Он оглох от ваших молитв

 - Слушай, Дин, забей на своего босса. Он просто неудачник, каким-то чудом пробившийся к власти.
 -Может ты и прав. Черт, мне нужно пропустить пару бокалов, я весь на нервах, ты со мной?
 -Вот тут я пас, дружище, жена дома ждёт, сам понимаешь
 -Да. Тогда до завтра!

 Бар в конце улицы, ничем не примечательный, старый, но ухоженный паб. Он полюбился Дину ещё со времён студенчества, бог знает сколько лет этому пабу, но от этого он становился только более уважаем среди местной публики.

  А публика там собиралась разношёрстная. Ведь расположившись в конце улицы, паб, как бы служил границей, к югу от которой находился футбольный стадион, и в день матча местной команды в баре было не протолкнуться. К северу расположился бизнес-центр, работники многочисленных офисов были совсем не прочь, в конце рабочей недели или трудного дня, зайти и пропустить пару стопок. Даже для туриста, ищущего новые впечатления или общения с разными людьми, это заведение представляло интерес.

 Начало вечера, шестой час, футбольных матчей слава богу не было, чему Дин был рад, он хотел сегодня напиться наедине со своими мыслями под звук, барабанящего о карнизы дождя, который, как он спрогнозировал, выльется на улицы бизнес-центра в ближайшие пол часа. Тучи сгущались и Дин поспешил ко входу в бар сквозь плохо освещенную улицу и дорогу напротив.
 
 Человек, стоявший по ту сторону барной стойки, машинально отреагировал на старинный, но от того не менее звонкий колокольчик, крепившийся в верхней части двери. Этот колокольчик служил хозяину бара уже добрых 30 лет. В этот раз он оповестил его о приходе высокого, худощавого парня в строгом костюме с галстуком. Плавная уставшая походка, сутулая спина, длинные руки, в одной из которых он держал портфель, который пристроил на соседний от себя стул.

 -Виски и пинту тёмного. -устало сказал гость.
 -Тяжелый день, Дин? Не часто ты заходишь по среди недели.
 -Тяжёлый - это не то слово, мой босс просто психованный мудак.
 -Значит день - полное дерьмо.
 -А вот это то слово.
 -Распологайся, - оглядев пустую барную стойку, сказал бармен. - Народу сегодня не много, только постоянные посетители.

 Хозяин заведения легким кивком указал в самый дальний и затемнённый угол бара.

 Виски обожгло и согрело горло. Смягчив его хорошим глотком тёмного пива, Дин повернул голову в направлении столика, за которым сидел единственный посетитель.

 По началу ему показалось, что за маленьким столиком, на стуле, кто-то забыл свой плащ, повешенный на спинку. Присмотревшись он увидел старика на столько высохшего, что тот больше походил на скелет, чем на живого человека.

 - Кто это? - спросил Дин.
 - Старый Хью, - объяснил бармен. - Он заходит сюда почти каждый день и сидит до самого закрытия. Честно говоря я ничего о нем не знаю, говорят он всю жизнь посвятил работе на фабрике. Практически потерял зрение, даже не знаю был ли он когда-нибудь женат, он не особо то разговорчив, просто заходит, заказывает и всегда садится за один и тот же стол.

 Допив своё пиво Дин попросил повторить заказ. Возникло необъяснимое желание подсесть к старику и поговорить по душам. Возможно из-за того, что сегодня они единственные клиенты, возможно из-за невыносимого чувства обиды и одиночества Дину показалось, что именно этот старик готов его выслушать. Взяв своё пиво он решительно направился в угол бара.

***

 Никак не заткнуться, попрошайки хреновы, неужели нельзя решать свои мелкие проблемки самим, вечно уповают на волю господа и просят о помощи только, тогда когда оказываются на дне.

Студенты, вот уж кого я ненавижу больше всего, вечные нытики, ленивые, жалкие, ищущие халявы дети. Вместо того, чтобы зубрить, они выпрашивают у бога тот самый счастливый билетик на экзамене, тьфу! Изощреннее и красочнее их молитв, могут быть только молитвы игроманов, должников. Они просят у бога капельку удачи, отдавая последнюю монету однорукому бандиту, выглядят не менее жалко. Таких я забрасываю в долгий ящик, нет, нет и нет. До свидания мистер Ричардсон, вы проиграете свои последние пятьдесят долларов и пойдёте домой, жалуясь на судьбу, детей, жену, начальника, господа бога, на всех, кроме себя самого.

 Дверь в бар открылась, повеяло холодом и знакомым запахом, которым заполняются улицы перед ливнем.

