Лекции по лингвистике 1

Лекции по лингвистике медиевистики для студентов филфаков и истфаков, а также всех, кому интересна русская история
 
(for young)

Лекция 1
Вводная часть

Итак, lesson one, получается «лесной Иван». Навязли же в нас эти англизмы! Почему для юных? Профессора советской «школы» не способны воспринять что-то новое, отличное от их концепций, на которые они потратили жизни, а ещё, не дай Бог, ошибочных! Надо сразу оговориться: не все были такими. Экс-директор Института российской истории РАН Андрей Сахаров покинул нас на 90-м году жизни в июле 2019 г. И был одним из последних антинорманнистов в кругах нашей официальной исторической науки. Видимо поэтому и «экс». Светлая память выдающемуся учёному!

Поэтому поступим согласно «бородатому» советскому анекдоту о молодом специалисте в первый его выход на работу: Забудьте всё, чему Вас учили!

Лингвистика очень увлекательная наука. Зная лингвистику, можно навскидку определить, что Наполеон в переводе Неаполитанец. Неа;поль (др.-греч. ;;;;;;;;, от др.-греч. ;;; ;;;;; букв. — новый город; лат. Neapolis, итал. Napoli, неап. Napule). Неаполь был основан греческими поселенцами в VIII веке до н. э. под названием Партенопея. Какой же это новый город? Скорей всего после греков он был назван Наполе или Напуле. А этимология фамилии нашего самого знаменитого композитора Чайковского объясняется в Википедии так: «Прадед композитора по отцовской линии, Фёдор Афанасьевич Чайка (1695—1767), происходил от православных шляхтичей Кременчугского уезда и был потомком известного на Украине казачьего рода Чаек». Так что не от «чаёк», как может некоторые думают и не от «просто чайки», как сообщает нам радио Орфей, а вероятно от чайки-лодки, на которых запорожские казаки громили турок. Или, к примеру меч-слово заимствованное. По-древнеславянски «бода» или «бада», от бодати. Также, как богатырь- «багатур». По-славянски это витязь от «вит», что значит победа. Для начала вопрос на засыпку: С кем дрался Александр Невский во время битвы своего имени? Точнее в Невской битве, давшей титул князю? Со своим единокровным северным славянином, которым был и сам! Ибо Рюрикович. Вы конечно все встали и закричали, что это швед-немец ярл Биргер и будете наполовину правы.
Как говорят наши кавказские друзья: Тарапыцца нэ нада. Вспомним притчу: Возбуждённый человек прибежал в магазин и требует у продавца нож. На вопрос: «Зачем?», ответил: «Убить соседа!» Продавец посоветовал ему: «Придите завтра, потому что сегодня в таком состоянии Вы в него просто не попадёте». А назавтра человек успокоился и понял, что погорячился. Всезнающая Википедия гласит, что «первое упоминание Биргера в хрониках относится к 1237 году, когда он женился на сестре короля Эрика Шепелявого Ингеборг, которая была, как минимум, четвероюродной племянницей Александра Невского. Хотя летописи (в частности, хроника Эрика) указывают на «честный» характер сватовства Биргера, необходимо учитывать, что к тому времени двоюродный брат Биргера Ульф Фасе был ярлом уже около 15 лет, а наследников у тяжелобольного (и реально не управлявшего страной) короля не было. От этого брака у них появилась дочь Рикица» (чем не славянское имя).

Рассмотрим теперь титул Биргера. В БСЭ он пишется, как  «ярль», и это не случайно. Ярославль, Гомель, Мстиславль. Улавливаете? Слово ЯРЛ - высший титул в иерархии средневековой Скандинавии до XIV в., а также само сословие знати по-древнеславянски и по аналогии с Ярославлем означает ПРИНАДЛЕЖАЩИЙ ЯРУ (Яр - языческий бог славян). Тот же суффикс был в ходу на дохристианской Руси: Ярославль, Суздаль, Гомель, Мстиславль и др. Языческий бог Яр был популярен в Скандинавии. Это видно из рунических надписей, топонимики (Эресунн-Яр суть, Эрё-Яр, Арвика, Дала-Ярна, Арендал-Долина Яра), а также имена в хрониках (Эрик). Англосаксонская версия этимологии слова ЯРЛ изложена в Википедии: «Мис показал, что слово является аблаутной формой англосаксонского слова eorl и производным от *er;n — тот кто сражается, то есть воин. Тем не менее, не существует сколько-нибудь основательной теории, доказывающей этимологию этого слова. Единственным достоверным является тот факт, что первое упоминание слова «ярл» связано с указанием на титул его обладателя» - конец цитаты. Что можно сказать по этому поводу. Вряд ли простой воин мог быть верховным правителем.
 
