Схемотоз де Моску. Шаффл

Шаффл  - существительное, неодушевлённое, мужской род
1) особый ритм, лежащий, помимо классических четырёх четвертей, в основе классического блюза. Суть шаффла заключается в том, что каждая доля такта разделяется на три части, а не на две, при этом на каждый второй удар приходится пауза.
2) стиль танца, появившийся в конце 80-х годов XX века на андеграунд-сцене, состоящий из типичных для джаза танцевальных движений (стэп), но на «современный» лад, из быстрых движений, при которых почти не надо отрывать ног от земли, то есть как бы скользить по полу. Танцуют шаффл под разнообразные стили электронной танцевальной музыки, преимущественно на рейвах.

ЧАСТЬ СЕДЬМАЯ. «ШАФФЛ»

Когда ветер гонит первый опавший листок и птицы начинают собираться в стаи, издалека начинает слышаться банджо. Его печальный, очень необычный и интересный звук предвещает наступление неизбежного... На календаре конец августа... Ждать от лета чудес?.. Оно собралось в путь... Откуда-то с Востока вступает губная гармошка, а с далекого Запада слышится виртуозная гитара Чака Берри... С Юга вступают барабаны и неповторимая труба старины Луи... Гитара выводит боттл-нэк... С Севера вступает фортепиано... Оркестр в сборе... Играет шаффл... Листья кружатся в невероятном танце, завораживая и заставляя забыть о времени. Первый прохладный легкий дождик записывает мелодию на нотный стан водосточных труб... Невероятный голос Отиса Раша и его виртуозное арпеджио отрывают от земли и увлекают в танец листьев... В лужах отражаются последние летние облака... Совершенно не хочется прощаться с летом, но этот осенний блюз! Он завораживает, увлекает за собой, дает ощущение бесконечности...

- Володя, не кажется ли тебе, что в нас пропал дух авантюризма, мы перестали добавлять опиум в сироп от кашля, экстракт листьев коки в кока-колу и здравый смысл при выборе одежды с утра? – обратился Максим к присоединившемуся к нему за столиком американского гриль-бара Коростелёву. - Кофе я тебе уже заказал. Надеюсь, не побрезгуешь?..
- Ага, спасибо... - откликнулся безопасник.
- Но скажи мне пожалуйста, дорогой друг мой Володя, как жить по-другому, если из каждой микроволновки тебе кричит: «Живи! Радуйся! Люби!». Умышленно не буду говорить: «Старайся!» Ведь если тебе говорят: «Старайся!», значит уже всё заведомо, и как ни старайся?
- Ну да, Макс, жизнь не шахматы, здесь одного мата мало! Здесь нужно драться до конца и никогда не останавливаться! В жизнь нужно вляпаться на полной скорости! Чем бешенней ритм, тем ярче конец. Ой, извиняюсь, оргазм! И только потом, когда в приятной истоме прожитых лет, вместо эрекции у тебя встанет только вопрос: «А как это, «дышать?», надеюсь, и тебе, и мне будет с кем вернуться к этому разговору.
- Кстати, Митрошин сегодня ночью умер. Мне позвонили. Точнее, как мне... Я вчера, как ты уже мог понять, усугубил. Телефон разрывался, Зебени меня не добудилась и взяла трубку сама. Сегодня находится ниже плинтуса, даже в офис не поехала...
- М-да, Макс… Смерть - это такая штука... Можно сколько угодно верить в духов и в посмертную жизнь, в рай и в ад. Но в существующей реальности нам всем приходится довольствоваться только машиной времени, которая, на самом деле, есть у каждого из нас. То, что переносит в прошлое - воспоминания; то, что уносит в будущее - мечты. А мы застряли в гребанном сегодня и увлечённо отмечаем «день сурка», потому что знаем, чем светлее будущее, которое нам обещают, тем выше тарифы на электричество. Когда дело заходит об этом мире, нельзя быть идиотом. Конечно, можно сказать, что доверяешься Богу, чтобы прожить день, но, когда переходишь дорогу – смотришь-то в обе стороны. Кстати, если уж речь зашла о машинах, то самая женская из них - «Лада». Не веришь? Просто поменяй слоги местами.
- Ла-да... Да-ла... Ну да… Смешно...
- Вот тебе ещё немного смешного, чтобы хоть как-то развеять твоё мрачное настроение. Я тут недавно в сети наткнулся на один текстик ещё из доинетовской эпохи, даже закладку сделал, сейчас... - Володька достал из кармана аппарат и несколько раз ткнул в экран. - Вот, слушай: «С того самого момента, как нас с вами нашли в капусте, мы набираемся знаний и опыта в области половой жизни. К трем годам мы точно знаем, что у девочек, пока они маленькие было такое же, как у мальчиков, но потом оно отсохло». Володька читал с экрана и, казалось, одновременно сам смущался того, что он взялся произносить прилюдно и вслух. От этого его мелодекламация под аккомпанемент стандартного кафешного лаунжа становилась смыслово ещё более забавной. «К пяти - добрые люди просвещают нас, что грудь у женщины вырастает, когда она выходит замуж. В семь нам рассказывают, что дети рождаются, если девочке написать на животик, а в девять - если свою штуку засунуть ей в попу. К десяти нам становится, как Божий день, ясно, что до двенадцати мы не доживем, потому что от онанизма умирают. В двенадцать мы, чудом выжившие, выясняем, куда же именно это штуку надо засунуть, а в четырнадцать - что и в попу тоже можно. И от этого точно никто не забеременеет. В пятнадцать становится ясно, что детей у нас не будет, потому что член слишком короткий. Тогда же девочки узнают, что без оргазма забеременеть нельзя. В шестнадцать опытным путём выясняется, что надежда не оправдалась, но можно избежать залёта, если мальчик кончает «вбок». Восемнадцатилетние мы уже четко знаем, что всё не так, и, между делом решив проблемы контрацепции, больше интересуемся проблемами привлекательности и сексуальной состоятельности - нам становится открыто, что нормальный мужчина «хочет» каждую ночь, и что нормальная женщина всегда кончает. В двадцать два оба эти заблуждения рассеиваются, зато становится очевидно, что хотеть кого-то кроме мужа может только проститутка, а мужчины вообще нуждаются в сексе больше, чем женщины. К тридцати метаний становится меньше, уже известно, что лысые мужчины - самые лучшие любовники, а семьдесят процентов женщин всё равно фригидны. В течение последующих десяти лет уточняется, что мужчины не могут симулировать оргазм, а подростки знают про секс гораздо больше чем мы. Что гении рождаются только от сверхстрастной любви, которая, увы, не состоялась. К пятидесяти годам мы начинаем радоваться, что у мужчин нет климакса, и мучиться, начитавшись о том, что у женщин во время него пропадает оргазм. Слава богу, к шестидесяти половая активность заканчивается, а импотенция лечению не поддается. Можно, наконец, расслабиться и посмотреть телевизор». Ну как тебе? По-моему, прикольно...
- Ну да, есть что-то. Анатомическое. Вот смотрю я, Володя, на жизнь других и понимаю, что в чём-то я им завидую, где-то недайбох, а всё же свой песец по жизни мне как-то ближе...
- Макс, а скажи честно, неужели ты ни разу за последнее время не думал свалить из Казани и перебраться в Москву? Квартира у тебя там есть, на рынке ты, в итоге, засветился. Не пропал бы, сто пудов!
- Москва, Москва... А, что Москва? С утра моешься подогретой водой из тазика и потом весь день «девелопмент», «активити», «митинги». Повсеместная «диджитал-интеграция бизнес-технологий в двадцать первый век». Мы и здесь в Казани так умеем... Москва - город, который никогда не спит, а я привык высыпаться. Да и не любит там друг друга никто. Так... сплошь отношаются...
-  Слушай, а для меня показательно, что в Москве самое комильфо - ездить на «меринах». «У тебя под жопой «мерин», значит ты в себе уверен», значит твоя жизнь удалась. В связи с этим меня давно уже мучает вопрос, догадываются ли эти понтовые мериноводы, что на самом деле «мерин» - это кастрированный самец домашней лошади, а автомобиль - лицо своего владельца?
- Знаешь, для меня каждый приезд в Москву напоминает процесс извращённой дефлорации с перспективой посадки лет эдак так на десять. Тыркаешься в неё, как по-сухому, и без отдачи. И она тебя не хочет. И ты её. Но вроде как начал и логично было бы завершить. Ведь если дела надо делать, то и случайности нужно случать...
- Ну да, прямо по классике: мышонок плакал, кололся, но продолжал есть кактус... - довольный собственной шутке Володька заливисто рассмеялся.
- Тебе смешно, а я сейчас, как этот самый «мыш» с обгрызенным кактусом... Вытаскиваю занозы по одной и складываю из них общую картинку, кому и что от меня надо было... Грустно это... А ведь просто хотелось хорошего отношения и домашнего уюта... Кстати, как у тебя с анализом тех документов, что я тебе из Москвы в «Финал» высылал...
- Почти закончили, очень уж схемы заковыристые. Но одно могу точно сказать, «кому надо» этими бумагами очень заинтересуются. Отчёт на почту тебе завтра скину. Ты мне лучше расскажи, кто тебя во всё это втянул? Действующих лиц я, благодаря тебе, знаю, но кто-то же за ними должен стоять? Просто так взять и провернуть такую историю - это вряд ли...
- Дашута мне тоже об этом говорила...
- Та самая, у которой ты после развода с Марго утешения искал?..
- Не важно. Ну, вот сам посуди. Вся история началась с того, что в «Однокашники» мне пришло сообщение от Маргариты про, типа, моего сына... Сейчас, секунду... - в кармане Максим дал о знать до сих пор молчавший телефон.
«Да, Зеби. Привет!... Да, всё сделал. Всё по плану... Да, закончилось... Что? Нет! Сиди дома. Я сам. Думаю, Володька меня подвезёт... Да, потом сразу же домой. Обещаю... Давай, обнимаю...» Максим повесил трубку.
- Володь, сможешь меня сейчас подбросить в офис и отвезти потом домой? Зебени говорит, что там срочно необходимо то ли получить, то ли забрать какие-то документы, без которых она не может что-то там нужное сделать...
- А в кофе это сироп для вкуса был?
- Нет. Вискарь. Ирландский, односолодовый...
- Значит нет. Но могу сейчас вызвать кого-нибудь из своих архаровцев, и нас спокойненько домчат. Тем более и машину от кафе отогнать надо...
- Ну, тогда давай, звони. Я покамест отлучусь в комнату для мальчиков, и поедем...
Максим оставил Володьку в одиночестве, а сам прошёл в уже известный ему коридорчик перед уборными и встал, прислонившись к стенке. Его мутило. Кофе с виски сделал своё дело, нервное напряжение спало и дала о себе знать отложенная реакция.
«Господи... Ну почему человек вспоминает про своё здоровье только тогда, когда ему приперло... Зуб там болит, ногу сломал...», - борясь с приступами тошноты бормотал себе под нос Максим. - «Или ничего не болит, а просто похмелье и нервяк друг на друга наложились, как обычно бывает. И ты тупо не можешь себе ногти на ногах подстричь или жопу утереть! И только когда припрёт, и дело не будет касаться жизни или смерти, ты начинаешь вяло делать слабые попытки оживить свое немощное тельце. Не… Пить надо завязывать... Да и Зеби об этом говорила...»
- Максим, вот ты где! Я тебя везде ищу, а ты здесь прохлаждаешься! - в тёмный узкий коридорчик заглянул Володька Коростелёв, - Поехали, карета подана, кучер ждёт!
Он по-дружески приобнял Максима за плечи и чуть ли не силком потащил на свет, открывать себя на встречу жизни.

