Люся-барабанщица

     - Тамара Николаевна, а Вовка из второго отряда ночью залез к девчонкам в палатку и измазал их пастой. А Сергей из старшей группы нашим мальчишкам сделал велосипед, - на ходу тараторила белобрысая, веснушчатая девочка девяти годов.
     - Какой ещё велосипед? - остановилась пионервожатая.
     - Ну, это когда между пальцами ног вставляют бумажки и поджигают.
     - И что? – ужаснулась руководительница.
     - Они со сна так смешно ногами дрыгали, точно, как на велосипеде. Я уржалась. – И сейчас, рассказывая, заливисто захохотала.
     «Какая пакостная девочка», - подумала Тамара Николаевна.
     - Вот для тебя образец для подражания. Пионер – герой. – Сказала вслух, показывая на портрет Павлика Морозова.
     Рядом на стене висел портрет Марата Казея, с гранатой в руке.
     - Ты ведь у нас барабанщица, – с нажимом на последнем слове продолжила пионервожатая.
     - А я хочу быть горнисткой, - категорично заявила девочка, - а то все меня только и дразнят «Люська- барабанщица, Люська – барабанщица».
     - Будешь, будешь ты в трубу дудеть, какие твои годы, - завершила разговор вожатая.
     Провидица! Всю жизнь Людмила дудела в уши начальства и барабанила на всех, от кого не зависела. Креду своего бытия не изменила, и будучи на пенсии...

     «Какой упитанный, - подумала Людмила Селивановна, - и рожа самоуверенная».
     Новый завхоз лицея, зашедший в кабинет, где они сидели с главным энергетиком, ей не понравился.
     «Одиннадцатый. Ничего, и этого оформим», - подумал Владимир Романович.
     Они с Селивановной были старожилами, поболе десяти годочков трудились на благо городского образования. Давно пенсионеры, за свои места держались. К разным всяким новоявленцам относились настороженно и выступали против них единым фронтом давно спетой команды.
     - Я комендант, - сразу расставила точки над i Людмила Селивановна, - Вам не подчиняюсь. Я в прямом подчинении у директора. Кстати, Владимир Романович тоже.
     - Будем работать вместе, - улыбнулся новый завхоз.
     «Наивный какой», - про себя усмехнулся главный энергетик.

     Боевые действия начались с первых дней работы нового завхоза.
     - Сергей Валентинович, вы думаете снег с козырьков сбрасывать. Скоро на голову ученикам рушиться будет, - ехидно обратилась уже на следующий день комендантша.
     - А кто это обычно делает, - спросил Сергей Валентинович.
     - Вы завхоз, вот и думайте, - резко выдала Людмила Селивановна.
     - Яволь, герр комендант, будет выполнено, - съязвил завхоз.
     Зря он это сделал. Людмила таких шуточек не разумела и воспринимала, как личное оскорбление.
     И так, в том же духе, каждый день.
     - Я не я, если его не сожру. Каждый день буду директрисе капать. Вода камень точит, - откровенно заявила в минуту очередных посиделок Владимиру Романовичу.
     - Обо всех ваших неправильных действиях (а они все, с её точки зрения, были неверными) буду докладывать начальству, - напрямую заявила завхозу после очередной его попытки наладить отношения.
     - Флаг тебе в руки, барабан на шею. Стучи, Люда, стучи. – Обозлёно ответил на выпад Сергей.
     Зря. Только укрепил коменданшу в правильности её действий.
     - Не ты, а вы, Сергей Валентинович.
     - И то правильно. Мой отец говорил: на ты – Бог, на вы – сатана.
     - Он меня сатаной обозвал, - визжала Людмила Селивановна при очередном докладе директрисе.
     «Соответствует», - подумала Инна Юрьевна.
     - Потерпите, что-нибудь предпримем, - сказала вслух.

