Андрей Ремизов

       В августе 2009 года, после долгих отлагательств, у меня состоялся разговор с Андреем Ремизовым, моим тогдашним непосредственным начальником. Он сидел в обширном, только что отстроенном и отремонтированном кабинете. Рядом с кабинетом через коридор размещалась почти такая же по размерам общая комната для сотрудников, которую они именовали «вокзалом» по аналогии с залом ожидания, а вообще-то она называлась «ньюсрумом».

       За две недели до нашего разговора Андрей ютился в «скворечнике» (два на три) под крышей здания на Пятницкой, 25. К этой конуре вела лесенка, напоминавшая стремянку.

       Ремизов был лет на пять младше меня, мы были на «ты», поскольку я познакомился с ним, когда он состоял мелким клерком в Администрации президента, откуда его выперли, подозреваю, за профнепригодность при Путине. Ему долгие месяцы, а может, и годы не могли подыскать работы и, наконец-то, нашли.

       У него был болезненный, изможденный вид. Он много курил и постоянно недосыпал: по ночам смотрел в записи основные матчи английской премьер-лиги. Андрей был фанатом британского футбола и всего того, чем славится Туманный Альбион. Другие темы, кроме мамы, которую он нежно любил, его мало интересовали.

       Ремизова нельзя было отнести к людям злым, более того, он испытывал некоторую робость перед действительностью. Будучи убежденным борцом с остатками коммунизма в России, Андрей все же понимал, что методы достижения сей благородной цели не всегда соответствуют нормам морали.

       – Миша, – начал он со вздохом долго откладывавшуюся беседу, – я слышал Юрий Александрович Минаев обещал взять тебя под свое крыло…

       Минаев (мы с ним были друзьями) остался единственным замом председателя «Голоса России» из команды Армена Оганесяна, которая около года назад покинула наш корабль. Андрей Георгиевич Быстрицкий, взошедший на капитанский мостик и отличавшийся удивительной бессодержательностью, не трогал Юрия Александровича по той простой причине, что кто-то должен был разбираться в вопросах внешней пропаганды, в вопросах управления и поддерживать радиокомпанию на плаву. Конечно, до определенного момента, который, видимо, пока не наступил.

       – Зачем же я буду подставлять Юру? – спросил я.

       – Это правильно, – согласился Ремизов. – Мое дело предложить, а твое – отклонить… На «моем направлении» тебе придется занять должность не выше старшего редактора.

       – Сразу на четыре ступеньки вниз?

       – В лучшем случае. Вакансий нет, продолжается оптимизация и, чем она закончится, неведомо…

       Теперь это известно. В декабре 2013 года «Голос России» официально был ликвидирован, хотя какие-то переговоры еще велись до начала 2015 года, а ликвидационная комиссия из-за бесконечных имущественных споров, возможно, существует и до сих пор. Ремизова не стало в 2014 году, ему не дали места в новой структуре. Он умер от уныния и безысходности…

       А тогда, в прекрасном просторном кабинете, который доставлял ему нескрываемое удовольствие, он по-детски обрадовался, узнав от меня, что я тут же и прямо сейчас подпишу бумагу об увольнении по собственному желанию (она у него была заготовлена). Андрей так просиял, что попросил у меня экземпляр «Царской невесты», которая только что вышла в издательстве «Вече». С дарственной надписью. Я охотно выполнил его просьбу.

       15 сентября 2009 года я навсегда покинул Пятницкую, 25. Мне было 57 лет, из которых я почти 34 года проработал по этому адресу. Впереди меня ждали болезни, утраты, безденежье и поражения. Но все-таки… Все-таки с 2014 по 2019 годы я написал не менее двух тысяч страниц миниатюр, эссе, рассказов, повестей и стихов – больше, чем за всю предыдущую сознательную жизнь. Творчество – плохое или хорошее – нужно было мне, чтобы выжить. Слава Богу! 

01.07 – 04.07. 2019