Что касается имени Биргера, то она созвучна немецкому слову бюргер, то есть горожанин. «Вот - воскликнут оппоненты, - германское имя!» и будут дважды не правы. Во-первых, не германское, а древнегерманское, во-вторых происходит от «город»-бург. А это слово славянского происхождения, а именно БОРЬК-зАмок, что подтверждается польским языком: Ключборк, Мальборк. И корень этого слова восходит к БОРьба и оБОРона. Сравним Бранибор (Браниборь), корорый теперь под именем Бранденбург находится в Германии. И переводится, как «военная крепость».

Вообще в лекциях не будет принижения, опровержения и уж, тем более, уничтожения никаких научных авторитетов, а просто изложена точка зрения исследователя, основанная на опыте прочтения рунических надписей Европы, которые полностью переворачивают сложившееся в современной науке представление о лингвистике европейских языков. А представление это исходит из ложной теории «норманнизма», отнюдь не придуманной Шлецером, а рождённой ещё в недрах Священной римской империи немецкого народа. Это пропаганда истории. А пропаганда – страшная вещь, когда человек читает книгу и не видит, смотрит фильм, а не слышит. Так Геббельс превратил немецких коммунистов-спартаковцев в садистов и убийц русских коммунистов. Так советские люди, посещая огромную дачу отца Ленина-попечителя гимназий с многочисленными детьми и не работающей женой, искренне верили в сказки о нищей царской России. Не теряли эту веру даже когда, купив в очереди «зелёной» колбасы и гнилой картошки, смотрели по телевизору кино, где Ленин с Крупской веселятся на Нижегородской ярмарке, ломящейся от изобилия свежайших продуктов. А вокруг довольные и приветливые лица.

Против норманнизма по-своему боролся наш академик Б. А. Рыбаков, ещё при жизни которого, в 1998 году был выпущен учебник истории для 7-8 классов (на иллюстрации). Вместе с ним редактировал эту книгу наш известный лингвист профессор А. А. Преображенский, автор Этимологического словаря русского языка. Но после Перестройки учебник был изъят из школьной программы потому что Рыбаков-антинорманнист. А в школы России поступили три линейки учебников по истории, разработанные разными авторскими коллективами на основе историко-культурного стандарта по предмету.  Видимо по той же причине «задвинули» Преображенского, а в лидеры вышел Фасмер. Это произошло, потому что наши учёные «зубры» резко поменяли точку зрения. Перестройка принесла слом «железного занавеса» и, как результат, возврат отечественной науки в мировое научное сообщество. Но вместе с этим из-за плохого финансирования наша историческая наука потеряла свою самостоятельность. Как результат – возврат к норманнизму, который всегда господствовал в европейской науке, да и в исторической науке царской России с времён Шлецера, которому безуспешно противостоял Ломоносов.

«В 19 веке против норманизма выступил немец Г. Эверс. Если Шлецер был немцем и работал, по замечанию П.Н. Милюкова, для Германии, то Г. Эверс (1781–1830), будучи немцем, работал для России и являлся в полной мере русским ученым. Эверс был одним из сравнительно немногих историков, кто стремился создать цельную концепцию и процесса исторического развития, и процесса познания. И не случайно С.М. Соловьев отмечал позднее, что именно Эверс заставил его «думать над русской историей». Эверс считал себя учеником и последователем Шлецера, но это были скорее комплиментарные декларации, поскольку он фактически отверг все построения Шлецера как общеисторические, так и методологические. Эверс видел в работе Шлецера неоднократные свидетельства того, как «простирают исторические предположения за пределы данного основания». «Истинная история, — настаивал он, — должна признаться, что на важный вопрос… она не может отвечать с точностью до тех пор, пока не получит точку, с коей можно будет ей смотреть на происшествия того времени». Такой «точкой», конечно, не мог быть любой отдельно взятый источник. И в этом отношении «здравый смысл» Эверса стоял выше позитивизма, но и найти «точку опоры» он не сумел, поскольку не мог преодолеть влияния как раз отрицательных, агностицистских элементов философии почитаемого им Канта.
Скептицизм в отношении возможностей познания заключался, между прочим, в том, что Эверс сомневался в возможности установить действительные причины возникновения государства, которое ему представлялось вообще результатом естественного развития. Но у него вполне было достаточно и материала, и представлений о характере процесса возникновения государств, чтобы решительно отвергнуть априорный взгляд норманистов об этом процессе как о некоем моментальном акте, связанном с утверждением династии. «Рюриково самодержавие было неважно», — полагал Эверс, поскольку государство здесь «существовало и словом и делом до единодержавия Рюрика»[71]. Для него «призвание» Рюрика было лишь эпизодом, одним из обычных приглашенией наемных отрядов викингов. Основная же линия развития проходила, в его представлении, на юге Руси. Именно на юге, в Причерноморье, обитал народ «рос» или «рус», который и дал начало Русскому государству. Поначалу этот народ он склонен был связывать с хазарами, а затем рассматривал как особый причерноморский народ.
Эверс находил, что «естественнее искать руссов при Руском море, нежели при Варяжском». Он мобилизовал и определенный материал в доказательство этого положения. Впоследствии эти материалы будут всплывать составными частями отдельных антинорманистских концепций, хотя в целом построение Эверса не было принято наукой. Зато аргументация Эверса против норманизма оказалась весьма действенной, сохраняясь в арсенале антинорманизма вплоть до наших дней (впрочем, не всегда с указанием на источник).
 
