След сибарита

   Послевкусие


Послевкусие зазналось.
Где-то ждут его, где  –  нет.
В детстве, помнится, встречалось,
Если вкусен был обед.

Но потом, как стал взрослее,
Послевкусие пришло
В общий дом, где были рядом
Дети, счастье и тепло.

А теперь в дому всё тише.
Хочешь  –  ешь, а хочешь  –  нет.
Послевкусие сказало:  –
Скучно с вами. Всё. Привет!



          Повесть  О настоящем зубоскале


Жил на свете зубоскал.
Без зубов, собака, спал.
Зубы сложит за порог,
Сам забьётся в уголок.

Может, спит, а может, нет.
Зубы чавкают  –  привет.
Раз под утро зубы спёрли,
Зубоскалить ни к чему.

Он, конечно, зубоскалит,
Только чем?  –  я не пойму.



          Винтаж живёт, как образ жизни


Живёт винтажная соседка,
Давно живёт, а всё цела.
Хоть глаз кривой, но видит цепко,
Кривою мама родила.

Ей дух и тело укрепляют
Вполне винтажные дела  –
Блошинка что-нибудь подбросит,
На свалке бизнес до утра.

Винтаж у тётки цену знает,
Кривой живёт, но денег  –  тьма.



          Уходят из стен, кто как может, или Андреева осень

мы  –  люди,
мы тоже порожни,
уходим мы,
так уж положено,
из стен,
матерей
и из женщин,
и этот порядок извечен.
          (памяти Андрея Вознесенского)


Что за осень у Андрея?  –
Дом забит, стучит топор,
И леса стоят порожни.
Может, это только вздор?

А вагонная площадка
Вдруг внезапно понесла  –
То ли понесла Андрея,
То ли дочку родила.

Мужики из стенки лезут.
Много их, не сосчитать.
Обложило небо осень.
Женщин, вроде, не слыхать.

Все уходят друг за другом.
И ворону понесло.
Только Дуська с перепугу
Тащит старое весло.



          Животрепещущая тетка


Животрепещет чья-то тётка,
Чужая, вроде, не своя.
Подруга тоже трепетала.
И с ней прощается родня.

И что?  – её судьба такая  –
Оттрепетаться и молчать.
А та опять животрепещет,
Желая что-то мне сказать.

Сказать…  Что скажешь, если горе?
Тут, что ни скажешь, всё не то.
И за окном животрепещет,
Похоже, конь в моём пальто.



          Ветер перемен


Южный ветер дует сбоку
Там, где раньше запад был.
Раньше дул он на поэтов,
Но теперь меняет стиль.

Ветры совесть потеряли  –
Дуют только на бока.
Попросил подуть на шляпу,
Так и жду с утра. Пока.



          Вечный соловьиный вопрос Николая Карамзина


«Пой во мраке тихой ночи
Нежный, кроткий соловей!
Пой при свете лунной нощи!
Глас твой мил душе моей».
          Николай Карамзин 

Вечный вопрос Николая Карамзина, не поэта, а Имперского историка, который не только видел Пушкина, но и пытался оберечь жену от неминуемого скандала.


Слышен хрип да свист разбойный.
Мрак ночи в чудную ночь.
Соловей-разбойник грозный
Хочет родине помочь.

Глас души пора отставить  –
Самолётов гул зовёт.
Соловей-разбойник главный
Отправляется в полёт.

В небе гром почти не слышен.
Ночь тиха и роща спит.
Лишь воробышек игривый
У моей души свербит.

Он свербит, что где-то слёзы,
И о том, что скоро бой.
Наконец-то объявился
Мой приятель Домовой.



          Сплетни за чаем


Взлетает чайная посуда.
В Египет, видно, подалась.
Здесь насиделась, натерпелась,
И чашки бились много раз.

Но услыхала много сплетен,
Понятно стало  –  не жила.
Тут денег нет, а этот спился,
К другой зашёл не навсегда.

Ужели мой-таки влюбился?  –
В такие он вошёл года.
И если нет грошей в квартире,
Пускай уходит в никуда…

Стихи слагали, но не в рифму,
Пегас куда-то улетел,
А раньше к чаю собирался.
К подружке, видно, прилетел.

Все пересуды надоели.
Посуда  –  тоже человек,
Сегодня поутру взлетела,
Но чую, бабы, не на век.



          Счастье скрылось где-то как-то


Счастье скрылось за холмами,
Благодать ушла за ним.
Что же будет с огородом
Да с сараем  –  хлам храним?

Тяпки к людям прикипели,
И лопата, как сестра.
Начинается, ребята,
Разнесчастная пора.

Счастья нет, одни ошмётья,
Вместо ягоды  –  сорняк.
И смородины внучатам
Не собрать теперь никак.

Дачный транспорт нынче дорог,
А пешком навряд дойдёшь.
Пусть выходит: это  –  счастье.
Без него с ума сойдёшь.



          Кривое


Кривой посёлок вдоль дороги.
Дорога тоже не пряма.
Кривая хата на пригорке.
Пригорок, вроде, с бодуна.

Здесь, говорят, что я родился,
Но я, похоже, не кривой.
Кривою рожа уродилась,
А в остальном вполне прямой.

Живот прямой, кишка прямая.
Тростинка, а не человек.
Жаль, уродился вдоль дороги,
Но это был двадцатый век.



          Подрамник


Стоит подрамник без картины.
Картина пропита вчера.
Вид у подрамника забавный,
Чего же вставить, детвора?

Возможно, завуча из школы,
Но страшен вид и взгляд нетрезв.
У физрука протезы спёрли,
Опять же пьёт ликёр Шартрез.

Давайте просто так оставим,
И пусть подрамник постоит.
А у весенней грязной лужи
Пусть отдыхает наш пиит.



          Сладкий монолог


Ползёт с клюкою диабетик.
Поди, за сахаром ходил.
Ему так мало в жизни светит,
А он варенье полюбил.

И ест теперь, что попадётся  –
Малину, вишню и компот.
Сам на коня давно похожий,
Варенье видит  –  громко ржёт.



          Где тот горшок, что был у внука


Несут горшок больших мечтаний,
Любви, которой в мире нет,
Пучок напрасных ожиданий  –
Деньжат побольше, не секрет.

Мечтают все, что за границей
Начнётся сказочная жизнь  –
Трудиться там совсем не надо,
И явно будет некий принц.

А воспитанье, злая морда,
Плохой английский  –  не беда.
Была бы только заграница,
Всё остальное  –  ерунда.



          Там


Увы, глаза мои тускнеют,
Закрыть могу их не всегда.
Сижу порой с открытым глазом,
А люди спят, им спать пора.

Зато, как филин, лицезрею,
Что там творится по ночам:
Луна торчит не там, где надо,
Река ушла, течёт не там.

Но там  –  не видно, что творится.
И королева крепко спит.
В Гайд-парке кто-то шебуршится.
Пошебуршится и молчит.



          Парадокс


          Пенсионное счастье заканчивается там, где начинается здоровый образ жизни.



          Парадокс 


          Если за интересующей тебя пазухой ты определишь только камни  –  пришло время их собирать.



          Парадокс


          Женщины в собственных слезах хороши к пиву.
          Не пробовали?



          Парадокс


          Оптимист – человек с оптимистической изюминкой и необыкновенным пессимистическим шармом.



          Парадокс


          Для того, чтобы отличить зимнего Феодора от осеннего, надо дождаться лета, а там видно будет.



          Эпилог


          Если нынешнее лето упорно называют весной, а дожди  –  градом, вас ожидает удивительный эпилог прожитых лет. 



          Лысая невеста


Если тётка вам по нраву,
И коса здесь ни при чём.
Лучше в пояс оберните,
Дабы честь была при нём.