Если в субботнее утро по привычке и обыкновению стоит совсем не выбор, то днём закономерно уже вообще ничего не стоит. Однако, какую задницу предпочесть на вечер задуматься всё же стоит. Но разве дело в размерах?!
В офис по просьбе Зебени Максим заехал с тем расчетом, чтобы быстренько забрать необходимые ей для работы документы и спешно ретироваться домой. Тем более, что суббота предполагала практически полное отсутствие на работе коллег и подчиненных. Но, как это обыкновенно случается, «факир был пьян, и фокус не удался». Как бы тебе не было тяжело сейчас, всё худшее может быть ещё впереди. Уже минут через пятнадцать, после того, как Студеника вошел в двери бизнес-центра, страждущие, каким-то образом прознав, что шеф наконец-то доступен в офисе, в ожидании его аудиенции начали выстраиваться в длинную вереницу у дверей его кабинета.
Ещё минут десять, в счастливом неведении сопровождаемый телефонным инструктажем Зеби, Максим подбирал по разным папкам всё необходимое и собрался было отчалить заниматься собой восвояси, но, только выглянув из дверей, сразу же убедился, что его самочувствие и внутренний мир кроме него сегодня больше никого не интересуют. Слухами земля полнится, и всем было интересно лишь одно, как он из всего этого дерьма, в которое он вляпался благодаря участию в московском проекте, выберется. Ну, и свои перспективы на данном месте работы, естественно. «И это именно в то время, когда я сижу, изо всех сил боюсь, чтобы этого говна не стало ещё больше и думаю, что это было? Внимание вопрос: «Как бросить БДСМ, если ты связан по рукам и ногам?» На кону один миллион и у меня есть четыре варианта ответа: Р - реализм, П - пофигизм, У - уместность или М – мудрость», - оценив объём работы с персоналом, подумал Макси вернулся назад в кабинет. Сев за стол, он включил компьютер и, пролистав в интернете подборку мотивационных цитат, вывод пришёл сам собой, а желание работать - нет.
Периодически телефонируя Зебени, что он в очередной раз задерживается «на полчасика» и «теперь уже точно выезжает», Максим по очереди выслушивал сметчиков, консультировал бухгалтеров, подписывал накопившиеся за время его отсутствия в офисе платежки, принимал проектировщиков и инженеров, визировал расчеты и письма заказчикам, вдавался в проблемы технического персонала и подмахивал заявления на матпомощь и отпуск. Всех без исключения уверял, что дела у фирмы идут в гору и никому обновлять резюме на сайтах поиска работы особой необходимости нет.
Когда приемная опустела, на часах уже было начало девятого. Максим в очередной, две тысячи первый, наверное, раз набрал номер Зебенисы и облегченно выдохнул в трубку: «Всё!»
- Ну, наконец-то! Ладно, жду... - ответила девушка намеренно ровным тоном.
- Слушай, Зеби, тут такое дело... Мы с Володей с утра не закончили очень важный разговор. Как ты посмотришь на то, что по пути я заскочу с ним куда-нибудь поговорить?
- А как я могу на это посмотреть? - вскипела Зеби. – Только резко отрицательно! Опять напьешься до поросячьего виза, да ещё и домой хрен знает во сколько приедешь! Второго подряд дня твоего пьянства я уже не потерплю.
- Ну, Зеби!...
- Ты знаешь сколько я уже лет Зеби? Ладно, давай договоримся так. Ты берёшь с собой Коростелёва, и вы вместе едете к нам домой. На стол я, так и быть, вам соберу. Хотя бы спокойна буду, что с тобой пьяным нигде ничего не случится...
- Дорогая, ты золото!
- Только выпить с собой из кабинета прихвати. Дома ты бар уже успел опустошить...
- Хорошо… Конечно...
- Давай, собирайтесь. Я вас жду. Пока...
- А поцеловать?! - уже вдогонку спросил Максим, но на том конце уже успели повесить трубку...

