Анархист

На нашей грешной земле проживает баснословное количество различных "астов" и "истов". Сие повествование же пойдет об одном из ярчайших представителей последних.

Жил-был на свете Анархист по прозвищу Сигизмунд. Благодаря безрассудной любви его предков к творчеству Николая Васильевича Гоголя, по протоколу он именовался не иначе как Акакием Акакиевичем Шинелевым. Постоянное место жительства его дислоцировалось в Евразийском городе Игнораторске Лайфхаковской губернии страны Блогерия (десятая страна в мире по производству триппера и третья по экспорту низкокачественных жриц любви соседним государствам в целях сокращения популяции дружественных народов).

Данный субъект за личную тупость был трижды судим ЛедиГаагским модным судом подтяжных и пятикратно сжигался на костре лобного места в прямом эфире радиопроекта "Дом вверх дном - 2", но каким-то чудом после каждого сожжения перерождался словно птица-феникс, что неподдается логическому обоснованию и зафиксировано в картотеке регистрации абсурдных явлений. На учете в диспансерах наш хитроумный идальго не состоял, но стремился быть почетным пациентом наркологического реабилитационного центра. Носил он как правило утяжеленные берцы с искривленной высокой платформой и заправленными внутрь них рваными джинсами в обтяжку, обветшалую камуфлированную куртку "а ля милитари бомж" и бирюзовую шапку с бубенчиками, наглядно демонстрируя поговорку "инфантилизм начинается с головы". Наш герой был из числа проповедников, рьяно продвигающих и беспрестанно скандирующих слоган "Запрещено запрещать". Татуировка на пояснице "Сделано в СССР" указывала на то, что год его производства датировался ранее чем "девятнадцать девяносто один". Свою нательную межпозвоночную живопись Сигизмунд мало того что не скрывал, но даже хвастливо раскрывал, в том числе в присутственных местах назло замшелым и ханжеватым канцелярским властолюбивцам-традиционалистам. Спесивый, фатоватый, кичливый и неадекватный в дни полнолуния при активной фазе захода Венеры под обручи Сатурна - Шинелев как и все представители нигилистской тусы не сознавал, что любое беззаконие чётко упорядоченно и управляется извне умелыми манагерами элитного сионистского происхождения, пустившими свои корни в греческих общинах американских престижных колледжей энд юнивёрситис.

Краткий экскурс в его метастазы проведем ниже. Как и любой тривиальный анархист, он был настолько беспринципен, что всем назло в кинотеатре ржал при просмотре фильма "Хатико", делал заказы в ресторанах быстрого приготовления и не дожидаясь своих общипанных крылышек стремглав убегал прочь из заведения с надеждой досадить рабочему персоналу, а в школьные времена по рассказам очевидцев он даже осмеливался мочить манту прямо на глазах у врачей прививкодателей. Внешне он был приятен только себе и немного своему родителю номер один (родителя номер два он не застал на месте), поэтому прорехи во внешности приходилось компенсировать за счет эпатирования окружающих и чрезмерного эгоцентризма. Слова "дисциплина" и "порядок" он воспринимал как бессмыслицу и тарабарщину, любил все обхаивать и подвергать жесточайшей критике.

"-Хэй, фак зэ полис!" - именно с этой фразы и непристойного жеста начинался ежедневный моцион Сигизмунда, недоумевающего, за что блюстители закона впоследствии каждодневно осуществляли тактильное слияние полицейских резиновых дубинок "Аргумент" с его дощатым телом.

Акакий, как и большинство его соплеменников любил внушать себе, что он безапеляционный интеллектуал и учёный муж на вес золота, хотя из школьной программы он помнил только, что вассал моего вассала не мой вассал и что-то там про тригонометрический тождественный котангенс в квадратной альфе при тантре.
Как говорят на блатном жаргоне этот прогрессивный гусёк "нахватался верхушек" и довольствовался поверхностными знаниями без углубленного изучения процессов. Он оставлял на подкорке головного мозга только знания деструктивного характера и не соблюдал информационную гигиену, которая во все времена ценилась как диплом о высшем образовании.
Наш герой забывал свою историю и больше ориентировался на отрицание всего, начиная с религии и заканчивая элементарной человеческой добротой, которая была для него фантасмагорией и голословием. Он танцевал под колокольный перезвон во время храмового богослужения, хохмил на тему гибели представителей братских славянских народов. Он презирал любые проявления инакомыслия, для него не существовало альтернативных точек зрения и он не уважал никого, в том числе и себя.

В довесок следует добавить, что был он в крайней степени неуверен в себе, и пытался привлечь на свою сторону как можно больше последователей, дабы быть уверенным в правильности своих убеждений. Его все время что-то изъедало внутри, необходимо было одобрение сторонних людей дабы сохранить непоколебимость личных взглядов, самооценка его напрямую зависела от одобрения сторонних наблюдателей.

-"Сигизмунд, а почему ты всегда такой мерзкий и злобный?" - вопрошали его знакомые, невольно столкнувшиеся с ним.
-"Не мы такие, жизнь такая!" - горделиво цитировал он Киллу из "Бумера", разъясняя особенности своеобразности своего характера.

Но в один из серых и тусклых пасмурных дней случилось непоправимое. Сигизмунд, наплевав на правила дорожного движения, вальяжной и легкой поступью пересекал проезжую часть в неположенном месте, не оглядываясь по сторонам и смотря во фронт. Вопреки закону хэппи энда в этот раз удача вероломно предала его. На полной скорости он был насмерть сбит сухогрузом. Через три дня по нему провели гражданскую панихиду и отслужили по усопшему литургию, после чего он был похоронен по православным обычаям на одном из кладбищ родного города. В последний путь его провожали не только близкие родственники, но и старые знакомые, которых покойный презирал, а некоторых даже успел при жизни серьезно обидеть. Летописи умалчивают количество посетителей траурной церемонии. На сороковой день его душа отошла в мир иной. Он ушел из жизни также как уходили сто миллиардов других людей до него, но он выделялся среди них тем, что ничем не выделялся. Он никогда не созидал... Не начинал и не хотел начинать делать мир лучше непосредственно с себя. Да, соглашусь, о мертвых или хорошо или никак. Но одно скажу точно - человек он был слабый, ведь быть "Против" чего-то недостаточно... Отрицать могут все - это легко... Надо быть еще "За" что-то - это могут лишь сильные мира сего!