4-конвой-4

                4-К О Н В О Й – часть четвёртая

                (четвёртый рассказ из серии Вторжение)


    Гудков сидел в вездеходе и наблюдал за учёными, которые, растянувшись редкой цепочкой, углублялись в обнаруженную им зону. Как только они отойдут от него на полкилометра, он начнёт движение следом за ними на расстоянии пятисот метров. Ему бы хотелось двигаться за ними в двухстах метрах, но масса вездехода была слишком велика и могла внести искажения при измерении гравитационного поля зоны.
    За последние три дня учёные установили, что время, по мере углубления в зону, замедляется. Во-вторых, весь этот мираж не является миражом, а представляет из себя нечто вроде голограммы (голограмма – снимок предмета, сделанный при освещении его лазерными лучами). Голограмма является объёмным изображением той местности, которая была здесь ранее. Сама зона представляет собой чашу или впадину, а вернее, воронку, диаметром около восьми километров и глубиной около ста метров. Однако самое главное – причина происшедшего – оставалась пока не выясненной. Гипотез выдвигалось очень много, но все они не выдерживали ни малейшей критики.
    Сергей включил двигатель и плавно сдвинул вездеход с места. На всякий случай он посмотрел вверх. Там, на низкой орбите, на высоте сто километров над астероидом висел в десантной ракете Хельмут Берг. С той высоты, на которой он находился, он мог с помощью оптики рассмотреть выражение лица человека.
    - Хельмут, как обстановка?
    - Пока всё в норме.
    - Хорошо. Будь внимателен. Учёные углубились в зону.
    - Командир, нам бы поменяться местами. Что-то здесь не то.
    - Что именно?
    - Не пойму.
    - Объяснись?
    - Над этой ямой в космосе какая-то зона, которая препятствует прохождению через неё. Такое впечатление, что меня всё время сносит в сторону.
    - Прямо или по дуге?
    - По дуге.
    - Хорошо. Замри на месте и не двигайся. К этой зоне не приближайся. По возможности следи за научной группой.
    - Но я их могу упустить, если буду висеть на одном месте.
    - Упустишь, так упустишь. Ты мне нужен пока ещё целым, а не в разобранном виде... «Так, начинаются сюрпризы».
    Редкая цепочка людей всё дальше и дальше углублялась в загадочную зону. Пока Гудков видел их всех, все двенадцать человек. По мере продвижения они переговаривались между собой, но Сергей не вслушивался в смысл, слишком уж специфический был лексикон. Поэтому он сосредоточился на интонациях. Его интересовало не ЧТО, а КАК говорят учёные. Хотя, несмотря на свою «безграмотность», он понял, что в основном разговор идёт о показаниях гравиметров в разных точках этой человеческой цепи.
    Но вот фигурки космонавтов стали одна за другой пропадать из поля зрения Гудкова. Спасатель включил рацию на передачу и сказал:
    - Ребята... Эй, наука, сейчас я вызову каждого по очереди слева направо, и вы сами пронумеруете себя. Потом я буду опрашивать вас каждые три минуты. Так надо, мужики.
    В ответ кто-то хихикнул женским голосом, но тут же заговорил мужчина:
    - Я – первый, самый крайний слева. Всё в норме.
    Когда Сергей услышал: «Я – двенадцатая...», - он снова включил рацию и сказал:
    - Ребята, от вас сейчас не требуется героизма. Нам надо выяснить, что это за зона и всем целыми и невредимыми вернуться на базу, чтобы потом хорошенько подумать. На этот раз хмыкнули мужским голосом.
    - Пусть хмыкают, - подумал Гудков. - Но вы у меня все останетесь живыми, как бы вы этому не противились. Чего бы мне это не стоило.
    - Командир, - услышал он в шлемофоне голос Хельмута, -  меня начало мотать из стороны в сторону. Похоже, что ракета теряет управление... Всё сильнее и сильнее... Господи!! Что это!!?..
     Хельмут, форсаж и в космос!! Немедленно!!!
