Глава 30. Очень длинные каникулы. Домой, на Север

А через несколько дней за мной приехала мама.
Первые минуты мне даже не верилось, что она вот тут, со мной,в Опочке, такая родная и такая красивая! За три месяца я даже стала забывать ее лицо, а потому почти неотрывно смотрела на нее и не могла насмотреться, как будто вновь узнавая.

Мама была в легком костюме бежевого цвета, ладно облегавшем ее статную фигуру, и так отличалась от окружавших меня женщин в строгих, почти старинных одеждах -  мешковатых темных платьях, подвязанных фартуком, непременно в «платах» (платках) - даже дома.

Весь день и вечер прошел в разговорах:  бабушка и тетя Маня расспрашивали маму о  житье на Севере, мама узнавала про  родственников.

На следующий день она повела меня к детскому стоматологу. Как выяснилось, визит к зубному назрел уже давно, просто я никому ничего не говорила, скорее всего,из-за своего стеснения. 
Врач принялась лечить аж два зуба сразу. Конечно, без всякой  анестезии. Я стоически выдержала эти нелегкие процедуры;   доктор даже потом вышла к маме, которая дожидалась меня в коридоре, и, улыбнувшись,  спросила:

- У вас там на Севере все  такие - терпеливые?


Оставался еще один день маминого короткого «отпуска». Мы отправились на базар за медом. Тетя Маня посоветовала нам взять с собой химический карандаш. С виду он  ничем не отличался от  обычного простого карандаша. На бумаге оставлял неяркий след, как  графитный. Но стоило его намочить — он начинал писать так, как будто это не карандаш вовсе,  а настоящие чернила.
Папа обычно подписывал таким карандашом деревянные посылочные ящики, когда мы отправляли кому-нибудь посылки.

- Мед, бывает, разбавляют сахарным сиропом, так что вы прежде проверьте,а потом покупайте, - пояснила тетя Маня. - Если мед разбавленный, то сразу окрасится.

...В медовых рядах на базаре было тихо, чинно и чисто.  Над столами с  пчелиными дарами  витал  сладкий дух, пахнущий лугами и  цветами.

Мед, который мы выбрали, на вид был очень хорош: янтарный, непрерывно тягучий, душистый-душистый. Мама  даже не стала проверять его  химическим карандашом.  Мы купили две литровые банки. А еще яблок - самых разных сортов.

Когда возвращались с базара и шли по мосту через Великую,я остановилась и с грустью посмотрела вниз на стремительную речную воду, приглаживающую своим течением  водоросли, похожие на желто-зеленые ленты. Вспомнилось, как мы с Леной весело купались. Река тогда подарила много приятных минут. И все-таки очень хотелось домой, на Север.

Билеты на автобус Опочка -Ленинград все были распроданы, так что пришлось ехать с пересадками: сначала на автобусе до Острова, потом на поезде до Ленинграда. А вот дальше, на Север, билетов не было никаких.
Меня отвезли к двоюродной маминой сестре тете Зине Соколовой, а мама с Галей поехали на Московский вокзал стоять в очереди и караулить «бронь»,которая могла появиться за сутки до отправления поезда.

Тетя Зина жила в крошечной комнатке коммунальной квартиры вместе с дочерью Тамарой — та была примерно одного возраста с Галей и  работала медсестрой. Разглядывая жилище своих дальних родственников,я недоумевала: как они размещаются на таком «пятачке»? Из мебели были только шкаф, диван, этажерка, какие-то полки, раскладушка... Но сделать несколько шагов можно было только возле дивана, настолько миниатюрным было жилище. На шкафу громоздились чемоданы, свёртки. Этажерка и  полки тоже были тесно заставлены; казалось, будто вещи заполнили всё  пространство.

Несмотря на тесноту,  приняли меня  радушно: поили на общей кухне чаем с  необыкновенно вкусными булкой и докторской колбасой, расспрашивали обо всем с неподдельным интересом.

-Приезжай к нам на следующий год на каникулы!- приглашала тетя Зина.- По музеям походим!

...Билеты удалось купить только до Котласа. Там предстояла пересадка.
Из Котласа добирались уже в общем вагоне. Постели в общих вагонах не выдают, так что я спала на верхней полке, подложив под голову свой свернутый плащ.
А мама вообще не спала: на нижней полке сидели несколько человек. Дорога меня так утомила, будто я и не отдыхала на каникулах.

И вот, наконец, наша станция... Мы не отправляли папе телеграмму, так как не знали, когда и на какой поезд удастся купить билеты. Он несколько дней ходил ко всем поездам, которые останавливались у нас в поселке. Но мы всё не приезжали...Обеспокоенный и расстроенный, папа уже не знал, что делать. Ведь уже было четвертое сентября...

Когда я вышла из поезда, глубоко вдохнула воздух: таёжный, чистый, уже льдисто -холодный, но такой родной! На глаза навернулись слезы. Наконец-то я дома, на своем Севере!

 Продолжение - http://proza.ru/2020/06/02/1524