Режиссёр

На первый взгляд, о работе режиссёра можно только мечтать. Ставь спектакли, снимай кино, получай заслуженные лавры… На самом же деле, быть режиссёром — архи сложно. Особенно, если в твоей постановке актёры — дети. Однажды я здорово измотал себе нервы, работая с третьеклассниками. Тогда я ещё не знал, во что ввязался, поэтому, когда встретил Ирину Владимировну в школьном коридоре, не ждал никаких подвохов от её предложения.
— Жень, не поможешь со спектаклем, а? Ксюша одна не управится…
Как только этой дуре сценарий и режиссуру доверили?
— Что, опять Кусакина вляпалась? — не без усмешки спросил я.
— Жень, нехорошо злорадствовать, — Ирина Владимировна решила прочесть мне мораль (уже в который раз!)
Я мысленно сосчитал до ста. Что я не люблю в Ирине Владимировне, так это её занудство.

— Ну, ладно, — перебил я классную руководительницу, — что у неё?
— Сценарий к новогоднему спектаклю. Представление будет двадцать пятого числа, не хотелось бы, чтоб оно сорвалось.
— Тю, я думал, оно уже завтра, а тут месяц ещё! — я немало обрадовался этому факту. Можно работать вполсилы.
— Славно! Тогда подойди к Ксюше завтра и поговори с ней!
— Ага, — лениво ответил я.
Однако Ксюха сама мне позвонила этим вечером, спрашивала и уточняла, когда я смогу. Да хоть когда — уроки я давно перестал делать, лишь изредка списывал у одноклассников.

Встретились мы после уроков в актовом зале. Ксюха держала в руках листы бумаги и по привычке грызла карандаш.
— Ой, привет! — она встала с кресла и смущённо улыбнулась во всю ширину своего рта.
Мы с ней оба были неизменными участниками творческих конкурсов и нередко занимали призовые места. Я когда-то тоже был актёром, мой артистизм нахваливали, как могли. Мне нравилось играть на сцене, да, но я в какой-то момент попросту охладел к таким вещам и занялся поэзией. Некоторые мои стихи красовались в школьной газете, например, такие:

Осень настала печальная,
Солнца померкли лучи…
Будто аккорды финальные,
Музыка ветра звучит…



Ксюха больше на рисовании специализировалась и танцах. Причём некоторые элементы она оттачивала самостоятельно. Говорила, что так спокойнее — хореограф не орёт и никто не насмехается над её неуклюжестью. Вот убил бы того, кто считает, что унижениями можно кого-то мотивировать! Ксю лишь усилиями родителей не бросила танцы. Вот они её поддерживали, как могли. И вот результат: порхает над полом, как бабочка.
— Тебе тоже привет, — ответил я. — Ну, что там у нас?
— Да вот, сценарий пишу. Понимаешь, тут значит, есть ещё ведьма, Снегурочка, ну и принцесса. Поможешь их роли расписать?
— Да с полпинка, — уверенно ответил я. — А актёры где?
— Репетиция будет только когда сценарий подготовим.
— Ладно, — ответил я и принялся прямо в зале на скорую руку строчить сценарий и расписывать роли, сев рядом с Ксюхой:
— Ну, что там у нас пока есть?
— Ну, пока не так много, — смутилась Ксюха. — Я пока ещё не всех персонажей прописала.
Да, понятна теперь любезность Ирины Владимировны ко мне. Оказывается, нам с нуля всё это надо делать! Я, конечно, понимаю всё, но это уже как-то чересчур, согласитесь: почему мы должны «за так» тянуть лямку организаторов?