 Я обожаю дождь, он заглушает их голоса, большинство их голосов. Можно сказать, что это минуты моего отдыха, когда я слышу только свои мысли. Тогда я могу с удовольствием насладиться вкусом и запахом виски в моем стакане и подумать, когда же этот дряхлый старикашка на небе снимет с меня обязанности своего секретаря. Подыщет себе более молодого, амбициозного, не уничтоженного и не побитого жизнью человека. Хотя, возможно именно растоптанных он и подбирает. Что с них взять?

 Иногда я представляю, что выполняю функции некоего божьего-шредера. Люди запихивают в меня свои молитвы, обращения, просьбы, а я просто разделываю их на мелкие кусочки и превращаю в пыль, потому что, по факту, все их обращения к господу несут только потребительский характер. Какие-то идиоты сказали: теряя себя, обретаешь бога, дак вот, это правда. Вот только правда состоит в том, что бог сам выберет, кого наделить своими обязанностями.    Ленивый, старый...

 - Простите, можно здесь присесть? - послышался слегка уставший, но старающийся держаться бодро, голос.
 - Слушай, парень, я хоть и почти слепой, но одним местом чувствую, что свободных столов в этом баре предостаточно.
 - Да, я просто хотел бы немного поговорить, выпить, на улице скоро будет гроза и я думаю мы оба проведём здесь ещё пару часов, так что...
 - Садись, надеюсь что будет настоящий ливень.
 - Спасибо, меня зовут Дин, я работаю здесь не далеко в офисе. Сегодня был ужасный день, мой босс настоящий псих, вывалил на меня целую кучу работы!
 - А зачем ты тогда ходишь на эту работу?
 - Там платят неплохие деньги, если ты справляешься. Моя девушка, Элис, ушла от меня, говорит: "мне нужен более обеспеченный парень, я хочу отдыхать на пляжах, а не жить в съемной квартире с неудачником"! Стерва!
 - Это хреново приятель, правда. Тебе стоит научиться лучше разбираться в людях. Хочешь пример? Вот если человек сидит в самом углу бара и пьёт один, как думаешь, хочет он, чтобы его доставали с чужими бедами, или у него своих полно?
 - Черт, простите. Я правда не хотел надоедать вам, просто накипело, а поговорить толком не с кем, мой друг слинял домой к своей жене.
 - Не бери в голову, парень. Давай поговорим, но у меня есть два условия, первое - ты рассказываешь историю или жалуешься на что-то, после этого я. Идёт?
 - Идёт, а второе?
 - Давай обойдёмся без чертей, хорошо?
 - А ты смешной старик, ладно, про свою девушку я рассказал, твоя очередь.


 - Тогда слушай. Как-то, очень давно, лет 100 назад, я устроился на фабрику, по обработке древесины...
 - Воу, дак это сколько же тебе лет?!
 - Заткнись. Тогда мне было 40, я был женат и у нас с женой родилась дочь, довольно поздний ребёнок, я знаю. Возможно из-за этого она часто болела, слабый иммунитет и всё такое, медицина в те года была много хуже теперешней. Я дни напролёт пропадал на фабрике, брал дополнительные смены, кстати, с моей женой, её звали Анна, мы познакомились именно там, я влюбился в неё моментально, как в дешевых мелодрамах, бегал за ней почти два месяца, как дурак. Пытался ухаживать, делать подарки. Она работала оператором на той же фабрике, координировала грузовой транспорт, что-то типо того. Знаешь, я был довольно напорист, она не смогла устоять.
 
 После 3 месяцев отношений, мы поняли, что наша любовь взаимна и решили пожениться.
На тот момент мне было 39 лет, когда Анна забеременела, ей  всего 20. На этом её карьерный рост, как и работа на фабрике временно остановились, а нет ничего более постоянного, чем временное. Она должна была уйти в декрет, начальство со скрипом застолбило рабочую единицу за ней. Тогда я и принял решение работать в две смены, чтобы обеспечить мою семью.
 
 Конец этой истории довольно печальный, моя годовалая дочь умерла от воспаления легких. Сырость и все такое, понимаешь? Мы с Анной похоронили её, нашу малышку, тогда я ещё не понимал, что вместе с дочерью, мы хороним и свою семью. Вскоре Анна бросила меня, она не могла примириться с утратой, все в нашей семье напоминало ей о смерти дочери. Она ушла утром, когда я был на смене, не попрощалась, не оставила записку. Больше я её не видел.