Единственные бабочки, которые хочет чувствовать в своём животе человек в конце затянувшегося рабочего выходного дня, это фарфалле - небольшие макаронные изделия, по форме напоминающие бантики. Пока Володька по команде Максима на выход спешно заканчивал свои дела, сам Макс выгреб из шкафа все имеющиеся в наличии бутилированные подарки от коллег и подрядчиков и аккуратно рассовал их в пластиковые пакеты. Закончив сборы, он ещё раз пробежался глазами по кабинету. Взгляд уперся в любимую коллекционную курительную трубку яблочного дерева.
- Моя ты любимая! Как же мне тебя всё это время не хватало! Даже на сигареты с горя перешел! Прости меня, если можешь! Больше я с тобой ни за что что не расстанусь!
Он упаковал трубку вместе с подставкой в футляр, присовокупил к нему кисет с «вишнёвым» табаком и всё вместе аккуратно убрал в карман пиджака.
- Ну, что? Поехали? - в дверь кабинета заглянул Володька Коростелёв.
- Да, пора. Я готов. Только с пакетами мне помоги, пожалуйста...
- Что? Катапультируешься?
- Да, решил немного поработать из дома. Знаешь, за прошедшее время я понял, что вылезать из постели - почти всегда ошибка. Умные не столько ищут одиночества, сколько избегают создаваемой дураками суеты. Да и в отпуск давно пора уже...
- Да, Макс, ты прав... Быть пессимистом - потрясающе. При таком раскладе, ты всегда либо постоянно прав, либо... приятно удивлен. Просто помни об этом, и всё будет хорошо.
- Никогда раньше не замечал в тебе философа. Ладно, в путь!
- Ага, постоянное стремление в дорогу, как рисование голых детей. Не выглядит так странно, если сзади пририсовывать крылья. Но вагончик уже «тывдых - тысдох», и кондуктор надрывно стонет: следующая остановка «Адск»...
- Да ну тебя, Володя! Поехали уже...
- А ещё полезно ездить на работу на личном троллейбусе и размышлять. Так что карета подана, кучер ждет, и у уставшего за день Золушка есть ещё пара часов, чтобы в очередной раз взять и устремиться на встречу своей судьбе.

Так уж исторически сложилось, что лифт в подъезде Максима после десяти вечера почти никогда не работал, и Студенике с Коростелёвым, гружеными пакетами с содержимым Максова рабочего бара, пришлось подниматься по лестнице на этаж пешком. Ещё на подходах к лестничной клетке они попали во власть дурмана ароматов домашней кухни, в воздухе незримо стоял букет из запахов свежеприготовленного мяса, ориентальных специй и чего-то ещё неуловимого, обычно называемого очарованием домашнего уюта. Не успел Максим нажать кнопку звонка, как Зебени открыла дверь сама. В руках у неё был пакет с мусором.
- Ой, мальчики! Что же вы так долго-то? Я уже вас заждалась. Представляете, какая незадача! Весь день искала, чем себя занять и решила приготовить плов. Натопила курдюка, подготовила корейку, зажарила овощи, а в самый ответственный момент обнаружила, что риса то у меня и нет. То, что я сослепу приняла в шкафу за него, оказалось перловкой. Правда, смешно? - воодушевлённо щебетала она. - В магазин бежать было уже поздно, поэтому решила готовить из того, что было. В итоге получился не плов, а шуле. На курдюке, из перловки и с бараньими рёбрышками. Максим, видимо я плохая хозяйка...
- Зебенисс, ну что ты на себя наговариваешь! У нас в подъезде уже на лестнице пахнет так, что мы с Володькой чуть слюной не захлебнулись ещё на подходах к квартире!
- Да? Это правда! – Зеби деланно удивилась, но было видно, что эта похвала ей приятна.
- Да чтоб мне на этом самом месте провалиться! - поддержал искусную лесть Максима Володька.
- И ещё я с солью вечно «на вы», постоянно недосаливаю...
- Тоже хорошо! «Недосол на столе - пересол на спине». Опыт поколений ошибаться не может, - ставил свои три копейки Максим.
- Ну, если кому-то покажется, что соли всё-таки маловато, то в холодильнике есть соевый соус. Если им сбрызнуть, то в самый раз получится... Японцы всегда рис с соевым соусом подают, правда у меня не рис, а перловка....   
- Дорогая, а чего ты нас с мусором-то встречаешь? - решил приземлить полёт кулинарной мысли Зебени Максим.
- Да вот, хотела выставить на лестничную клетку до утра, чтобы в доме не пахло. С утра бы в контейнер вынесла. На ночь выбрасывать - плохая примета, к ссоре в доме. Но, раз уж у нас сегодня гости, Володя, ты не обидишься, если я попрошу тебя отнести пакет до контейнерной площадки?
- Да нет... - немного замялся от такого неожиданного предложения Коростелёв. - Почему бы и нет? Мне не в напряг...
- Вот и чудно! А мы тогда с Максимом пока что на стол накроем...
Володька без видимого энтузиазма взял в руки пакет и начал спускаться по лестнице вниз. Максим занёс пакеты с бутылками в дом и закрыл за собой дверь.
- Макс, ты помнишь, что ты мне обещал по поводу выпивки?
- Да, конечно... Я буду держать себя в руках...
- Постарайся, а то два раза за два дня для меня уже перебор. Прошу тебя, налегай на закуски... Я тоже подстраховалась. Шрапнель на баранине хорошо градус крадёт. А уж если с соевым соусом - вообще «То, что доктор прописал». Завтра с утра мне хочется кофе и покой, а не то, чтобы тебе поумнеть. Поумней, пожалуйста, сегодня. Понимаю, что это никогда не поздно, как бы сегодня тебе это не было сложно...

