Выудить Левиафана

Яркий и символичный образ Левиафана впервые встречается в библейской книге Иова.               

Иов, который является самым праведным человеком на своей земле, подвергается с дозволения Бога различным испытаниям с постоянно нарастающей тяжестью: он теряет имущество, детей и покрывается язвами.  Он не находит объяснения тем бедам, которые с ним происходят, но все же не поддается на уговоры жены похулить Бога и умереть, наставляя, что она говорит, как одна из безумных. К нему приходят друзья и пытаются найти причины неимоверных бедствий, преследующих Иова, предлагая разные версии, от богословских до бытовых, которые сводятся к обвинению непосредственно Иова в насланных на него бедах.  Но по словам Иова подобные объяснения так неубедительны, что являются лишь сотрясанием воздуха.

В результате он начинает вопрошать о причинах как своих бед так и о других несчастных и униженных, и призывает Бога: «Господи, за что такие испытания и беды?», который все же является и говорит с ними посредством голоса, звучащего из бури.   Он обращается к Иову и спрашивает его: «Можешь ли ты удою вытащить левиафана и верёвкой схватить за язык его?»

Получается, что согласно божественной логике, все действия и рассуждения Иова и его окружающих, подобны удочке на которую хотят поймать самое великое морское творение -Левиафана, и это является невыполнимой задачей даже для самого мудрого, добродетельного и смиренного человека – «Надежда тщетна: не упадешь ли от одного взгляда его?».               

Представьте, что вы желаете узнать, за что с вами поступили так, а не иначе, а вам в ответ говорят, чтобы вы оценили, какой прекрасный кит живет в океане.
Получилось, что Иов ждал от Бога ответа на свои вопрошания и мольбы, а услышал вопросы по отношению к себе: «И продолжал Господь и сказал Иову: будет ли состязающийся со Вседержителем еще учить? Обличающий Бога пусть отвечает Ему. И отвечал Иов Господу и сказал: вот, я ничтожен; что буду я отвечать Тебе?»
Господь убеждает Иова, что понять божье устройство мира это неодолимая для человеческого разума задача и мир намного шире любых определений и логики.

Если попытаться подвести объяснение Создателя к лаконичной формуле, то она вполне может прозвучать так: «это Моя игра и Мои правила, и если ты не можешь также, то и оставь рассуждения свои» с напоминанием, что человек это «раб Мой».

В результате Иов оставляет духовный поиск ответов и справедливости и раскаивается, что вообще начал задавать какие-либо вопросы, после чего испытания для него закончились, все утерянное вернулось вдвойне и прожил он долго и умер в старости «насыщенный днями».

В результате, слово «Левиафан» стало нарицательным для обозначения чего-то, поражающего своими размерами и силой, и более того насытилось символикой непознаваемых «путей Божьих».

Однако, Иову суждено было вернуться, и на этот раз он пришел с образе капитана Ахава в одном из главных американских романов под названием «Моби Дик».
Автор создал образ метафизического капитана одержимого мечтой настигнуть на просторах океана неуловимого белого кита по прозвищу Моби Дик. Он набирает команду на китобойное судно «Пекод», которая символично состоит из представителей разных народов, характеров, убеждений и отправляется на охоту.  Ахав убеждает всю команду поддержать его в охоте на левиафана. Моби Дик описывается им как кажущийся белым кит с изуродованной челюстью, который на особый манер взмахивает хвостом и у него в тело всажено много гарпунов и все они погнуты, ведь никто не смог его одолеть. Здесь можно отметить интересную символика, что уже многие «охотники-Иовы» решались вступить в бой и выудить смысл в огромной океане жизни, но все их «гарпуны», которыми можно представить и религиозные системы и философии и идеи только «погнулись» при встрече с неуловимым «китом».