 -Офигеть, да это же просто ужасная история, то есть, ситуация в которую ты попал, это правда ужасно, никому бы такого не пожелал.
 - Так что, парень, наплюй на своего босса и возьми ситуацию под контроль, вот я о чем. Нужно упорнее трудиться. Хотя, это все зависит от твоих целей.
  - Я даже не знаю, у меня есть цель завести семью, ребёнка, жить в собственной квартире или даже доме. Если честно, я бы не сказал, что я сильно верующий человек. Я не посещаю церковь по воскресеньям, не молюсь перед сном, не делаю того, что должен делать верующий человек. Хотя периодически я молюсь...
 - Дай угадаю, когда тебе нужна помощь от бога, перед важным рабочим днём, перед решением каких-то проблем? Ты пытаешься достучаться до него только в моменты нужды?
 - Если честно, то да. - смутившись ответил Дин.

 Старик производил на него впечатление человека, который знает куда больше, чем говорит. Он не сводил с Дина тусклых глаз поражённых катарактой, они смотрели на него в полумраке бара, слово автомобильные фары, в дождливый день. Ты вроде бы видишь его, но не можешь понять на сколько далеко или близко он находится, словно эти глаза уже залезли к тебе в душу, как будто столкновение уже произошло. Но с другой стороны, они как бы топчутся на пороге и ждут приглашения, ждут за чтобы зацепиться, чтобы разглядеть все твоё нутро. Словно этот автомобиль припаркован у обочины и просто ждёт, когда ты проедешь мимо.

 Дина передернуло, то ли от внешнего вида старика, то ли от холода, тянувшегося с улицы.

 Худые жилистые руки сжимали стакан с виски.

 - Бог не слышит твоих молитв, парень. Я ему не даю.
 - Вы что? - удивился Дин. - Вы не даёте богу слышать мои молитвы?
 - Вернее сказать твои просьбы. Да, твои и тысячи подобных, - объяснял старик. - я человек, который слышит вас, а не бог.
 - Что за чушь? - Дин чуть было не рассмеялся в ответ. - В жизни не слышал большей глупости.

 - Твоя история, сынок. А потом я расскажу тебе, что это за чушь.

 - Ну хорошо, будем считать, что ты меня заинтриговал, слушай. В детстве у меня был один хороший друг, его звали Джо. Я думаю, он был лучшим моим другом. Нам было по 10 лет, когда мы познакомились, ничего необычного, мы просто встретились не далеко от детской площадки, я часто там играл, потому что  рядом с ней росло огромное дерево. На тот момент оно казалось просто невероятно большим, я ползал по его веткам, воображал себя дикарем из джунглей. Если заберёшься повыше, то можешь увидеть всю округу, было очень красиво. Я видел детей, играющих друг с другом, их родителей прогуливающихся неподалеку, мог наблюдать за потоком транспорта, видел как самые большие машины выезжают из-за поворота и проезжают мимо моего дерева. Я мог спрыгнуть прямо им в кузов, на столько я высоко забирался. С этого дерева я и увидел Джо, он стоял в самом низу, у корней и пытался допрыгнуть до нижней ветки. Я крикнул ему, чтобы он прыгал с выпирающего из земли корня, самого большого, только так можно было ухватиться. Так мы и познакомились.

 Джо всегда рассказывал много историй, его отец был военным и они часто переезжали, поэтому он не мог надолго заводить друзей. Мы ходили друг к другу в гости. Тётя Мэри, так звали его маму, очень вкусно готовила. Поэтому Джо чаще приглашал меня к себе, правда его отца я так ни разу и не встретил. Джо объяснял это тем, что отец часто оставался допоздна на службе, а иногда уезжал по секретным делам.  Когда он это произносил, он всегда прикладывал палец к губам, так я понимал, что его отец занимается и правда очень опасными вещами.

 Семья Джо прожила в городе 7 лет, мы уже начали ходить в старшую школу, когда произошло то, что изменило моего друга навсегда.   
 
 Отца Джо убили, он рассказывал, что его очередная секретная поездка закончилась очень плохо, начались военные действия где-то за границей и всех военнослужащих мобилизовали в горячие точки.

 Спустя три недели сослуживцы его отца привезли к ним домой гроб, а Джо отдали часы, которые носил его отец, как память.

 Потом все становилось только хуже. Тетя Мэри начала много пить, часто не ночевала дома, я знал это, потому что Джо просил меня оставаться с ним, он боялся одиночества. Мой друг стал чаще прогуливать школу, пытался подрабатывать где-то, денег на еду не было, как и денег платить за дом. Тётя Мэри слегла в больницу, я помню врачи тогда сказали, что шансов мало, её организм отказывается бороться. Нам было по 19 лет, когда мать Джо умерла, а он сам стал месяцами закрываться дома.

