Грустный музыкант

 Стояла прекрасная золотая осень. Был выходной день, и я решил отправиться на прогулку в парк. Я доехал до парка Степанова на маршрутке и был приятно удивлен, увидев детские аттракционы, ожидающие посетителей.

Я прокатился на колесе обозрения, откуда открывался захватывающий вид на футбольный стадион, окрестные дома и сам парк. Не спеша, я прогулялся по тенистым дорожкам, наслаждаясь многолюдностью. Многие посетители приходили сюда с семьями и детьми. Из микрофона лилась популярная музыка: Натали напевала «Ветер с моря дул», а Николай Расторгуев исполнял душевную и почти родную «Рассею».

В глубине одной из дорожек я заметил кормушки, где белочка лакомилась оставленным угощением. Я дошел до набережной реки и направился к выходу. Слева от дороги раскинулась целая экспозиция из разнообразных металлических фигур: коровы, сказочные персонажи и даже Эйфелева башня радовали глаз многочисленных посетителей.

Я остановился и присел на лавочку, где уже сидел хорошо одетый пожилой мужчина. Он посмотрел на меня с грустью и неожиданно заговорил: «В молодости я был высоким и привлекательным. Увлекался плаванием и мог часами не вылезать из воды. У меня был первый юношеский разряд по легкой атлетике. Я поступил в Культпросвет училище и закончил его. Меня всегда привлекала музыка, и у меня был хороший музыкальный слух и голос.

Вместе с друзьями я создал свою группу, и мы стали выступать в парках культуры и петь в ресторанах. Девчонки просто вешались мне на шею. Что греха таить, у меня была и жена с ребенком. Но я её бросил, потому что полюбил другую. Выпивал много и часто.

Память, конечно, в молодости была потрясающая. Я мог почти сходу запомнить и сыграть новую песню. Меня даже приглашали петь в Сочи. Но я расстался со своей новой подругой. Выступал и пил, выступал и пил. Нарушился сон, я заболел. Мучила бессонница. Я чувствовал себя разбитым и не мог выступать. Пришлось обратиться в психиатрическую больницу. Почти все прежние друзья отвернулись от меня. После лечения мне дали группу. Я перебивался случайными заработками, подолгу на одном месте не работал: узнавали о моей болезни и увольняли, или я сам уходил.

Жил с матерью. Когда она была жива, всё было хорошо. После её «ухода» я часто болел, почти каждый год. Страшно. Слава Богу, были немногие верные друзья и подруга, которые поддерживали меня.

В лихие девяностые я был протестантом. Собирались у меня дома. Но я всегда с симпатией отношусь к православным. Сам неоднократно ходил в православный храм, исповедовался. Каждый день читаю Евангелие.

Были периоды ремиссии. Сочинял стихи и новые песни. Что-то удалось напечатать с помощью друзей. Пел под гитару лишь дома и для близких. Только в эти часы тоска отпускала сердце».

В последние годы бывшая жена Олега, как назвал себя мой случайный собеседник, много пила. Сын, талантливый парень, тоже часто прикладывался к бутылке. Сколько переживаний это доставляло отцу! Сын постоянно просил денег на билет на работу в Москву, и отец ему часто отдавал последнее. Единственная радость — маленькая внучка.

«Когда ещё был голос, — продолжал Олег свой невесёлый рассказ, — сочинял и пел свои песни под гитару. Записывал на кассетный магнитофон. Подруга набрала на компьютере стихи и тексты песен, распечатала. Один хороший приятель отобрал лучшие мои стихи и напечатал книжечку. Мы записали с ним на камеру несколько лучших песен. Он даже создал в Интернете сайт, где опубликовал мои стихи и песни, выложил видео. Иногда люди заходят, читают, слушают. Работаю последние годы над романом «Слёзы любви». Мечтаю опубликовать его в Интернете в свободном доступе. Участвовал в коллективных сборниках поэтов. Я очень благодарен многим людям, которые мне помогали и которым интересно моё творчество».

Подул сильный порывистый ветер. Он сорвал красно-золотистые листья и понес их. Один листок упал рядом с музыкантом. Вскоре мы попрощались, и я поспешил домой.