— Ну дела! — воскликнул я, — приплыли. Ну ладно. Значит, кто у нас есть… Ага, принцесса есть, ведьма есть, снегурочка есть, прекрасный принц есть… Ну и кого не хватает?
Я и сам знал, кого. Слишком мало героев. А хронометраж надо как-то растянуть, и чтобы всё органично ложилось в сценарий. Но, конечно, больше всего меня зацепила ведьма. Уж здесь я постараюсь, чтобы она запомнилась всем. Я сам участвовал в некоторых новогодних спектаклях, и очень хорошо помню, как круто смотрелись мы в образе отрицательных героев.
— А ведьма, случаем, не калька со «Снежной королевы»? — ненароком спросил я, —

Я всех вас уведу со мной
В волшебный замок ледяной,
На леденец большой похожий.
И всех до смерти заморожу…



— Нет, тут другая, — мотнула головой Ксюха, но похоже, идея ей понравилась.
— Ну? Можем вообще что-то от Андерсена добавить…
— Только не девочку со спичками, — перебила меня Ксюха.
— Спасибо за идею, — кивнул я, — это будет шикарный финал…

Последнюю девочка спичку сжигает,
И все персонажи в тот миг умирают.
Не ждите, малявки, опять Новый год
Он точно теперь никогда не придёт.



— Эй, я на такое не подписывалась! — Ксюха злилась уже самым серьёзным образом. — Такой сценарий у меня точно не примут! Давай серьёзно, а?
Эх, Ксю, ты ничуть не изменилась — с пол-оборота заводишься! За это я тебя и люблю.
— А что я-то? Ты у нас сценарист! За тобой последнее слово. Ты и решай, что будем добавлять, а что нет. Я тут при чём? Меня, вроде как, режиссёром назначили.
Меня сегодня просто пробивало на эскспромты. И на этот раз вдохновение не заставило себя ждать.

Я, как помнишь, режиссёр,
То есть сугубо практик.
Как кинжал, мой ум остёр,
И кремень характер.



Мы оба замолчали. За окном уже темнело, и наверняка скоро нас выгонят из актового зала. Мы могли бы дома у Ксюхи подумать ещё немного. Если, конечно, меня опять не встретит Хаус, её кот. По правде говоря, зовут его Барон фон Мюнхгаузен, а сокращённо — Хаус. На редкость противное создание. Только хозяев и признаёт, а когда я в последний раз был у Ксюхи на её дне рождения, он мне расцарапал руки до крови. Я просто попытался отодрать его от Ксюхи, которую угораздило в панике наступить ему на хвост. Он как раз игрался с мышью, чем напугал Ксюху до полусмерти. И ведь крепко впился! Я даже его за хвост дёрнул, за что и получил жирные царапины на своих руках. До сих пор следы остались! Одним словом, наказание, а не кот — не чета моей Алисе!
— Слушай, это же спектакль, тут можно даже что-то менять… Мы ведь можем девочку со спичками в живых оставить?
— Можем, почему нет, — согласилась Ксюха. — А спички сделать с фокусом. Чтобы всё по-настоящему было. Давай?

Здесь мы уже оба решили, что пора бы собираться. Я проводил Ксюху до дома, и, убедившись, что в коридоре нет Хауса, зашёл. Родители смотрели телек и о чём-то между собой судачились. Я тут был частым гостем, потому мне не особо удивились. Мы зашли в комнату Ксюхи и оба сели за стол. Надо было хорошенько всё обдумать. Ксюха всё записывала в толстую амбарную тетрадь, но ей постоянно что-то не нравилось, и раз за разом она то перечёркивала что-то, то вообще отправляла лист в мусорную корзину. Мы как будто перетягивали канат, споря о том, о сём. Вот ведь упрямая — привыкла всё до блеска полировать! В начальных классах она из кожи вон лезла, чтобы пятёрки иметь, а потом как-то проще стала к учёбе относиться. Но в остальном она не изменилась — по-прежнему всё принимает близко к сердцу.
Несколько раз я хотел психануть и уйти, но как-то перебарывал себя, и шаг за шагом у нас выстраивалась более-менее целостная сюжетная линия. В нашей сказке прекрасный принц битый час искал свою принцессу, Снегурочка, девочка со спичками и другие эпизодические персонажи ему помогали, а злая ведьма наоборот — строила всякие пакости.