 Никто не знал, чем он занят, даже я редко когда мог достучаться до него. В итоге его определили в психиатрическую клинику за городом, он до сих пор там, прошло уже около 6 лет, как он отказался от любых посещений к нему.

 - Он молился. - мрачно отозвался старик.
 - Что ты сказал? Слушай, это не смешно!
 - Джо Саммерс. Он молился, в то время, как закрывался дома один, парень искренне верил в бога и хотел, чтобы его родители вернулись к нему.

 Дин вглядывался в лицо старика, в глубокие, как будто многовековые морщины, усталые глаза, седые грязные волосы, забранные в хвостик. Он выглядел как сумасшедший и его слова подтверждали это. Всё в нем, подтверждало это, кроме глаз, которые говорили тебе, "да, я выгляжу как псих, но я ещё не лишился рассудка".

 - Дак ты знал его семью? - осторожно поинтересовался Дин.
 - Нет, я слышал его молитвы. Я обещал, что объясню тебе, что это значит. Мне понравилась твоя история, сынок. Хочешь верь, хочешь нет, но то, что я расскажу тебе дальше, чистая правда.

 Раскаты грома доносившиеся с улицы, на мгновение возвращали Дина в реальность, он поглядывал на часы и с удивлением отмечал, что находится здесь уже несколько часов, дождь за окном, казалось только набирал силу, отстукивая по карнизам и крыше бара, какой-то, понятный только ему одному, ритм.

 - Бармен! - развернувшись к стойке бара, крикнул Дин. - Нам ещё по пиву, я плачу.

  Старик уже начал рассказ, Дин услышал, как бармен ставит на стол два бокала, но этот звук показался ему каким-то очень далеким, нереальным. Дин весь обратился в слух.

 - Ты когда-нибудь задумывался, зачем люди молятся? Верующие понятно, для них это часть общения с богом, они показывают, что они так же любят его и верят.
Но для чего молятся все остальные? Знаешь как говорят, даже самый прожжённый атеист вспоминает о боге, когда у самолёта, в котором он летит, отказывают двигатели.

 Я был таким атеистом. Не сказать, что я всячески отрицал его существование, я жил, как бы не замечая его, думая лишь о своём будущем, о будущем своей семьи и своей работе. Я не уделял время молитвам, не ходил на исповеди, все это меня не касалось, любые разговоры о боге я старался избегать.

 Затем я встретил прекрасную, молодую девушку, с которой мы полюбили друг друга, эту историю ты уже слышал. Вскоре я потерял все, что обрёл с ней и благодаря ей. Я не стал верить в бога, нет, я не стал просить у него забрать мою боль, но в глубине души я стал тихо его ненавидеть. Что остаётся человеку, когда у него забирают то, ради чего он жил? Только ненависть к тому, кто у него это забрал.

 Я стал ходить на воскресную службу, сидеть среди всех этих людей. Я чувствовал себя чужим и когда все читали общую молитву, я про себя читал свою, молитву ненависти к создателю.
 
 Думаешь бог даёт тебе трудности в жизни для того, чтобы укрепить твой дух, чтобы сделать тебя сильнее? Если ты не веришь, то  он пытается сломать тебя, обратить твой взгляд на небо. Верующие люди отдают ему тысячи молитв, бог же в свою очередь посылает им испытания их веры.

 Мои молитвы не прошли стороной. Дом, который я построил, сгорел. Банальное замыкание в проводке, пожар начался именно тогда, когда я в очередной раз произносил про себя молитву ненависти.

 Тогда я понял, что он услышал. Это заставило меня продолжать, я хотел быть услышанным и тогда создатель дал мне такую возможность.

 После пожара я стал снимал квартиру в неблагоприятном районе, в дали от работы, поэтому всегда возвращался поздно. В один из вечеров, проходя через улицу и не дойдя до квартиры считанных метров, я получил семь ножевых ранений в живот и грудь. Я не видел лица нападавшего, да это было и не важно. Я принял смерть, но как оказалось, бог просто вызвал меня на разговор, такие у него методы. Это не было разговором со старцем в белом одеянии или разговором по душам, вот как у нас с тобой. Это было что-то вроде щелчка, мгновения, вспышки света, которая слепит тебя в темноте, на долю секунды очищая твоё сознание и мгновением после заполняя его десятками мыслей.