По многим вопросам Эверс, в сущности, поддержал и развил критические замечания Ломоносова. Так, он отверг германо-скандинавское толкование имен договоров. Он отметил, в частности, что их истинное написание нам неизвестно. Главное же, на чем он делал акцент в чисто исследовательском плане, — это реальный вес данного аргумента. «Если бы скандинавское происхождение руссов, — говорит он, — было доказано другими доказательствами, то следовало бы признать правильными те, кои звучат наияснее по-скандинавски». Точно таким же путем он отвергает норманистское истолкование днепровских порогов у Константина Багрянородного. По Эверсу, Дурич столь же успешно, как Тунман из скандинавского, объясняет «русские» наименования порогов из славянского, Болтин — из венгерского и кто-то может объяснить из мексиканского. Вслед за Ломоносовым Эверс подчеркивает, что «германских слов очень мало в русском языке». При этом оказывается, что за исключением «ладьи» все названия судов русь заимствовала у греков (а не у скандинавов, как должно было быть, если бы русь была скандинавским племенем).
 
Не видит никаких следов параллелей для сказания о призвании варягов Эверс и в собственно скандинавских источниках, в частности в исландских сагах. В то же время Эверс впервые широко привлекает восточные источники, которые дают ему некоторый материал для локализации Руси в Причерноморье» - Википедия.

Из этой цитаты видно, что Эверс сделал много правильных выводов, например поддержал и развил критические замечания Ломоносова. Так, он отверг германо-скандинавское толкование имен договоров. Он отметил, в частности, что их истинное написание нам неизвестно. Точно таким же путем он отвергает норманистское истолкование днепровских порогов у Константина Багрянородного. По Эверсу, Дурич столь же успешно, как Тунман из скандинавского, объясняет «русские» наименования порогов из славянского, Болтин — из венгерского и кто-то может объяснить из мексиканского. Вслед за Ломоносовым Эверс подчеркивает, что «германских слов очень мало в русском языке».

Но с другой стороны, он утверждает, что «Основная же линия развития проходила, в его представлении, на юге Руси. Именно на юге, в Причерноморье, обитал народ «рос» или «рус», который и дал начало Русскому государству. Поначалу этот народ он склонен был связывать с хазарами, а затем рассматривал как особый причерноморский народ. Эверс находил, что «естественнее искать руссов при Руском море, нежели при Варяжском».
 
И этим нанёс гораздо больший вред русской истории, чем Шлецер! «Погорячился» он и по поводу названия судов.

В настоящее время, к счастью, найдены эти «другие доказательства», господа. И это разгаданные рунические надписи Северной Европы. Первыми кто высказал гениальную догадку, что они написаны по-славянски были русские учёные Гриневич и Сокол-Кутыловский. Но они изобретали свой алфавит вместо использования футарка непосредственно. Последние рунописцы, скорей всего это были волхвы, успели передать потомкам звуковые значения рунических знаков и немцы со свойственной им дотошностью их зафиксировали. Однако читать руны не входило в их планы. Они внедряли христианство, и всякие языческие признаки подлежали уничтожению. Рунические камни Скандинавии спасло от уничтожения то, что догадливые местные жители стали вырезать на них кресты, оставляя тексты языческими. К сожалению, на материковой части Европы рунические памятники были ликвидированы более основательно.

В настоящее время трудами автора и его помощников большинство наиболее значимых рунических надписей Европы расшифровано и зафиксировано на портале Проза.ру. Этот обширный материал требует осмысления, которое и составит содержание представленных здесь для публикации лекций. Одновременно изучим язык, на котором говорили наши далёкие предки-древние русы. Мало осталось от него в современных языках народов домонгольской Руси. Русский был более близок к новгородским словенам и их предкам-венедам, белорусский к готам и кривичам. Украинский к языку полян и дулебов. После принятия христианства большое влияние на эти языки оказал язык южных славян, на котором была составлена первая славянская Библия. К тому же сказалось влияние польского языка. А в современном русском много диалектов.
До следующей лекции, дамы и господа!

Продолжение http://www.proza.ru/2019/11/01/779