С чести, впрочем, мало проку.
Надо бабу рассердить,
А когда начнёт плеваться,
Про любовь и рассудить.

Коли баба не плюётся,
Сквернословит и не пьёт,
Хорошо с такой живётся,
Если девка не помрёт.

Лучше волосы обрить,
С лысой тоже классно жить  –
Целовать её в макушку
И про плешь с ней говорить. 



           Цинизм, сарказм с патриотизмом


Пропил, друзья, патриотизм?  –
Сарказм царит, где место боли.
И остаётся мне цинизм,
Достался, братцы, поневоле.

Коль в зрелой жизни был врачом,
Цинизм, ребята, нипочём.



          Катрен  О гранёном стакане


Стакан гранёный  –  это норма,
Всё остальное  –  перебор.
ПринЯл стакан, и все довольны.
Стакан доволен до сих пор.



          От сонаты до Мендельсона


Для кого звучит соната?  –
Для того, кто бросил пить.
Кофе пьёшь  –  поют кантату,
Вмиг захочешь покурить.

Рок звучит  –  душе отрада,
Можно козликом сплясать.
Мендельсон?  –  его не надо.
Пропадать, так пропадать.



          Без хрусталика, или старость в радость


Были глазки  –  открывались,
Было весело, иль нет.
Ныне все позакрывались,
Не узнаешь, где рассвет.

Что рассвет?  –  закат забудешь.
Было солнце, лунный свет…
Катаракта назревает,
Но большой беды тут нет.

Без хрусталика не ходят,
Без хрусталика  –  ползут.
Если кто подставит ножку,
Ноги дальше не идут.

Будешь ты сидеть в сугробе.
Кто узнает, что ты тут?
Дети деда потеряют,
Скажут, что нашёл приют.

Коли ты не стал кормильцем,
Ты на улицу ползи,
А захочется в больницу,
Лучше, старый, не ходи.



          Быль  О трёх старухах 


Жили-были три старухи, две обычных да мужик.
Две старухи отдыхали, а мужик к ним не привык.

Неуютно быть старухой. Делать нечего, терпи.
Как на промыслы отправят, без деньжат не приходи.

Коль в старухи записался, ты теперь не обормот.
Надоест  –  найдёшь в сугробе очень старый пулемёт

И тогда всё поменяешь: станешь снова мужиком.
А старух отправь работать  –  миномётить за углом. 



          Во что верить?


Я не верю, что пьют от кручины.
И от радости вряд ли запьют.
От безделья страдают мужчины.
Вот, как выпьют, так счастье найдут.

Утром трудно похмелье им спрятать,
А не спрячешь, с работы попрут.
Кто не пьёт, там проблемы покруче  –
Ждёшь друзей, а они не придут.



          Юбилейному году


Ждём революцию, ребята.
А вдруг она опять придёт?  –
Картавый вылезет на площадь
И нам невнятно заорёт.

Он закричит, что надо грабить,
Ведь грабили сто лет назад,
Царей без страха убивали,
Родню губили наугад.

Кто в шахте мигом оказался,
Кто убежал, я очень рад.
Обидно только: что нажили  –
Забрал себе нетрезвый гад.

И нам пришлось всего бояться,
Сказать нельзя, что был богат.
И вновь ребята демократят,
А я тому совсем не рад.

Вы, как хотите толерантесь,
Я буду жить, где монархизм.
Хочу быть подданным, как прадед,
Всё остальное лишь цинизм.



          Ещё один к нам подошёл


Так всё же, братцы, Новый год?
Как я ни ждал, а он случился.
Бедой сосед наш поделился.
Но кто же знал про Новый год?

Семнадцатый  –  не просто так.
Где революция, ребята?
Не то козлы от демократов
Устроят жизни кавардак.

Течёт шампанское по стокам,
Ревёт салют, орёт народ.
Сто лет назад любимый прадед
Разорван в беспокойный год.

Теперь шампанское рекою,
Но я не вижу Периньон.
Я газировку ненавижу,
Желудки лучше сбережём.



          Кому Новый, а кому...


Что за праздник Новый год,
Отчего все суетятся?
Так хотелось отлежаться
В этот праздник, в Новый год.

Люди в доме прибирают,
Водку прячут «до часов»,
Но коньяк не убирают.
Раз палёный  –  будь здоров.

Кто родня?  –  иди подальше,
Это праздник только наш.
Коли хочется надраться,
Назовут тебя «алкаш».

Новый год  –  печальный праздник,
С каждым годом нос синей.
Ладно, хватит баловаться!
Новый год не вам, а ей. 



          Художник с косой


          Жил, как не жил, на белом свете художник, и была у него коса. Уставится он бельмастым взором на старуху, что жила неподалёку, и усмехается нехорошо. Встал как-то ночью, усмехнулся да и хвать старуху косой по уху. Ухо-то цело, только на полу лежит да кровью пахнет. И старуха цела. Слезла она с супружеского ложа, поглядела на пустое место, которое пусто не бывает, обрадовалась и другое подставила. 



          Сёмга 


          Жила как-то на средне-нижней возвышенности одна знакомая Сёмга.
Жила, от прохожих отбивалась, чтобы не съели или не откусили чего. Была скромна, но достоинства не теряла, но потеряла на заре, выходя из игорного дома. Денег нет. Проигрыш платить нечем, да и некому, но платит, дура такая.
Не связывайтесь с рыбой, а лучше съешьте её до знакомства.Говорят, полезно.



          Революция 


          Так не доставайся же ты никому!  –  дружно вскричали недружные революционеры и набросились на жидкость со скромным названием «Метиловый».
Тут и революция закончилась.



          Землемер


На конкурс памяти Бориса Пастернака

"В лесу казённой землемершею
Стояла смерть среди погоста,
Смотря в лицо моё умершее,
Чтоб вырыть яму мне по росту».


Слыла Маланья землемершею,
Копала ямы не по росту.
Любила всё она умершее.
Жила девчонка при погосте.

С утра, мотаясь меж могилами,
Рюмашки с водкой допивала.
Пила, как видно, неумеренно,
Но и того ей было мало.

Решив землицы прикупить,
Что манит, как печатный пряник,
Я к землемерше подошёл,
Ведь девку водка вечно манит.

Но землемерша померла.
Землицы люди отпустили
И с землемершею вдвоём
Меня в могилу опустили.

Теперь я тоже землемер,
Но мерю всё на свой манер.



          Судьба, знакомая с судьбой


Судьбы реванш выходит боком
Необъяснимо, ненароком.

Судьбе не стоит мелочиться.
Она на время затаится,

Все станут ждать, почём секрет,
Но у судьбы секретов нет.

Вчера секреты растеряла,
Была на пьянке у козла.

Козёл секреты съел с капустой.
Такая у судьбы судьба.



          Осенние псы 


Что за осень с мутным взглядом,
Зубья жёлтые у ней,
Ублажает холодами
Да обилием зверей.

Звери раньше жили в дачах,
Нынче стали не нужны.
И слоняются собаки
В вечных поисках еды.

А народ таких боится
И на дачи  –  ни ногой.
Кто накормит псов голодных,
Хоть холодный, даст покой?.. 



          Золото осени


Как, куда девалась осень?
Вроде, не было её.
Может, взяли эту осень
И поставили в ружьё?

На дороге задавили,
Зря ходила не туда.
А куда она ходила,
Кто мне скажет и когда?

Ждали осень золотую,
А явилась  –  хрен поймёшь,
Золота не накопила,
Или спёрла молодёжь.

За окном уже ноябрь,
И бушует снегопад,
Но под снегом и метелью
Листья летние торчат.



          Женщина-загадка


Была бы женщина загадкой,
Стояла б очередь гадать  –
Так что в ней спрятано сегодня,
И как нам место отыскать?