     Высоко над астероидом вспыхнула ярко-голубая звезда и по дуге ушла за горизонт. Гудков открыл забрало шлема и вытер со лба пот. «Хорошо, что учёные ничего не этого слышали». Он понял, что они попали в точку. Именно в то место, где произошло несчастье с предыдущими экспедициями. Самым лучшим сейчас было бы отозвать учёных из зоны, но... Сергей знал, что не сделает этого. Он вдруг понял, что здесь, на астероиде, опасность, конечно, есть, но она на много меньше, чем над этой зоной. Именно в этой «чёрной дыре» и хранится разгадка всего случившегося здесь.
    Цепочка учёных углубилась в зону уже на километр, и теперь он не видел ни одного человека. Но ребята, видимо поняли всю серьёзность ситуации и без напоминаний, сами устраивали перекличку каждые три минуты. Гудков старался вести вездеход так, чтобы находиться напротив середины цепи. Ему это удавалось без особого труда, так как местность была на удивление ровной. И тут Гудкову пришла в голову мысль, что они движутся по дну воронки образованной гравитационным взрывом. Здесь, по мнению Гудкова, просто-напросто вырвало кусок астероида массой несколько миллиардов тонн и забросило неизвестно куда. Впрочем... наверное, не так далеко, судя по поведению ракеты Хельмута. «Ладно, завтра я сам посмотрю, как и что».
    - Ребята, - передал Гудков, - а не пора ли возвращаться?
    Ответил старший группы:               
    - Мы хотим пройти всю эту зону насквозь.
    - Это, между прочим, больше восьми километров, - возразил Гудков.
    - Ничего. Времени у нас достаточно.
    - Вам виднее. А как на счёт воздуха? А?
    - ...
    - Я спрашиваю, сколько у вас осталось воздуха в скафандрах?
    - ...
    - Владимир!
    - Да... Надо возвращаться.
    - Вот это другой разговор. Даю пеленг. Сбор у вездехода. Я доставлю вас на базу... «Тоже мне, Аристотели».
    - Командир, я на базе. Всё нормально.
    - Хорошо. Отдыхай. Доложишь потом, - сказал Гудков и включил радиомаяк.
    Через час вся группа учёных собралась около вездехода. Учёные шумно погрузились в машину и кое-как расселись в двух отсеках.
    - Поехали? - спросил спасатель и, не дожидаясь ответа, круто развернул вездеход на одной гусенице.
    Доставив учёных на базу, Гудков убедился, что они поставили защитное поле, и вернулся в свою ракету. К его приходу в кубрике был накрыт стол.
    - Ага, - Сергей потёр ладони, - что у нас? Обед? Ужин?
    - Поскольку ты умотал к учёным без завтрака, - сказал Руа, - то, я думаю, мы сейчас завтракаем.
    - Ладно, наплевать. Главное, чтобы было много.
    - Учёные что-нибудь обнаружили? - спросил Берг.
    - Да.
    - Что?
    - Что им не хватит воздуха в скафандрах, чтобы пройти всю зону насквозь. А так больше ничего существенного... Завтра они собираются всё-таки прочесать её всю. Завтра, Хельмут, «пасти» их будешь ты, а я на ракете поболтаюсь на орбите и посмотрю, куда там сносит и сносит ли.
    - Вы мне не верите?
    - Верю. Но надо проверить. Я всё-таки немного дольше тебя работаю спасателем. Согласен?
    - Согласен.
    - Обиделся?               
    - Нет.
    - Хорошо... Всё, мужики, спасибо. Я ложусь спать. Хельмут, сам реши все вопросы с учёными. Карлос, у тебя какие планы на завтра?
    - Я буду не далеко от Хельмута.
    - Хорошо. Спокойной ночи.

    Гудков вывел ракету на высоту двести километров над астероидом и сделал два витка вдоль экватора. Зона находилась в стороне, и ничего необычного в поведении ракеты он не почувствовал. Что ж так и должно было быть. Гудков включил самописцы гравиметров, и стал плавно менять орбиту, всё более приближая её к загадочной зоне. Сначала всё было в порядке, но вот в показаниях гравиметров появились отклонения от нормы. Сергея озадачило то, что все гравиметры показывали различные отклонения. И не столько озадачило, сколько насторожило. Теоретически так не должно было быть.
