О дереве и времени заготовки леса

                "Дерево ценят по плодам, человека по делам"


Раньше каждый хозяин точно знал, откуда, в какое время и сколько ему взять для любого задуманного им дела. Все рецепты и советы были известны, передавались из поколения в поколение. У природы же есть все необходимое для человека. В старину говаривали: "Лесная сторона не только волка, а и мужика досыта накормит".

Основным материалом для строительства был лес. Лес называли вторым полем, он тоже кормил человека, давал жизненно важные продукты и материалы: кроме ягод и грибов, пушнину и дичь, древесину для изготовления предметов быта и строительства. Не случайно, к примеру, в Архангельской губернии его называли "радой". Дерево было священно. Вся вселенная представлялась человеку в образе дерева. С его образом соотносили люди и пути-дороги. "Лежит брус на всю Русь, встанет – до неба достанет" или "Когда свет зародился, тогда дуб повалился и теперь лежит". Деревья наделяли душой, приписывали им человеческие качества, относились к ним как к существам высшего порядка, испрашивая у них помощи и благословения перед всякими начинаниями. "В разных уголках земли, – писал французский этнограф Жак Бросс, - живет легенда о праотце всех деревьев, дереве-великане, которое поднималось к небесам из центра земли и являлось осью Вселенной. Оно объединяло три стихии, его корни уходили глубоко в почву, а крона упиралась в небесную твердь. Оно дарило планете воздух, всем земным тварям плоды, налитые солнцем и влагой, которую оно брало из почвы. Дерево притягивало молнии, принесшие людям огонь, и движением ветвей приказывало облакам, резвившимся у его верхушки, поить землю живительным дождем. Оно было источником жизни и обновления".

Люди замечали, что если жить под большим дубом (без сомнения это можно отнести и к некоторым другим породам деревьев), то проживешь долго: дерево как бы отдает часть своей силы и продлевает срок жизни. Отношение к дереву всегда было особенным, поэтому в дело шли далеко не все, пусть и хорошего качества, деревья. К запрещенным для строительства дома относили "священные" деревья. Прежде всего те, что выросли на месте разрушенной церкви, часовни или на могиле. Очень старые и необыкновенно высокие деревья. У многих народов было распространено поверье, что старые деревья принимают души умерших. К священным относили и те экземпляры, у которых были какие-то аномалии. В Ветлужских лесах в XIX веке очень известна была береза с 18-ю большими ветвями, образующими восемьдесят четыре вершины. Одинокая береза в Ильешах под Петербургом с вросшим в ствол камнем. Уродливость ствола, необыкновенное сплетение корней, раздвоенность или растроенность ствола (так называемые "воротца"), наличие дупла, через которое, как и через воротца, "принимали" детей при различных заболеваниях для исцеления. При этом приговаривали: "Сосна, тебе на стояние, мне рабу Божию на здоровье". Явление икон, как правило Богоматери, на ветвях или у корней – вот далеко не полный перечень деревьев, относимых ранее к священным. В Вологодской губернии (район Никольска) считалось опасным рубить липу, ибо тот, кто ее срубит, непременно заблудится в лесу. Осина была проклятой, так как "на ней удавился Иуда". В Вологодской же области запрет распространялся на любые старые деревья: "Грешит тяжко даже тот, кто решается срубить всякое старое дерево, отнимая у него таким образом заслуженное право на ветровал, то есть на естественную стихийную смерть. Такой грешник либо сходит с ума, либо ломает себе руку или ногу, либо сам скоропостижно умирает".

В некоторых местах не использовались деревья с наростом ("гуз), ибо у жильцов могли появиться "кылдуны" (колтуны) и деревья с "пристоем" – маленьким деревцем ("хозяйская дочь-девушка родит дитя"). "Буйным" деревьям приписывалась разрушительная сила, тайная и скрытая, угадать и указать которую могли только одни колдуны. Не рубили и пограничные деревья, так как в народе считали, что "на перекрестке черти яйца катают, в свайку играют. На перекрестке нечистый волен в душе человека". Использовать на стройке запрещалось и деревья, выращенные человеком.

Этот, отнюдь не полный перечень примет и обычаев россиян по отношению к дереву позволяет глубже понять и почувствовать отношение наших предков к окружающему миру, к каждому жизненному жесту. Причем надо отметить, что северянин, впитавший веру с молоком матери, для которого Бог воплощен в окружающем Мире, суеверен менее, чем южанин. Наоборот, его отношение к превратностям жизни чаще ироническое: "Бейся не бойся: без року смерти не будет", "Мир освещается солнцем, а человек знанием", "Честь на волоске висит, а потеряешь – так и канатом не привяжешь". Таковы неизменные поговорки северянина.

