Пчелиная рапсодия

Стася   открыла   глаза   под   возмутительно   бодрый   перезвон  будильника   и  с  тоской  обреченного  на  казнь  преступника   поняла:  этот  день  все-таки  наступил….
Две  недели  безмятежного  весеннего  безделья   пролетели,  как  один  день,   и  успокаивающее  «До  экзамена  еще  далеко.  Успею!»  предательски   закончилось  непоправимо  быстро.   Когда   оставалось   всего  три   каких-то  дня,    Стася   приняла  единственное,   на  ее  взгляд,  решение,   что  «горю»  уже  не  поможешь,   с  удовольствием   забросила  свои   нотные   тетради    куда   подальше   и   с   головой   окунулась   в  захватывающую   круговерть   бесшабашной   юности. 
-  Анастасия,  я  присмотрела   тебе  платье,  черное,   с  элегантными  цветами   понизу.   По-моему,   просто   идеально   дополнит   образ.  Кстати,  как   там продвигается   твоя   «Венгерская  рапсодия»?   
-  У   меня   все   под   контролем,  -  не   моргнув   глазом,   отвечала   Стася  на  вопрос   матери,  стараясь    не  замечать    внутренний   упрек   совести.
Черные   цифры   настенного   календаря   беспощадно  подтвердили  -  все,  отступать  дальше  некуда.  Оставленное  с  открытой  крышкой  пианино  -   для   видимости   прилежной  подготовки  -   казалось,   мстительно  улыбалось  своей   черно-белой  улыбкой.
-  Я  побежала!  Завтрак  на  столе.  Я  в  тебя  верю,  удачи!  -  мама  на  ходу   чмокнула    Стасю   в   макушку   и   убежала  на  работу.
Всю   ночь   Стасю    мучили    кошмары.   Непрерывно   звучала    мелодия   Венгерского   танца,   то  затихая,   то   нарастая;   красные   пышные   юбки   в  размеренном    ритме    двигались  по  кругу,   расшитые   цветастые    подолы    взмывали    ввысь   в   страстном    порыве   и   все   кружили,   кружили….     Но   вся   эта  ночная    фантасмагория    никак  не  помогала    воспроизвести    нетленное   произведение    Ференца   Листа   наутро.
   
Стася    вяло   прожевала    завтрак,    натянула    новое   элегантное   платье,   прихватила   папку   с  нотами   и,  надеясь   только  на   чудо,  отправилась   на  экзамен.
Позади   семь   лет   «каторги»   музыкальной   школы,   мужественно   преодоленных   с  переменным   успехом.   И   вот,   на  финишной   прямой    Стасина    работоспособность   дала   сбой,   подставив   под   удар   все   самые   светлые   мечты   и   ожидания   матери.
Прекрасное    майское   утро   было   совершенно  безразлично  к   Стаськиным   проблемам,    жизнь   вокруг    шла   своим   чередом.  Спешили   по  делам   прохожие;   звякнув,   заходил   на   круг   городской трамвай   в   Привокзальном   сквере;   дворники   поливали   газоны;   по  влажному   асфальту   важно   прохаживались   голуби,   на   ухоженных    клумбах    старательно   возились    пчелы,    целый   жужжащий   рой.  Пчелы?   Ну,   конечно  же,  пчелы!   Вот  оно  решение!
      Не   раздумывая,   Стася   швырнула   ноты   на   лавку,  и   запустила   пальцы   в  самую   гущу   пестрых   соцветий.   Взвыв   от   нестерпимой   боли,  она   бросилась    к   расположенному   посреди   сквера  старому   фонтану   и,   с   налета    макнула    руки   по  локоть   в  воду…. 

     Профессор   поправил  очки,    внимательно   изучил   то,  что  больше  напоминало   лапы   пингвина,   выслушал   небылицу  о  помощи   дедушке   на   пасеке,  со  знанием  дела  порекомендовал   холодные   солевые   компрессы   и,  тихонько    переговорив    с  членами    экзаменационной  комиссии,   подчеркнуто    каллиграфически    вывел  в  табеле  незаслуженную   четверку.
Настроение  было  скверное.   Руки  пекли   огнем,   разболелась  голова,  а  к  вечеру  поднялась  температура.   Когда   вернулась   мама,   по  сдержанному выражению    ее   лица  стало  понятно  -  она   уже  в   курсе   пчелиной  истории.   Молча   принесла   стакан   воды,   дала   таблетку   и,  прежде  чем  выйти  из  комнаты,  произнесла  ровным   голосом:
-  Анастасия,  ты  уже  достаточно  взрослая,   чтоб   самостоятельно  давать   оценку   своим   поступкам.  Ты  не  только  мне,  не  только  своему  преподавателю,   ты   самому  Ференцу    Листу  плюнула  в  душу….
«Лучше  бы  она   меня  отругала»,   -  стало   невыносимо   стыдно. 
Ночь   оказалась   еще   более  мучительной,  чем  накануне.   Нескончаемые   народные   пляски   кружились   в   бешеном   темпе,  пока   вдруг   танцоры   не  превратились   в  гигантских   пчел,   которые   неистово  носились,   злобно   жужжа,    под   звуки   знакомой   рапсодии….
Стася    проснулась   ни   свет   ни   заря   и,   соскочив    с   кровати,   первым  делом   села  за   пианино.   В  теле   чувствовалась   слабость,   опухшие   пальцы   плохо  слушались,   но   она   решила    раз   и   навсегда  разобраться  с   «Венгерской  рапсодией»    и   наладить   отношения   с   Ференцом   Листом.

…   Анастасия   не   стала   знаменитой    пианисткой,   но  музыкальный  слух   и   профессиональное   чувство   стиля,     в   немалой   степени,  помогли    ей  состояться    как    литературному   переводчику.   Иногда,  в  кругу   друзей    Стася    садилась   за    инструмент   и  исполняла   любимые  произведения.    В   ее  репертуаре   неизменно   присутствовала   «Венгерская   рапсодия»,     и   только  самые   близкие    знали,    почему  ее     неофициальное   название  -  «Пчелиная».