Мистика, места силы и визит к Нострадамусу

   Мистика, «места силы» и визит к Нострадамусу: Валерию К. // Фрагмент из книги Кисиль В.Я. В паутине жизни:эпистолярные фрагменты. Одесса: Издательство ВМВ, 2016).

   Ты спрашиваешь, сталкивался ли я в своей жизни с мистическими случаями?
   Да, пожалуй. Приведу несколько из них в форме кратких рассказов.
   … В советские годы в сентябре преподавателей и студентов нашего учебного заведения направляли на уборку винограда в Шабо. Как обычно, в свободное время надо было чем-то занимать студентов, чтобы «мысли бесовские не лезли в голову». Администрация поручила мне с коллегой провести «вечер вопросов и ответов».
   После ужина в столовой собрался весь скучающий «лагерный люд». Мы с коллегой должны были отвечать на заранее подготовленные в письменной форме вопросы, которые нам вручили студенты непосредственно перед мероприятием.
   Вопросы были самые разные – от опасности ядовитых змей, которые водятся в этой местности, до философских. Мы бойко на них отвечали. Это были времена «перестройки», когда уже разрешалось говорить все, что угодно, а не только то, что было разрешено партийной цензурой. Студенты с интересом внимали нашим ответам.
   После окончания «вечера» к нам подбежали несколько студенток:
   – Вы нас можете выслушать? Только не посчитайте нас ненормальными.
   – Девушки, милые, да на каком же основании мы должны считать вас ненормальными? – вопросительным тоном произнес я.
   – Дело все в том, – возбужденно продолжила одна из них, – что сегодня мы в письменном виде направили вам вопрос, который мы задавали вчера «духу» на сеансе спиритизма.
   – Ну и что? – снисходительно произнес я (в советские времена занятия спиритизмом в студенческой среде не поощрялись).
   – Так вот, – далее молвила другая студентка, – ответ «духа» и ваш ответ слово в слово совпали.
   Мы с коллегой выразили недоумение. Я начал что-то плести об учении К. Юнга о синхронности событий… Студенток мой ответ не удовлетворил, и они заявили:
   – Мы видим, что вы сомневаетесь в правдивости наших слов, поэтому сегодня в полночь приглашаем вас на сеанс спиритизма.
   Нас это заинтриговало, и мы согласились.
   И вот под покровом ночи двое мужиков «яко тати в нощи» направились в женское общежитие. Условный стук в дверь – нам отворили. В комнате была открыта форточка (видимо, чтобы «дух» мог влететь), горела свеча, на столе лежал ватманский лист с начерченным на нем кругом, по обочине которого были нанесены буквы и цифры; в центре круга лежало фарфоровое блюдечко донышком вверх с черной меткой на краю.
   Нам предложили сесть за стол. Рядом разместились студентки. Все положили пальцы рук на края блюдечка, и одна из студенток, видимо, медиум, стала вызывать «дух». Блюдечко вначале задергалось, а затем наотрез отказалось двигаться. И как ни старалась медиум, ничего не получалось. Мы с коллегой стали лукаво улыбаться. Девушки оживленно стали обсуждать неудачу. Рядом в комнате жила куратор этой группы. Услышав шум, она подошла к нашей двери и властно спросила:
   – Девочки, вы спите?
   – Да, – ответили студентки.
   – А ну откройте! – громко попросила она. Кто-то из девочек задул свечу. Открыли дверь, и куратор шагнула в темную комнату.
   – Что-то у вас гарью пахнет. Включите свет! – настоятельно потребовала она. Щелкнул включатель, комната озарилась светом, и перед взором юной преподавательницы, только что пришедшей на работу к нам после окончания университета, предстала такая совершенно непонятная ей картина: после полуночи два преподавателя мужского пола сидят в кругу девиц, и неясно, что они здесь делают. Она настолько была шокирована увиденным, что только и произнесла: «Извините», – и смущенно вышла из комнаты. Вскоре и мы покинули сеанс спиритизма.