Загадку спрятать  –  нет проблемы,
А вот сыскать её  –  беда,
Ведь обыскать такую деву
Вам не удастся никогда.



          Взятку надо всё же дать


Дождь пришёл, снега и ветер
Разместились  –  не уйдут.
Все деревья завалило,
Вновь задует  –  упадут.

Урожайники в расстройстве:
Сколько можно не копать,
И когда привалит лето?
Может, надо взятку дать? 



          Не на Монмартре


Сижу в кафе не на Монмартре,
Пытаюсь сочинить стихи.
Кафе стоит на дне оврага.
За пять копеек пироги.

Стихи растут совсем плохие  –
В насмешку или про любовь.
Когда торчишь на дне оврага,
Лишь пироги волнуют кровь.



          Вся жизнь, как миг, а ты во фраке


Вся жизнь, как миг! Бывает всякой,
А вспомнить нечего, коль миг.
Ещё вчера ты бегал с девкой,
Сегодня глянул, ты  –  старик.

И рожа стала не такою,
И в голове сплошной туман.
Но помню, жил, ребята, классно.
А, может, это был обман?

Везде болит. И запах мерзок.
Ужели это пахнет миг?
Пока, друзья, пора к старухам.
Я понимаю, это  –  бзик.



          Пим


Родился, вроде, поздновато,
А имена упёрли все.
Один лишь Валенок остался,
Лежал на чьей-то колбасе.

Но Колбасой меня не звали,
А так хотелось Колбасой,
Но Валенком-таки назвали
И даже в ЗАГСе записали.

Прошли года, была житуха,
Носил я гордо партбилет.
Я, хоть и Валенок с рожденья,
В обкоме  –  Пим, вопросов нет.

Теперь я Валькою зовуся,
За Валенок мне рыло бьют,
Но, коли бить не перестанут,
Я  –  Пим, я ваш, я снова тут.



           Тётка


Тётка бегала по крышам,
Захотелось улететь,
Но сегодня к самолёту
Бедолаге не поспеть.

Наконец, решилась тётка
Все проблемы разрешить  –
Размечталась, разбежалась,
Не сказавши, где ловить.



          Зуб и штаны


Зуб даёт бабуля внуку,
Денег нет, старик пропил.
Ухо дед «отсемафорил»
Да штаны себе купил.

Внук зовёт его Ван Гогом,
Он умеет рисовать.
Бабку внук зовёт бабулей,
Доброту не потерять.

Дед рисует жёлтым цветом
Тётку с тяпкой у окна,
Но подсолнух сердце гложет,
Рисовать зовёт рука.

Бабка внука накормила,
Деду выпить не дала,
Деда творчества лишила,
Внуку вдовушку нашла.



          Верблюд и Муза


Выгнул спину Бог сердитый:
Был поэт, а стал верблюд.
Люди вечер ожидают,
Не смеются, не поют.

А верблюд теперь  –  скотина,
И ему не до стихов.
Изогнули ныне спину,
Плюнул в баб, и будь здоров.



          Зазимнее


Кто любит раннюю весну,
А кто-то любит в супе хрящик.
Гулять в лесу я не пойду,
Там сыро, и сыграешь в ящик.

Но хорошо среди берёз. 
Видны проталинки родные.
Деревья набирают сок.
Они, друзья, стоят живые.

И слышен мне вороний грай.
И наступает птичий рай.
Однажды я сюда приду.
Я сока выпью, посижу,

А хорошо бы полежать,
Но не дадут, велят вставать.



           Не скандинавская ходьба по дебрям


           Припёрся вчера ближе к рассвету в приличный парк сосед Козлов. Палки для треккинга где-то болтаются, но не на месте. Глядит  –  старухи, как на подбор. Одна даже на одной ноге, как ласточка, торчит, но с палками. На скандинавок не похожи, а на усыхающий российский элемент тянут. Хоть домой беги да прячься, но не таков оказался сосед. Состряпал рожу финского идиота и бодро зашагал невесть куда, но непременно с палками. И вам того же желает, наш неукротимый.



          Старость без прикрас


Утро то же. День похож.
Вечер также очень схож.
Жизнь бежит без перемен,
Без удач, полно проблем.

Слишком быстро жизнь бежит.
Дряхлость под окном брюзжит.
Отчего она брюзжит?
Сил не много,  –  говорит.

Раньше бегал, как Саврас.
Прут года, и пыл угас.
Отдыхаю да ворчу,
Книгу прячу, не хочу.

Хорошо бы побузить!  –
Сил не хватит морды бить.
В пабы тоже не пойдёшь  –
После в дом не попадёшь.

Делать нечего, друзья.
В жизни бабка, внуки, я. 



          След сибарита


Опять снега, на них следы.
Следов отважного не жди.
Вот след огромного копыта
И дальше  –  след не сибарита.

Тот снегом, братцы, не пройдёт,
Скорее, брюхом проползёт.
Но сибарита след простыл.
Абсурд! Скажите, что он был.



          Спина да поэт


Назвав сегодня не поэтом,
Мне откусили часть спины
За то, что я слагал про ЭТО,
А не про То без новизны.
Была спина. Сегодня нет.
Про что писать тебе, поэт?   



          ШЕкспир


Фрак надел, взял самокат
И поехал с внуком в сад.
По дороге  –  в Ковент Гарден,
Повезёт, так заскачу.
Завезли туда Шекспира.
Коль не пьян, я посмотрю,
Если тот живьём придёт.
Смерти нет, народ всё врёт.



          Снайперские сосульки


Мы не спали две недели  –
С крыши падали капели.
И сосульки норовят
Проредить людишек ряд,

Много нынче развелось.
В лужах плавать не пришлось?
Плавай, темя подставляй
Под сосули, это  –  рай.

Рай всегда творят весной.
Райка бродит стороной.



          Лирическое 


Куда ж без лирики, ребята?  –
Её во мне полным-полно,
И разливаться начинает,
Когда стишата спят давно.

Сначала прямо разливалась,
И с рецензента потекло.
Когда налево изливалась,
Всем стало мокро, но тепло.

Теперь лиричу, как придётся.
Соседи прут, как на стриптиз.
Чу!  –  тётя Надя в окна прётся,
Сегодня Надьку ждёт сюрприз.

Не будет лирики сегодня,
А будет только стёб да глум.
Соседи головой кивают  –
Похоже, взялся друг за ум.



          Чудо-яхта


Для чего мужчине яхта?  –
Чтоб стояла день-деньской,
А яхтсмен лежал в шезлонге
И помахивал ногой.

Яхта, в общем, эпатажна.
Эпатажен и мужик.
В стиле моря это важно.
К морю он давно привык.

В волнах гробить это чудо  –
Надо сердце потерять!
Пусть болтается на пирсе.
Он пижон, ни дать, ни взять.

Чудо белое сверкает.
Дамы входят в тихий раж.
Для чего купил он яхту?  –
Чтобы был ажиотаж.



          Бабка в охапке


          Схватил дед бабку в охапку, а у него радикулит да онкология. Что делать?  –  не  знает, но догадывается. А тут ещё бородавка на носу растёт, и не очень симпатичная, надо сказать, если говорить.



          Гляжу я в небо


Была луна, да вдруг исчезла,
Пришла другая, как квадрат.
И месяц стал прямоугольным.
И всё вокруг совсем не так.

Земля стоит на трёх китах.
Квадраты где-то в небесах,
Но звёзды вроде комаров
Кусают в нос, и будь здоров. 



          Зимой


Зима стареет, портится характер  –
Всё злее вьюга, громче свист пурги.
Трещат морозы?  –  это не проблема.
Сиди на печке, на жену смотри.

