Кися

На окраине почти каждого микрорайона имеется незастроенная пустошь. Всякое там бывает, но есть одно явление, объединяющее все пустыри. Чаще всего именно там появляются кладбища домашних животных. Люди, не сговариваясь, хоронят там своих умерших кошек и собак. Для одних хозяев уход из жизни их домашнего питомца настоящая трагедия, практически равная смерти близкого человека. Как правило, это те, кто имеют в наличии одно животное. Для других это просто терпимое печальное событие, ведь у них живут несколько кошек или собак. И ещё есть третья категория хозяев, для которых смерть животного – это сущий пустяк, выкинули пакет с Барсиком в мусорный бак и дело с концом, это же всего лишь кот.
Семейство Воропаевых, несомненно, были хозяевами первой категории. И сегодня был тот самый печальный день, когда всё вокруг становится окрашенным в тёмные тона. Олег Александрович, Маргарита Дмитриевна и их дочь-студентка Саша вышли из квартиры траурной процессией. Олег Александрович нёс в руках завёрнутую в полотенце мёртвую кошку. Подходя к лифту, семейство Воропаевых встретило своих соседей Зиновьевых, которые, совершив субботний шоппинг, довольные спешили домой.
– О, соседи, все вместе! А чего такие грустные?
– Наша Кися умерла, идём на пустырь, хоронить. – ответила за всех Саша.
Пропустив мимо себя Воропаевых и дождавшись закрытия дверей лифта, глава семьи Зиновьевых, оглядев домочадцев, произнёс:
– Вот чеканутые.
– Надо же, а так с виду вроде нормальные, – удивилась его супруга, а уткнувшиеся в телефоны дети Зиновьевых вообще ничего не заметили.
На пустыре с помощью остро заточенной складной лопатки, не без усилий, Олег Александрович выкопал квадратную ямку. Трагический свёрток был осторожно опущен в неё и надёжно закопан. Постояв возле места упокоения несколько минут, Воропаевы все вместе пошли назад. Каждый из них хорошо помнил, как появилась в их жизни Кися.
До пяти лет маленькая Саша постоянно болела. Казалось, что не было на всём белом свете такого вида микроба, который бы не простужал Сашеньку, а северное место жительства замыкало этот печальный круг нездоровья. Выход доктора видели только один – юг, солнце, море, фрукты-ягоды. Результатом стал переезд. И вот, решив вопрос с жилищными условиями, семья принялась за организацию первого в их жизни широкомасштабного отдыха на побережье. После консультаций с аборигенами была выбрана прекрасно расположенная старая база отдыха. Тщательно подготовившись, словно пионеры освоения Дикого Запада, жаждавшая отдыха семья отправилась в путь на личном авто. Как и положено маленькому ребёнку, в пути Сашенька начала капризничать, её бесконечные хныканья о том, что ей надоело ехать и где море, постепенно подняли и без того немаленький градус в машине на нестерпимый уровень. Ни одна педагогическая методика, применённая мамой и папой, не дала устойчивого результата. Чего только ни обещали уставшие родители девочке, чтобы добиться послушания, ничего не помогало. В отчаянии, Олег пообещал дочке живую кису и это сработало! До самой базы в салоне было слышно только автомагнитолу. По приезду, решив вопрос с комендантом о домике в хорошем месте, семейство принялось распаковывать багаж и обживать своё новое место жительства. Домик был хорошо укрыт от палящего солнца деревьями и, главное, был недалеко от пляжа. Как сказали бы сейчас, в шаговой доступности. Правда, внутри всё было не так хорошо, как снаружи. Спартанская советская обстановка. Но у Воропаевых было с собой всё, что нужно – и посуда, и постельное, и маленький телевизор, и даже газовый баллон с печкой. Весь отдых был впереди, впереди были новые знакомства, солнечные и морские ванны, неповторимая походная кухня и, конечно же, посещения местного рынка с его астрономическими ценами.