   Анализируя неудавшийся сеанс, мы с коллегой пришли к выводу, что наша «скептическая энергия», видимо, подавила силу медиума. Но остался без ответа вопрос: «Как объяснить, что ответы «духа» и мои на поставленный вопрос совпали?».
   Спустя много лет я как-то спросил преподавательницу (она уже давно работала в другом учебном заведении), заставшую нас на сеансе спиритизма, что она тогда обо всем этом подумала и почему так поступила? На удивление, она ничего не помнила об этом случае.
   … На занятии по философии рассматривали учение Гераклита. Я предложил студентам несколько высказываний Гераклита с тем, чтобы они, беря их за основу, создали обобщающий концепт, т. е. кратко, одним предложением, выразили суть учения Гераклита.
    Студенты поочередно давали свой вариант ответа. И вдруг одна студентка изрекла: «Мир единый из всего, не создан никем из богов и никем из людей, а был, есть и будет вечно живым огнем, закономерно воспламеняющимся и закономерно угасающим».
   Я застыл в изумлении: это выражение Гераклита я не приводил.
   – Откуда вы взяли это выражение, ведь, оно никак не вытекает из тех положений Гераклита, которые я вам продиктовал? Вы читали раньше что-нибудь о Гераклите? – спросил я.
   – Нет, сегодня я впервые услышала имя Гераклита на вашей лекции, – таков был ответ студентки.
   Я решил, что она лукавит.
   После окончания занятия я попросил эту студентку на минуту задержаться. Она подошла ко мне, и я спросил:
   – Вы решили меня разыграть?
   – Ну что Вы? – с обидчивой интонацией произнесла она.
   – Тогда как понять этот ваш странный ответ? – спросил я.– Ведь эта сложная цитата из Гераклита воспроизведена вами слово в слово.
   Она стала объяснять:
   – Дело в том, что у меня есть дар ясновидения. Я могу предвидеть ход будущих событий. Например, вчера я ехала в троллейбусе и почувствовала, что сейчас случится авария. Так и произошло.И таких случаев в моей жизни было уже несколько. А имя Гераклита я, действительно, сегодня услышала впервые, а это высказывание пришло ко мне само по себе. Теперь я буду знать, что оно принадлежит Гераклиту.
   … Мы занимались йогой под руководством В. А. Зубкова в летнем пансионате Вадул-луй-Водэ. Ранним утром мы шли на берег Днестра и делали там упражнения йоги. Днем слушали лекции по йоге. Я жил отдельно в мансардной комнате летнего домика. На первом этаже размещались наш наставник и мой приятель. Цикл занятий близился к завершению.
   Однажды ночью я неожиданно проснулся. Сонливость мгновенно прошла, и я четко осознал, что уже не сплю. Вдруг в темноте перед моими глазами я отчетливо увидел кобру, целящуюся в мой «третий глаз» (точку на переносице). Меня охватил «метафизический» страх. Состояние это длилось около минуты, и все это время кобра угрожала мне. Затем постепенно образ змеи рассеялся в темном пространстве.
   Утром я рассказал об этом случае нашему наставнику по йоге. Он небрежно заметил: «Открылся «третий глаз».
    … В октябре 1989 г. я как председатель правления Одесского общества Рериха и мой заместитель принимали участие в Первой Международной конференции «Мир через культуру», которая проходила поэтапно в Москве, Ленинграде и Изваре.
   В Ленинграде конференция проходила в актовом зале университета. Мы с коллегой заняли место в центре зала. Ожидание прибытия участников  конференции из Москвы затянулось. Наконец, появились иностранные участники конференции. Писатель В. Сидоров, инициатор проведения этой конференции, стал представлять прибывших гостей. И когда он объявил: «Представитель Его Святейшества Далай-ламы в США Тенцин Тетхон», мое сердце забилось в ускоренном ритме. Знакомство с тибетцем было бы для меня очень полезным, т. к. я вел занятия по тибетской медицине при Одесском обществом Рериха и нуждался в литературе по этой теме. Я взмолился: «О, Благословенный Будда, помоги мне! Сделай так, чтобы Тенцин Тетхон сел рядом со мной». Я не знал буддийских молитв и говорил то, что приходило в голову.