 Когда я очнулся, боли не было, была только пустота, продолжавшаяся не долго. Ещё находясь в больнице я начал слышать голоса медсестёр, врачей, которые наблюдали за моим состоянием, я начал слышать стоны и мольбы о помощи умирающего за стенкой мужчины. Когда я спросил медсестру, почему ему не дадут лекарства, он же умоляет, она сказала мне, что этот человек находится в коме уже несколько дней. После чего увеличила мне дозу обезболивающего.

 Спустя месяц мою голову наполняли тысячи и тысячи голосов, детей, мужчин, умирающих и тех, кто только начинает свой путь, все они чего-то хотели, все просили помощи. Я понял, бог нанял меня на работу, понимаешь? Я стал ему вроде секретаря.

 - Погоди, - перебил Дин. - дак ты что, слышишь мысли людей? Можешь сказать, сколько пальцев я показываю за спиной или типо того?
 - Не совсем, я слышу только ваши молитвы, которые вы пытаетесь до нести до бога, не те, которые исходят от верующих, а те, которые посылают люди, обращаясь к богу только, когда им это нужно.

 - Знаешь, это звучит как полная чушь.
 - Ты не должен мне верить, сынок. Я слишком стар, чтобы кому-то что-то доказывать, но я сижу здесь не для того, чтобы ко мне подходили люди и я рассказывал им сказки.
 - Все равно это не укладывается в голове. Дак ты что же, хочешь сказать, что раз бог существует, то есть и рай и ад? Все как в книжках описано?
 - Я не был ни там ни там, но одно я знаю точно, страшный суд существует и проходит он на земле, думаю, раз ты читал про рай и ад, то знаешь, что такое чистилище?
 - Да, что ты имеешь в виду?
 - Я говорю, что вас судят всю жизнь, все твои действия, плохие или хорошие, так или иначе запоминаются. Твоя душа не приходит после смерти в какую-то комнату и не стоит в очереди к судье, в ожидании приговора, все уже решено, когда ты умираешь. Земля - это и есть чистилище.
 - Все это слишком сложно для меня. - сказал Дин, уставившись в пустой бокал с пивом. - Бармен, повторите!

 - Дождь стихает, - еле слышно отозвался старик, - значит скоро я покину этот бар и мы с тобой попрощаемся, Дин.
 - Я больше тебя не увижу? Бармен сказал, что ты тут частый гость.
 - Думаю я приду сюда, как и всегда, завтра с открытием бара, но тебя здесь больше не будет.
 - Это ещё почему? Хоть я тебя раньше и не замечал, но в этот паб я хожу уже много лет!
 - Тебя здесь больше не будет, Дин. Солнце восходит, подойди ка к окну, сынок.

 Дин неуверенно встал и на ватных ногах направился к плотно занавешенному окну.

 Первые лучи солнца разрезали полумрак помещения, Дин не чувствовал их тепла, он ничего не чувствовал. Уставившись на силуэт на асфальте окружённый полицейскими и немногочисленными зеваками, проходившими мимо в здания бизнес-центра.

 - Это ты, Дин. - отозвался старик. - Это твоё тело пытаются опознать полицейские. Ты был так сильно погружён в свои мысли, выйдя ночью с работы и попрощавшись с приятелем, что не заметил проезжавшего мимо грузовика.
 - Ты сошёл с ума? Я же стою здесь перед тобой! Какого ещё грузовика?!
 - Очевидно водитель был сильно  пьян, раз даже не остановился сбив тебя на тротуаре. Ты мёртв, Дин Морган. Тебе уже вынесли приговор.

 Волна паники охватила Дина, выбежать на улицу, крикнуть людям, что он жив, вот он, стоит перед ними! Ноги не слушались, руки повисли будто плети, казалось его и без того худое и сутулое тело стало совсем прозрачным.

 - Вот как значит все происходит? Ни света в конце туннеля, ни ангелов в белоснежных нарядах?
 - Это все сказки, сынок, придуманные людьми, чтобы меньше боятся смерти, скоро твоя душа и то, что от неё осталось просто исчезнет с первыми лучами этого рассвета.
 - Но почему ты? Почему я общался с тобой все это время? Что вообще все это значит?
 - Я просто безумный старик, приятель. Я знаю не больше того, что уже рассказал тебе, все мы на службе у господа.

 Солнечный свет начал ослеплять Дина, он посмотрел на свои руки, сквозь которые проходили лучики света, на своё тело, которое постепенно растворялось в свежем утреннем воздухе.

 Дин в последний раз вдохнул полную грудь, чтобы ощутить тот чудесный запах, который остаётся после дождя. Но он уже ничего не мог чувствовать.

  Многочисленные голоса начали заполнять голову старика, он допил виски в своём стакане, подошёл к окну, задернул штору и медленно направился к выходу.