- Максим, конечно, извини меня, что вторгаюсь в личное, но я никак не могу взять в толк, как ты умудрился вписаться в эту историю? Вроде, с виду взрослый, зрелый мужик, а вляпался прямо, как желторотый мальчишка! - после того, как было налито по третьей, возобновил утренний разговор Коростелёв.
- О, мальчики! Я смотрю у вас тут началось время мужских разговоров, и вы забыли, что среди вас есть девочка. Так что пойду-ка я, пожалуй, поработаю. Макс, ты не забыл привезти мне из офиса бумаги, о которых я тебя с утра просила?
- Конечно же нет!
- А где они?
- Посмотри в большой комнате в баре. Я, должно быть, когда разбирал бутылки, их туда засунул.
- Ну, окей. Я тогда пойду, а вам хорошо посидеть.  Смотрите, не увлекайтесь...
- Спасибо, Зеби. Мы будем стараться.
- Да-да, вы уж постарайтесь. Максим, помни - я слежу за тобой! Ну, ты меня понял... - уже находясь в дверях кухни на прощание бросила девушка и направилась в большую комнату.
- Да понял, понял! - только и смог, что рассмеяться ей вслед Максим.
- Я смотрю, она достаточно плотно взяла тебя в оборот! - попытался подколоть его Володька, как только шаги в коридоре стихли. - Столько лет ждала, ждала и, как только шанс подвернулся, своего не упустила...
- Володя, тебе никогда раньше не говорили, что зависть - это плохо? - с еле заметной угрозой в голосе парировал его выпад Максим.
- А я что? Я за тебя могу только порадоваться!
- Вот! Уже лучше... Да, Зебени - это тебе не Марго... Совсем не Марго…
- Да, продолжим о ней… о Марго, в смысле. Скажи, как могло так получиться, что тебя - воробья опытного и стрелянного - так в эту дырищу-то засосало?
- Ты знаешь, ну как-то так... Я даже не заметил, когда коготок увяз. Вроде бы всё шло самой собой. Ничего из ряда вон. Сначала появился Митрошин со своим московским тендером. Ты знаешь, когда мне поступило от него это предложение, я ведь даже вспомнить не смог, как он выглядит, а я всех напряг на создание конкурсного предложения. Проектировщики, вон вообще, чуть ли не на работе жили... Успеть, успеть... Мне бы ещё тогда подключить к этому всему тебя, но...
- Что, тебя просили держать всю информацию в строгом секрете?
- Ну да...
- Этого и следовало ожидать... 
- Потом пришло сообщение в «Однокашниках»: «Твой сын хочет познакомить с тобой!» От кого - хрен знает, я же тогда ещё не был в курсе, что моя бывшая, Маргарита теперь носит фамилию Михтялёва. Володя, понимаешь, мне почти что полтинник, и детей я за всю свою жизнь так и не нажил. Естественно, в глубине души я повёлся!
- Но здесь тебе уже хватило ума поставить меня всё-таки в известность...
- Да, но надо заметить, что информации твои орлы тогда нарыли минимум, на отшибись, надо сказать, отработали. Не поверю, чтобы во всем интернете тогда не нашлось хотя бы одной актуальной фотографии Марго. Чтобы я хотя бы имел представление, как она сейчас выглядит! А ведь уже тогда она несколько лет, как была генеральным директором крупной строительной фирмы. Я же из-за этого её поначалу даже не признал. Домой к себе, как девку ресторанную, притащил. Благо, напились так, что дело ни до чего серьёзного не дошло... Как вспомню, что собственными стихами её по утру из квартиры выпроваживал - до сих пор ржу во весь голос...
- Извини, не доработали... - густо покраснел Володька. - Что мне сделать в своё оправдание? Хочешь, я уволю всех к чертям собачьим?
- Вы не доработали, а она, прочухав, что осталась не узнанной, ко мне во второй раз припёрлась. И точно дело бы дошло до греха, если бы не её бабочки...
- Какие-такие бабочки?
- Представляешь, у неё все бёдра сплошь в татуировках, ровным слоем бабочки, ни одного пустого места. Прямо. как шортики у неё из них. Я тогда чуть со смеху не умер, не до того мне как-то внезапно стало. И только потом подоспели твои досье, и, благодаря им, я хотя бы немного начал представлял, с кем имею дело...
- Но все-таки, ты же с ней переспал?
- Хорошо, что стараниями твоего засланного казачка-должника, к моменту, когда она припёрлась к нам в офис, я уже знал, что та ресторанная «лавочка» - это Марго, - казалось Максим не услышал вопроса. -  И как он умудрился меня с ней отснять так, что я даже и не заметил?
- Профессионализм, Макс, старая школа... Но зачем же ты, зная про Марго всё это, решил начать с ней снова жить как муж? Что, лучшая жена - бывшая проститутка? Любая женщина к сорока годам знает, что мужика можно взять только на две вещи - не еду и на секс, а женатых ещё и на поговорить...  Я хоть убей не понимаю, на что Марго смогла взять тебя?
- Володя, ты же меня знаешь! Готовить я и сам отлично умею, многим бабам фору дам. Без женщин самостоятельно обходиться зазорным не считаю. Качественных порносайтов сейчас в сети предостаточно. Для того, чтобы взять меня, как ты выразился, «на поговорить» я не женат. Говорю же тебе - седина в бороду... Семьи нет, детей нет... Хотел, чтобы всё у меня было, как у людей... Тем более сын, наследник... В глубине я души верил, что люди меняются... Да куда там!
- И в итоге попал, как кур в ощип...
- Ты знаешь, правильно говорить не «в ощип», а «во щи»? Так, согласно словарю Бера, говорилось о Дмитрии Самозванце. Ощип петуху, конечно, неприятен, но совсем не страшен…
- Ну, щи-то из меня, в конце концов, не сварили, так что пускай будет «в ощип»... - с хитрой улыбкой заметил ему на это Максим. – Так… нервы ощипали чуток…
- Ну, в принципе, ты прав. Ещё капитан Врунгель заметил: «Как вы яхту назовёте, так она и поплывёт». Так что я за корректную формулировку мыслей. Пусть и, со словарной точки зрения, не верную... - охотно согласился с ним Коростелёв.
- Знаешь, Володька, благодаря всему этому, я понял лишь одно. В каждой женщине живет пантера, а большие кошачьи с помощью языка сдирают мясо с костей своей добычи. Так что, если женщина тебя сначала «кусает», а потом, спустя некоторое время во всех смыслах этого слова начинает к тебе «подлизываться», это не прощения она просит. Скорее наоборот. Совсем даже наоборот. Знаешь, в чём самая главная ошибка Марго во всей этой истории? Никогда, не при каких условиях нельзя продаваться. Монетизировать свои мозги - да, но продавать себя с потрохами? Увольте!
- Ну, а потом?
- А потом, Володь, вокруг меня стало столько возможностей, что я даже не знал, какую из них просрать первой. Пока Марго усиленно реализовывала мои сексуальные фантазии и приучала к себе, я усиленно работал над проектной документацией. А дальше ты знаешь. Как только у меня был готов первый рабочий вариант, Марго вновь включила сценарий «тыжотец», опоила меня «Клофелином» и вскрыла сейф. После передала бумаги Митрошину, который, в свою очередь, сдал их под видом результатов работы по договору Ковальчуку. И знаешь, что самое интересное? Ковальчук при всём при этом считал, что я должен был быть в курсе отрабатываемой ими схемы!
- Ну, здесь не надо быть детективом, чтобы понять, Михтялёва и Митрошин действовали заодно, и, как мне кажется, при молчаливом одобрении этого самого Ковальчука... - после минутных раздумий начал выстраивать логическую цепочку Володька.
- А Игоря использовали «в тёмную». Ну, и как приманку для меня, естественно, - закончил за друга Макс.
- Ковальчуку изначально было всё равно, кому платить деньги, сумма была заранее бюджетирована, и он не встревал. Но потом он решил играть в свою игру и принял твою сторону... - продолжил строить версию безопасник.
- Ну да, отбил у Марго любовника и открыл для себя свои тихие «маленькие радости», неприкосновенность которых, в итоге, стала ему важнее всех ранее достигнутых договоренностей... - подтвердил верность Володькиных предположений Студеника.
- А ты на этом сыграл и, таким образом, вышел сухим из воды, - закончил мысль Володька.
- Ну, сухим-не сухим - я бы не сказал. Марго в процессе приручения успела снять на меня компромат, которым, прознав, что мы с Ковальчуком обвели её вокруг пальца, попыталась меня шантажировать.
- Что за компромат? Почему ты мне ничего не говорил о нём? – встрепенулся было безопасник.
- Видео… Единственный экземпляр на телефоне Марго, что сейчас лежит у меня в кармане …
- А… И сегодня с утра ты поставил в этом деле точку!
- Так то так... Только меня настойчиво не покидает ощущение, что во всей этой истории постоянно присутствовал кто-то ещё. Тот, кто всё это время вольно или невольно, но постоянно сливал бэкграунд. Слишком уж Марго была осведомлена о деталях, о том, что знать обо мне мог только очень близкий мне человек. Да и Игоря жалко. Отец я ему или не отец? А если и так, то отец ли тот, кто только зачал, но не воспитывал. Марго он матерью по этому признаку не признаёт, меня, значит, тоже... Хотя и генетическую экспертизу никто не отменял...
- А я изначально говорил тебе, что единственным во всей этой истории, кого в конце концов может стать жалко, это Игорь... Хотя, мозги у него - дай Бог каждому... Если у тебя уже всё закончилось, я бы на твоем месте подумал, чем он может тебе пригодиться...
- Ребята, дружбой по ночам не занимаются - это факт! А на дворе, между прочим, уже глубокая ночь. Не пора ли вам «пора»? - в дверях кухни стояла Зебени с выражением лица, чем-то смахивающим на разбуженную персидскую кошку. – Хотела заснуть уже, а вы мне своим «бу-бу-бу» спокойно поспать не даёте!
- Да, Максим, что-то мы с тобой совсем припозднились. Поеду-ка я, пожалуй... Позже закончим!
- Володя, как же ты выпивши и за руль-то?
- Ничего, время позднее, гайцы уже спят, машин мало - проскочу как-нибудь. Да и думается за рулем хорошо, а мне, поверь, есть о чём теперь подумать... Есть, Макс, в этом мире какая-то загадка. Только убедишься, что жизнь - дерьмо, как она тут же подсовывает тебе какую-то конфетку. И сосёшь ты её, сосёшь... И то ли «плакать», то ли радоваться пора. Уматовая штука, эта ваша жизнь, Макс. Уматовая!