   Представитель Далай-ламы со своим помощником, сойдя со сцены, направились в зал и стали присматриваться, где им занять место. В первой половине зала было достаточно свободных мест, но они почему-то долго блуждали по залу с таким видом, как будто кого-то ищут. Наконец, они стали пробираться в центр зала прямо ко мне, где было несколько свободных мест. Тенцин Тетхон сел рядом со мной. Я представился ему. Он хорошо владел английским языком, и мы разговорились. Я сказал ему, что изучаю тибетскую медицину, и мне хотелось бы ознакомиться с книгами по этой теме, изданными в Центре тибетской медицины в Дхарамсале (Индия). Однако где их достать, не знаю? Он ответил, что может помочь мне: «Вот Вам моя визитка, напишите мне в Вашингтон, и я попытаюсь разрешить проблему», при этом он стал рыться в кармане в поисках визитки. Ее не оказалось, он извинился и сказал, что завтра будет продолжение конференции в Изваре, и там мне ее вручит.
   На следующий день рано утром мы прибыли в Извару. Моросил дождь, местность была окутана туманом. Это была первая конференция, посвященная Рериху, и интерес к ней был огромный. Тучи людей бродили вокруг «Дома-музея Рериха». Я был в отчаянии: где же здесь, в такой толчее, я смогу встретить представителя Далай-ламы? Я снова взмолился: «О, Благословенный Будда, помоги мне найти Тенцина Тетхона». И вдруг из сизого тумана выплыла знакомая фигура представителя Далай-ламы. Он сразу узнал меня, радостно улыбнулся и полез в карман за визиткой. Я поблагодарил.
    Позже прозвучало объявление: «Участникам конференции собраться в помещении местного Дворца культуры». Там я снова увидел представителя Далай-ламы и подумал, что если бы в толпе я не встретил его, то наверняка увидел бы здесь. Но «пути Будды неисповедимы».
   Через месяц я получил из США от Тенцина Тетхона увесистую бандероль с десятью книгами по тибетской медицине, изданными в Центре тибетской медицины в Дхарамсале.
   … Я мучительно дописывал книгу «Галерея античных философов». Свойство моей натуры таково, что я легко приступаю к написанию новой книги, но тяжело ее завершаю. Перечень персоналий книги изначально определялся наличием изобразительного материала. То есть, принцип был такой: есть изображение философа – описываю его, нет – фигура остается «за бортом».
    В моем перечне уже насчитывалось свыше 90 античных философов. А дальше дело застопорилось. Я рылся во многих энциклопедиях, писал письма в западные музеи, но дополнительных изображений философов не мог найти. А так хотелось довести их число хотя бы до 100.
   Однажды утром, сразу, как только я проснулся, в моем сознании появилась довольно пространная четкая мысль, словно кто-то произнес ее: «Перечитай еще раз заключительную часть диалога Платона «Федон». Причем, эта мысль была повторена дважды. Я хорошо знал содержание этого диалога; удивило то, что было особо подчеркнуто, что надо перечитать именно заключительную сцену.
   В мгновение ока я сорвался с постели, зашел в кабинет, взял с полки 2-й том собрания сочинений Платона и углубился в чтение заключительной части диалога «Федон». Дошел до сцены смерти Сократа, и вдруг меня осенило: «Батюшки! Как же я раньше не догадался? Ведь многие художники, писавшие картины на тему смерти Сократа, руководствовались при этом сценой, описанной в этом диалоге. А там была указана особенность поз учеников Сократа, находившихся у смертного одра философа, и их можно было легко идентифицировать: Критон закрыл Платону глаза, Аполлодор истошно завопил, Симмий и Кебет прижались друг к другу, Федон уткнулся в плащ и т. д. Таким образом, число персоналий в книге превысило 100.
   Дальше процесс подбора иллюстративного материала пошел легко и просто. В конечном счете в книге было описано 186 античных философов.
