Июньские ночи или утопленник

Лейтенанты, в большинстве одинаковы, хотя бы в том, что им предшествуют курсанты. Будущая основа Флота, его крепко сбитое тело - это твёрдые четвёрочники с проблесками троек, в меру выпивающие и твердо решившие дослужиться минимум до командира корабля. Но бывают иногда мутации в этой среде, что приводит порой к адмиральским «паукам» на погонах или ……..
Славик в училище не пил, не курил, учился на пятёрки, а ещё был старшиной класса, и ,при осознанной положительной политической активности , в партию вступил уже на третьем курсе. Такие обычно не попадают на недостойные их подводные лодки. Их берегут. Растут они на берегу при высоких штабах, институтах и тому подобное, что и является настоящим флотом, которому назойливо мешают служить корабли и всякие подводные лодки, подпорчивая отчетность и напрягая занятых дядей своими мелочными проблемами и вопросами. Но случилось так, что Славик попал на подводную лодку. Две маленьких звезды через полоску на каждом погоне вызвали не только штатную метаморфозу превращения курсанта в лейтенанта, но потеряв, в процессе метаморфозии где- то в области метафизики стопора, закрутили её эту самую метаморфозу немного левым винтом. Короче, став лейтенантом экипажа подводного крейсера, наш Славик, на почве новой степени свободы и вспыхнувшей страсти к вину и женщинам, очень быстро деградировал в исключительного раздолбона и злостного нарушителя воинской дисциплины.
Свой” Славик” был и соседнем экипаже и звали его “Боник”. На почве общих интересов они сдружились крепкой кабацкой дружбой и были завсегдатаями ресторана Приморский в славном Палдиски, небольшом эстонском городке, ныне входящим в агрессивный блок НАТО.
Однажды сранья, в воскресение, страдая от подташнивания и боли в голове - расплаты за субботние услады, наши друзья, захватив пару водочки (для поправки), отправились на городской пляж. Прибалтийская погода дарила солнце, и на пляже обозначилось большинство населения военного гарнизона. На жарком солнце и на “старые дрожи” Славика и Боника развезло в хлам. Сознания их, переместившись в сумеречную область, постепенно угасло.
Уходили Славик и Боник с пляжа уже не вместе, у Славика подсознания хватило, что бы одеться, а Боник так и протопал в плавках в свой номер мимо обомлевшей дежурной по гостинице, где тут же уснул, упав в коечку. Его же одежды так и остались лежать на пляжном песке. И всё бы ничего, обычное явление, но специфика флота отличается повышенным содержанием в нём, военнослужащих с обострённым чувством ответственности. Была даже попытки градуировать эти степеней. Так:
Первая – это когда офицер отвечает только за себя.
Вторая – за своё подразделение.
Третья - за весь Военно-Морской Флот.
Четвёртая – высшая - за все Вооруженные Силы страны и судьбы мира.
И случись же военмору, близкому к четвёртой степени, прогуливаться  по пляжу. Солнце клонилось к закату, пляж давно опустел. И что он видит на песке у уреза воды? Правильно, ризы нашего Боника, сиротливо грустящие по теплу тела своего  непутевого хозяина.
Военмор был толст, рыж и предан делу КПСС. Благодаря этим качествам, бывший морпех достиг высокого звания капитана 1 ранга и должности замполита самой большой подводной лодки всех времен и народов, правда сама она стояла пока в цехе завода города на Двине, но это к делу не относится. Гордость за корабль, помноженная на доверие партии и политического руководства, способствовало развитию в нём высокого чувства бдительности не только в вопросах идеологии, воинской дисциплины, культуры быта, а и в мировом масштабе. А лежащая на песке одежда просто кричала, что где то рядом должно находиться и тело. Но на берегу тело не просматривалась и простая логика подсказывала, что при условии отсутствия тела на берегу и на воде, оно скорее всего под водой. А если солнце клонится к закату и пляж практически пуст, то выводы делайте сами…
Короче, была объявлена тревога. Всех построили и пересчитали, распустили, снова построили и пересчитали. Часа через три обнаружили, что все на месте, кроме Ларина. Володи Ларина - старшины команды гидроакустиков из нашего экипажа.
Боник со Славиком, надо сказать, к тому времени успели проспаться и смирно стоял в строю своих подразделений, пряча взор и дыша носом, что бы факел выхлопа не достиг чуткого носа родного командования.  Доложили о ЧП наверх и всю ночь искали утопленника, что мичман Ларин утонул, уже никто не сомневался.
Сформировали плав группу в составе двух шлюпок, для обследования акватории с задачей поиска утопшего тела. А старшими на них назначили, догадались, - на одну Боника, а на другую -Славика. Надо сказать, что ночь волнений и напряжений окончательно уничтожила остатки алкоголя в крови молодых организмов и организмы начали догадываться кого они ищут. Эту страшную догадку окончательно подтвердила одежда утопленника, в которой Боник узнал свою. Инерция, связанная со страхом справедливого возмездия, была погашена партийной совестью только к восходу солнца, после нескольких десятков галсов по акватории у пляжа. В 9.00 герои созрели и решили сдаться.
В это время, сослуживцы, назначенного утопленником, мичмана, дошли в поминании своего боевого друга до полной кондиции. Надо признаться, что мичман то был не плохой, только любил баб на стороне (по этой причине и не смог оказаться в назначенное время в назначенном месте), но ведь это не такой уж большой недостаток для героя подводника.
И вот дверь комнаты, где сидели заплаканные военморы, распахнулась. На пороге возник сам “утопленник”. Дальше без комментариев.
На следующий день лейтенанты Славик, Боник и мичман Ларин Володя встретились на гарнизонной гауптвахте, где и провели вместе некоторое время.
За что?