Колобок

Проснулся Степан намного раньше, чем обычно. Он попытался было снова заснуть, но как отрезало. "Да что же это такое, - сердился на себя Степан, - спать ещё и спать, а я... И эта тоже, - он скосил глаза на издававшую не самые приятные звуки супругу Зину. - Ишь, как заливается: попробуй тут усни. И чего? Так и буду лежать, как дурак, да слушать эту музыку? Нет уж, дудки! Лучше я на кухне посижу, чайку сварганю: глядишь, времечко-то и скоротаю, а часика через полтора и Зинка, поди-ка, поднимется", - так рассуждая, Степан перелез через дородные телеса супруги и, осторожно ступая босыми ногами по прохладному полу, перебрался в кухню. "Вот и красота", - сделал вывод Степан и, налив в чайник воды, поставил его греться на газовую плиту. "Хорошо, что нам в своё время газ провели, - подумал попутно Степан, - а то бы..."

Дождавшись, когда вода в чайнике закипела, он бросил в бокал пакетик с чаем и залил кипятком. Затем, оглядевшись по сторонам, присел к столу.

"А это что?", - заметив на столе несколько тонких книжиц, спросил сам себя Степан. - "ВнучкОвы, должно быть. Таак. И что мы читаем? Агаа. Сказки. "Машенька и медведь". А что? Хорошая сказка. А эта? "Курочка ряба", "Колобок"... Ооо! Это же моя любимая сказочка. Как там?.."Колобок, колобок, я тебя съем..." ааа? Стооп...Ко-ло-бок...И как же его можно испечь, а? Он же круглый...то есть,  как...энтот...шар. Интересный вопрос. Иии...как же тесто форму такую удерживает? Зинка, поди, знает, но ведь будить её из-за такого пустяка не станешь: как бы себе дороже не вышло".

Примерно через час на кухне появилась Зина.

- Чё, старый, не спится што ль? - спросила она, позёвывая.

- Агаа... Проснулся...и всё, хоть тресни. Послушал я твою дискотеку да и устроился на кухне. Чайку попил, книжки, вон, посмотрел. Кстати, чайник вскипел. Может, тебе чайку сделать?

- Сделай, коль желание появилось. Снегу-то навалило, - глянув в окно, сказала Зина, - а мы с Манькой хотели в магазин пораньше сходить. Вон, и сигареты у тебя закончились, - добавила Зина, садясь за стол. - Где чай-то, ухажёр?

- Здесь, Зина. Вот, держи... Хотел у тебя про одно дело спросить, но не знаю, к месту это ай нет?

- Спрашивай, чего уж там.

- Сидел я за столом, вот здесь, смотрю, книжка лежит, и называется она  "Колобок". Вот в башку-то мне и втемяшилось: как его, колобок-то, старуха испекла? Он же, как шар, круглый... Как можно тесту придать такую форму? Подожди, что-то я, кажется, не то... Чтоб, значит, взять и испечь шар из теста, и он, когда испечётся, так и был бы по форме - шар...ну...колобок?

- Совсем меня запутал... Стёпа-Стёёпаа... Да ты у меня, дорогой мой, толь -  романтик, толь - авантюрист. Такие иногда вопросы задаёшь, что хоть стой, хоть падай... О-хо-хоо... Иди-ка лучше тропинку почисти...ну и, конечно, крылечко, а то Манька придёт, а у нас, как будто мужика в доме нет. Срамотища на весь белый свет. Господи, - провожая глазами, выходившего в сени Степана, сказала, зевая, Зина. - Ополоумел старый. Вот скажите мне: зачем ему колобок? Да у нас отродясь никто никаких колобков не пёк. На сказку-то наша жизнь не больно похожа... Вот, паразит, и меня заинтриговал. Ну...ну откуда я знаю, как их, этих самых колобков пекут? Надо у Маньки спросить... Не засмеёт что ли? Ух, жарко, - допив чай, Зина встала и подошла к окну. - Какой-никакой, а мужичок. Вон, как со снегом управляется. Ладно. Надо к приходу Маньки подготовиться.

Тем временем Степан, очистив крыльцо, принялся за обустройство тропинки. Утром дорогу по селу прочистил трактор, так что ему осталось соединить крыльцо с дорогой радующей глаз тропинкой. Снег оказался тяжёлым и липким. "Плюсовая, однако", - подумал Степан, имея в виду температуру воздуха.

- Ну вот - хошь, прямо, катись, -  сказал он, когда добрался до дороги. - Красота-то какая! А воздух?.. Воздух такой. что не надышишься. Надо ещё чем-нибудь заняться, а то домой зайдёшь, и всё: опять диван да телевизор. А что если...

Сняв рукавицы, Степан зачерпнул руками некоторое количество снега, помял его, и через несколько мгновений в руках у него оказался снежный ком размером с теннисный мяч. Он ахнул:

- Да..да это же, прямо, колобок...ну...только из снега.

Глаза Степана подозрительно наполнились азартом. Он победно топнул ногой, явно настраивая себя на дальнейшие действия. За следующие полчаса Степан наделал десятка два снежных шара. Последний из них был едва ли не более метра в диаметре. Возле него-то Степан и сел немного отдохнуть. Устал. Годы давали о себе знать.

- Здравствуй, Степа, - услышал он и повернулся на голос. Перед ним стояла Манька Коровина и, улыбаясь, рассматривала разбросанные возле дома Степана снежные шары.

