Рубежи

Эта сказка - шутка. А может - и нет.
Она должна была присниться кому-то другому. Но почему-то приснилась мне.
***

Хорошо сидеть на горном уступе. Запах прелой травы, где-то далеко внизу течет быстрая речка. Еще бы костер развести…да нельзя, сразу заметят. Они и в темноте быстро найти могут, звериным своим нюхом. Иногда приходилось, рискуя жизнью, подсвечивать себе телефонным фонариком, - смешно, что телефоны здесь продолжают работать. Но в лунные ночи до самого утра видно хорошо: то ли здесь совсем другая луна, то ли их ночное зрение - как и силы - многократно возрастает, стоит лишь переступить рубеж.
 - Хорошо поохотились, - Светка прислонилась к склону с редкой травой, выросшей на тоненьком слое земли.  – Хотя, если честно, был сегодня момент – думала, уже не одолею. Как думаете, мы можем проиграть здесь и не вернуться?
 - Кто его знает, - Таня пожала плечами, попыталась встать, но тихо охнула и села обратно.
 - Ты чего – ранена и молчишь? – сурово спросил Мишка.  – А ну-ка дай ногу!
Таня молча вытянула ноги. Никаких смущений, они боевые товарищи. К тому же, Мишка единственный, кто умеет перевязывать раны по-правильному, он где-то специально учился, а девчонки – заматывают как попало.
 - Так…вроде не страшно. Тихо, не дергай, - ворчал по-стариковски Мишка, возясь с бинтом.  – Вот чего ты эту короткую юбку напялила по горам лазить, м? Совсем, что ли? Светка, как человек, в штанах, я в штанах, а тебе куда эту юбку – оркам любоваться, что ли?
Орками они называли  жутких чудовищ, которые водились в горах в изобилии. Это были существа разумные, они носили маски и что-то наподобие доспехов, имели при себе оружие. Хуже всего было, если они шли в бой без маски, такое увидишь – можно и не пережить. Дикий страх перед страшилищами перевешивало только сказочное упоение собственной неземной силой, позволявшей рубиться с врагом и неизменно побеждать.
 - Тань, давай так, больше никаких юбок. Да и холодно, вообще-то. Давайте еще я юбку напялю, - Мишка, наконец, закончил перевязку.
 - А что, Миш, давай тебе килт сошьем, самая боевая одежда, - хохотнула Светка.
 - А ты шить научилась? – поддразнил Мишка. Света сделала на минуту вид, что обиделась, а потом продолжила:
 - Уходить не хочется. Сегодня раньше управились, можно посидеть, хорошо… А как думаете, что будет, если до рассвета не успеть выйти?
 - Лучше не проверять, - ответила Таня.  – Мало ли.
 - Вообще именно здесь – может, и можно остаться, - подал голос Мишка.  – Я пробовал рассчитать. Этот уступ, когда пространство изменится, должен оказаться крышей девятиэтажки, а если совсем точно – это будет Мирная, дом семь.
 - За гуляние по крышам нас тоже не похвалят, знаешь ли, - засмеялась Света.  – Хотя смешно, наверное, что мы с орками деремся, а боимся – родителей и милиции.
 - Тебя мать дома запрёт – и никаких орков: конечно, страшно, - разулыбалась Таня.  – Слушай, Миш, помоги тогда. Я сегодня последней входила, орки уже на вас кинулись, я куртку бросила – а она вылетела прямо на сам рубеж. И где ее теперь искать?
 - У входа, на рубеж? – Мишка задумался.  – Это … да, пятиэтажка длинная рядом со Светкиным домом, не помню, какой там номер. В чьей-то квартире утром окажется. Вот удивятся.
 - И что объяснять родителям? – вздохнула Таня.  – Что я могла делать, чтоб вернуться без куртки?
 - Да еще и с забинтованной ногой, - ехидно вполголоса подсказал Мишка.
 - Ладно. Надо, братцы, выбираться, - произнесла Таня их обычную присказку.
 - О, смотрите, что это? – Света вскочила, вглядываясь в горы напротив.  – Мне кажется или там целый новый отряд орков проскакал?
 - Успеем выбраться, - махнул рукой Мишка.  – Не жадничай, завтра еще повоюешь.
 - Мы уже каждую ночь приходим, - кивнула Света.  – Это хорошо, что родители отпускают …пока.