Смотреть не хочешь?  –  глянь, сосед с лопатой,
Снегов не чистит, явно бабу ждёт.
Не будь дурак, отправь за поллитровкой.
Жену прости. Она тебя поймёт.



          Осенние дождики


Явилась осень, шутит мало,
Грибов немного принесла,
Но хорошо, что ныне сухо,
И дождь не льёт, как из ведра.

Пусть дождик льёт, когда не надо,
А лить не надо по утрам.
Он лить начнёт, как из лохани,
А надо лить, как из ведра.



          Музыка души


Если шлёпаешь губами,
Можно музыку сложить.
Шлёпай в такт, и классно будет,
И с музоном можно жить.

Дуська шлёпает в миноре,
Васька реквием даёт,
Феодор, поддавшись драйву,
Джаз лабает, рок орёт.

Люди в страхе разбежались
И не знают, как им быть,
Но психушка забирает,
Значит, водку можно пить.



           Добренький


Жил в песочнице старик.
Добрым был он каждый миг.
Внук лопаткой бьёт его  –
Он похвалит озорство.

Обобрали старика  –
Жизнь, ребята, нелегка.
Значит, денег надо им,
Мы с деньгами погодим.

Отдаёт народу всё,
Крутит жизни колесо.
На блаженного он тянет,
У добра не то лицо.



          Поэт от Бога


Жил да был поэт от Бога,
С детских лет мечтал писать,
Но писать не научили,
А мечтать  –  зачем мечтать?

Он подался в машинисты,
Паровозами гудел,
На гражданской он сражался,
Воевать не преуспел.

Как приметит он пушчонку,
Сразу парень в дом бежит.
Забежит, а там Маруська.
Знать, поэта сторожит.

Он  –  назад, не тут-то было.
Он  –  гудеть, не до гудков.
Хоть слагать он не умеет,
Сквернословит  –  будь здоров.

А Маруська очень рада,
Сквернословит хорошо.
Коль поэт, одна отрада  –
Матерись, дружок, ещё.

Всё Маруся записала
И Пегасу отдала.
А пииту-грубияну
Будет премия дана.



          Август по-английски


По-английски, не прощаясь,
Тихо двери притворил.
Всё, ребята, это  –  август,
Нет на лето больше сил.

Тотчас явится сентябрь  –
То купить, а то продать,
У начальства отпроситься
Деток в школу провожать.

Там охраны от бандитов,
И вампир туда не прёт,
Двойки ставят ежедневно,
А колы  –  под Новый год.



          Вчерашний Петька


Вчера стояли здесь ботинки,
Сегодня дождь, как из ведра.

Вчера в шкафу была бутылка,
Бутылки нет, куда ушла?

Вчера под вечер били Петьку,
Сегодня Петька околел.

Поставим, парни, Петьке свечку,
Он жизнь прожил, как жить хотел.



          Жучка в ступе


Машет крыльями собака,
Всё пытается взлететь.
Из окна старуха-бяка
Хочет действо подсмотреть.

Раздобыла бабка ступу,
Тоже жаждет полетать.
Жучка ступу отобрала.
Бабке  –  крыльями махать.



          Внучек


Кто в квартире громко лает,
Временами зло рычит,
Ритмы рока выбивает,
Обижается, кричит?

Кто всегда самоуверен?  –
Ухо держит дед востро:
Побороться внук намерен,
Может цапнуть за нутро. 

Он обиды всем прощает,
Музыкант, ни дать, ни взять.
Если он концерт играет,
Лишних просит не бывать.

Но бывают выступленья
И концерты «первый сорт»,
Возрастает вдохновенье.
Повзрослеет  –  всё поймёт.



          Лукавый блюз



С лукавых слов спускается лапша,
Луна сегодня с горя удавилась…
Звезда торчит не наша, чуть дыша,
Она сегодня с горочки спустилась…

Орут собаки, пьяные коты,
Они опять упёрли валерьянку…
А я гляжу, как хрен, из темноты,
Хоть глаз один, лосьона вижу банку… 



           Ухаямили омара


Ухаямили омара!  –  свеж и вкусен –
В самый раз.
С уважением к рубаи был оставлен
Правый глаз.



          Ноет печень, где-то в сквере


Справа где-то ноет печень.
Говорят, что там цирроз.
Слева плачет селезёнка?
Знать, у вас лимфоцитоз.

А нутро пропахло чем-то,
И дышать никак нельзя.
И суставы «разломило».
В небе алая стезя. 

Зайцы бегают по скверу.
Уши слышат только мат.
Мама руки мыть велела,
Только я не виноват.



          Хотеть не вредно



Шаги идут, но не туда,
Идут куда-то без огляда.
И ветер свищет, обормот,
При том, что ветра нам не надо.

А надо нам помолодеть,
Одеться в бренд и поболтаться,
Порой приличным притворяться
И, главное,  –  всего хотеть.



           Межсезонное 


Жила весна-красна с зимою.
И Феодор зимою жил.
Ругал он оттепель весною,
А с летом парень не дружил.

Апрель стоит. Снега ложатся.
Торчит в сугробе супостат.
Пора бы лету появиться,
Но ведь ему никто не рад.

А после что?  –  придёт непруха:
Весна решила захворать,
И лето нынче в диспансере,
А осень просит подождать.

И как тут жить? Молчу, мечтая.
Ругать погоду я устал.
Люблю зимой начало мая.
Июль, друзья, в кустах пропал.



           Нелюбимая Любовь


Шла недавно тётя Вера
Мужика себе сыскать.
Глядь, лукавая Надежда
Ищет ту же «благодать».

Посмотрели друг на друга  –
Мужиков, хоть пруд пруди,
Но с приличною зарплатой
С ходу бабам не найти.

Ходят тётки, выбирают:
Этот пьян, а тот дурак,
А с деньгами, без изъяна
Ну не выбрать им никак.

Вдруг из тёмной подворотни
Вышла дура с мужиком,
И в руках у дуры роза,
Да мужик «горит огнём».

Загрустили, потускнели,
Завтра день  –  всё будет вновь.
Впрочем, звали эту дуру
Нелюбимая Любовь.



          Стихи для похорон


Пишу стишата для веселья.
Для похорон я не писал.
А там ведь слёза да унынье.
Веселье  –  это идеал.

И провожаемый, услышав,
Начнёт орать, бузить начнёт.
Все люди в страхе разбегутся.
Он, подмигнув, домой пойдёт.



           Пятно от супа


Гляжу  –  опять пятно от супа,
Но суп не ем немало лет.
Откель пришло, зачем осталось,
И буря будет или нет?

Так и живу с пятном от супа,
Всю жизнь мечтал с пятном пожить,
А коль со старым жить устанешь,
То можно новое купить.

Все пятна мира соберутся,
Ни войн не будет, ни врага.
Когда живёшь с пятном от супа,
То целым проторчишь века.



          Вечный вопрос Валерия Брюсова


«Сухие листья, сухие листья,
Сухие листья, сухие листья,
Под тусклым ветром, кружат, шуршат,
Сухие листья, сухие листья,
Под тусклым ветром сухие листья,
Кружась, что шепчут, что говорят?»


И с этаким Брюсовским вопросом можно жить?)


Сухие листья прошуршали:
Оставь Надежду! Всё, хана.
Надежда осенью бухает
И СПИДом, брат, заражена.

Она, как мы, сухие листья,
Боится влаги  –  как шуршать?
И тусклый ветер плохо кружит.
Как танцы тусклые плясать?

Увы, такое время года,
Вокруг депрессия и тать.
Пусть пошуршат чуть-чуть весною
Под тусклым ветром  –  благодать.



           Раздумья человека, которого не научили спать


Коль нету сна, иди гулять,
Подружку можно подыскать,
Ей про поэзию наврать,
Как без стихов мне сложно спать.