 - Бабу что ль решил слепить? - спросила заинтригованная увиденным Манька. - Назад пойду - полюбуюсь.

- Это, Мань, просто шары, - пояснил Степан, - так сказать, колобки из снега. Всё утро мучаюсь... Вот скажи мне, Мань, как можно испечь колобок, а? Я сколь не думал - толку нет. А что скажешь ты?

- Спросил бы лучше свою Зинку, а меня есть кому спрашивать.

- Мань, я же по дружески. Зинка моя, я подозреваю, не знает, как испечь.

- Думаешь, что я знаю? Никаких колобков никто никогда не пёк. За каким  чёртом он тебе нужен? Тебе что, булок не хватает?

- Не...ну...я просто из интере...

- Зинка дома!? - оборвала его Манька.

- Дома. Тебя ждёт не дождётся. Все глазоньки, поди, проглядела. А...а, вон,  и она.

В это время на крыльцо вышла Зина. Увидев снежные шары - результат стараний Степана, она всплеснула руками и захохотала. Её - а как иначе? – поддержала Манька. Насмеявшись до слёз, женщины направились в сторону магазина.

"Вот так, Стёпа, - обратился мысленно сам к себе Степан. - Хватит сидеть, а то как бы собственные колобки не подморозить".

- Эх, мороз, морооз, не мороозь меняя... - поднимаясь на ноги, запел Степан и вдруг услышал:

- Здорово, Стёп! - Вздрогнув от неожиданности, Степан обернулся и увидел стоявшего на дороге Кузьмича.

- Здорово, коль не шутишь, - ответил он. - Далеко собрался?

- За куревом надо сходить. А ты чего это устроил: выставка шаров что ль?

- Это я Кузьмич колобков налепил. Книжку утром на столе увидел: называется  "Колобок". С самого утра думаю и никак не могу сообразить: как же его старуха испекла? Ни моя, ни Манька ни черта не знают. Ржут, как лошади, и всё... Снег липкий сегодня. Вот я и налепил колобков всяких размеров.

- Ты чего, Стёп? Гулял что ль вчера?

- Почему гулял? - встрепенулся Степан.

- Да на трезвую голову... Ну, ладно... Недавно передача по телевизору была. В ней показали, как в Южной Америке в джунглях нашли страсть сколь каменных шаров. Всяких...как у тебя: маленьких, больших... Самый  маленький, - Кузьмич снял рукавицу и изобразил пальцами размер шара, - не более пяти сантиметров в диаметре.  А некоторые, - продолжил Кузьмич,  - до метра. Представляешь!?. Это же...неподъёмная штука получается. Тоже, наверное, колобков кто-то наделал.

- Может... Только "Колобок" - русская народная сказка, а вовсе не южноамериканская. Ферштеен, майн херр?

- Хе-хе... Много ты понимаешь, умник. Да у них, может, похожая сказка есть, а иначе, чего бы они шаров наделали? Тоже, поди, какой-нибудь чачи обожрались и...давай, чудить.

- Не пил я ничего! Говорю же: увидел книгу!..

- А в книге - фигу!.. в смысле, колобка. Я это понял, чего орать-то? Кстати, на этой почве чокнуться можно - милое дело. В наши годы всякие несуразные мысли, родившиеся в ослабленном старостью мозгу, очень даже опасны. Академик какой-то калякал: мол, до паранойи можно за три шага дойти. Так что мой тебе дружеский совет: выкинь энтих колобков из головы.

- Где это ты, Кузьмич, такие передачи смотришь да слушаешь? Ты оказывается - весьма просвещённый товарищ? Вот скажи мне, ваша просвещённость, каким образом старуха испекла колобок?

- У тебя, Стёпа, мне кажется, в голове уже не всё в порядке. Дался тебе этот...этот колобок. Давай, ещё про Куру рябу. Почему это она ряба? Может, оспой болела, а как поправилась, стала нести золотые яйца. Чем тебе не тема, а?

- Я тебя, Кузьмич, не про курицу спросил, а про колобка. Неужели трудно сказать, что ты в это деле - обыкновенный баран! Чего умничать, коли не знаешь!? Нуу? Так и скажи: я, мол, не знаа-юю.

Наступила гнетущая тишина. И Степан и Кузьмич понимали всю нелепость сложившейся ситуации. В таких случаях, как замечено в народе, кто-то должен, преодолев гордыню, уступить, хотя в данный момент - чего уж там – оба старика выглядели не лучшим образом.

- Ладно, Стёп, - примирительно сказал Кузьмич, - пойду я. Извини, если я что-то не то ляпнул. Пошёл я.

- Кузьмич...и ты меня извини. Чего взбеленился, сам не знаю. Нехорошо получилось.

- Бывает, - сказал Кузьмич и, что-то бурча себе под нос, пошёл по дороге в сторону магазина.

- Что ж ты, Стёпа...ни за что обидел человека? Нехорошо, - укорял себя Степан. - Чёртов колобок.

Возвратившиеся из магазины женщины были приятно удивлены: вдоль дороги стояли три снежные бабы.

- Глянь, Зин! Чудеса! - воскликнула Манька. - Стёпа у тебя - шутник-озорник. Спрашиваю его: "Бабу лепишь?", а он мне: "Нет, это просто колобки". Красота-то какая! Моего Федьку и одну слепить в жисть не заставишь. Ладно, Зин, пойду я. Пока, подруга, - сказала Манька и направилась в сторону своего дома.

- Пока, - ответила Зина, с улыбкой глядя на снежных баб.