     Сергей пришёл домой сумрачный. Как ни старался поменьше обращать внимания на действия сладкой парочки, но всякому терпению есть предел. Встретила тётя, пришедшая в гости.
     - Что не в настроении.
     - Да комендантша, Людмила Селивановна, достала. Проходу не даёт.
     - Уж не Рыбакова ли? – полюбопытствовала тётя.
     - Она. А ты что, знаешь её.
     - Да, племянничек, ты попал. Она у нас в отделении не одну санитарку слопала, когда сестрой-хозяйкой подвизалась. Её так и звали: Люся – барабанщица. Еле отделались.
     Тётя до пенсии работала в городской больнице.
     - Не, дорогой мой, её ты не осилишь. Ты добрый. Людей любишь. Задолбает она тебя, - сделала вывод тётя. - Определённо сгнобит.
     Сергей огорчённо махнул рукой.

     День в лицее начался, как обычно. С утра мимо, с мотком провода на плече и сумкой с инструментом, не поздоровавшись, пробежал Владимир Романович. Так он фланировал по коридорам лицея, для утверждения собственной значимости, каждый день. Потом приехала Инна Юрьевна. Сергея вызвали на ковёр.
     Не успел он зайти и сказать «Здрасьте», как в кабинет влетела всклоченная Людмила Селивановна.
     - Катастрофа, Инна Юрьевна, ка-та-стро-фа, - вскричала она диким голосом.
     - Что случилось? – приподнимаясь из-за стола и бледнея, тихо спросила директриса.
     Недавно в учебном классе обрушился потолок. Была большая перемена, ученики обедали. Всё обошлось.
     - Софья Сергеевна уходит в отпуск. А у неё ключ от кабинета недавно пропал. Свой она оставлять не хочет, а мне там окна мыть, - тараторила комендантша.
     Директриса обрушила в кресло квадратный стульчак и прошептала:
     - Это не катастрофа, Людмила Селивановна.
     - Это не катастрофа, - вдруг истерично завопила следом.
     Комендантша остолбенела. Осклабившая челюсть затряслась. Прямая тонкая линия губ  открытого рта подчёркивала неживой облик. Из кабинета как веником смело.
     «Гнусная старушенция. Шапокляк», - раздражённо подумала Инна Сергеевна.
     - Она хотя бы активность проявляет, - произнесла вслух, заметив улыбку на лице Сергея. Не смог сдержаться.
     - Не мой метод, - ответил Сергей.
     - А у вас какой метод?
     - Обычный. Выстраиваю систему. Система сработает, даже если произойдёт сбой.
     - А меня вы с вашей системой не устраиваете. Я ищу вам замену, - вдруг произнесла она.
     - Весьма неожиданно. Очень жаль. Только годовой цикл завершился. Всё узналось, в стройную схему сложилось.
     - Вы меня не устраиваете, - произнесла, не выслушав, с нажимом на вы. Как приговор.
     - Я понял, - произнёс Сергей, встал и направился к выходу.
     «Системник загрёбанный», - без эмоций подумала и переключилась на другое, с полным безразличием к происшедшему. Неприкрытое равнодушие чувствовалось во всех её  повседневных действиях. В лицей она попала случайно. Бывший директор школы пошёл в министерство на повышение и подсобил хорошо пристроиться своей давней подружке, учительнице математики.
     Сергея на выходе из приёмной встретили две физиономии, обезображенные торжеством. Неожиданно ему стало жаль пару. Пронзительное одиночество среди множества людей. Образ жизни - травля себе подобных.
     «Неужели не понимают, что всё возвращается. Тебе, детям, внукам», - подумал, проходя как мимо пустого места.
     Тихо прикрыл за собой дверь.
     Он ушёл. Они остались.

     Тандем вперился взглядами в вошедшего.
     - Я ваш новый завхоз. Вот, пришёл познакомиться, - произнёс перешагнувший порог.
     «Какой-то худосочный, - определила Людмила Селивановна, - жилистый»
     «Двенадцатый, - просчитал Владимир Романович. – Ничего, уработаем». Крылья ноздрей у него зашевелились, как во время гона. Охотничий азарт.
     Мужчина улыбался. Он не знал, что обречён.
     Энергетик с вожделением глянул на улыбающееся лицо и встретился со взглядом вошедшего. Глаза не улыбались. Они были прозрачно-ледяными и ноже-пронизывающими. По спине Владимира Романовича пробежал холодок.