Но нет участия поэтам.
Гуляет ночью бедокур  –
Или стихи его плохие,
Иль убежал от пьяных дур.

А можно дома посидеть,
В окно задумчиво глядеть.
Но нету дум, лишь тишина,
И спит усталая страна.

Но я не сплю. И я  –  один.
Устал от жизни господин.



          Ветер


Кто сказал, что ветра нету?  –
За углом вчера стоял,
Нюхал кислую капусту
И на критику ворчал.

Как рассвет  –  тотчас задует.
Верно, злится. Может, нет.
Дует с севера и с юга,
Дует там, где ветра нет.

Запад дует толерантно
И «свободу» выдаёт.
А восток совсем не дует,
Там война который год.

Нынче все живут, как ветер,
Всё зависит от людей.
Люди, нам очки втирают  –
За ружьё берись скорей.



          Женюсь, господа


Жениться надо, коли нет ноги,
Рука не та, башка совсем пустая.
Пусть говорят, что жизнь холостяка,
Увы, отнюдь сегодня не простая.
Жениться можно, коль жена смешна.
Веселье в доме  –  смейся до утра.



           Перепутье


Я стою на перепутье и не знаю, как мне быть  –
Постоять в толпе лет сорок и на кладбище свалить?

Можно ехать пассажиром на такси иль на коне.
Поезда не ходят ныне, не сошлись со мной в цене.

Ладно, коли ехать надо, хорошо бы рикшу взять,
Но в Урюпинске сказали  –  рикшу точно не сыскать.

Вон такси, водитель трезвый, может, он и подвезёт.
Хорошо, когда бесплатно, но, боюсь, не повезёт.



           Конь


Плохо! Конь Пегас  –  мужик.
Жить с конём я не привык.

Надо Музу разыскать,
Обнимать, но не ласкать.

Музе скоро надоест
Вместо строк ликёр Шартрез.

Конь кобылу подыскал
И в поэтки записал.

Лошадь правит ныне бал.
Конь ушёл, он с ней устал.



          Трактат  О женитьбе


Живёшь в квартире?  –  это хорошо.
Живи, дружок, пока тебе живётся.
Женись скорей, чего тебе ещё?
Возможно, ты назавтра разведёшься.

Как можно жить, когда кругом стоит,
Пытает, злится, может разораться?
Хорошая жена весь день молчит,
К родителям старается смотаться.

Жена по жизни есть, но не своя.
Как хорошо, когда жена чужая:
Кругом растут ветвистые рога,
А жизнь совсем не кажется пустая.



          В отпуске


После отпуска, ребята, в диспансер решил зайти.
Хоть знакомился приватно, мне его не обойти.

Где-то колет, щиплет, режет, а бывает, и печёт.
Может, водки пили много, может, всё наоборот.

Познакомился с Анфисой  –  зуб один да глаз кривой.
Не пройдёшь девчонки мимо  –  зуб один, но золотой.

Я под вечер взял ножовку и пошёл, как на разбой.
В отпуск люди отдыхают. Коли зуб, какой покой?

Девка сопли вытирала  –  я ей песни распевал,
А потом сказал ей сдуру, что приснился генерал.

Тут Анфиса хвать ножовку и меня по морде бьёт.
Отпуск славный получился  –  глаз болит да ухо жжёт.



           Погода для внуков


Бурлит погодою ненастной.
Хлопочет ветер по дверям.
А мы сидим с тобою рядом
Сегодня здесь, а завтра там.

Сидеть в такую непогоду
Сподручней точно под столом  –
Дверями хлопает не мрачно,
И дом с тобою вновь знаком.

Мы непогоды не боимся,
Ведь под столом всегда дружней.
Внучатам  –  это интересно,
Им жить как будто веселей.



          Мадам


С лица, мадам, не воду пить.
С лицом приходится ходить,
Кормить цыплят, пугать солдат
И пучить глаз на водопад.

Коль взгляд шокирует народ,
Мадам в подружки подойдёт.
Цветы к ушам, мадам, не в тон.
Цветы сегодня моветон.

Позвольте вам пимы надеть,
Не то придётся заболеть,
Надеть галоши, и вперёд.
Народ одобрит и поймёт.



          Наша сила в постоянстве


          Хорошо, когда влага в водоёмах есть. Правда, летом водоём разлился, а сливаться не хочет. Ни редьки, ни репы не посадишь, а о картошке и говорить нечего. По дачным участкам волны от проходящих катеров бродят. Жара, и пьяному человеку негде рыло смочить для приятности, но народ почему-то тонет  –  то ли к очередном подорожанию водки, то ли к очередному выходному. Так было всегда, а в постоянстве  –  наша сила.



          Парадокс 


          Не смог обрасти волосами?  –  обрасти проблемами, что тоже неплохо.



          Парадокс


          Природа решила на тебе отдохнуть?  –  ну и как отдыхается?



          Логика, текучесть и смысл


          Прёт смысл, да всё какой-то не тот. Тот смысл был довольно осмысленен. Смысл в наше время уловить сложно. Где он, если его не поймать? Мы пытаемся логически мыслить, а смысл находим далеко не всегда. Если его спёрли, то пора отдать.
Заболел, а денег на таблетки да ампулы не предвидится. Где смысл?  –  или у тебя есть деньги, или ты должен быть здоров. Другого не дано. А что лучше?  –  здоровье или куча бабла? Никто не скажет, а может, побоится сказать. По-моему, лучше ритуальных услуг ничего в этом мире не предвидится, но и там, говорят, коррупция.
Думайте, люди, текуче, и Бог кому-нибудь непременно воздаст.

по мотивам записей Даниила Ивановича Хармса)



          Земля весной


Отогревается… чего?..
К чему… Земле… отогреваться?..
Тепло… Земле…
Свежо… садам…
И танки… грязи… не боятся…
Но… я… боюсь…
Торчать… весной…
Не там, где хочется… болтаться…
Боюсь всегда,.. что вот… весной…
Заставят… за лопату… браться… 



           Захотел 


Судьба явилась и мешает
Достойно жизнь мою прожить.
Приличных женщин обижает.
И водку прячет. Как же быть?

С утра подсунула работу,
А я работать не хочу.
Желает мне карьеру сделать  –
Карьера мне не по плечу.

Хочу, друзья, судьбу другую  –
Что пивом балует меня,
И я с утра весь день свободен
И от любви, и от себя.

Судьба такая часто снится,
Но не приходит, хоть убей.
Чу!  –  что-то в доме сотворила  –
Теперь я, братцы, воробей.



           Насморк


Хорошо, когда ты лысый. И не лысый  –  хорошо.
Плешь с утра свою помоешь, что помыть тебе ещё?

Перхоть ты не убираешь, про стихи с утра молчишь.
Если где-то сочиняют, так на всех не угодишь.

Коли лыс  –  продай расчёску. Зубы станут выпадать?  –
Ты на пасте сэкономишь, пропадать, так пропадать.

Ноги к вечеру хромают?  –  ты купи для них костыль.
Голова не соображает?  –  так купи себе пузырь.

Глотка пьёт, урчит кишечник  –  значит, ты ещё живёшь.
Если насморк, нос не дышит?  –  может, скоро и помрёшь. 



           Стихи старого математика, который ничего не знал


Вчера купил стихов десяток.
Стихов я, правда, не нашёл.
Нашёл доносы, критиканство.
Сложений нет, я всё прочёл.

Ещё нашёл я вычитанье,
А получаются стихи.
Попробовал слова умножить  –
И тоже, право, не плохи.

Теперь слова мы умножаем,
Потом делить слова начнём.
Была поэзия в сложеньи,
Его мы тоже позовём.



           Здоровое


Коли уши приуныли,
Нос улёгся на кровать,
Печень ноет  –  погубили, 
Это  –  праздники опять.

