Украина. Степной. Бродячий кот. 1960-е годы

    В совхозе Степном был взрослый бродячий кот, ничейный. И вот однажды на кухне, где бабушка сидела сгорбившись над чем-то, что она перебирала, возможно пшенку или гречку, либо же грох, или фасоль, мы слышим от нее, что этот кот повадился на конце села к кому то в голубятню, воровать голубей. Она же, в свою очередь, узнала об этом от односельчанок.
Несколько дней спустя Тома и я гуляли у двора, было лето, земля была сухая, утоптанная. Вдоль широкой улицы стояли деревянные столбы для электропроводки и вот мы увидели сельского электрика, пьяницу. Он всегда был подвыпивши, и взбирался на столбы используя железное устройство "когти", когда он лез по столбу вверх, когти впивались в древесину и он не падал. Он носил с собой инструменты и провод, был одет во все серо-грязного цвета. Мы с Томой наблюдали за ним. Вот он взобрался на столб, даже фуражка не слетела, поковырялся там и спускался вниз. Вдруг я вижу его щиколотку с задранной брючиной  и по ноге ползет страшный черный паук-крестовик. Я ужасно  боялась и до сих пор боюсь пауков. Я от ужаса закричала что есть мочи, взывая к нему, что у него на ноге паук! Он же, как ни в чем не бывало, смахнул паука и ему было безразлично. Меня это очень удивило, а покоробило то, как грубо он мне ответил, что мол че за ерунда.
    Дальше мы увидели большого, серого, полосатого кота идущего по дороге прямо к нам, ничего не подозревая. Электрик же, заметив его, ни с того ни с сего как схватил этого кота за хвост, как закрутил в воздухе  и со всего размаху с ненавистью ударил его головой об землю. Кот дико закричал, завопил, мужчина же не отпускал, крутил его в воздухе опять и бросал оземь со всей силы, не внимая крикам несчастного животного, пока тот начал умолкать. Я и Тома от ужаса чуть не поседели, мы опрометью помчались к бабушке и с порога прокричали ей, перебивая друг друга, про ужас происходящего.
    Мы не могли успокоиться, мы хотели, чтобы бабушка его наказала, вызвала милицию. Но бабушка, оторвавшись от шитья, спокойно сказала, что кот же воровал голубей, не надо было есть голубей. Мы оторопели, нас такой ответ не удовлетворял, но мы  были приучены взрослым не перечить. В душе и между собой мы возненавидели этого человека, пьяниц и всех, кто жестоко относится к животным. Вот такое открытие детства о жестокости человеческой.
    Несколько лет спустя, когда бабушка вышла замуж и переехала на хутор Петровское, у них с дедом Тимофеем Черным во дворе жили кошки. Они котились иногда и дед уносил котят топить. Однажды летом на каникулах мы стали свидетелями того, что он собрался новорожденных котят нести на речку. Тома запротестовала. Она спрятала котят под пустой бочкой. Дед рассердился, начал кричать. Вмешалась бабушка, выйдя во двор, и увещевая нас, что так все люди делают. Но Тома и я, особенно Тома, стояли на своем. Тома в слезы. Окончилось тем, что дед их все равно унес и тогда мы сбежали из дома. Мы ушли сначала в кукурузу, в подсолнухи, потом в посадку, было темно, поздний вечер и каким то образом, пробираясь сквозь чащу, мы с Томой потерялись. Мне казалось, что она совсем рядом, шепчет мне, зовет меня. Я шла на шепот и не находила ее, а шепот уже слышался с другой стороны, я шла туда и там никого не было. А кукуруза на ветру сильно-сильно шумела хрустящими листьями, шелестела, и была она высотой гораздо выше меня, да и взрослого. Наконец я решила стоять на одном месте и минут через двадцать Тома меня нашла, оказывается она зашла уже далеко и не шептала, а издалека кричала мое имя изо всех сил, и никак не могла найти меня. Уже была ночь, похолодало и мы дрожали и хотели спать, но, упрямые, не собирались возвращаться в дом. Тогда мы тайно пробрались в деревяное маленькое строение в саду, где дед Черный хранил дрова, и улеглись спать очень неудобно прямо на дровах. Не сон, а наказание. Рано утром, еще в тумане,  кто-то открыл дверь и опять закрыл. Я услышала, но продолжала спать. Позже опять дверь открылась и там стояла мама, которая приехала на выходной. Мы были готовы к огромной взбучке, но к нашему удивлению никто на нас не кричал и ничего нам вообще не говорил, ни бабушка, ни мама, ни дед.