как это может произойти, где на переезд взять денег, как быть со мной – все эти вопросы требовали решения и скорейшего. Со мной он ничего не обсуждал, да это было бесполезно. Я безумно боялась его отъезда, наверное, до конца не верила в него. Я все еще надеялась, что Алеша вернется к своему роману и призывала его к этому, на что он продолжал говорить: «Не хочу писать в стол». Я убеждала его, что если он не пишет сейчас здесь, то там и совсем не сможет этого делать – там будет не до романов. Там нужно будет выживать. Мы спорили, но не слышали друг друга.  Это был бесконечный и бесполезный разговор. Про это хорошо сказано в пословице: толочь воду в ступе. Но за этим разговором было гораздо большее: наша непримиримая классовая вражда. Я возненавидела далекую и неизвестную для меня Америку.

Итак, пришел Алеша. Дальше – как в дешевом романе. Конечно, Марину нельзя назвать  б…ю, она слишком шикарна для этого. Нет, наверное, ее определяет не это слово. Марина достаточно никакая на вид – почему-то всегда вспоминаю ее в старомодном коричневом платье, в котором она часто приходила в институт, – но была в ней какая-то магическая сексуальная притягательность, что-то неуловимое и волнующее. Она была свободна в сексуальном отношении, в выборе партнера на час ничто ее не останавливало.  Она и сама про себя это знала, со всеми подругами рассталась из-за этого: если выпивала (а в обществе красивых мужчин ей хотелось выпить всегда), то удержать ее уже просто было невозможно. К сожалению, Алеша ей понравился, Очень. «На передок слаба» - такую характеристику Алеша давал в подобных случаях. Его пренебрежение к «женщинам облегченного поведения» не помешали ему загореться. В этом был и какой-то эпатаж, вызов мне. Он знал, насколько я ревнива и обидчива, понимал, что оскорбляет меня. Возможно, он хотел использовать эту ситуацию, чтобы я окончательно и бесповоротно разжала свои руки, которыми все еще цеплялась за него? Поддался он ее чарам не раздумывая. А, может быть,  это просто была еще одна сторона Алеши, о которой я не знала?

Ну вот, стерегла я их, стерегла, разводила-разводила (и его жалко терять, и подругу), а в конце-концов уснула. Чем там у них дело кончилось, и не знаю. Почему я не выгнала ее, или его, или их обоих? Я тогда подумала: Боже, до какого вертепа я дожила! Это было одной из последних капель в наших отношениях с Алешей. Я иногда думаю: ну, как я могу все еще его любить, ведь и это было, и другое было! Воистину, темна душа.

Но вспомнила я не об этом. Марина мне рассказала, что погиб Михаил, ее муж. В том самом  93 он просто так, из любопытства, пошел к Белому дому – посмотреть, как по нему из пушек палят. Там его шальная пуля задела, и насмерть. Друзья потом Марине сказали: «Это он тебя освободил». У них странные отношения были. А с другой стороны, у кого они не странные? Интересно то, что больше Марина не пьет вообще, никакого алкоголя. Так на нее жизнь в Лондоне подействовала. А в Москве она уже совсем не бывает. Говорит, что скучает.