    Через несколько минут спасатель почувствовал, что ракету как бы сносит с орбиты. А через два часа он понял, что настоящая зона повышенной опасности находится не на астероиде, а над ним на высоте от ста шестидесяти до двухсот восьмидесяти километров. В течение следующих трёх часов он с точностью до ста метров определил размеры этой новой зоны и её положение в пространстве. И тут в Гудкова словно вселился бес. Он сделал то, что не собирался делать и за что оторвал бы Бергу голову, если бы тот решился на такой поступок. Сергей выбросил на орбиту вокруг этой загадочной зоны совсем маленький маломощный гравитационный генератор. Он подвёл его почти к границе зоны и, отойдя на пятьсот километров, дистанционно включил генератор. Сам он ничего не увидел, но тем, кто находился на астероиде, показалось, что у них над головой на несколько секунд лопнуло небо, и на поверхность упали два каких-то предмета.
    Когда паника улеглась, Гудков посадил ракету рядом с вездеходом Берга и, перебравшись к нему, двинулся на поиски упавших предметов. И спасателям и учёным пришлось два раза заправлять баллоны воздухом, прежде чем они нашли то, что «выпало» из «космического пузыря». Одним из предметов оказался рваный кусок обшивки временной станции, а вторым оказался пустой скафандр. Гудков внимательно осмотрел обе находки и пришёл к выводу, что скафандром вообще не пользовались, а кусок обшивки образовался в результате сильнейшего взрыва разнёсшего временную станцию в клочья. Сергей вздохнул и посмотрел вверх. Над головой по-прежнему зияла беззвёздная дыра в неизвестность.
    - Хельмут, посади ракету на прежнее место и жди меня. Я доставлю ребят на базу и переговорю с Сибелиусом. Чувствую, что здесь обстановка здорово усложняется. Ещё не известно, чем всё это кончится.
    Вопреки ожиданиям Гудкова Сибелиус нисколько не был возмущён его поступком, наоборот, он поблагодарил спасателя, сказав, что он бы на месте Сергея подбросил бы к зоне самый мощный генератор.
    - В этом случае последствия были бы не предсказуемы, Сергей Алексеевич... Ну, а каково ваше мнение обо всём этом?
    «Ну, что ж, если он хочет посмеяться надо мной – пусть посмеётся», - подумал Сергей и ответил:
    - Я думаю, что в результате эксперимента произошло свёртывание части пространства. Как это получилось, я даже представить себе не могу.
    Сибелиус кивнул и сказал:
    - В общем-то, вы правы, Сергей, но есть некоторые нюансы, которых вы просто не понимаете. Они не свернули пространство, а захлопнули себя в гравитационной ловушке. На первый взгляд кажется, что это одно и тоже, но на самом деле это совершенно разные вещи. В теорию мы с вами вдаваться не будем, не потому, что вы мало что поймёте, а потому, что я сам ещё плохо понимаю, что здесь произошло. Поговорим лучше о том, что мы можем предпринять, чтобы вернуть оттуда людей.
    - Судя по тем предметам, которые мы имеем, особенно по их состоянию, я думаю, что живых людей там уже нет, - сказал Гудков, - но, тем не менее, эксперимент надо проводить с максимальной осторожностью.
    - Согласен. И здесь я очень надеюсь на вас. Кстати, если вам не трудно передайте мои извинения Карлосу Руа, который находится в вашей ракете. Он может обосноваться в нашей временной станции. Мы здесь тоже не лыком шиты и следили за ним всё это время.
    - Спасибо, но, я думаю, что он захочет пока остаться у нас.
    - Я думаю по-другому, - ответил Сибелиус и загадочно улыбнулся.
    - Что вы имеете в виду? - спросил Гудков.
    - Я имею в виду любовь, - ответил Сибелиус, - нам с вами, Сергей, этого уже не понять, но молодость есть молодость... Завтра мы с вами обговорим подробности нашего эксперимента... Не знаю, как у спасателей, а у учёных положено спать хотя бы четыре часа в сутки. Спокойной ночи.
    - Спокойной ночи.