Ловить кису Олегу не пришлось, потому что она пришла сама. Маленькая пёстрая кошечка делала обход домиков, выпрашивая еду у отдыхающих. Всех её братьев и сестёр утащили спускавшиеся с гор лисы, а может и шакалы, а она осталась, как самая осторожная и умная. Маленькая Саша, конечно, ничего этого не знала и решила, что это и есть та самая обещанная папой киса. Восторгу девочки не было предела, а вот папа был совсем не в восторге. В его представлении котята были переносчиками тифа, чумы и холеры, причём всего сразу. Услышав ворчание мужа в отношении котёнка, Рита отвела его в сторону:
– Так, микробиолог, успокойся! Дитё светится от счастья, пусть радуется, ничего не будет, я всё детство у бабушки провозилась с собаками и кошками и живая, как видишь, я не хочу слышать её плач.
Прижатый к стене аргументами супруги, Олег с неудовольствием принял их. Саша сразу придумала для кошечки уникальное имя – Кися. Утром, пока ещё не было злого солнца, отдыхающее семейство шло на пляж, вечером, когда злого солнца уже не было, тоже. Днём в закрытом от жары домике сон. Всё шло размеренно и спокойно, вплоть до того дня, который многое поменял. В тот день, как обычно набултыхавшиеся с утра, Воропаевы вернулись в своё временное пристанище. Рита принялась готовить обед, Олег уткнулся в книгу, а Сашенька и Кися, конечно же, играли. Благодаря котёнку, появилась ещё одна возможность усилить питание ребёнка. После ложек за папу и за маму следовала непременно поедаемая – за Кисю. Ублаготворившись варевом из говяжей тушёнки с картофелем, салатом из свежих овощей и фруктами, уставшая от моря семья улеглась для фиесты. Олег быстро уснул, но сегодня пребывание во сне было каким-то странным. Ему снилось, что он болен. Снилась больничная палата, в которой он был совершенно один, подключенная к нему капельница и тишина. Но вдруг в эту гнетущую тишину ворвались какие-то звуки. Постепенно звуки трансформировались в кошачье мяуканье. Причём мяуканье становилось громче и неистовее, а потом Олег явственно почувствовал, как кто-то кусает его за лицо. Кем был этот кто-то, он моментально понял, первая мысль была такая: «Сейчас прихлопну тапком эту маленькую тварь!» Но, не смотря на яростное желание быстро вскочить, всё, что смог сделать Олег, так это только с трудом открыть глаза. Наконец, справившись с сонным параличом, он смахнул с груди вопящего котёнка и, покачиваясь, сел на кровати. Почему-то кружилась голова, а обоняние сообщало ему о каком-то странном неприятном запахе. Внезапное озарение одновременно встряхнуло и напугало его. Газ, пропан, это газовый баллон с печкой! Двигаясь с грацией алкоголика, Олег приблизился к входной двери и рывком распахнул её. Вместе с перегретым воздухом в жилище вползло и заунывное стрекотание кузнечиков. Вынеся на воздух дочку и выведя хорошо растормошённую жену, глава семейства, усевшись на сухую тёплую землю, разбирался в случившемся. Побоявшись за сохранность газового баллона и портативной печки, он занёс их в дом, вентиль баллона перекрыть забыл, а старый резиновый шланг от перемещений треснул. Господи, как же глупо, из-за такой ерунды! Если бы не эта козявка…  А козявка сидела на земле и не понимала, почему её люди вдруг оказались в таком странном положении. А ещё она не понимала, почему вдруг этот большой человек, никогда раньше не прикасавшийся к ней, взял её в руки и прижал к своей колючей щеке. Оставшиеся дни отдыха прошли легко, накатанно весело и без происшествий. Итогом стали: окрепшая и загоревшая Саша, похожая издали на маленького негритёнка, округлившаяся и мурлыкавшая как маленький дизель Кися и немного уставшие от отдыха, но довольные всем Олег и Рита. Кися вошла в их семью так, как будто всегда в ней была. Она прожила немалую по кошачьим меркам жизнь и, как и положено старой кошке, стала болеть, а одним пятничным утром просто не проснулась…
Шагая домой с похорон Киси, каждый думал о своём: Олег Александрович тщетно пытался прогнать стеснявшую его мужское сознание мысль о том, что он скорбит по кошке, как по человеку. Маргарита Дмитриевна вспоминала забавные моменты и происшествия с кошкой, а Александра знала, что обязательно возьмёт с улицы котёнка.