— Вот, смотри: Снегурочка исполняет танец, вокруг неё зверюшки и птицы… Снегири, скажем…
— Ну, а маски есть? — с сомнением спросил я.
— Сделают, — заверила Ксюха. — Вот мне кажется, под «Танец феи драже» будет идеально!
Я лишь вздохнул. Да, мне хотелось классных спецэффектов, чтобы как в кино, чтобы подсветка была на уровне, а может, ещё и жидкий озон… Раскатал губу…
— Танцы ставишь ты, — тут же заявил я.
— Не отвлекай! Вот ещё черти.
— А черти что, может, ещё пируэт или тройной аксель выписать должны? — немало удивился я. — Что им вообще эти танцы? Знай кривляйся и вертись, как хочешь!
— Жень, ты не понимаешь! Здесь нет пустяков! Ну кому такая халтура нужна?!
Признаться, не ожидал от неё такой прыти. Получается, только с виду глупа.
— Да лучше бы я на каток сходил! Сидим тут, вату катаем…
— Жень, ну будет тебе, — Ксю немного остыла. — Завтра хочешь, вместе сгоняем?
— Только сперва допишем всё.
Я ещё раз посмотрел на часы. Вот те раз! Долго же мы этот сценарий мурыжили! Слава богу, основную часть более-менее прописали. Остались только финальные штришки, но это можно и потом.

Все эти детские спектакли до того однообразны, что и думать много не надо. Но я не хотел идти по накатанной — всё же хотелось какой-то новизны. Постарались мы на славу, и уже в понедельник наш сценарий вынесли на беловик и напечатали.
Я полагал, что на этом моя миссия окончена. О, наивный!
Сразу при распределении ролей нашла коса на камень — актёры из числа девочек наотрез отказывались от роли ведьмы. Я для кого старался, полночи расписывал такую классную роль?! Ну народ… Всем подавай принцессу. А ведь Ксю, помнится, играла Тоску Зелёную во втором классе. И надо же, до сих пор все помнят! Эх, мелюзга… Ничего вы ещё не понимаете. Если танцы у нас шли более или менее, то вот постановка двигалась с гигантским скрипом.

Мы сказку нашу начинаем,
Вас с Новым годом поздравляем,
Ждут приключенья впереди,
Добро, конечно, победит.



Режиссёр я, конечно, неважный, но фальшь чувствую. Ох, и тиранил же я маленьких актёров за неестественную игру!

Приветствуем мы вас, друзья!
Актёров дружная семья,
Покажет вам спектакль чудесный,
Вам точно будет интересно!



— Ну, что за приветствие? В голосе должна быть радость, а вы? Комара Ваську похоронили, — так нам когда-то учитель пения выговаривал. Теперь вместо него — я. Никогда не нравились современные дети-актёры — не умеют играть, хоть убейся. Если в фильме каком-то ребёнок-актёр играет естественно, то фильм уже заранее можно считать хорошим.
День за днём я неустанно отрабатывал мастерство третьеклашек, а они играли через пень-колоду. Но главное, никто не хотел быть ведьмой. Вообще никто! Время от времени то я, то Ксюха подменяли ведьму на сцене. Мы не теряли надежды уговорить кого-нибудь из девочек сыграть эту роль. Как мы изощрялись, объясняя всю прелесть отрицательных ролей, не описать словами.
— Да лучше б нас балет ставить попросили, — с сожалением говорил я.
— Да ты посмотри лучше, как черти выплясывают, — хмуро отвечала Ксю. — Никакого чувства такта.
— Ну, зато Снегурочка хороша.
Да, актриса она такая себе, зато отменная танцовщица. Признаться, я куда лучше помню детей по ролям, чем по именам. Потому, бывало, отыгрываем сцену, я кричу на весь зал:
— Черти, ваш выход!.. Так, Снегурочка, ты друзей встречаешь, или уроки зубришь? Давай, больше эмоций, ну!..

