Змеи

Автор имеет свое мнение обо всем, в том числе о ваших увлечениях, религиозных и политических взглядах, ваших друзьях и, возможно, вас лично. Потому прочтение данного творчества может оскорбить ваши чувства. Если вы предполагаете, что произведение может что-то оскорбить или разжечь - лучше не читайте.


Владыка Тенгер сменил шелковые голубые одежды на серую овчину. Тучи серые да синюшные небо закрыли. Высоко ходят - не будет дождя. Спал зной. Тот, кто верит, что степь всегда жаркая - глуп. А глупцы не живут долго. Гнус степной - слепни да оводы, по траве попрятались. Табун конский, жал их не чуя, разбрелсяпо выгону россыпью. Свежестью потянуло с зеленой реки на песчаные холмы.
Солнце Дикого Поля завистливо в своей злобе. под ярким его светом серым кажется песок, блеклой - зелень, тусклым - цветок. А укроется тучей - измарагдом блестят травы, сапфиром да золотом - цветы. Сияет под тучей степь, как невеста в уборе.
Нет дождя, а бьет по реке рыба, низко над пыльной дорогой ласточки мечутся.Лишь коршуны под самой тучей кружат, переклич ведут.
Ваицу любит степь. Любит ее, прижатую зноем, усыпанную треском кузнечиков. Любит ее смурую, залитую дождем да птичьим щебетом. Любит темною, когда царят черные духи, а по небу идет сребророгий вол. Волчий вой и потоп конских копыт во снах народа бичен. И зимой прекрасна степь - в белой шубе, и весной - в первых цветах на сером своем платье. Но особенно Ваицу любит степь перед осенью. Скот нагулял жир, кони набрались сил, а воины - соскучились без дела. Стонет душа, ищет потехи. На конях вдогон - постыло, арканом да стрелой зверя брать - прискучило, в кулачки да борьбой тешится - хоть врозь, хоть брось. Песни перепеты, кумыс выпит, свадьбы сыграны. Ходят воины, друг друга приветствуют, а в глазах - несказанное, а на губах - недоспрошенное. Ноет рука по сабле, а душа - по ночным скачкам. Чтобы пыль - в лицо, чтобы травы - плетью по ногам..! И гнать, загонять коней, покуда сам без сил не падешь, или конь, тобой пересиленный, не ляжет сразгону. Эх, маета! Аж томит! Аж печет!
И соберет завсегда вожак своих заводил, поклонятся вместе хану - укажи путь коню и сабле! Хан мудр. Дали боги ему все пути. Под кошмой ханкой юрты прячет их, в пучки связывает. Выберет путь, вынет его из связки - соседей ли щипать, кровникам ли кровь напомнить, дальних ли данников проведать, да и назовет, кому идти. Хан мудр. Знает, что все уйдут - так сгинет кочевье, не удержат его дети, старики да женщины. Знает, что многим воинам смерть принять - так ослабнет род, разжидеет кровь, год от году меньше людей будет, покуда на нет не сойдут или другому роду бичен в слуги не напросятся.
Род Змея силен - пяти дюжинам хан дал дорогу. Пять дюжин луков у Вайцу. А при лучшей дюжине - сабли. По степи летят - дрожит земля, травы с плачем падают. Воины округ - черными воронами. Вайцу среди них - злым степным солнцем сияет: бронь на груди кованая, шлем с личиной на голове, в руке - бунчук алый.
 - Лети, лети, Дикого Поля конь!