Не впадите только в кому,
Ну, кому она нужна?
Отойдут виденья, глюки,
Вновь поднимется страна.

Как поднимется, увидит:
Алкоголь пошёл не тот.
Хоть и дорог стал, зараза,
Здоровее стал народ.

Вечно трезвый, обозлённый,
Ни попить, ни покурить.
Для чего тогда, скажите,
Мы должны на свете жить?

Быть здоровым надоело.
И болезни ни к чему.
Дуська ходит вечно трезвой  –
Может, нравится кому? 



           Здоровый образ


Надоел здоровый образ:
Инвалидность не дают,
Говорят  –  не ешьте мясо,
И в машину не возьмут.

Отберут теперь машину,
А взамен  –  велосипед
Или палки скандинава.
Палки есть, а финна нет.

Бегать надо, будто лыжник,
Только лыжи не дают.
Трезвым в гору не попрёшься,
Трезвым там не подают.

Станешь злым, от баб отвянешь, 
Коли трезвый  –  не нужны.
Материться перестанешь.
Нужен будешь для страны? 



          Месяц


Этот месяц  –  нездоровый: 
Прут болезни, ждёт кирдык,
Обижаются старухи,
Прибедняется старик.

Ищут все себе болячки,
Чтоб немного похворать,
Но склероз, инфаркт да инсульт
Просят всем не предлагать. 



          Бездушные стихи


На улице не ясно ни хрена.
По-моему, свирепствует чума  –
Людишки молча падают вокруг.
А, может, не чума, а перепуг?

На небоскате спёрли звёздный зонт,
И звёзды у шеста скакать хотели.
Когда вернут народу горизонт?  –
Я так устал за годы и метели.

Пройдёт ещё десяток скользких лет,
Тебя семья узнать уже не в силах,
Но звёздный зонт, как прежде, не нашли,
И старики давно лежат в могилах.

Но, может, люди стали без души?  –
С душой сложнее складывать стиши.



           Нонсенс


Что-то нонсенс преуспел
И соседей одолел.

Вот Козлов сидит под стулом.
Может, ищет он грибов?
Говорят, под табуреткой
Приготовить можно плов.

На коленке «Мону Лизу»
Ванька Дятлов написал,
А затем пропал с карниза.
Хорошо, что не упал.

Нонсенс ныне правит балом.
Что не так, то повезло.
А девчонка у вокзала
Носит старое весло.



           Скользок ныне небосклон


Небосклоны ныне скользки.
Снег лежал, тут сразу –  лёд.
Кто летит по небосклону,
Крылья махом оборвёт.

Будут ползать, словно черви,
Шаг вперёд и два назад.
Я такому небосклону,
Как весна, не очень рад.

По нему на пятой точке
Надо бережно идти.
Коль увидишь небоскаты,
Разбегайся и лети.

Если к дому подлетишь  –
Никого не удивишь.



          О здоровье


Крики бабки, визг дедка  –
Жизнь пока ещё крепка.
Коль не лают, не поют,
Знать, здоровье берегут.

Сберегут его мешок
И поставят в уголок.
Где здоровье  –  там загул.
Или я чего загнул?



          Тени


Словил я тень, но как с ней жить?
Попробуй тени угодить!

Я положил её в кровать,
А тень опять не хочет спать.

Не ест, не пьёт и лишь молчит.
Поймать другую  –  закричит.



          Развесёлый Женский день


Если завтра Женский день,
Можно праздновать, друзья,
Мужичков в сей день поздравить  –
Краше выдумать нельзя.

Дамы ныне много пашут,
В Женский день хотят поспать.
Спать мужчинам надоело,
Страсть, как хочется гулять.

Ныне и понять-то сложно,
Где девчонка, где мужик?  –
Мужики сидят в декретах,
Как работать?  –  не привык.

Ждут ребята угощений
В развесёлый Женский день.
Вдруг цветочки им подарят?
Их пропить, увы, не лень.



           Стерва - весна


Знаком с весной, что звали стервой.
Возможно, стервой  –  не весну.
Но звали, точно это помню,
За дождь, за слякоть, кутерьму.

Вчера в канаве утопился
Почтенный с виду рецензент.
А говорили, что влюбился,
Но от любви спасенья нет.

И вот весна своей канавой
Любви подстроила респект.
Любовь осталась, это верно.
А рецензента больше нет. 



          Джентльменство на распутье


Джентльменство на распутье  –
Лорды снюхались с толпой,
Подбирают голодранцев.
Хорошо, не на разбой.

Слишком много музыкантов  –
Королева любит рок.
Только Леннон сдал медальку,
Остальным не вышел срок.

Роллинг Стоунз в вечном тренде,
Он, как старое вино,
Не стареет, не дряхлеет.
Леди млеют, и давно.

Пол, порою безголосый,
Но любим народом так:
Как возьмёт левша гитару,
Тут вокруг бурлит аншлаг.

Хорошо, что привечают,
Джентльменить недосуг.
Леди ножку не подставишь.
Воспитание, мой друг.



           Парадокс


           Бросил пить, но всё равно нетрезв?  –  судьба желает тебя видеть именно таким.



           Парадокс


           Люди  –  кони? Если нет, то почему ржут?



           Что у кого растёт


           Растут на ухоженных садовых участках корнеплоды и прочая снедь да деликатесы, а у соседа Козлова только геморрой да паховая грыжа растут. И самому посмотреть приятно, да и другим показать не грех.



           Стариковское счастье


Жил дедок, страдал безмерно.
В меру старый не страдал.
Как проснётся спозаранок,
Матерился да рыдал.

Счастьем деда придавило  –
Деда надо хоронить.
А страдание исчезло  –
У соседа, может быть.



          Есть вопросы к этой жизни


Вопросы есть, ответов нет,
Но есть смешной велосипед.
Колёс шестнадцать у него,
И много видел он всего  –

Встречал поэтов и собак,
Возил козлов на маскарад.
Теперь вопросы задаёт.
Ответ молчит и не встаёт. 



          Мужик-весна


Мужик-весна торчит на лавке.
Глядь, бабка-осень  –  в гастроном.
И дед-зима клюкою машет,
Распить пузырь зовёт втроём.

А девка-лето убежала  –
Хрычи да водка не с руки,
Всё лето где-то проболталась,
Но в том ли дело, мужики? 



           Болотный Иван


В болоте прижился Иван Топорышкин.
Иван Топорышкин теперь  –  Водяной.
С бобрами ныряет, русалок ласкает
И с Бабой Ягою идёт на разбой.

Одно заедает:  жена где?  –  не знает,
А раньше с женою ходили в кино.
Теперь на болоте Иван на работе,
А с юной русалкой стучит в домино.

(Подражание Даниилу Хармсу)



          Хромая быль


Вокруг с утра хромают люди,
Вы присмотритесь, господа.
Хромают те, кто раньше бегал,
Теперь ползут туда-сюда.

Ползти  –  не бегать, это верно,
Но в хромоте есть скрытый шарм.
Хромайте только достоверно,
Костыль в подарок будет вам.



          Деревянная нога


Хорошо, когда в запасе
Деревянная нога.
С деревянной можно ладить,
А с железной  –  никогда.

Если кто кого обидел  – 
С деревянной разберёшь,
Кто хорош, а кто не очень,
И соседей отпугнёшь.

Если май, как нынче, зимний,
Деревянная спасёт.
Может, кончились дровишки?  –
Ногу в печку  –  подойдёт?



          Я ждал тебя у водоёма


Я ждал мадам у водоёма,
Глаза краснели в темноте.
Мадам, увы, не опоздала.
Она сидела в уголке.

Где уголок у водоёма?  –
Там нет углов, одни края,
И на краю придурок Рома
Кричал: не трожь, она моя!

