Глава 2

Здравствуй, сестра!
Пишу тебе из шумной и многолюдной Москвы. Давно ведь не писала тебе, и вот подумала – звонить или писать в соцсетях слишком банально. Да и что там: не помню, считала ли ты соцсети достойным способом переписки?
До сих пор вспоминаю твои слова о том, что бумажные письма несут свою особую атмосферу. Вот и я испробую наконец то, что ты мне так давно советовала. Скучаю по тебе и твоим заморочкам.
 А этот твой минимализм, мозговой штурм для родителей! Помню, как мама живо подхватила твою идею, и из нашего дома полетели пакеты с брахлом, что накопилось за столько лет. Как там твоя философия минимализма? Цветет и пахнет?
Надеюсь (если приеду домой), увижу хотя бы свой уголок в нашей комнате в ценности и сохранности. Пожалуйста, верни все на место, если ты что-то убрала в кладовку (к моему приезду хоть)!!!
Как у тебя на работе? Скольких питомцев ты уже вылечила? Здорово, когда занимаешься тем, чем хочешь, правда?
Я вот до сих пор не могу определиться, чего я хочу от жизни. Окончила журфак (балакавриат) этот, а работать по специальности не вижу никакого смысла. Сейчас этих журналистов как собак нерезаных развелось. Зачем миру еще один журналист? Не знаю, о чем я думала, когда туда поступала. Ты не помнишь, что я тогда говорила по этому поводу? Может, я грезила тогда об этой профессии…
Не поверишь, но я ничего с тех пор не помню. О чем мечтала, к чему шла… Проклятая травма! Могу внезапно что-то забыть, представляешь? К врачу не пойду – говорю сразу. Они хитрые, эти врачи. Напишут мне справку, и где я буду работать? Меня никуда не возьмут! Родителям ни слова!!!
У тебя может возникнуть резонный вопрос, где я, собственно, работаю. Так вот: в кафе «Бриз» официанткой (в Инете забей, это единственное кафе в Москве с таким названием) и репетитором по русскому. Готовлю школяров к экзаменам. Ничего выдающегося и интересного. Лишь бы деньги были платить за жилье и еду. Иногда хочется купить себе что-то такое-едакое, но останавливает меня только то, что я вынуждена буду голодать.
Ах да, недавно покрасилась в ярко-рыжий, сказав «Прощай!» своей блондинистой шевелюре. Ты бы меня не узнала. Знаешь, в Москве и в фиолетовый красятся, и ничего. Узнают друг друга вроде бы.
До сих пор не знаю, чего хочу. Танцевать, как раньше, уже не буду – это не та профессия, что меня прокормит. Надо что-то по-человечески стоящее. В этом плане всяким юристам-журналистам везет больше. Подумаю, короче.
Большую часть своего времени провожу в «Бризе». Познакомилась там с девчонками, моими ровесницами. Весело у нас работается.
Да! Забыла! Вчера заходил тут мужчина, скорее даже молодой человек (и не разберешь). И знаешь, кого он мне напомнил? Юрку Власенкова! Да, да, того самого, который мне тогда льдышкой по голове заехал! Кто ж знал, что все окажется настолько серьезно. Ну и черт с ним. Живу и ладно.
Нет, это был не он. Юрка лысенький какой-то был, щупленький – кожа да кости, а этот мускулистый, высокий, под два метра наверное. И волосы вьющиеся, темные. Юрка другой был. Сопляк, а снежок здорово влепил.
Помнишь, как он меня тогда обижал? Унижал перед всем классом? Я еще от родителей все скрывала, плакала в подушку. Благодарна я тебе, Лида, за то, что ты все сохраняла в тайне, несмотря на статус старшей сестры. И помогала мне всегда. Ты и до сих пор моя лучшая подруга – знай это! Два года разницы ничего не дают, правильно же?
Сейчас все прошлые обиды забылись, боль притупилась. Он мне больше не нравится, не шути по этому поводу!!! Пусть все останется в письме! Я тебе доверяю!
Что ж, маме и папе передавай от меня привет, здоровья там, успехов. Тебе спасибо за все, я тебя люблю, Лидочка! Лечи кошечек и собачек дальше, пусть они все будут здоровы!
И Мурманску привет передавай. Я по нему скучаю очень.
С любовью,
Клара