Начать разговор, секс и утренний подъем совсем не сложно, а вот желание продолжить нужно ещё постараться заслужить. Если женщине необходимо, она достанет тебя где угодно. Если нет, то тебе тем более. А уж если женщина решила поспорить, то её ничто не остановит! Отсутствие собеседника - вообще не повод! Особенно, если это женщина в последнем рассвете сил... Сказать в ответ ей правду - обидится. Соврать - обидится ещё больше. Нужно посылать на хрен! Результат будет, поверьте, тем же, зато сделаете приятное. Хотя бы себе.
Следующие дни Максим с Зебенисой провели не выходя из дома. Работа не требовала их непосредственного присутствия в офисе, и они здраво решили посвятить это время исключительно друг другу. Дни пролетали настолько умиротворенно, что казалось, весь мир ждал, пока эти двое наконец-то в полной мере насладятся обществом друг друга. Идиллия дала сбой только раз, когда Володька Коростелёв решил без предварительного звонка завезти Максу пришедший курьером на его имя с пометкой «лично в руки» конверт. За это он был удостоен цитаты из мультика: «Шарик! Ты - балбес!» от открывшей ему дверь всклокоченной и растрёпанной Зебенисс. Присоединившийся к ней через минуту Макс, не вскрывая содержимого, просто забросил конверт на приставную банкетку под раздевальную и поминай как звали.
На конверт Макс наткнулся случайно и то, только когда Зеби по внезапному звонку отправилась к своей матери в Арск. Он бесцельно бродил по квартире и не знал, чем себя занять. От нечего делать, Максим взялся было наводить порядок, пока не увидел завалившийся за сидушку банкетки конверт. Поначалу он хотел отправить его в помойку вслед за прочей рекламной макулатурой, коей разносчики с избытком заполняли его почтовый ящик, но любопытство взяло верх. «Дорогой друг!», - прочитал он на вложенной в конверт открытке с вензелями. - Этим письмом госпожа Маргарита Михтялёва-Зарузская приглашает Вас на светский раут по случаю своего дня рождения, который состоится вечером...» Максим посмотрел на календарь. Сегодня? Через два с половиной часа? «Маргарита Павловна ждёт вас в гости вас по адресу...» Далее следовали координаты фешенебельного банкетного зала одной из лучших гостиниц Казани. «Вход строго по приглашениям. Убедительная просьба заблаговременно сообщить о своём приезде по телефону...» «Предупреждать? Вот ещё!», - запальчиво подумал Макс. - «Как у неё вообще мозгов хватило прислать это приглашение мне?!»
Зебени должна была вернуться только на следующий день. Делать было нечего. «А почему бы и нет!» - решил для себя Максим. «Не знаю, зачем Марго после всего, что произошло, решила пригласить меня на свой день рождения», -  собираясь к выходу накручивал он себя. - «Но, если она только попытается угрожать, у меня в распоряжении есть кое-какие фотокопии её «черной бухгалтерии». Уж я не примяну ей сказать, то, что я забрал заявление из полиции - далеко не конец. Если вдруг со мной или с кем-то из моих близких что-то случится, полиция будет знать где искать. Если где всплывёт видео с её телефона - тоже. Уж я об этом обязательно позабочусь!»

К зданию отеля Максим подъехал загодя до назначенного времени и, войдя в фойе, удобно расположился за столиком чуть сбоку от зоны ресепшн. Выбранное место позволяло ему видеть всё, что происходило вокруг, самому при этом оставаясь незаметным для случайных глаз. Действо началось спустя примерно полчаса. Гостей встречала сама хозяйка вечера. Первое, что бросилось Максиму в глаза - это туалет Марго. На Марго была надета длинная свободного кроя юбка в пол. Обычно такой фасон в народе ещё называют «Приятно познакомиться, или Добро Пожаловать!» Верх прикрывала шифоновая блуза с глубоким декольте. На груди что-то благородно поблескивало... Всё вместе усиленно кричало о брендовой принадлежности гардероба, но общий вид был каким-то… дешёвым, что ли… Сопровождал её, по-хозяйски придерживая за талию и периодически тиская за задницу, заочный знакомый Максима по строительной площадке - прораб Арманчик, волею судеб наряженный во взятый на вечер в прокат чёрный смокинг. «Ну вот и первые цветочки», - самодовольно заметил про себя Максим. – «Приехал без предупреждения, застал врасплох. Прокол! Или она звала меня, чтобы похвалиться своим новым кавалером?»
Когда все гости собрались, учтивый метрдотель, парадно раскрыв двери банкетного зала, пригласил всех пройти вовнутрь. «Вот офигеть!..» - подумал Максим и покинул свой наблюдательный пункт. Стараясь затеряться среди приглашённых, он пристроился в хвосте процессии.
Первым номером вечеринки Марго презентовала генеалогическое древо своего рода - обрамлённое вензелями-лилиями достаточно хлипкое деревце с тремя уровнями поколений. Причем у Игоря, сына якобы от Макса, и фамилия и отчество на этом саженце были совсем другие...
- Мама, но это же как-то не логично!.. - заметив несоответствие, прилюдно возразил ей на это отпрыск.
- Сыночек, знаешь, как в народе говорят? Не тот отец, кто зачал, а тот отец, кто вырастил, - снисходительно отмахнулась от него Марго. - Пойди лучше, продегустируй вина, которые нам сегодня подадут к столу....
Максим из-за спин собравшихся мрачно смотрел на шикарную картину с этим хлипким отростком… «Стоит ли говорить, что генеалогическое древо Студеники насчитывает около двенадцати поколений, и первое упоминание о моём роде в Московской торговой летописи датируется 1587 годом?» - размышлял про себя он. - «С Игорем вообще полные непонятки. На древе Марго он до сих пор носит фамилию и отчество её тогдашнего мужа, а по срокам рождения, даже округлённых до года, я никак не вписываюсь в период возможного отцовства хотя бы по срокам совместного проживания. К чему тогда претензии, раз отцом Игоря Марго считает того, кто воспитал?»
Максим настолько ушёл в свои мысли, что не заметил, как оказался лицом к лицу с Маргаритой.
- Студеника! А ты что здесь делаешь? В приглашении было чётко написано: «Предупредить о своём приезде»!
- Да, Марго, действительно, что мне здесь делать? Смотреть на ваши с Арманчиком рукожопатия? Поздравляю! У тебя ярко выраженный комплекс царицы!
- Ой, не смеши меня! Откуда у царицы комплексы? Кстати, я беру свои слова обратно...
- Что, извиниться решила?
- Нет, новые придумала!..
Внезапно за её спиной замаячила фигура верного Арманчика. В прокатном смокинге с развязавшимся галстуком-«бабочкой» клочками бритый прораб московской стройплощадки вблизи выглядел ещё более нелепо.
- Марго, это что у вас тут случился? Этот тип тебя обижат? Хочешь, давай, я позову охрана! - с колоритным акцентом без спроса встрял в разговор горячий армянин.
- Не стоит напрягаться, я уже ухожу, - как бы сквозь него отреагировал на такие сентенции Максим, на миг задумался и продолжил уже обращаясь к собравшимся в зале:
- Господа! Если женщина решила устроить скандал, то ей повод не нужен. Ей нужен человек. Или чебурек… Или шаурма... Или что у вас тут в тарелках?.. Кстати, как правильно, шаурма или шаверма? Знающие люди говорят, что первую делают из отловленных бродячих кошек, а вторую - из собак. Не так сложно завести домашнее животное, как потом срываться отовсюду, чтобы его покормить. С женой, кстати, та же фигня. Бабы - дуры, но что не так с мужчинами, если принцев вообще не существует? Я уже всех в должной степени обидел? Фоер, господа! - крикнул Максим собравшимся в банкетном зале, - А ты Марго, попей сочку, с-с-с...
Последние слова были сказаны им на одном дыхании и потому слились в нечто весьма и весьма по подтексту очевидное. Появившееся было желание открыть Арманчику глаза на Магро, как на кровопийцу и деньгососа, Макс отмёл автоматически – сам вляпался в дерьмо, пускай сам теперь и оттирается… Он хотел было дать волю своим чувствам, но в последний момент сдержался, развернулся на пятках, по-военному щелкнул каблуками и вышел в услужливо открытые официантом двери.
- Я-то попью, только и ты знай - Игорь не твой сын! Скажи за него спасибо своему другу-безопаснику и живи теперь с этим! - только и донеслось ему в след.
Уже на ступеньках гостиницы Макс столкнулся Игорем. Накрапывал дождь, но парень, казалось бы, его не замечал. Игорь был пьян и, увидев Максима, решительно рванул в его сторону и попытался взять за грудки:
- Какие амбиции ты имеешь к моей маме?
- Игорь, я её уважаю, и никаких амбиций. А зачем ты со мной познакомиться хотел и почему ждал столько лет?
- Да это не я... Она настояла... Говорила, что отец - ты, и пора по счетам платить...
- Ну, ничего. Теперь-то у тебя всё хорошо?! Вот и ладненько… Руки убери, я сказал!
На том и разбежались…

