Занятие по математике в вузе

ЗАНЯТИЕ ПО МАТЕМАТИКЕ В ВУЗЕ

ПОЧТИ БЫЛЬ


1. ЗАНЯТИЕ ГЛАЗАМИ ПРЕПОДАВАТЕЛЯ

           В аудитории, заполненной до отказа студентами, царила нервная атмосфера. Звучали судорожные вздохи. На столе алел букет цветов, стоящих в дорогой хрустальной вазе. Чистота, образцовый порядок.
           Кто-то дрожащим от напряжения голосом прошептал:
           – Идёт.
           За дверью послышались быстрые, энергичные шаги Антона Семёновича, молодого, но очень строгого преподавателя.
           Он стремительно открыл дверь и застыл, не торопясь переступать порог аудитории.
           Выпучив округлившиеся от ужаса глаза, студенты встали и застыли, создав при этом нестройный, хотя и довольно негромкий шум.               
           – Шумно встаёте, – проворчал преподаватель недовольным тоном, и порога не переступил.
           – Сесть и ещё раз встать! – громко, отчётливо приказал Антон Семёнович и почему-то улыбнулся (вообще-то он считал себя весёлым и незлым человеком). – Вы не в школе находитесь, а в институте, – посчитал нелишним напомнить преподаватель.
           Студенты, внутренне и внешне дрожа, исполнили повеление сурового педагога.
           – Уже лучше, но можно садиться ещё тише, – похвалил Антон Семёнович и направился к кафедре.
           Небрежным жестом отодвинул вазу со свежими цветами, на её место поставил свой портфель, надел очки в золотой оправе и провозгласил:
           – Староста, журнал!
           Староста, невзрачный студент с землистым от волнения лицом, согнувшись и цепляя ногами за совершенно гладкие половицы, засеменил к столу, на ходу открыл журнал на нужной странице, и осторожно, точно опасаясь нечаянным движением поднять в воздух осевшие на бумагу пылинки, опустил его перед Антоном Семёновичем.
           Преподаватель на секунду поднял глаза, оглядел испытующим взглядом аудиторию, и резко спросил:
           – Староста, где Петров?
           Староста, лицо которого из землистого цвета сразу стало зелёным, обернулся к студентам, но его взгляд встретился лишь с макушками уткнувшихся в конспекты товарищей.
           – Н-не знаю, – беспомощно развёл руками староста. – Не иначе как болеет, Антон Семёнович. Он такой болезненный… знаете… вот.
           Педагог широко улыбнулся  и спокойно, но необычайно громко и чётко произнёс:
           – Петров! И вы имеете наглость утверждать, что он болеет? Да он в пивном баре прохлаждается, Петров-то ваш. Вы слышите, староста? В пивном баре!!
           Антон Семёнович на несколько секунд замолчал. В аудитории царила мёртвая тишина, только с улицы доносился смех детворы, игравшей перед окнами в снежки.
           Преподаватель недовольно покосился на окно, на весёлых краснощёких ребятишек внизу, и продолжил:
           – Староста! Передайте Петрову, что у него по предмету двойка. Отчитается – честь ему и хвала, а не отчитается, – что ж… – улыбнулся Антон Семёнович. – Да, кстати, Вам, староста, я тоже ставлю двойку. И чтобы Петров в следующий раз явился, если не хотите разделить его судьбу. Это ко всем относится, – поднял голову преподаватель и прислушался к реакции аудитории.
           Так как все, естественно, молчали, то Антон Семёнович, прокашлявшись, начал занятие.
           – Повторим пройденное. Кстати, Вы, староста, можете сесть, – сказал он, заметив, что тот всё ещё стоит у стола.
           Староста, понурившись, отправился на своё место.
          – Я вам вчера задал сто задач, – продолжал преподаватель. – Задачи очень простые, и наш компьютер спокойно их решает, затрачивая на это не больше пяти минут. Я думаю, что вам достаточно часа. Итак, что с задачами, решили?
           Снова поднялся староста и тяжело вздохнул.
           – Вы знаете, Антон Семёнович, – начал он, – мы решили все задачи, кроме последней, где ответ не сходится с учебником на одну сотую.
           – Прискорбно, – заметил педагог. В его голосе послышались металлические нотки. – Придётся всем поставить по двойке.
           Аудитория глубоко, с надрывом, вздохнула.    
           Антон Семёнович сурово оглядел студентов и проговорил, глядя поверх голов:
           – Проверим теперь скорость вашей мысли. Вот Вы, Сидоров. Встаньте, встаньте, Сидоров, я Вас не укушу.
           Сидоров, рыжий грузный студент, несмело приподнялся и опустил голову.
           – Скажите, Сидоров… – Антон Семёнович призадумался и сказал:
           – Скажите, Сидоров, каков результат перемножения чисел 448 и 596? Быстрее, быстрее.
           Сидоров, секунду промедлив, выпалил:
           – Двести шестьдесят семь тысяч восемь.
           – Медленно думаете, Сидоров, – укоризненно заметил Антон Семёнович. – Ну хорошо, садитесь, Сидоров. Пока без отметки.
           Сидоров облегчённо вздохнул.
           – Кстати, – сказал преподаватель и взглянул на свои новенькие наручные часы. – Кстати, сколько у нас времени осталось? Да, ещё целых пять минут. Итак, проведём простенькую контрольную. Староста!
           Тот вскочил и подбежал к педагогу.
           – Возьмите эти бланки, и раздайте студентам.
           Староста разнёс бланки и поспешно сел на своё место.
           Минуты через полторы прозвенел звонок.
           – Староста, соберите работы, – приказал Антон Семёнович.
           В ответ раздался протестующий гул.
           – Ничего, ничего, – приободрил студентов преподаватель. – Если не дописали, поставьте точку в любом месте предложения или расчёта. Настоящие студенты уже давно написали, не так ли?
           Антон Семёнович принял от старосты бланки, взял портфель и, уходя, сказал:
           – Итак, до завтра.
           После его ухода напряжённая тишина ещё долго стояла в аудитории.