Моей была в средине мая
И в ноябре, когда весна.
Мадам икала и хромала,
И раскрывала мне уста.

Уста сверкали зубом жёлтым,
Зуб цокал ночью на луну,
А я сидел у водоёма.
Вдали скакала кенгуру.



          Потусторонний взгляд


Россию плохо понимают  –
Она пытается пугать.
Вот пушек жерла задирают
И обещают пострелять.

Её и раньше не любили.
Царь Петр дам любил щипать.
Руками ели, много пили
И часто поминали мать.

Европа  –  тоже не подарок.
Содом ввели, как раритет.
Суются, вечно поучают.
Знать, воспитанья в людях нет.

По воле Бога там бываю,
Российской жизни не учу,
Родных, друзей я вспоминаю.
Есть тип один, я с ним ворчу.

Халяву россиянин любит,
А я халявы не терплю.
Но в сердце есть всегда Россия.
Россию, братцы, я люблю.



          Запретный плод


          Накопил-таки пиит скромный плод своих утомительных трудов, да и тот оказался запретным.



          Трюмо


          Была старушка. К докторам ходила, да померла. Деньги в больничных кассах остались. Соседи сгоношились да и вынесли бывшую россиянку на приподъездную лавочку. Лежит, что осталось. Дождь омывает, ветер сушит. Народ интересуется новшеством управдома, а тот за погляд да вечный стресс деньги на трюмо собирает  –  глядеться хочет.



           Хрычёвка


           Решил хрыч Никодимыч захрычевать по-взрослому. А что для этого нужно?  –  хрычёвка, да такая, чтобы в дрожь кидало. Кинет  –  не найти. Как такую сыщет, обязательно покажу.



           Хозяин клумбы


Когда-то жил хозяин справный  –
На даче клумба и коза.
Да прилетала на побывку
Давно не бритая оса.

Оса, как водится, кусала
Того, кто на пути попал.
Кусать под осень перестала.
Козу козёл в сарай прибрал.

А мужику осталась клумба,
Но осень и на клумбу прёт.
Цветы завянут, бабы скиснут.
И скоро, братцы, Новый год.



           Знаний


Лето кончилось сегодня,
Кто-то ждал, а кто-то нет.
Осень к нам не завозили,
Завезли кило конфет.

Может, санкции случились  –
День Незнаний подошёл.
Ждали дети в школах знаний.
Знаний так и не пришёл.

Знаний бродит, где захочет,
Дамы просятся в декрет.
Осень всё же нам подбросят,
Только знаний больше нет.



           Одноглазое


Одноглазый старик у болота живёт,
Вдоль болота шныряет, не курит, не пьёт.

Только он да лягушки в ночной тишине.
Одноглазый старик часто снится не мне.

Снятся мне упыри да лягушки порой.
Одноглазый старик не идёт на покой.

Старый хрыч да лягушки пугают народ.
Кто попал на болото, домой не придёт.

Что-то булькает в тине, ночами урчит.
Одноглазый старик по привычке не спит.



           Пожилому человеку


Пора грядёт  –  гудки починят, заводы снова загудят.
В День пожилого человека гулять, ребята, не велят.
Велят ползти на проходные  –  был пожилым, а стал ужом.
И медицина скисла напрочь. Лечить от старости начнём.

Дадим гормоны старикашкам. Был дряхлый старец  –  стал мужик,
Старушкам он не даст отмашки, хотя к отмашкам он привык.
Но ждут трудовика не дамы, а проходные на завод.
К чему, друзья, тогда гормоны?  –  стакашек принял, и вперёд.

Гудки ревут, начальство жучит, и давка нынче в туалет.
А коль тебя с похмелья пучит, спеши, старик, за турникет.
За турникетом вновь ментуют и отправляют всех назад.
Начальник, гад, весь день лютует. Предпенсионный вряд ли рад.



          Клин неровный


Летит по небу клин неровный, возможно, скоро упадёт.
Коль журавли летят под водкой, то клин до места не дойдёт.
Кто с онкологией боролся, бороться, видимо, устал,
И клин неровный распадётся, о том Гамзатов не сказал.

Предпенсионным мест там нету  –  к работе надо подползать,
Но клин работать не мечтает, мечтают птицы отдыхать.
Добрался клин до Журавлёвых, теперь у них погоды ждёт.
Одна беда  –  у Журавлёвых никто им выпить не даёт.



           Хороший док за рубль вас налечит


Как хорошо весной, ребята,
На воздух вышел  –  сразу в глаз!
За что,  –  хотел спросить,  –  девчата?
За что?  –  за зимний эпатаж.

За то, что нас лечил хреново  –
Понос идёт четвёртый год!
Чесалась раньше справа пятка  –
Никто ту пятку не найдёт!

Ещё теперь мне бриться надо,
А раньше гладенькой была,
На щёчки алые глядели.
Теперь  –  густая борода!

Подумаешь, ей бриться надо.
Вот я не бреюсь, а живу.
А борода вам в наказанье, 
Платили мало  –  по рублю.



          Старый сад


Сады стареют понемногу,
Лысеют, кашляют, скрипят,
Дорожки чем-то зарастают,
И вишни зреют невпопад.

Впопад бывала та наливка,
Что разливали мы в кустах.
Там где-то пробка потерялась,
Ведь всё растёт в чужих местах.

Картошка прёт из дяди Бори,
Любил картошку, гомофил,
Теперь жуёт листок капустный.
Да, нынче сад всех изумил.



           Здоровый образ


Любит Верка дни рожденья, любит водку, пироги.
Я хожу на дни рожденья, если встал не с той ноги.
Раньше всякое бывало  –  говорили, что ходил,
Ноги бегали, как надо, матом я не говорил.

От больных, друзья, не бегал и к себе не зазывал.
Коли нынче день рожденья  –  для меня закончен бал.
Отмечаю только в скверах, хоть и скверно, мочи нет,
На душе скребутся кошки, на столе стоит омлет.

Чтоб вести здоровый образ, идиотом надо быть,
Палки финские забросить, с Веркой ночью замутить,
А потом и день рожденья мы отметим, попоём.
Но, боюсь, что к дню рожденья мы, друзья, не доживём.



           Ребекка


Реформа разыскала Риву,
Старушка спать уже легла.
Подъём, макака, собирайся,
Работа ждёт, идти пора.

Сегодня пенсии накладны.
Старухи  –  тоже, но сейчас
Пойдёшь в пожарные, старушка.
Возьми с печи противогаз.

Тушить пожары  –  дело чести,
Коль Рива честная, так вот,
Садись в машину, и  –  на дело,
Нашли по пьянке огнемёт.

Теперь горят в округе люди,
А кто и гибнет, говорят.
Бери с собой ещё в нагрузку
У Лиды старый автомат.

От слов таких старушка в коме,
Но это вовсе не беда. 
Когда старуха стукнет пяткой
И станет больше не нужна  –

Найдут других, кто почуднее.
Смешные в цирк пойдут скакать.
А старики возьмут лопаты,
Старушек будут зарывать. 



           Однако


Когда, однако, скоро осень,
Возможно, будет и зима,
И огород уборки просит  –
Начнётся, братцы, кутерьма.

Там подрезай, а тут не надо,
Соседку тоже ублажай.
Всю жизнь слыла она отрадой,
Теперь карга желает в рай.

В раю  –  там Райка преуспела,
Соседку просят подождать.
Карга морковь копает смело.
Сосед ползёт. Пора стрелять.



           Ноги Хармса


Бежали облака за Хармсом,
А Хармс летел к своим ногам,
Но ноги Хармса избегали  –
Они хотели к облакам.



           Любовь у Стефании


Влюбилась тётка Степанида.
Влюбилась, вроде, в первый раз.
А дальше как?  –  она не знает,
Но знает трихомониаз.