Увы, место ведьмы до сих пор пустовало. Мы заговаривали то с одной, то с другой девочкой, убеждая всё-таки отыграть эту роль. Наконец, одну из них уговорили. Я вздохнул с облегчением — пронесло. Но радовались мы недолго. Однажды «ведьма» не пришла на репетицию. Ксюха рыскала по всей школе, наконец, спустя час, пришла и с бессилием вздохнула:
— Ты не представляешь — сидит и ревёт в туалете!
— В чём дело? — удивился я.
— Да сидит себе и хнычет: «Я никогда не буду принцессой». Я ей и так, и сяк, мол отрицательные и круче, ты запомнишься… Ни в какую!
Я в бессилии взвыл и приложился лбом о стену.
— Да пошла она!.. — в сердцах ору я, вычёркивая так и не состоявшуюся ведьму из списка актёров.
Но худшее было впереди — за неделю до спектакля две девочки неожиданно сцепились из-за этой дурацкой роли принцессы. Прямо на сцене, едва началась репетиция. Ох, скольких усилий нам стоило их разнять… Как вы понимаете, всё сорвалось.
— Дальше будет только хуже, — сказала мне Ксюха, пока я провожал её домой. — Они ведь друг другу покоя не дадут.
— Тогда гнать их обеих из труппы! — я всё ещё был в горячке.
— Жень, ну войди в положение! Мы не можем просто так взять и выгнать сразу двух актрис! Где мы подберём новых, которые выучат слова и войдут в образ? Жень, что делать, а?
— Я уже сказал, — бурчу в ответ. — Вот что, Ксюнечка, или приструним этих мочалок, или я больше не режиссёр! И тебе советую уйти. Пусть с ними училка сама колотится, как умеет!
— Жень, ну нельзя же всё так близко к сердцу принимать!
Близко к сердцу?! Да я отдал своё сердце этому спектаклю! Я сроднился и с сюжетом, и с героями, а мне такую свинью подсунули!
Я кричал так громко, что Ксюхины родители выбежали на шум. Ксюха быстро сориентировалась и проводила их обратно в квартиру со словами:
— Всё в порядке, нас актёры довели. Иди уже! — махнула она рукой мне, немного погодя.
На следующий день я подошёл к классруку и сказал:
— Извините, Ирина Владимировна, я не смогу больше быть режиссёром. Это выше моих сил — вчера две актрисы передрались из-за роли принцессы. Мы не можем работать в таких условиях. Извините, — с этими словами я положил на стол изрядно потрёпанный сценарий.
— Да! — поддакнула Ксюха. — Неделя до представления, а они у нас покалеченные ходят. Поэтому спектакль отменяется. Поверьте, мы с ними намучились порядочно.
Удивительно, Ксюха стояла на своём и демарш удался. Труппа лишилась главного — сценариста и режиссёра, то есть, меня и Ксюхи. Классрук не на шутку испугалась и чуть ли не упрашивала нас переписать сценарий. Так, чтобы там было две принцессы. Торговаться я не мастак, но за положительные оценки (а я за год набрал с десяток прогулов) я согласился, хоть и трижды проклял себя за такое. С грехом пополам переписали сценарий:

Я прекрасная принцесса,
Жуткая красавица!
Выступать для интереса
Мне пред вами нравится!

Вот ещё одна принцесса —
Младшая сестрица.
Продолжаем нашу пьесу,
Будем веселиться!