В тех местах, где растет лиственница, ее предпочитали другим породам деревьев при строительстве дома. А там, где ее нет, использовали прямые стволы сосны и реже ели. Если же лиственницы в районе было мало, из нее рубили фасадную часть дома – перед и первые венцы. Она намного долговечней других, не боится морозов, жары и осадков.

Хорошие хозяева перед тем, как рубить деревья, подпитывали их, подливая под корень много лет подряд серный раствор. Такие деревья в срубе впоследствии "никакая тля не брала". В советское время чрезмерной подсочкой (сбор смолы с дерева), проводившейся вместо одного года по несколько лет кряду, да еще с впрыскиваением кислоты в раны дерева древесина убивалась еще в лесу. Лес, который тогда имелся для строительства, мужики называли "опреснино", он почти как губка сразу набирает влагу и тонет в воде. Нынче многие строительные фирмы из-за спешки заготавливают плохой лес "мянду" – лес, не выстоявший своего времени, только приспевающий, в возрасте от 60 до 100 лет. Спелым же, окрепшим лесом считается лет со 101 года, его называют "остойным". Годовые кольца его на срезе тонкие, как бумага, в отличие от толстых и рыхлых у опреснино.

Использование сибирского кедра считалось полезным. Его древесина долгое время сохраняет бактерицидные свойства. К примеру, в шкафу, изготовленном из нее, не заведется моль, не поселятся жучки-древоточцы. Запас кедра на гектаре обычно составляет до 560 кубометров. Это значительно выше по сравнению с другими породами леса.

Качество древесины, долговечность строения или изделия из нее зависят и от того, в какое время года срублено дерево. Вот что писали в старом русском журнале в 1867 году: "...срубленные четырех одинаковых лет, с одного места и грунта сосновые деревья в течении декабря, января, февраля и марта по выделке из них четырех потолочных балок показали по нагрузке их тяжестью, что дерево, срубленное в январе на 12, в феврале на 20, в марте на 38 выдержало менее тяжести, чем срубленное в декабре. Из двух сосен одного места и одних лет, зарытых в сыром грунте, по прошествии восьми лет, сосна, срубленная в феврале, была совершенно проникнута гнилостью, между тем, срубленная в декабре, после 16-ти лет лежания в том же сыром грунте, оказалась еще вполне здоровой... В той же степени время рубки дерева имеет влияние на проницаемость его водою или другими жидкостями, а поэтому для бочек и других вододержащих сосудов должно выбирать дерево декабрьской рубки"...

По традиции лес начинали заготавливать от зимнего Николы, с 19 декабря. В некоторых местах считали, и не случайно, лучшим временем для заготовки один месяц – с декабря по январь, да по первому морозцу, когда лишняя влага из ствола выходит на волю. Знали, что приступать к работе лучше на зорьке. "Раннюю птаху и мороз не бъет". Лес спит. Тихо, да и день то зимой короток. Начиная работу, бодрились: "Мозолистые руки не знают скуки", "Глаза боятся, руки делают", "Ленивые руки – не родня умной голове", "Все впору да в срок, так и будет толк". На земле все сызмальства у дела. А у взрослых и тем паче: "День да ночь – сутки прочь".

По народным приметам строевой лес рубили на новолунье: срубленный на ущербе диска луны лес сгнивает. Лишь при острой необходимости его заготавливали до прихода весенних месяцев – марта и апреля. До этой поры снег обычно лежит. И времени для заготовки хватает, в отличие от летнего периода, когда "один день год кормит". Чем толще снежный покров, тем лучше для растительного слоя. Снег предохраняет кустарники, мхи и землю от повреждения при падении срубленных или спиленных деревьев. В малонаселенных пунктах рубки проводили не сплошные, а выборочные. Лес при этом страдает меньше. И напротив, когда убираются деревья с кронами на верхнем ярусе леса, тем самым улучшаются условия для роста молодняка, деревьев второго яруса – подлеска. Хозяин строительства с лесником заранее выходят на деляну. Обговаривают, какие деревья будут вырубаться, их количество. На сруб четырехстенок требуется сто деревьев – сто хороших семиметровых бревен и их вершины. Деревья подходящего диаметра и качества "точкуются", на них делают затесы под счет. Тут не преминут вспомнить поговорку: "Всяк сам по себе дерево рубит". Выбрать хорошие деревья не мудрено. Известно, если у сосны кора светлая – негодная будет древесина, рыхлая. А если кора рыжая, рудная и ствол немного крученый – значит хороший лес, тяжелый, смолистый. Эти деревья давно знакомы и памятны: "...Здесь как-то столько маслят собрал, что едва унес, а с этого такого огромного глухаря спугнул!" Все было знакомо с детства, как сучки на потолке над кроватью. Детям в это время говорили: "Минуло сосне сто лет, а морщин у нее так и нет. Высоко она стоит, далеко глядит. Придет смерть за сосной-старушкой, станет она пятистенной избушкой".