Воют волки, стонут ветра, реки мутнеют. Птицы с писком ищут спасения. Стрелы в тулах точены, луки перетянуты. Переклич рога ведут - "крови!"
О вторую седьмицу кончилось Дикое Поле. Здесь хоронясь шли - в рога не трубили, кличей не кричали. каждое село дальней тропой объезжали. Ваицу не хан, но придет срок - будет ханом. Не хочет он, чтобы впереди его бежали черные вести. Полетят такие с горьким дымом пожаров, с вестовыми на неседланных лошадях, с бегунами, что ведают короткие тропы - не будет поживы. Разбегутся данники по лесам, по тайным схронам, да с собой самое дорогое ухватят. А задержишься чуть - наведут на тебя своего хана войско. Глупцы не живут долго. На уме Ваицу иное - огрясти, охватить, как горстью села данников, накинуть петлю своих дюжин на все украинные веси, ударить со стороны, откуда чужих не ждут. Полетят назадчерные вести - не важно. Дюжины Ваицу данников к Дикому Полю прижмут. Что в селах не выметут - заберут по дороге домой.
Алчут кони скачки. Жаждут стрелы крови. Раскрывают пустые мешки голодный зев. Шуршат за плечами арканы - хватать, ломать, волочь! И воины под стать  своему оружию голодны. Жаждут глотки хмельного, очи - зрелища мук, уши - криков боли.
Налетели. Ударили. Мужей стрелами валили, жен арканами хватали, поперек седла кидали. Пискунов конями топтали. Голосили коровы, визжали свиньи, метались куры. горели дома, чье нутро чужие руки наизнанку вывернули. Взято добро с первых сел. Да разве обогатит это пять дюжин Ваицу? Как первый кус - лишь подразнит голод. Вожак не торопится. Бичен соберут свою добычу уходя к родным юртам. Кто мудрым себя показал - тому и быть ханом. А глупцы не живут долго.
По другим селам ударить наладились. налетели, а ни скота, ни людины, лишь дома пустые. Ваицу спокоен - пусть данники устанут, сами уходяк своей неволе. А его воинам, что возьмут - то и сгодится.
Вскрыли избы - опешили. ни железа, ни меди, ни скатного жемчуга. Ни тканей узорных, ни резьбы хитрой. Даже припасов нет. Только ломаные стрелы бичен на полу брошены.
- "Что за диво?" - думает Ваицу, а сам подгоняет воинов - догнать беглых нужно. Если к загадке засада имеется - обогнать засаду. А загадки хорошо в родной юрте разгадывать.
В новое село вломились - опять ничего. Ни скотины, ни люда, ни скарба. А по домам лишь женские серьги да подвесы-птицы, чтожены да матери народа бичен носят. По крови видно - с мясом побрякушки драли. Испугался бы кто, да бичен дело привычное - соседей одного корня пощипывать случалось, коли какой род силу терял. Обобрали быстро блестяшки, да снова по коням.
Поспешают. поначалу - стрелы бичен ломаные, теперь украшения жен кровавые. не нужно мудрым быть, чтобы беду почуять. А глупцы не живут долго.
Не снимает Ваицу блестящего панциря, прикипел к голове шлем с личиной. Да воинам повелел сумы и арканы связать, а стрелы да сабли на подхват держать.
Ворвались в последние села - и тут ничего. Лишь в одной избе увечный бичен чужого рода беззубым ртом молол безумные речи.
Ходко домой шли. Полон по дороге бросили - не досуг и добить. Не удался набег.Что есть-пить взяли - сподавно съели-выпили. А в мешках у пяти дюжин лишь на дне мелкий скарб теряется. Не похвалишься таким - засмеет весь род бичен,от мальцов, по оси тележной не выросших, до безумных старух, что путали очаг с родником. Не быть Ваицу ханом. Сберечь хотя бы дюжины бехз потерь, а с ними - свое имя, да для нового набега силы. После придут - пораспросят новых полонян про славянские загадки.
Выли по степи волки, да не радовал их вой - знобило с него. Стонут ветра, да молчат воины - будто про них тот стон. И мутнеют реки - не испить воды, не остыть коням. Перекликнутся рога тоскливо, да умолкнут.Вот оно - Дикое Поле. Рассыплется войско среди трав - ищи его, коли тьму лет прожить сумеешь. А бичен вернутся к родным юртам - по одному, по пять, по дюжине. И снова род Змея будет силен. А там, быть может, разгадает хан славянские загадки, да вытянет своим воинам из под кошмы другой путь.

Вышло на небо степное злое солнце. В дым обратило росы, забрало стылые к себе в ларец.  Владыка Тенгер нарядился в линялый голубой халат и повел пересчет редким облакам. Мутными от боли глазами глядел Ваицу на пыльное степное небо. Долго умирать ему с переломанным хребтом. перед самым Диким Полем переняла его дюжины стальная рать славянского хана. До сих пор в голове гремели сабли, щербящиеся о дорогие брони и кричали сраженные стрелами всадники,так и не увидевшие родных юрт. Через полную сотню прорывались пять его дюжин. Все и полегли. Ни один не вернется. Ослабеет род Змея. Сойдет на нет. Или другому роду станет поживой. Поглумились боги над мудрым ханом - ложный путь дал он Ваицу, погубил весь род. А пуще хана сам Ваицу виновен. сам понять должен был еще с первой загадки, что бежать надо было, коней не жалеючи. А хотели бывшие данники, силой собравшиеся, вот что сказать: "раньше вы нас били - за то мы вас бить станем, прежде вы наших жен бесчестили - за то теперь и до родни вашей достанем, а коли и того не поймете - всех вас под корень изведем, уцелевшие - вымрут."
И хрипит пересохшим горлом Ваицу, отгадавший загадки. До живых запоздалую мудрость свою донести тщится. Хрустом пересохших степных трав умолкнет его мудрость, росным туманом исчезнет. мудрый силен тем, что предвидит, чем закончится его путь.
А глупцы не живут долго.