 - Так, я иду вперед, - скомандовала Таня. – Не бойтесь, нога уже нормально. Как всегда: если не подаю сигналов – вы идете. Встречаемся на обычном месте.
Таня начала медленно спускаться по тропинке.
 - Знаешь, - доносился до нее Мишкин голос, - а я бы хотел остаться здесь. Просто не вернуться. Ну что там, вне рубежа? Месяц каникул? Рюкзак учебников, экзамены? «Вы не сдадите экзамен!» «А ну брось свою книжку, одна фантастика, как будешь сдавать экзамен!» Ну их в баню. Остаться здесь, добраться до мирных жителей да и жить с ними. Помогать атаки этих уродов отбивать.
 - Я тоже об этом думала, - уже почти неслышно прозвучал голос Светы. – Вот только кто знает: а вдруг, оставшись здесь, мы потеряем силу? И кому мы тогда поможем? И сами не выживем…
Рана почти не болела. Закончилась горная тропа, вот и рубеж. Каждый раз не хватало духу сделать этот шаг – за черту. Туда, где сопит себе в подушку обычный микрорайон. Долгий тротуар перед бестолково длинным домом, в одну сторону – остальные дома, в другую – старый сквер. На тротуаре надо встретиться, ждать -минут десять.
Из сквера доносилась музыка и разговоры. Хорошо, что сейчас никто не прогоняет, мать говорила – раньше так сидеть по ночам запрещалось, да и днем могли разогнать. В сквере летними ночами собираются ребята-толкиенисты. Болтают о своем. У Тани уже ритуал: когда она идет первой и ждет – доходит до сквера и обратно. Чтобы не нервничать. Потому что хоть ни разу ничего на тропе и не случалось – но кто его знает. Сегодня Таню била дрожь. Конечно: без куртки и в легкой юбчонке. Задрожишь тут. 
Сквер. Фонари светят исправно, все видно как днем. Какая-то девочка в красивом старинном платье махнула ей рукой – присоединяйся, мол! Они каждый раз ее зовут, а она каждый раз отрицательно качает головой, обходит сквер, словно уставший призрак,  и уходит. И как они до сих пор ее не боятся?
 - А помнишь, Арагорн, как мы с орками бились? – пробасил какой-то подросток.
Таня оглянулась и презрительно оглядела щупленького белобрысого мальчишку, которого назвали Арагорном. Ну конечно, именно так и выглядел герой Толкиена, ха-ха. С орками они бились. Да увидь вы хоть одного…кстати, пора вернуться к месту встречи. Впрочем, кто знает: может, попади этот горе-Арагорн за рубежи – может, и его силы удесятерились бы?
Таня вышла из сквера и задрожала еще сильнее.
Потому что Мишки и Светы на тротуаре не было.
Она прошла в одну сторону, потом в другую. От холода ноги уже не хотели слушаться. А ребята все не возвращались.
 - Да чушь, - сказала она себе.  – Небось пространство стало искривляться в другую сторону или как это называется… вышли другим путем да разошлись по домам. Спят уже. А я волнуюсь.
Дома, фонари, гомон из сквера делали свое дело. Таня уже не могла вспомнить, как выглядит город за горами, очертаниями которого они любовались несколько раз после тяжелых битв.  Зато очень хорошо представлялось, как ее друзья беспечно разбредаются по квартирам, не подав ей никакой вести.
 - Надо возвращаться за ними, - говорил внутри нее один голос, угасающий, как угасают ночные запахи с появлением солнца.  – Надо идти за рубежи. Ну и что, что ты ни разу не возвращалась? Случилась беда.
 - Да ладно, - говорил ей голос совсем другой и громкий. – Все просто: они давно вернулись. Да и пространство от рубежа до рубежа уже начало меняться. Куда ты пойдешь? Выйдешь с другой стороны или застрянешь. И никому ничего не объяснить. Не пойдешь же ты в милицию говорить, что двух школьников забрали орки!
Голоса еще долго спорили в голове девочки, но Тане срочно нужен был компромисс. И она решила: пойду к Свете. Да, будет жуткий скандал, что я врываюсь к чужим людям по ночам. Но хоть буду знать, что она вернулась домой.
 - Девочка! – вдруг окликнул ее сонный недовольный голос. – Тебе, тебе говорю!