                * * *
   Многие годы мне не давала покоя мысль о необходимости посещения даосского или тибетского монастыря с целью обретения там «высшей мудрости». Мне казалось, что там можно встретить настоящего наставника, который поможет войти в состояние просветления. Однажды мне попалось  в руки письмо Б. Л. Смирнова одному из своих учеников. Письмо заслуживает того, чтобы его привести полностью, тем более что оно не издано и находится в частном архиве: «Вы спрашиваете, что я знаю о Попове (я забыл его имя и отчество). (Попов Яков Кузьмич (1845 – 1920) – первый пропагандист йоги в России. Он, наверное, и представить не мог, что в начале ХХI в. в его генеральском доме в Ижевске будет работать постоянный семинар по йоге. – В. К.). Имение генерала Попова было в верстах 18-20 от моего родного села на Черниговщине в Сосницком уезде возле Десны. Встречался с Поповым раза два-три, вернувшись с войны,в которой участвовал как врач (это мое официальное образование). Попов переводил тогда какую-то книжку по спиритизму… Ему тогда понадобился какой-то консультант по специальности, и он дал мне для прочтения подготовленную им рукопись. Жил он тогда в Соснице, а не в имении, а я работал в Сосницком военкомате. До этого знаком с ним не был, хотя и знал его переводы.
   Еще до встречи я был наслышан о его увлечении спиритизмом. Рассказывали, что он по многу дней подряд проводит в склепе своей первой жены. Рассказывали, что вторая его жена повествовала своим знакомым о всяких спиритических явлениях в усадьбе, и что будто бы она много раз видела призрак его первой жены.
    Но дальнейшее – рассказ самого Попова. Первая жена Попова была дочерью одного петербургского профессора, и сама она по специальности химик. По каким-то причинам она вела какие-то химические работы в Италии и погибла при каком-то взрыве в лаборатории (по официальным данным погибла в г. Ижевск, а в Италии был заказан памятник для надгробия – сейчас он находится в Сосницком краеведческом музее. – В. К.).
    Попов набальзамировал тело и привез в Россию. Конец этого траурного пути был по Десне, на маленьком таможенном пароходике. Сделанный склеп изображал этот пароходик. К гробу нужно было опускаться через люк на палубе (В. О. Богдановская-Попова (1867 – 1896) была похоронена в с. Шабалинов  (Черниговская обл.), которое я посещал в конце 1980-х годов в связи с подготовкой брошюры о Б. Л. Смирнове – склеп уже тогда находился в аварийном состоянии, а тело усопшей было уничтожено еще в первые годы советской власти. – В. К.). Под впечатлением этой утраты Попов отправился по Европам искать ответов, но ничего удовлетворительного не получил. Возился он с разными медиумами и в частности с Зузапио Паладино, шумевшей тогда в Европе славой какого-то особенно сильного медиума. Попов говорил, что он видал действительно яркие явления, но видал и фокусы. Но как бы там ни было, европейские чудесники его не удовлетворили, и он решил ехать в Индию за настоящими чудесами.
    В Индии он каким-то образом попал чуть ли не прямо с парохода к Вивекананде, тяжело больному, доживающему свои последние годы, а может быть и месяцы. Вивекананда, узнав о цели путешествия, дал ему записку к какому-то пандиту, но сам лично не нашел нужным говорить с гостем о йоге.
   Принявший гостя пандит спросил, сколько он думает пробыть в Индии и, получив ответ, что столько, сколько понадобится для достижения поставленной перед собой цели – постижения йоги: несколько месяцев, даже с полгода. На  второй вопрос, знает ли гость санскрит или какой-либо живой язык Индии, он получил отрицательный ответ.
   Тогда пандит сказал, что он абориген Индии и владеет санскритом, за всю свою жизнь видел лишь два раза действительно йогические достижения. Один раз Вивекананда одним только движением руки остановил в Калькутте закусившую удила тройку коней, а в другой раз один йог, проживавший где-то по соседству, сам пожелал ему показать феномен йоги – он выпил при пандите пиалу молока и почти тотчас вернул его неизменным через почки.
    Попов понял из этого, что ему говорят, что в Индии он не найдет ответа на интересующие его вопросы и взял билет на пароход, идущий в Европу…
   Уже на пароходе он познакомился с книгами Вивекананды и взялся за их перевод.