Дружбой по ночам не занимаются - это факт! А чем занимаются утром? Когда всю предшествующую ночь по-чёрному бухают? Когда злой язык срывается на мат. Гребанная Надежда, где ты? Воспитание, образование, труд - ничего не облагораживает! В голове из разумных мыслей одни маты. На лице следов очеловечивания тоже не видно, лишь распластавшееся в постели тело, забив на всё и вся, в беспамятстве извернулось в неестественной позе.
- Пятница! - визжал Оптимизм.
- Дебил! Уже Суббота! - реагировала Логика, которая по трезвой привычке, перед тем, как отключить Разум, завела будильник на шесть утра.
- Зато ты!... - но маты были громче.
Мыслей за ночь накопилось предостаточно. С чего начать день, чтобы закончить его не смотря ни на что хорошо? Коростелёв - отец Игоря. Вот пазл и сошёлся. Или опять Марго нагло врала про отца? Да в принципе, это было уже и не важно. Матов в арсенале накопилось предостаточно. Всё встало на свои места. Что делать, если в субботу ранним утром выбор не стоит, и нужно думать о заднице вечером?
Немного придя в себя, Максим первым делом решил, что момент настал. Что общего у революционного возбуждения и сексуального изнеможения? И в том, и в другом случае в наличии есть два «уже»- верхи уже не могут, низы уже не хотят. Максим чувствовал себя и верхом, и низом одновременно. Узнав в столь ранний час у Зебени, в каком часу та планирует вернуться домой из Арска, он запросил у сотового оператора услугу смены телефонного номера, удалил все свои публичные почтовые ящики, закрыл аккаунты в соцсетях, после чего немного успокоенный лёг досыпать себе дальше.
Проснулся глубоко за полдень от того, что Зебени что было сил тормошила его за плечо.
- Максим, просыпайся! Просыпайся, я тебе сказала! Почему ты отключил телефон? Я перепугалась от твоего раннего звонка. Ты звонил мне явно не в себе. Что у тебя случилось? Я не смогла до тебя дозвониться и выехала назад первым же автобусом. Людмила Михайловна тоже никак не могла тебя услышать, набрала мне. Она прилетает вечерним рейсом. Макс, ну скажи мне хоть что-нибудь внятное!
- А? Что? Где я? - начал потихоньку приходить в себя Максим.
- Всё в порядке, успокойся, ты - дома. Что у тебя здесь случилось? Зачем ты мне звонил в шесть утра? Почему до тебя никто не может дозвониться?
- Я не знаю. А что, я тебе звонил? - Максим протянул руку и взял мобильный телефон. - Сейчас посмотрим...
На экране висело уведомлении об одном непрочитанном сообщении. Максим на автомате открыл его. «По вашему запросу номер телефона изменён на....»
- Что за чёрт!? Я каким-то неведомым образом сменил номер телефона! -  Макс посмотрел историю исходящих, действительно в районе шести утра он тридцать секунд разговаривал с Зебени. - Да, действительно звонил. А что я от тебя хотел в столь ранний час?
- Ты разбудил меня, загробным голосом поинтересовался, во сколько я приеду, после чего сказал «ну-ну» и повесил трубку. Я пыталась тебе позвонить, но абонент был уже не абонент. Макс, что это было?
- Ничего не помню...
Максим галопом решил пробежаться по всем установленным на аппарате средствам коммуникации, но электронная почта утверждала, что его ящиков не существует, соцсети на попытку входа сообщали, что аккаунты удалены владельцем.
- Неужели меня взломали? Происки Марго? Надо срочно звонить Коростелёву!
«Коростелёв... Марго... Игорь... Сын... «, - внезапно что-то щёлкнуло в голове у Максима, и всё сразу же встало на свои места.
- Вот же шлюха! Шлюха и лгунья! - сквозь зубы процедил Макс.
- Ну, лгунья – это понятно… А кто шлюха? Коростелёв? - не поняла сразу Зебени.
- Если присмотреться, то и он тоже.
- С чего бы это? Вроде, Володька - твой единственный друг. Макс, ты меня беспокоишь...
- Друг, говоришь? Нет, не друг! Молочный брат!
- Ничего не понимаю. Какой брат? Вас с ним что, молоком одной кормилицы вскармливали?
- Нет, это он сам сразу же после моего развода с Марго у неё окормлялся! И Игорь у неё от него! Всё по срокам сходится...
- Ну, даже если так... - после минутных раздумий ответила ему Зебени. - И что? Ты с ней развёлся. Она, как и любая женщина, чтобы спасти свой брак кинулась к лучшему другу бывшего мужа за помощью. Я её, конечно, не оправдываю, но на войне все средства хороши...
- Падаль!
- Как говорится, не ищите людей, которые не лгут - их не бывает. Ищите тех, кто обманывает, но не предаёт -  с такими можно иметь дело. Макс, а ты никогда не задумывался, что внутри каждого из нас изначально зашит код? Культурный код. И генетическая память. Все мы, если верить религии, произошли кто от евреев, кто от арабов - от двух непримиримо враждующих между собой наций. А ты знаешь, почему между ними невозможен мир?
- Зебени, причём здесь это? Ты не понимаешь, мой лучший друг является отцом сына моей бывшей жены.
- Здесь главное слово - бывшей. Так вот, «Аллах Акбар!...»
- Иншаллах! При чем здесь это?
- Такбир «Аллах Акбар!» с арабского переводится, как «Аллах велик», а с иврита - «Аллах - козёл». Ну, и скажи, смогут ли два настолько диаметрально противоположных народа когда-нибудь жить хотя бы в худом мире?
- Думаю вряд ли...
- Теперь вернёмся к ивриту. В древности ко дню рождения или к празднику правителю города отправляли подарки. Называлось это - «посылка». Доставляла их женщина, которая в последствии оставалась у правителя навсегда. «Посланница», на иврите «шлю ха». В той же самой древности женщина должна была выходить в публичные места не одна, а вместе с мужчиной, опираясь или держась за его руку. Ежели она шла по улице одна, то называлось это «без руки», на иврите «бли яд». Да в наше время девяносто девять процентов женщин ходят «бли яд» - без руки, а также имеют наглость «шлю ха» - самостоятельно дарить подарки, оставаясь после этого в гостях. Так с кого и какой спрос? Ну, переспала она после тебя с Володькой, что с того? Она к тому моменту уже была твоей «бывшей». Володька, конечно, тоже тот ещё молодец. Не удержался. Но с кем не бывает? Формально Марго твоей женщиной уже не являлась! Неужели от этого Володька автоматически перестаёт быть твоим другом?
- Если задуматься, то нет...
- Макс, вся наша жизнь - это постоянные поиски и метания, как поставить запятую там, где по всем правилам должны быть или двоеточие, или тире. «Казнить: нельзя помиловать» или «Казнить нельзя - помиловать». Все просто. Нет никаких запятых в жизни, нет! Есть только мы, которые не то что арабского там, или же иврита, своего родного русского языка не знаем. Отсюда все беды и только отсюда! Ладно, я пойду поставлю кофе, а ты давай, подтягивайся на кухню. Сегодня вечером прилетает твоя мама, Людмила Михайловна, а у нас в холодильнике шаром покати. Сейчас быстренько позавтракаем, пробежимся по магазинам. Я останусь готовить на стол, а ты поедешь в Габдуллу Тукая. Договорились? Молчание - знак согласия, значит «да»... А теперь вставай, лежебока! Кофе уже почти что ждёт тебя на кухне...