Из открытого окна второго этажа ее звала какая-то старушка в халате. «Вот, - сказала Таня себе, - даже бабушка не боится всех разбудить, и ты не бойся».
 - Девочка, это же ты ходишь в куртке с цветочками! Ты со Светой дружишь!
 - А вы откуда знаете? – крикнула Таня.
 - А я Людмилу Петровну знаю, ее бабушку. Это твоя куртка?
И она потрясла в воздухе Таниной курткой. Таня кивнула.
 - И как она у меня на полу оказалась?
Таня пожала плечами.
 - Ну молодежь пошла. Куртками в открытые окна кидаются!
 Таня подставила руки:
 - Бросайте!
 - Нет уж, милая, не буду я по вашей моде одеждой бросаться. Обойди дом, я во двор выйду.
Ругая на чем свет стоит принципиальную старуху, Таня обошла дом-змею. Бабушка уже стояла у своего подъезда, в плащике поверх халата и с Таниной курткой в руках.
Девочка как можно вежливее поблагодарила старушку и собралась идти к Светке, как вдруг увидела, что Светкиного дома…нет. Какие-то камни, руины, редкие деревья, какие растут только там, между рубежами. И как быть?
Вдруг Таню осенило. Ну конечно! Это она не может увидеть дом. А остальные-то могут!
И она сказала самым жалостливым на свете голосом:
 - Бабушка, пожалуйста, проводите меня до Светиного подъезда! Я одна боюсь!
К счастью, бабушка не стала спрашивать, почему девочка, которая гуляет где-то всю ночь и швыряет куртки в чужие квартиры, вдруг испугалась пройти через двор. Она просто пробормотала себе под нос что-то про молодежь, взяла под руку Таню и решительно, хоть и медленно,  направилась вперед.
С каждым ее шагом Таня все больше понимала: друзья сегодня не вернулись. Она молчала и кусала губы,  из глаз капали растерянные, перепуганные слезы.
Во двор въехала машина. Все знали: это машина Сергея Михайловича. На вопрос, кто он такой, жильцы окрестных домов ответили бы примерно так: «Ну… бизнесмен, вроде. А еще где-то воевал.»
Окно автомобиля у водительского сиденья открылось.
 - Мария Егоровна, это вы куда среди ночи?
 - Да вот, - заулыбалась старушка, - девочка попросила проводить, боится.
 - В такое время?
Сергей Михайлович быстро вышел из машины:
 - Марья Егоровна, куда – проводить? Вы посмотрите: ребенок весь дрожит, плачет, в синяках, юбка оборвана, нога в крови! Девочка, слушай, давай-ка рассказывай, что стряслось.
И тут Таня не выдержала и заголосила на всю улицу:
 - Сергей Михайлович, помогите! Они страшные и с оружием! Они Мишку со Светой схватили! Спа-си-те!!!
***
Первую неделю их вообще родители на улицу не выпускали. Ни ночью, ни днем. И телефоны поотнимали.
А когда телефоны вернули, ребята узнали, что район только о них и говорит. Мыслимое ли дело – такое событие в их тихом городке. С перестрелками и чудесным спасением.
Несколько раз их привозили «куда следует». Люди в гражданском и не в гражданском мягко и вежливо расспрашивали,  помнят ли они что-нибудь. Дети отвечали одно и то же: гуляли по улице, не пили, не курили. Налетели какие-то в черном, двоих схватили, одна очнулась на земле, ночью темно, ничего не видно, как куртка попала в окно второго этажа – пес ее знает. Иногда Таня думала, что было бы, не оставь Мария Егоровна с вечера окно открытым. Лучше не думать.
Ребята старались вести себя как можно спокойнее. И хорошо понимали, что расспросы прекратятся не скоро. Те, что их спасли – они, конечно, профессионалы и всякое видали. Но и им как минимум неприятно было увидеть, что у похитителей под маской вовсе не человеческое лицо.
Еще через неделю друзей начали отпускать друг к другу в гости. А девочек – еще и  в сквер. В последний раз они в гостях у Мишки беззастенчиво хихикали про какого-то «Арагорна». Танька была в новой короткой юбке, а Светка уже и в тряпки а-ля Средневековье вырядилась.
Но Мишке не интересно, кто такой Арагорн.
Потому что Мишка готовит новую вылазку.