26. По образу и подобию

По «образу» и «подобию»
(Шестой день творенья)

1:26 И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, и зверями, и скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле.

1:27 И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их.

1:28 И благословил их Бог, говоря: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю, и обладайте ею, и владычествуйте над рыбами морскими и зверями, и птицами небесными, и над всяким скотом, и над всею землею, и над всяким животным, пресмыкающимся по земле.

1:29 И сказал Бог: вот, Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя; – вам сие будет в пищу;

1:30 и всем зверям земным, и всем птицам небесным, и всякому гаду, пресмыкающемуся по земле, в котором душа живая, дал Я всю зелень травную в пищу. И стало так.

1:31 И увидел Бог всё, что Он создал, как великое добро. И был вечер, и было утро: день шестой.


До сих пор, слушая поэзию Шестоднева, мы видели Бога-Творца, по-разному обращающегося к материальным стихиям. Сначала, как к чему-то неодушевлённому: - «Да будет…», а затем, как к чему-то одушевлённому: - «Да произрастить…», - «Да изведёт…»
Бог-Творец обращается уже оживотворённым стихиям, как к неким несмышлёнышам. Примерно так, как человек обращается животному или младенцу! - Подробно поясняя им свои желания. И этим, как бы побуждает и возбуждает эти стихии. Стимулирует их к пробуждению в них некоего осознания себя!
Библейский поэт показывает нам Бога-Творца как бы вынуждающего неодушевлённые стихии к одушевлению! Он жаждет, чтобы они пришли к тому состоянию, в котором в них может пробудиться собеседник - вместиться  Его божественный «образ» - «разум». - Бог-Творец оживотворяет материальную стихийность для того, чтобы сначала воодушевить её, а затем и одухотворить …
Мы с вами, следуя библейскому поэтическому символизму, использовали образ «знакомства» - первой встречи собеседников, не знакомых до этого друг с другом. В результате подобного «знакомства» Бога-Творца с материальными стихиями и появляется нечто новое - «воздух» - стихия собеседования или общения! Ибо «разум», его появление и развитие невозможно без социальных потенций и предпосылок.
И дальнейшее творение описывается поэтом Шестоднева как продолжение начавшейся уже «беседы»! Бог-Творец «знакомит» известные нам материальные стихии с «воздухом». И при этом поэт Шестоднева не использует само это слово - воздух. Оно подразумевается! Обозначается то положение, которое занимает воздушная стихия - «небесная твердь», и даже показывается косвенное обращение к ней: - «Птицы да полетят…» - но не называется её имя.
Чем вызвано такое особенное отношение библейского поэта к «воздуху»?
Может быть тем, что это не совсем материальная стихия. Поэтому поэт Шестоднева и не визуализирует её, следуя той правде, которую диктуют ему законы поэтического мифотворчества! Ведь «воздух» невидим, в отличие от «земли» и «воды».
Кроме того, появление воздушной стихии сопряжено с трудами общения Бога-Творца и классических материальных стихий. - С появлением «тверди» основания и оплота жизни …
- Воздух - дыхание - душа!
- Всё это - та стихийность, в которой только и живёт «душа» и «разум» …
Эти усилия Бога-Творца приводят к тому, что в третий «день» появляется та материальная среда, которая и предназначена стать вместилищем «души» и «разума» - живая материя - сцена для того общения, которое и есть жизнь …
И труды общения Бога-Творца со стихиями завершаются тем, что Он, на этой сцене и в этой среде, продолжает «знакомить» появившуюся воздушную стихию со стихиями предшествующими ей и породившими её в «беседе» с Богом-Творцом. Он «знакомит» воздушную стихию с другими стихиями как бы в два этапа. Сначала совместно - в третий «день», когда появляется библейская растительность – идея социальности со всеми её потенциальными возможностями, а затем - персонально: - «один на один», «с глазу на глаз».
В пятый «день» - с «водой». Когда «земля» находилась где-то на перефирии этого «знакомства». А «вода» - «кишит»! - И появляется «душевность» - та среда, в которой «душа» получает потенциальную возможность обрести себе собеседника: и Бога, и самоё себя.
В шестой «день» - с «землёй». Теперь «вода» как-то опосредованно соприсутствует этому «знакомству». - А «воздух» и «земля» - «беседуют»! - Они «знакомятся» - и сходятся настолько близко, что в ходе этой «беседы» и появляется человек - «разумная телесность». А с этой «телесностью» появляется, проявляется физически, целый мир. Мир новый. Мир внешнего общения «души» с другими «сознаниями» - социум …