В здание казанского международного аэропорта имени Габдуллы Тукая Максим вошёл примерно за час до прибытия рейса из Симферополя. Не сказать, что он так спешил встретить собственную мать, что сорвался с места гораздо раньше необходимого. Просто Зеби в рамках подготавливаемой ею встречи так настойчиво пыталась припахать его к работе по дому, что Максим не нашёл для себя лучшего, как, под предлогом купить букет цветов, просто дезертировать с бытового фронта, и теперь с большим букетом фисташковых роз бесцельно бродил по залу прилётов. «Вниманию встречающих! Совершил посадку рейс номер пятьсот пятьдесят пять авиакомпании «Автопилот», выполнявший рейс «Тель-Авив - Казань». Повторяю, совершил посадку...» Максим рассеянно наблюдал за прибывающими в зал из чрева аэропорта пассажирами, периодически выхватывал взглядом наиболее колоритных из них, и развлекал себя тем, что придумывал про них для себя разные не очень правдоподобные истории.
- Здравствуйте! - внезапно из общего потока отделилась фигура стройной черноволосой девушки с чемоданчиком на колёсиках. - Вы помните меня? Мы с Вами познакомились здесь же, но только при обратных обстоятельствах. Мы тогда с Вами из Габдуллы вылетали, каждый в своём направлении...
- А, да, конечно, помню! Мы разговаривали в кафе зоны вылета. Что-то про коридоры судьбы. Вы мне ещё посоветовали приглядеться к женщинам вокруг себя...
- Точно! - рассмеялась такой памятливости Максима незнакомка. - Было такое!
- Ну и как, жизнь столкнула Вас с тем, с кем идти дальше рука об руку? Вы нашли свой идеал?
- Странно, что Вы меня об этом спрашиваете, - кивком головы незнакомка откинула волосы назад, изучающе стрельнула в сторону Макса своими иссиня-голубыми глазами и вздохнула. - Хотя, идеал вообще очень странная штука. Когда ты его находишь, ты должен и сам стать идеалом, чтобы соответствовать. Иначе не быть вам вместе, вы не «два сапога пара». А так, сандаля и сланец, шлёпок и вьетнамка. А вот дальше-то и начинается самое интересное. Вместо того, чтобы сходить в обувной и купить себе одну на двоих пару приличной обуви из натуральной кожи, люди начинают подгонять друг друга под себя, забывая, что сапожник-то - он всегда и сам без сапог. В итоге прыгают друг вокруг друга на одной ножке до тех пор, пока один из заинек не превратится в ковыляеньку. И по больницам. Один в травму, другой к мозгоправам в токсикологию. Но к чему запасаться абонементом в травмпункт или ложиться под капельницы и нейролептики, когда изначально можно было сходить в нормальный обувной?
- Я не очень улавливаю смысл...
- Смысл? А смысл в том, что двое должны соответствовать друг другу. Такими, как мы есть, мы нужны друг другу только на этапе влюбленности. А далее... Встретились со всеми персональными недостатками и вперёд вырабатывать общие. Подтягиваться друг к другу. Тянуть друг друга к себе и за собой. А если каждый будет ходить и лелеять свои плюсы и минусы, то это даже не эгоизм, а эгоцентризм уже какой-то. Две скалы без возможности образовать горный массив. С любовью ничего общего не имеет. Как-то так... А теперь, как говорят на Земле Обетованной, пардоньте меня всю, меня уже ждёт такси. Очень рада была вновь встретиться с Вами. Да… и Удачи Вам!
- Максим! Максимушка! - услышал Студеника из толпы голос матери и волей-неволей на пару секунд переключил своё внимание, пытаясь высмотреть её в потоке.
- Да, я тоже был очень рад нашей встрече... - через мгновение любезностью на любезность ответил он, но в том месте, где ещё пару мгновений назад стояла незнакомка лишь незаметно колыхался воздух.
- Мама! Мама! - Макс взглядом всё-таки выхватил в череде прибывающих хрупкую фигурку Людмилы Михайловны.
- Максимка! Ты даже представить себе не можешь, как я рада! Возьми у меня чемодан, пожалуйста!
- Я тоже рад, мам! Пойдём, машина на ближней парковке. Дома нас Зебени ждёт, она, наверное, на неделю вперёд уже угощений наготовить успела...
- Зебени?  Это очень хорошо! Я ей как раз тоже кое-что приготовила...

- Максим! Я тут ознакомилась с финансовым состоянием моего арх-бюро, и ты знаешь, что я подумала? Почему бы вам с Зебенисой не последовать моему примеру и не начать жизнь рантье? Денег на счету фирмы достаточно, чтобы купить приличный домик где-нибудь на берегу Средиземного моря, и я их Вам дарю в качестве скромного свадебного подарка...
- Мама, о какой свадьбе речь? Мы с Зебенисс ещё только...
- Не слова больше! Мне и без слов всё предельно ясно. Квартиры в Москве и Казани можно спокойно сдавать и жить на доходы от них. Зеби, скажи мне, что я не права!
- Но Людмила Михайловна! Мы с Максимом...
- И слышать ничего не хочу! Кстати, мне по душе Северная Африка. Как вам Тунис? После октябрьской революции многие представители русской творческой интеллигенции выбрали его своей новой Родиной. По-моему, Тунис - это самый подходящий вариант. Максим, принеси мне пожалуйста из чемодана мой планшет. Сейчас мы с вами посмотрим, что там, да как. Да, ещё… Пакетик там сбоку лежит маленький. Прихвати его за компанию тоже...
Максим сходил в большую комнату и вскорости вернулся на кухню, неся в руках запрошенное.
 - Ну, так как делу - время, начнём, пожалуй, с приятного. Максим, подай мне, пожалуйста, мой подарок для Зебенисы.
Максим послушно протянул ей пластиковую сумочку.
- Зебени, девочка моя. В этом пакетике лежат самые редкие и подделываемые духи в мире. Настолько редкие, что некоторые даже называют их ароматом самой Любви. Когда я увидела их, я даже глазам своим не поверила и сразу же подумала о тебе. Я прошу тебя принять от меня этот скромный подарок и прямо сейчас же примерить этот аромат на себя.
- Спасибо Вам большое, Людмила Михайловна! Я, право, даже не знаю, что сказать...
Девушка осторожно распаковала коробочку парфюма, извлекла из футляра флакон и нанесла на себя пару капель ароматной жидкости.
- Максим, понюхай! Идёт ли Зебени этот запах?
Макс наклонился к шее девушки, глубоко вдохнул в себя её воздух, и опять перед его глазами всплыло то самое видение на транспортной развязке... Он ехал в крайней правой полосе, а слева, чуть притормозив около его машины, мимо пронеслась иномарка... Пряный запах, перемешанный с цветочным ароматом, обдал лицо Макса... Он пытался разглядеть лицо незнакомки или запомнить номер её машины, но она унеслась так стремительно, оставив ощущение ускользающей удачи и головокружение от аромата... Поток встал, и стало почему-то все равно - куда так спешил, зачем бежал...  От Зеби пахло абсолютно теми же духами. Не по типу того, а именно теми же. Настолько теми же, что решение больше никогда не выныривать из облака этого аромата пришло к Максиму, казалось бы, само собой...