Но надежда не оставляет новую команду, и Ахав с жуткой и нечеловеческой целенаправленностью отправляется в погоню. Капитан характеризует Моби Дикак как обладающего непостижимой злобой, потому как он не просто уходит от погони, а с особой жестокостью расправляется с охотниками за его «тушей». Искомый кит является причиной всех душевных недугов Ахава и даже в последней их встрече схватка с ним оставила его без ноги. Все бывалые моряки предостерегают от встречи с белым китом, но мысль, что его все-таки можно изловить притягивает и манит и новый Иов не в состоянии отказаться от своей цели.

Пройдя длинный и изобилующий событиями и деталями путь, команда «Пекода» настигает Моби Дика, и Ахав в сопровождение акул, к символизму которых мы еще вернемся, вонзает гарпун в тело левиафана, попутно запутавшись в тросе, и вместе с ним, буквально привязанный к Моби Дику, исчезает в водной пучине.
Героизм и целеустремленность команды и самого Ахава не оправдался, а усилия их оказались тщетны, потому как выловить непостижимое величие и иррациональность мира в образе метафизического белого кита невозможно ничтожными «гарпунами» логики и рационализма, которые требуют четкие ответы на вечный вопрос Иова: «Господи, за что?».  Человеческому уму необходимо получить разграничения добра и зла и на протяжении десятков веков ведется бесконечная погоня за смыслом, истиной и ответами, а левиафан в очередной раз ушел от погони и исчез в огромном океане Жизни, взмахнув хвостом и утянув на дно своих преследователей, пытавшихся загарпунить непостижимое.

Как можно заметить, подобная история, если и имеет начало, то конец ей не предвидится, и уже новый Иов 20 века в образе, созданного Нобелевским лауреатом Эрнестом Хемингуэем, рыбака Маноло в повести «Старик и море», выходит на берег Жизни, чтобы пуститься на встречу с левиафаном.

Долгие недели Старик, в образе которого выступает человечество, не возвращается на берег с уловом.  Его жалеет и помогает маленький мальчик, который только обучается рыбацкому делу. Старик верит, что ему должна попасться на крючок крупная рыба, какую еще никому не удалось выловить, и он живет только для достижения этой цели. В очередной раз, выходя в открытое море, он подальше отплывает от берега и наконец-то удача сопутствует ему и крупная рыба, которую мы и назовем левиафан, попадается на его наживку и начинается долгая и трудная борьба, по словам автора сравнимая с чувством, когда человека распинают. 

Усилиями громадной воли и труда Старику удается вытянуть левиафана на поверхность и привязать к лодке, чтобы отплыть к берегу.

Попутно борьбе с левиафаном герой повести вспоминает яркие моменты из прошедшей жизни, когда ему еще было интересно, то время юности, когда он ходил на судне к далеким берегам и одерживал свои небольшие победы. 

В 20 веке удача улыбнулась людям, и некий гуманный образ левиафана был как будто выловлен. Казалось, что смысл и направление в существование прогрессивного человечества были найдены. Однако, на пути к берегу лодку Старика настигают акулы. В образе хищных акул можно представить и различные человеконенавистнические философские системы, такие как экзистенциализм и ницшеанство, которые оторвали свои куски от левиафана и неудачные политические построения, такие как капитализм и коммунизм. Но самый большой кусок от левиафана оторвал конечно же фашизм. Он нанес такой сокрушительный удар по поиску смысла в жизни и вере в прогресс человечества, что отголосок ощущается и по сегодняшний день.  Все разговоры об ужении символичного левиафана стали разбиваться только одним упоминанием об ужасах фашизма, которое творило передовое человечество добровольно и с энтузиазмом. Акулы вместе с левиафаном изглодали и само понятие о человеке.

Левиафан прибыл на берег в виде останков, а Старик, ставящий перед собой сверхзадачу проиграл в этой битве. Величие и масштаб сражения несомненно достойны уважения и автор в конце повести возлагает надежду на мальчика, представителя молодого поколения, который воодушевленный примером Старика, отправиться в свое время уже в личный поход за левиафаном.