И каким боком там вторая принцесса? Не знаю, но малым виднее. Лишь бы опять не передрались в самый ответственный момент.
— Слушай, а как это — и «жуткая» и «красавица»? — я заметил, что Ксю еле сдерживает смех.
— И то, и другое, — сквозь зубы процедил я, глядя, как наши актёры появляются уже в костюмах.
Да, надо же мне хоть немного компенсировать мои моральные страдания! Я всё-таки творческая, ранимая личность, как ни крути.
В этот раз репетиция прошла без приключений. Хрупкий баланс, наконец, восторжествовал.
Настал час генеральной репетиции. Я, как обычно, пришёл в актовый зал и тут же застыл: Ксюха сидела, закрыв лицо руками.
— Э… Ксю… Что… Случилось? — я с трудом подбирал слова.
— То и случилось! — всхлипнула она. — Ленка заболела!
— Кто? — тупо переспросил я.
— Конь в пальто! Снегурочка наша! — крикнула в ответ Ксюха.
— А… Слушай, ну… Есть ещё три дня, может, попра…
— Да у неё температура под сорок! Валяется колодой дома! — опять сорвалась на крик Ксюха. — Я не знаю, что делать! У нас ни ведьмы, ни снегурочки не осталось! Всё!
А вот этого предвидеть не мог никто. Да, тут не подгонишь дублёров — не тот уровень. И никто так быстро ни танец не разучит, ни роль. Я впервые чувствовал настоящую растерянность, и не знал, как помочь Ксюхе. Где я достану ещё актёров?
— Так, Ксюха, без паники! — озарение случилось очень кстати.
Я схватил Ксю за руку и буквально поволок её к зеркалу.
— Сейчас, погоди… Вот! Смотри: тебе даже грима не надо!
Действительно: голубые глаза, светлые волосы… Чем не Снегурочка? Надела голубое пальто и белую шапку, и вуаля! А главное, танец не надо будет долго и нудно разучивать!
— Женя… Ты… Ты гений! — Ксюха буквально повисла у меня на шее. — Как я сама не догадалась…
Да, Снегурочка великовата ростом, зато птицы и зверьки будут смотреться симпатичнее рядом с ней.
— Смотри, в кроссах не приди, — усмехнулся я. — Наряд-то уж подберёшь.
— Ну ладно, — Ксюха уже окончательно успокоилась. — А ведьма?
— А ведьмой буду я.

Хитрый я, однако — на десерт себе оставил самую классную роль, которую так любовно возводил в своём сценарии. Даже в переписанном ведьма была, что надо.
Наконец, настал решающий день — 25 декабря. В зале было душно и жарко. Ксю наверняка пожалела, что надела свитер под пальто. «Снегурка в джинсах? — думал я, — Что-то новенькое». Хорошо хоть кроссы не напялила. Да уж, ей Ирина Владимировна слова не скажет.
За кулисами мы раздавали актёрам последние указания, а мне старательно разрисовывали лицо чёрной акварелью. Для ведьмы костюм собрать из того, что было, не составило труда. Теперь главный вопрос — мой грим. Красили меня наспех, Ксюха даже пару узоров нанесла своей дурацкой помадой. От этого стало ещё жарче. Я с нетерпением ждал выхода и молча наблюдал за происходящим на сцене. С танцем Снегурочки всё вышло как нельзя лучше! Да, зверьки и птички, конечно, то и дело запарывали свои партии, но не существенно. Подсветка компенсировала нам всё.
Настал мой выход:

Я ведьма страшная,
Я ведьма ужасная!
Всё в будущем и прошлом знаю,
И людям только зла желаю!



Пока я напевал арию ведьмы, описывая круги вокруг волшебного шара, случилось непоправимое — грим стал растекаться. Кто-то в зале испугался, а кто-то стал восторженно аплодировать. Похоже, сочли это колдовством. Бледное лицо ведьмы вдруг стало каким-то иссиня-чёрным… Некоторые стали смеяться, а я чувствовал себя немного неловко от этого.
Зато черти веселились от души. Вот ведь как в роль вжились! И остальные актёры были на уровне.

Наконец, отыграли мы все полтора часа и вышли все вместе на сцену, чтоб поклониться зрителям.

Завершилась наша сказка,
Уходить пришла пора.
Даже ведьма без подсказки
Пожелает всем добра.

До свидания, до свидания,
Весь собравшийся народ!
Все заветные желания
Пусть исполнит Новый год!



Вот это была умора — два великана на фоне малявок из третьего класса! Зато потом нас провожали бурными овациями. Таких я не слышал никогда. Не зря, ой не зря я актёров тиранил! И не зря над сценарием дулся полночи!
Но чтоб я ещё раз согласился ставить эти спектакли… Увольте!