    Генерал Попов умер, кажется, в двадцатом году в Крыму. Его небольшая, сравнительно, библиотека была отчасти сожжена, отчасти вывезена в Сосницкую библиотеку. Библиотека была очень мало интересна. Попов, видимо, стал заниматься санскритом: я видел у него малый санскритско-немецкий словарь, изданный А. И. около 100 лет тому назад и две-три санскритские книги. Остальное – спиритическая литература. Были комплекты переводов «Йог» Вивекананды,потом они продавались в Киеве на улицах».
   Это письмо запало мне в душу. И постепенно из моего сознания стала выветриваться навязчивая идея о чудесной возможности выйти на тайные знания в каких-то восточных монастырях.
   … Однако «свято место пусто не бывает», и мной овладела другая «пламенная страсть»: я стал уповать на так называемые места силы, расположенные в определенных точках земли.
   Два случая подвигли меня к этой мысли. Кратко опишу их.
    … Ялта. Середина сентября. Божественное состояние природы: температура воздуха и морской воды одинаковы – 24 град.
   Меня пригласили участвовать в походе в горы. Цель – восхождение на вершину Крестовой горы. Название горы связано с установкой на ней деревянного креста императрицей Елизаветой Федоровной, которая совершила восхождение на гору в 1837 г. в сопровождении графа и графини Воронцовых.
   Навьюченные сумками со всякой снедью, мы медленно двигались по Царской тропе, проложенной когда-то врачом Боткиным. Нас окружали величественные деревья. Пьянил запах можжевельника.
   До этого я никогда не совершал восхождение на гору, и для меня все было в новизну. Начала сказываться усталость. Заметив это, наш проводник сказал: «Потерпите еще немного, метров через сто, в «месте силы» вы испытаете удивительное состояние легкости». И, действительно, вскоре такое состояние возникло: мы ощутили необычайный прилив сил, тяжелые сумки стали невесомыми.
   Это ощущение не покидало нас на пути до самой вершины, где мы сделали привал, и длилось после спуска с горы в течение всей второй половины дня.
   Наш проводник поведал нам о целительном действии «места силы»: как только он чувствует, что заболевает, он сразу же совершает восхождение к «месту силы» и болезнь вмиг обрывается.
   … Однажды я, в сопровождении жены и друзей, отправился на отдых в Турцию.
   «Боинг» мягко приземлился в Стамбульском аэропорту. Выйдя из здания аэропорта, мы оказались на «раскаленной сковородке» – то лето было необычайно жарким. Пришли в себя уже на громадном пароме, шедшем в Бандирму на побережье Мраморного моря.
   В гостиницу прибыли поздно, однако нам устроили пышный прием: угостили обильным ужином с вином.
   Проснувшись утром, я обнаружил, что голова совершенно пуста, не хочется ни читать, ни писать, а тело испытывает такое ощущение, словно попало в рай.
   Ощущение блаженства не покидало меня и моих спутников на протяжении всего времени отдыха. Мы купались в «отрезвляющем» море, загорали, бродили по окрестностям в надежде обнаружить руины античных храмов (нам таки удалось найти останки античного города Кизик). Один из дней посвятили поездке в Пергамский асклепейон – святилище бога Асклепия.
   Затем была поездка в расположенный рядом городок Эрдек, усеянный античными артефактами, вывезенными из Кизика.
   Поднявшись на холм, возвышающийся над Эрдеком, мы обнаружили ель, украшенную разноцветными ленточками. Спросили сопровождавшего нас хозяина гостиницы, что это значит? «Это древо желаний – загадайте желание, прикрепите его в виде ленточки к дереву, и оно обязательно исполнится», – сказал он. Так мы и сделали.
   Ничего нет вечного под луной, время нашего отдыха подошло к концу, и мы с большим нежеланием покинули это «место силы».
   Прошло много времени, и я уже не помню, какое желание тогда загадал, но четко помню то блаженное состояние, которое там испытал. Но на активный поиск новых «мест силы» у меня больше не хватило энтузиазма.