Таков был Иов и левиафан 20 века.

Вечный образ Иова не заканчивает своего путешествия во времени и появляется в нашем 21 веке уже на российском берегу в фильме лауреата Каннского кинофестиваля Андрея Звягинцева под прямолинейным и отсылочным названием «Левиафан».
Герой под именем Николай, который представляет собой работящего и обладающего добродетелями человека, проживающего вместе с семьей в небольшом северном приморском городке. Мэр города Вадим Сергеевич пытается изъять у него земельный участок вместе с домом по минимальной выкупной цене. Хозяин участка и дома, который является родовым гнездом, уверен, что мэру это место нужно для строительства «хором» и он не собирается за бесценок отдавать его. В результате противодействия, против Николая запускается государственный механизм, включая полицию и суд. Здесь есть косвенная отсылка к сравнению государства с образом левиафана, с которым невыносимо бороться ввиду его необъятности и беспощадности к отдельным индивидам. Стоит отметить и пейзажи, окружающие героев: разбитые и заброшенные хозяйства, старые жилые постройки, беднота. Разрушенный храм служит местом сбора мальчишек вокруг костра с гитарой. Есть и самый существенный штрих в форме огромного обветренного и увязшего в прибрежном иле скелета древнего морского существа.

Градоначальник регулярно посещает местного церковного владыку, который поддерживает его и разъясняет, что вся власть дается от Бога, а где власть там сила, и он является угодным Господу человеком и должен уверенно защищать себя и идти к намеченным целям, потому как они вместе являются соработники, и каждый со своим фронтом работы.

В свою очередь, Николай периодически задается вопросами удивления: почему его знакомый постоянно просит ремонтировать старый автомобиль, когда может купить новый; почему именно его дом хотят изъять; почему его сын не хочет учиться и хамит заботливой мачехе; почему его жена и друг неожиданно изменяют ему, а в финальной части ее даже убивают, чтобы обвинить в этом его самого.  Конечно звучит и главный вопрос Иова: за что, Господи? Почему с ним, который не совершает особых прегрешений, происходят такие беды? И все это сопровождается алкогольными возлияниями.

Автор показывает, что от левиафана остался только обглоданный скелет, и потому вопросы героя о смысле происходящего повисают в вакууме и находят только будничное пожелание смириться перед властью.

Если библейскому Иову было явление Бога и слышен его голос, то Иову 21 века вместо такого чуда просто зачитывают приговор и отправляют в колонию строгого режима, осудив его за то, чего он не совершал, а участок в живописном прибрежном месте, как выяснится уже к концу фильма, был необходим для строительства храма, освящением которого кинодействие и завершается.

Иов 21 века смотрит в пустоту, переходящую в бездну.  Он не может найти утешение в работе или дружбе, неспособен сохранять семейство и дом, потому как все рушится под воздействием окружающей его духовной бессодержательности и становится таким же как лишним, как остов левиафана на берегу.

Возможно образ Иова еще появится в произведениях искусства и заставит себе сопереживать и примеривать его на себя, но кто будет тот, кому Иову будет возможно адресовать вопросы, превращается в самостоятельную проблему, ведь чудесный и ошеломляющий воображение древний библейский мир отступил под напором науки, но остался сам человек, как важнейшая нераскрытая тайна во всей своей многослойности, и до сих пор даже неизвестно возможно ли изготовление ключа для ее открытия или само понятие человека и наличие каких-либо значений в его существовании является только игрой воображения отдельных энтузиастов, сумевших внушить свое виденье другим.

Приходиться каждому отвечать на вопросы жизни самостоятельно, и не найдя ответов, смиренно последовать природному направлению жизни или утопить себя в суете и водке подобно мэру или как Николай-Иов наполниться изумлением и смотреть на немой скелет левиафана, понимая, что есть вещи и похуже отсутствия ответов, а именно утрата возможности изменить что-либо произошедшее, потому что уже слишком поздно.