Её хламидии глушили,
Но Степаниде нипочём.
И в диспансер её водили,
Но та же морда кирпичом.

Любовь не выкинешь в окошко,
Она застрянет между рам.
Но наша тётка Степанида
Вдруг поняла, что это  –  срам.



          Водка


Напугавшись водки с пивом,
Порешил с утра не пить.
Водка, вроде, не плохая,
Но пыталась укусить.

На закуску бродит белка,
В лапках вилка и халва.
Может, зря решил забросить  –
Водка свежая была.



          Место для парковки


Парк затем, чтоб парковаться с раскладушкой или так.
Коли есть, где кинуть кости, это, дамы, не пустяк.
Раскладушки ныне в тренде, растянулся и лежи.
Если вдруг увидишь Аньку, лучше к ней не подходи.
Мат у Аньки в обиходе, курит что-то, пьёт коньяк,
Руки часто распускает. Ноги прячьте от собак.
Но собаки отыскали чьи-то ноги за углом,
На одной татуировка:  разбегайтесь  –  управдом!



          Иван да щука


Сидели рыбы, где попало. Попало рыбам, но не всем.
Дельфин залез под одеяло, сказал, что лезет насовсем.
Не насовсем сидели рыбы в крапиве, в супе, на лугу.
Одна из рыб хотела плавать в давно заброшенном пруду.
Другие по утрам летали, кто с парашютом, кто-то без,
И молча жучили Ивана, зачем на щуку сдуру влез.
Воды, как прежде, не хватало, но рыбаки пришли опять.
Ума у рыб вполне достало, они ушли икру метать.
Иван решил в леса податься, там зайцы, можно пострелять.
Да! Щука Ваньку укусила, что откусила  –  не сказать.



          Осенняя любовь


Любил я, парни, как-то осень, но осень бросила меня.
Она отправилась к Марине, а мне осталась тишина.
Забрала листья золотые, Маринка листья загнала.
Пришла осенняя картина, но листьев нет, что за дела?

Весь цвет с листочков ободрали. К чему обратно принесли?
Весь шик остался у Марины. Зачем мне осень без любви?
Теперь торчим  –  пожухли оба. Шуршанья листьев больше нет.
Грядёт зима, и с ней тревога  –  утерян утренний рассвет.



          Одна хорошая квартира


Когда родзал в твоей квартире,
Такой не сыщешь в целом мире.
И муж на родах целый день,
Где принесённая сирень?
Был ангел в доме, но ушёл,
А домовой бомжа привёл.
Кричит  –  пришёл мужик рожать,
Давайте кресло и кровать.
А в стёкла управдом стучит,
И мат в окошко к нам летит.



           Харон да молодки


С лодки прыгали молодки,
И Харон за ними  –  скок.
Растащило старикашку,
Скачет вдоль и поперёк.

Воды Стикса замирают
От Харона  –  ну и прыть,
Утащил одну, и хватит.
Нет, он хочет всех словить.



          Абсурдно-парадоксальное


Тихо плещут в океане
Страха белые слоны.
Рыбы скачут, как в дурмане.
Звёзды падают с луны.

А на крыше спит старуха
С бородою и с ружьём.
Ветер тихо плещет в ухо.
Лает птичка под окном.

Спи, малышка, сон твой сладок.
Жарит рыбу носорог.
Вот приедет к нам Ерёма,
Жаль, ему не вышел срок.



          Всякое и свисток


          Если вы давно мечтаете об удобных ногах, которые делятся на правую и левую, а не на верхнюю и нижнюю, то купите свисток. Это, конечно, не ноги, но в жизни бывает всякое.



          Медосмотр


          Началось  –  попёр народ на осмотры. Осматривается, но больше по сторонам. Кругом медуборщицы снуют и на карманы пришедших зарятся. Кому повезло  –  к онкологу бежит, врача от рака спасать. Другому таблетку выдали от дожития. Но всё равно хорошо  –  на миру и смерть красна.



          Есть народ в народовницах



Есть народ, кто что-то пишет, есть  –  не пишет ничего.
Есть, кто воет по подвалам  –  отчего и для кого?
Есть и те, кто на работе умудряется дремать.
Хоть таких всегда в достатке, очень трудно их поймать.
Есть и те пенсионеры, кто ни разу не пахал,
На работе сквернословил да начальницу кусал.
Есть любимые, родные, есть пижоны, есть кривые.
Все родной стране нужны. В морге есть мои пимы.



          Ночь в Лиссабоне


Ночь прошла не там, где надо. Где не надо, ночь прошла.
Думал я, что в Лиссабоне спать не стоит до утра.
Пароходы, теплоходы днём и ночью не стоят,
Отправляясь в океаны, на прощание гудят.
Ну, и я гудел исправно у Матрёны за углом.
Глаз подбили мне недавно. Говорят, что управдом.



          Кабаны да собаки


Говорят, что скоро праздник  –  ждут на встречу кабанов.
И собак не обижают, коль собака  –  будь здоров.

Если жёлтая собака, будет жёлтым Новый год.
Будем жёлтыми, как свиньи, кто желтуху разберёт?

Пожелтела вмиг старуха. Может, камни завела.
Гепатит седой старухе поменяет все дела.

А мужик, что пил, как сволочь, и циррозом захворал  –
Эксклюзив на жёлтый праздник. Коль цирроз  –  ступай в подвал.

Мы давно в собаках ходим и собачимся подчас.
Иль собаки нас уроют, иль наступит звёздный час.



           Саня, сани да верблюд


В глухомани ездит Саня.
Саня ездит на санях.
Саню сани прокатили,
Саня пьян и при деньгах.

Дал он кучеру немного,
Чуть побольше лошадям,
Ездит Саня в глухомани,
Ест блины, глядит на дам.

Глухоманские девицы
Охренели без любви.
Появился пьяный Саня.
Где любовь?  –  они свои.

Раньше жил у них верблюд,
Не любил творить он блуд,
Ел колючки да плевал
И ревел, как генерал.

Нынче нет при них верблюда,
Сани есть, верблюда нет.
Посадил на горб их Саня,
Съел колючку, и привет.



           Вечный спор


Год спустился незаметно,
Новый был, да не идёт.
Видно, вправо удалился,
Влево больше не пойдёт.

Не пойдёт и за реформой.
Людям время отдохнуть.
Отдохнут, тогда, быть может,
Соберут в последний путь.

Пенсионных стало много,
Их бы надо проредить.
Но подумайте, внучата,
В чём их будем хоронить?

Можно в джинсах и кроссовках,
Можно завернуть в ковёр.
Стариков не станет меньше  –
Продолжайте вечный спор.



          Болезненное


Полюбить свои болезни?  –  их бы в органы снести,
Пусть менты врачей проверят, как бы не было беды.

Вдруг они неизлечимы?  –  сколько денег изведу!
Раньше не было причины  –  пил, как свинтус, на углу.

А теперь свербит и ноет, печень вовсе не слыхать.
Помню, Светка говорила  –  научу тебя страдать,

Но страдать не научила, к Вовке бегала порой,
И пора случалась часто, потому что Вовка  –  свой.

Тот, собака, не болеет, он на кладбище давно.
Пусть скорей менты проверят  –  Валька ждёт меня в кино.



           Парадокс


           Живи креативностью мысли и нестандартностью поведения, и парадоксы старости станут тебе чужими.



           Искусник


Если дети заболели,
И здоровых больше нет,
Отправляйте ваших деток
Из постели на фуршет.

Если вход закрыли детям,
Лезут пусть через забор.
На фуршете ваши чада
Должен встретить Феодор.

Феодор укол поставит,
А потом скакать начнёт,
Все болячки напугает
Старый, он же  –  Феодор.