Совесть никогда не просыпается одна. Она всегда будит порядочность и нищету. Сначала ради смеха ты коверкаешь слова, а потом уже не знаешь, как они пишутся. С сексом такая же фигня. Сначала ты рождаешься, потом не знаешь, что делать. Начинаешь делать других людей, которые в свою очередь тоже что делать не знают. И в итоге ты учишь их жизни. Умное лицо - не всегда признак ума, иногда это просто результат упорных тренировок перед зеркалом. С оптимизмом также... Но, черт возьми, не стоит кривить душой, нам всем есть за что сказать «спасибо», очистив руки от дерьма. Красота ума вызывает удивление, красота души - уважение, но чтобы вызвать проституток этого будет явно маловато. В итоге мы всех уверяем, что П – это отнюдь не пофигизм, как это заявлялось нами ранее, а пунктуальность – вот наше второе имя. Но почему же мы вечно и повсеместно опаздываем? Планы на будущее? По крайней мере, необходимо верить, что оно будет. Шах и мат вам, оптимисты! Шах и мат!
- Ну, как сегодня погода? - вместо приветствия, потягиваясь, спросила Зебениса, выходя на балкон их не так давно приобретённого дома.
- Да, ничего... Штормит немного только... Как ты спала?
- Спасибо, хорошо. А ты. что сегодня в такую рань подорвался? Кофе будешь?
- Не знаю, не спалось... Да, свари, пожалуйста...
- Хорошо, жду тебя на кухне. Не засиживайся. А ты знаешь, хорошо всё-таки, что мы послушались совета твоей мамы и перебрались жить в Тунис.
- Да... Здесь, в отличие от России, дух авантюризма до сих пор ещё сохранился. По крайней мере опиум и кодеин в сиропы от кашля добавлять здесь ещё не разучились, да и здравый смысл при выборе одежды с утра всё-таки присутствует. И время течёт так... Волшебно. Кажется, что ещё вся жизнь впереди, а глазом не успеешь моргнуть, как ночь уже сменяет день.
Прошло уже с полгода, как закончив все свои дела в Казани и в Москве, они перебрались на североафриканское побережье Средиземного моря. Перечисленных Ковальчуком денег сполна хватило на покупку достаточно фешенебельного по местным меркам особнячка на первой береговой линии. Молодые проехали весь Тунис вдоль и поперёк. Присматривались к недвижимости поближе к столице - в Борж Седрии, оттуда до Картажа или же самого Туниса на наземном метро рукой подать. Всерьёз думали об овеянном романтическими легендами Сиди-Бу-Саиде, но разочаровались в нём, сняв номер в отеле в его современной, скрытой от глаз туристов части. В конце концов остановились на тихом прикурортном Набёле.
Максим, посоветовавшись с мамой, назначил Игоря исполнительным директором архитектурного бюро, которое под бдительным оком Володьки Коростелёва продолжало стоить дома в Казани. Изредка Макс и сам прикладывал руку к общему делу, выступая в качестве «удалённого» консультанта в особо тонких и щепетильных моментах. Денег от трех сдаваемых в наём квартир на жизнь им хватало сполна и даже оставалось. На Родину возвращаться они как-то не спешили, рассчитывая получить гражданство этой бело-голубой североафриканской республики по цензу оседлости. Изредка до них долетали приносимые Коростелёвым в редких сеансах видеоконференцсвязи слухи из прошлой жизни. То Ковальчука отстранили от должности по подозрению во взяточничестве, то Марго вдруг боднула проезжавщая мимо машина, и она спешно уехала в столицу решать вопросы с недвижимостью... Но это волновало их в самой меньшей степени, как будто всё это они уже давно оставили где-то там, в своей прошлой жизни. В этой у них были только они, и две жирных красных полоски на узкой пластинке белого пластика, о которых Зебени планировала рассказать Максиму сегодня вечером. 
- Дорогой, кофе готов. Ты помнишь, что обещал мне сегодня поехать в Порт Эль-Кантауи на мега-диско?
- Да, помню... А, может, ну его?
- Ну, Макс!
- Ладно, будь по-твоему. Обещал, значит женюсь.
- Что ты там сказал? И почему так обреченно?
- Знаешь, всё это рейв, детка. Всё это рейв...


- Максим! Что с тобой? Ну же! Макс! - Студеника очнулся от острого запаха нашатыря, исходившего от ватки, участливо подсунутой ему под нос чьей-то заботливой рукой. - Слава Богу, кажется он потихоньку начинает приходить в себя!
Макс попробовал было открыть глаза, получалось с трудом. В голове гудело, раскрашенное разноцветными кругами пространство периодически блекло и расплывалось.
В ушах глухо, как из трёхлитровой банки прозвучало: "Хлоп! Хлоп!", и потом ещё один раз: "Хлоп!" Это Зебени легкими пощёчинами пыталась привести его в сознание.
- Зебениса, девочка моя, может быть нам всё-таки вызвать «Скорую»? – отдаленно, на фоне прозвучал голос Людмилы Михайловны, матери Максима.
И уже обращаясь к нему:
- Максик, миленький, прости меня, дуру старую! Ну, откуда я знала, что именно на этот запах у тебя будет такая реакция?
Резкость в глазах начинала потихоньку стабилизироваться, и он даже попробовал приподняться на локтях.
- Ну, слава Богу! Жив! Жив! – тут же запричитала Людмила Михайловна. - Зеби, будь добра, принеси подушечку с дивана из большой комнаты. Максимушке нужно что-нибудь подложить под голову!
- Спасибо, не надо, мне уже лучше... - всё ещё вяло попытался дать о себе знать Максим, но был тут же одёрнут Зебенисой:
- Макс, полежи спокойно, пожалуйста. Тебе сейчас нельзя делать резких движений.
- Что это было? - перед глазами снова поплыло, и Максим откинулся на пол.
- Я подарила Зебени духи, она ими подушилась, ты их понюхал и в тот же момент упал, как подкошенный... - склонилась справа над его лицом мать.
- Ты был без сознания около получаса, мы не знали, что делать... - присоединилась к ней слева Зебениса. - Может всё-таки вызвать тебе «Скорую»?
- Нет, не надо. Я в порядке. Помогите мне встать...
Каждая со своей стороны женщины взяли Макса за руки, и когда он смог уже сесть, перехватили подмышки. Ноги Максима подкашивались.
- Зебени, давай положим его на кровать в спальню. В себя ему ещё приходить и приходить...
- Давайте, Людмила Михайловна! Максим, если можешь, то помогай нам, хоть немножко, ногами. Пока вы с Володей давеча сидели на кухне, я успела запланировать тебе две очень важные встречи, на которых тебя по определению просто не может не быть…

P.S. Повесть основана на реальных, имевших место быть событиях. Любые совпадения с конкретными людьми и событиями случайны.
© 03.07.2019 — 08.07.2019, 09.07.2019