2. ТО ЖЕ ЗАНЯТИЕ ГЛАЗАМИ СТУДЕНТОВ

           В пыльной аудитории сидели шестеро студентов и резались в карты. Игра, очевидно, азартная, о чём свидетельствовали раскрасневшиеся лица играющих и стопки монет перед ними. Невыносимо пахло пивом и табачным дымом, поднимающимся вверх от зажжённых сигарет.
           Слышались голоса:
           – Заходи с червонца.
           – Так нечестно. Мы договорились не подсказывать.
           – Да перестань ты, тебя не спрашивают.
           – Всё равно нельзя.
           – Да пошёл ты…
           Стук в дверь, напоминающий царапанье котёнка. 
           – Кому? – недовольно спросил один из студентов, не оборачиваясь к двери.
           – Можно? – спросил ласковый мурлычущий голос.
           – Сейчас, доиграем, и потом уже зайдёте, – рассудительно заметил один из играющих.
           – Ребята, как же мне в коридоре стоять-то? Вдруг кто заметит? Неудобно…
           – А, это Вы, Антон Семёныч, – догадался один из игроков. – Сейчас, только соберём картишки…
           – Да я подожду, подожду, – согласился Антон Семёнович.
           Ребята собрали карты, деньги, затушили о парты окурки и только тогда староста счёл нужным сказать:
           – Можно войти, Антон Семёныч.
           Дверь приоткрылась, и в неё протиснулось виновато улыбающееся лицо молодого преподавателя. Он вопросительно мотнул головой, не переставая растерянно улыбаться.
           – Смелее, смелее, Антон Семёныч, мы вас не укусим, – приободрил его староста.
           Педагог, мягко ступая по сплошь усыпанному окурками полу, приблизился к кафедре. Поправил очки, прокашлялся и попросил:
           – Мне бы журнальчик… можно?
           Староста достал из своего портфеля засаленный журнал и бросил его на стол. Журнал упал неудачно и свалился на пол.
           Антон Семёнович нагнулся, быстро поднял журнал, отряхнул и раскрыл на нужной странице. Долго изучал её содержимое и, наконец, спросил:
           – Староста, Петров здесь?
           – Вы что, не видите: нет его, – отозвался староста.
           – Он что, болен? Бедненький… – по-доброму улыбнулся Антон Семёнович.
           – Какое там болен, – махнул рукой староста. – Он в пивном баре.
           – В баре? – испуганно прошептал преподаватель.
           – Конечно, а где же ещё? – в свою очередь удивился староста. – Там, где и все.
           – Как: все? – не понял Антон Семёнович.
           Он только сейчас увидел, что перед ним в небрежных позах сидят только шестеро студентов.
           – А почему же вы не в баре? – поинтересовался Антон Семёнович уже смелее.
           – Да мы только что оттуда, – доверительно сообщил староста. – Пивцо отменное, донецкого розлива.
           Антон Семёнович непроизвольно облизнулся: он любил пиво. Но преподаватель тут же взял себя в руки и осторожно заметил:
           – Вы помните, я как-то раз, давно, – помнится, ещё в прошлом году вам задал три задачки? Как они там, решаются?
           – Решаются, решаются, – успокоил его староста.
           – Ну и хорошо. Всем по четвёрке. Передайте отсутствующим, что я им тоже по четвёрке поставил.
           – Ладно, передадим, – согласился староста.
           Антон Семёнович немного помялся, посмотрел на свои старенькие наручные часы, и неосторожно заметил, тут же испугавшись своих слов:
           – Сидоров, Вы здесь?
           – А что, случилось что-нибудь, Антон Семёныч? – отозвался Сидоров, здоровенный детина с рыжими усами.
           – Да нет, ничего. Я, знаете, так… Не знаю, почему Вас назвал. Спросить вот хотел, – наконец осмелился педагог и перевёл дыхание.
           – Что спросить? – не поверил своим ушам Сидоров.
           – Да вы не бойтесь, я простенькое такое… совсем простенькое… – покраснел Антон Семёнович.   
           – Ну, если простенькое… – согласился Сидоров.
           – Вот… да, вот: Вы не знаете, каков результат умножения три на три?
           – Зачем это Вам? – поднял брови Сидоров.
           – Да Вы не волнуйтесь, я Вам ничего плохого не сделаю, – успокоил его Антон Семёнович.
           Сидоров поднял глаза к потолку, потом перевёл их на старосту и вопросительно мотнул головой. Тот развёл руками.
           – Наверно, десять, точно не помню, – ответил Сидоров, ласково оглядывая тщедушную фигурку педагога.
           – Ну, хорошо, – согласился Антон Семёнович. – За сообразительность Вам четвёрка.
           Сидоров пожал плечами и с недовольным видом сел.
           Преподаватель снова поглядел на часы: до конца занятия оставалось ещё двадцать пять минут.
           – Ну, вот, – улыбнулся он. – Осталось совсем мало времени. Пора, как говорится, и честь знать.
           Студенты начали подниматься.
           – Ребятки, тише. Пожалуйста, тише. На кафедре же услышат.
           Преподаватель страдальчески сморщился и приложил палец к губам.
           Студенты уходили, громко хлопая дверью. Шедший последним староста сказал насмешливо, похлопав педагога по плечу:
           – До свидания, Антон Семёныч.
           Тот в ответ радостно закивал головой и, глотая таблетку валидола, подумал: «Ну, вот, слава Богу, ещё один день прожит».


Февраль 1976 г.


ВАСИЛИЙ ТОЛСТОУС


Художник Владимир Иванович Оберемченко   г. Макеевка


Рассказ опубликован в книге: ВАСИЛИЙ ТОЛСТОУС "Сгущающие пустоту" г. Донецк, "Издательский дом Анатолия Воронова", 2021 г., стр. 85.