                * * *
   Ты просил подробнее описать «визит к Нострадамусу».
   Этот «визит» состоялся в июне этого года в компании моей жены и дочери. Мы начали путешествие по Провансу с провинциального городка Сен-Реми-де-Прованс – родины Мишеля Нострадамуса. Городок ничем не примечательный. В центре городка к мраморной плите прикреплен бюст Мишеля Нострадамуса, внизу журчит фонтанчик. Неискушенный турист принимает этот памятный знак за место, где Мишель появился на свет. Однако это не так.
   Нам с трудом удалось найти истинный дом, где он родился. Оказалось, что находится он в узком средневековом переулке. Мы углубились в него. По пути к дому великого прорицателя ко мне прицепился рыжеволосый турист-англичанин: «Keep smiling! Keep smiling! Why not smiling?» (Улыбайся! Улыбайся! Почему не улыбаешься?). Меня удивила его напористость, и чтобы отделаться от назойливого попутчика, я ответил: «The place here is too gloomy to smile» (Здесь слишком мрачное место, чтобы улыбаться). Но он не унимался и как мантру повторял: «Keep smiling! Keep smiling!». Меня это начинало раздражать – я так хотел настроиться на «встречу» с Нострадамусом. Идущая рядом француженка громко сказала по-французски: «Не обращайте внимания: все англичане придурки!». Я был готов ей поверить. Видимо, мой попутчик услышал и понял сказанное, ускорил шаг и вскоре исчез из виду. И вот мы подошли к дому, где родился великий прорицатель. На уровне второго этажа дома была прикреплена табличка, извещающая о том, что Мишель родился именно здесь. С улицы в квартиру вела металлическая дверь с громадной ручкой. Я попытался открыть дверь, но она была заперта. В этот момент я услышал мяуканье: из-за угла с любопытством выглянул черный кот. И тут память воспроизвела в моем сознании катрен Нострадамуса, расшифровка которого меня больше всего интересовала:
                Закон Мора постепенно угаснет,
                Затем придет иной, намного соблазнительнее.
                Борисфен первым установит               
                Этот более привлекательный закон своими талантами и языком.               
   С самого начала мне было понятно, что речь идет об Украине: Борисфен – древнее название Днепра. Закон Мора  – закон «всеобщего счастья», предложенный Томасом Мором  –  родоначальником утопического социализма, из которого позже выросла идея коммунизма. Вторая половина ХХ века ознаменовалась крушением тоталитарных режимов, в том числе коммунистического. Хотя и рухнул основной оплот этого общественного строя  – Советский Союз, - но идея коммунизма еще продолжала тлеть на останках этого чудовищного монстра. После Второй мировой войны мировое сообщество осудило фашизм как тоталитарную и преступную идеологию, но оставило здравствовать коммунистическую идеологию. И вот, Украина может оказаться первой страной, которая эту идеологию, наконец, сбросит с пьедестала, и статуи коммунистических вождей будут обезглавлены.
   О каком же более привлекательном законе дальше идет речь? Известно, что западная демократия обветшала: потеряна связь с народом – один раз в несколько лет избирают «кота в мешке», а потом все это время до очередных выборов пытаются от него избавиться в надежде на лучшего «кота». На повестке дня – необходимость расширения рамок демократии. Украина уже предложила в свое время новую идею. Это – идея «Майдана», которая может стать прообразом новой социальной системы, при которой народ мог бы полноправно участвовать в управлении государством. В Украине близится новый «Майдан», и произойдет это в 2014 году (руководствуюсь здесь учением А. Чижевского о связи 11-летних циклов солнечной активности с хронологией исторических событий). Вопрос языка в Украине – притча во языцех и, видимо, в связи с этим упоминает вопрос о языке Нострадамус.
   Такие мысли мне навеял мяукающий черный кот возле родного дома Мишеля Нострадамуса.
   [Следует заметить, что это письмо было написано осенью 2012 г., задолго до второго «Майдана» в Украине, до принятия Закона о декоммунизации, до массового «ленинопада», до появления народных активистов, не позволяющих избранным властям «дремать» в промежутке между выборами].