    Гудков внимательно наблюдал за группой учёных. Шла подготовка к деблокированию гравитационной ловушки. Вместе с учёными работал Карлос Руа. В общем, его присутствие избавляло Сергея от опеки учёных, но срабатывала многолетняя привычка постоянно контролировать обстановку. «Контролировать обстановку!.. Да как её контролировать? Где она, эта обстановка?» Гудков дал толчок управляющими двигателями всего двести килограмм, но ракета сразу изменила своё положение на триста километров. Почему? Такого не должно было случиться, но случилось. Гудков пробежал взглядом по всем четырёмстам шестидесяти восьми приборам, но все они показывали норму. Все? Нет! Не все! Гравиметр показывал наличие в радиусе ста тысяч километров материального тела массой три с половиной триллиона тонн. Этого просто не могло быть, но это было. Сергей стал лихорадочно озираться. Тело с такой массой невозможно было не заметить на расстоянии до ста тысяч километров. И он заметил. Этот «космический монстр» надвигался со стороны созвездия Лиры! Гудков увидел его в виде чёрной «дыры», которая при движении закрывала собой звёзды. Сейчас оно подойдёт совсем близко. Что будет? Выдернет гравитационную ловушку к себе или толкнёт её на астероид? И в том и в другом случае людям на астероиде может грозить опасность. «Что делать!? Что?!!»
    - Стоп!! Всем стоп! - закричал Гудков по радио. – Всей группе немедленно вернуться на базу!! Двойная защита! Немедленно!!
    «Оружие? Никакого! Нет, есть! Противометеоритная защита!»
    Сергей развернул ракету в сторону неизвестного объекта и решительно пошёл на сближение. Думал ли он об опасности? Да, но не для себя, а для тех девчонок и мальчишек, что были на астероиде. Об опасности для себя он не думал, для этого у него не было времени. У него – да, но его подсознание, его инстинкт самосохранения, не в силах побороть разум, дал организму чисто физическую команду. Спасатель почувствовал, что у него вспотели ладони, а лоб покрылся холодной испариной. Но разум не воспринял этот сигнал и, поэтому руки и ноги действовали, не подчиняясь инстинкту. Правая совершенно самостоятельно закрыла забрало шлема чёрным светофильтром и увеличила подачу воздуха в скафандр. Левая в это время включила пульт ПМО и установила нейтринные излучатели на максимальную мощность в импульсе. Обе ноги в это же время, нажимая на педали, управляли корректирующими двигателями, направляя нос ракеты на загадочный объект.
    И когда чёрная «дыра» оказалась прямо по курсу, Гудков дал залп из всех носовых излучателей ПМО. В бархатной черноте космоса полыхнула ярчайшая бело-голубая вспышка. Сразу за первым Сергей дал ещё один залп. И тут небо лопнуло. Автоматика сработала мгновенно, закрыв зрачки телекамер бронированными заслонками, но ярчайшее оранжевое пламя, брызнувшее навстречу ракете всё равно, успело на секунду ослепить спасателя. Гудков даже зарычал от нестерпимой боли в глазах. Но натренированное зрение вернулось к нему почти сразу. Прямо перед ним пылало маленькое солнце, и он летел прямо на него. Ноги сами собой нажали на педали включения тормозных двигателей на полную мощность, а руки автоматически дали ещё один залп из излучателей противометеоритного оружия по новой звезде.
    Что было потом, Гудков не помнил. Последнее, что он почувствовал и увидел – кабину вдруг стало скручивать, как будто какой-то исполин решил выжать из неё воду.
    Все, кто находился на поверхности астероида, увидели четыре ярких вспышки в космосе, а потом увидели падающую ракету. Карлос Руа резко развернул вездеход и ринулся к месту падения ракеты. Он понял только одно – Гудков сейчас спас их от смерти, а сам терпит аварию. Он и его пассажиры увидели, как перед самым ударом о скалы пилот успел развернуть ракету кормой к земле и дать полную мощность в маршевый двигатель, но этого было мало. Ракета ударилась о скалы, подпрыгнула метров на тридцать и, разваливаясь на куски, рухнула на каменистую осыпь. Понимая, что после такого удара Гудков вряд ли мог остаться в живых Карлос, тем не менее, продолжал гнать вездеход к месту катастрофы. И тут произошло самое непонятное – на них опустился «чёрный купол». Учёным показалось, что они ослепли, но Карлос, видевший перед собой приборную доску, понял, что их накрыло той самой зоной, которую они сегодня собирались вскрывать...

                Продолжение следует