Все эти особенности поэтического повествования, по-видимому, призваны показать - дать нам почувствовать, то сопротивление материальных стихий, те проблемы и трудности, те экстремальные напряжения, которые возникают в них самих. И, которые творчески разрешаются, в результате того, что Бог-Творец неуклонно преодолевает их косность в отношении пробуждения в них, сначала жизни, а потом «души» и, наконец, «разумности» …
И мы не можем не восхищаться этим библейским примером поистине божественных качеств: настойчивости и упорства, трудолюбия и терпения. Примером веры, надежды и любви, которые показывает нам божественный Творец, побуждая и нас искать в себе эти присущие истинному творчеству качества.
И, заключая всё сказанное, мы можем, припоминая второй «день», сказать, что описывая нам воздушную стихию, поэт Шестоднева рисует нам не что иное как развитие среды общения - общества «сознаний»! - И что воздушная стихия - это стихия социальная, общественная стихия, которая и служит в руках божественного промышления инструментом пробуждения индивидуальности и ипостасности в материальной стихийности. - Появления личного аспекта бытия в природном аспекте бытия материи.
***
Как мы помним из нашего предыдущего обсуждения, всё предшествующее стихийное общение - творчество имело своей целью вывести материальную стихийность к некоей границе материального и нематериального, поднять её на некую нравственную высоту, с которой, перед материальной стихийностью открываются новые - «духовные», горизонты.
Именно эти цели преследовались Богом-Творцом в творении среди материальной стихийности её новой формы - «воздуха». Сначала, Он разделил «воды», поместив посреди них «небесную твердь». Затем утвердил  на ней «звёзды» и «светила». И сформировал «сушу» и «море». - Из той «воды», которая находилась под «твердью небесной».
Всё это - история появления воздушной стихийности - социальной среды. Она становится некоей особой стихийной средой. И располагается между «землёй - водой» и «небесной твердью», названной - «небом»! - Между индивидуальной психикой и той социальной природой, которая окружает её. - «Воздух» как бы соединяет их. - «Землю - сушу» и «воду - море» с этой «твердью - небом» …
И мы можем говорить о том, что этим «воздухом» в материальную стихийность привносится «образ» изначального «неба»! - «Образ неба приходит на землю…»
Так, может быть, в этом месте своего повествования, поэт Шестоднева показывает нам Бога-Творца произносящим слово, которое есть божественное дыхание. И это божественное дыхание и становится причиной появления воздушной стихии. Сама «беседа» Бога-Творца и его обращение к материальной стихийности, является движущей силой появления «воздуха»! - «Дыханием жизни». - И тогда, кода, Бог-Творец обращается к «земле» или к «воде», Он обращается к этой формирующейся воздушной стихии, к рождающемуся «сознанию». - Именно к ней, к нему, - в первую очередь. И формирует её или его, этими самыми своими обращениями: - «И сказал Бог…»
«Воздух» - это некая пограничная среда, в которой соприкасаются материальная и нематериальная стихийность. В ней предстоит воздыматься «душе» и, следом, «телу», на ту высоту, на которой психика начинает ощущать в себе пневматику! Присутствие пневматики в психике и порождает феномен совести и нравственности, которые и становятся началом и основанием пробуждения человеческого «Я». Условием существования «разумности» - «самосознания» и «сознания»…
Таким образом, психика обнаруживает в себе внутреннего собеседника! И психика, обнаружив в себе пневматику, перестаёт быть просто материально-нематериальным стихийным или природным существованием, приобретает себе ипостасный - личный аспект бытия. И принимает в себя «образ - лицо», который имеет возможность говорить с человеком от лица Бога-Творца и с Богом-Творцом от лица человека! - А главное, - может говорить с другим человеком …
«Образ - лицо» становится на равных с Богом-Творцом во внутреннем мире человека. И говорит о творчестве! Одновременно с Богом-Творцом и с творением - человеком. То есть во внутреннем мире человека начинает присутствовать такой образ общения в любви и свободе, какое имеют между собой Отец, Сын и Дух. И человеческое «Я» может присоединиться к этому общению божественных лиц, а может игнорировать его.
***