Бразилия. 10. На берегу реки Риу-Негру

 Автор - Анастасия Неронова
               

                25.08 2003. НА БЕРЕГУ РЕКИ РИУ-НЕГРУ


        Утром мы переехали в другой лагерь. Дальше по этой реке мы ловили пираний, а здесь есть второй лагерь кемпинг - только брезентовый навес для кухни, спишь в палатке, а туалет “экологический” - выбирай кусты на вкус, цвет и запах. Летом все это место залито водой. Река шире раза в три из-за дождей. И иногда, плывя на лодке можно увидеть островки - теперь это лес далеко в полях - где сконцентрированы все животные Пантанала - только близко подплывать нельзя: какой-нибудь голодный ягуар спокойно может наброситься на тебя с ближайшего дерева.

        Мы пошли на прогулку вдоль реки. В одном из мест, где разлив реки образует озеро, Габриель издал  странные звуки, и из воды высунулись две головы. Это  lountra - что-то вроде нутрии. Они едят рыбу, включая пираний, а  пираньи иногда кусают их. В этот раз зверьки близко не подходили, но в другие дни, когда мы остались одни, нам удалось их видеть довольно близко, даже возле лагеря.

        В лесу есть много лекарственных и других полезных растений. В местах, которые летом заливались водой, сейчас растет камфара - она помогает от астмы. Это такая низенькая трава с  крохотными  голубыми цветочками, как  незабудки. Если листья потереть между руками, у них очень резкий запах. Еще в поле часто попадаются кустики с невзрачными бело-фиолетовыми цветочками, из которых делают чай - от колики в животе. А корни другого цветка - вроде клевера - хороши от  ревматизма.  Из них делают мазь.

        Многие пальмы обвиты ужасными паразитами. Он вырастет в толстое дерево, которое  распространяется повсюду, вьет из своих ветвей что-то вроде высокого птичьего гнезда, и постепенно душит пальму. Но если резануть  ножом этот паразит,  течет белый сок. Помажь им  рану, и она срастется.  Даже большие уксусы крокодилов Габриель не сшивал в больнице, а мазал этим соком. Он как клей - приклеит тебе палец, даже если он совсем откушен.

        Другое дерево - пау де агуа - это тонкий ствол, который зацепляется за что-то наверху и так  тянется к солнцу - выручит тебя в случае жажды. Отрежь кусок ствола  длиной в метр - подставь ко рту - и оттуда потечет вкусная питьевая вода. А если рядом есть река, то и очиститель воды. Пальмы с карликовыми кокосами защищают свои семена в твердом орехе, если разрезать его поперек пополам, то одна половинка - настоящий сосуд-дезинфектор, в который  можно налить воду из реки, подождать пять минут, и вода очистится! Желтоватая мякоть внутри ореха впитает в себя все вредные бактерии. А в другую половинку  трубы можно  трубить и звать на помощь. А можно вставить в дырку ветку с семенами - получится пантанальская новогодняя елка.

        Есть деревья, ствол которых состоит из множества стволов и корней,  спускающихся вниз веток и слившихся со стволом. К ним нельзя подходить. Во множестве дыр и пещер, которые есть в таком стволе, живут  шершни. Они просто бешеные - искусают до смерти.

        А когда ходишь по полям, надо стараться не наступать на  песчаные горки - это муравейники.  Но не простые. Там живут  “огненные муравьи” - рыжие и мелкие, укус одного из которых не дает тебе спать всю ночь от боли, а от укуса нескольких можно умереть. Термиты тоже кусаются, но уж  лучше термиты. Их здесь множество. В полях - обычные термитники  из мягкой земли, а в лесах они строят огромный  шарообразный термитник высоко на дереве, на стволе, к нему ведут длинные коридоры, пристроенные к стволу, и  постепенно от ствола ничего не остается - они его съедят. Бедные деревья. То их растения-паразиты душат, то едят термиты. А дикие кабаны очень любят чесаться о пальмы, и потому у всех пальм в самом низу ствол гораздо тоньше. Года через два такая пальма упадет.

        После обеда наши компаньоны вернулись во второй лагерь, чтобы взять обратный автобус в Кампу Гранде,  а мы остались с Габриелем еще на два дня на реке. Днем было тепло, мы  немножко позагорали и  решили  искупаться в реке. Из-за холода нам очень не хотелось купаться в ледяных душах второго лагеря, и  если мы не хотели  распугать всех  животных за два километра вокруг, надо было помыться. Пираний в реке здесь почти нет, а те, что есть, кушают хорошо. А крокодилы вообще боятся людей после того, как Габриель убил одного-двух. Они могут подплывать близко к кухне, даже  заползать, на кухню, но когда к ним подходишь, топнешь ногой, они бросаются в воду. Да и не будут  они кусать чьи-то ноги, если им после каждого улова и каждого обеда достаются все остатки. Все местные и  многие пришлые туристы купаются здесь в реке, и мы решились тоже. 

        Вода прохладная, приятная и черная. Поэтому река называется  Риу-Негру. Это из-за всяких минералов и глин, которые есть в воде. Никто нас не трогал. Мы обсохли и  поплыли на лодке ловить  еще пираний, только в другое место. Лодка металлическая широкая, одностороннее весло и несколько шестов. Габриель сказал нам: плывите одни. Мы подумали, что он решил от нас отделаться. Пусть мол, туристы попробуют себя в рыбалке, а я отдохну. Он то знал, что сначала надо плыть по узкой петляющей речке, пока не выплывешь в озеро, и пешком он шел по берегу гораздо быстрее нас. Нацепил огромный  ломоть коровьего сердца на удочку, шел по илистой кромке воды и дразнил крокодилов. А они все его знают и боятся. Хоть и висит кровавый кусок прямо над их носом, крокодилы не решаются его схватить. Мало ли что этот человек задумал? Одного из кровожадных крокодильих собратьев он уже убил...

        А в это время мы упорно боролись с нашей неповоротливой посудиной. Я взяла управление (т.е. весло) на себя,  подозревая, что Нир в лодке никогда не плавал. Ох, и неудобно! Это тебе не байдарка, где четко в ритм загребаешь справа, слева, справа, слева. Тут все одностороннее, и надо, сделать гребок справа, переносить весло через всю лодку налево. Вода с весла струится тебе прямо на штаны - красота! Под  конец Нир все-таки взял шест и стал им грести, как веслом. Тогда я гребу справа, а он слева, и мы уже плывем параллельно руслу реки. Но как бы не так! Неужели река даст  нам  нормально, по-человечески грести!? Нет, она  обязана зарасти с обоих берегов  лилиями и прочей травой, специально, чтобы создать нам спортивную греблю с подводными препятствиями.

        Хотя и это было интересно. Надо делать гребки определенной силы так, чтобы поворачивать под точным углом. Повернешь налево слишком резко, врежешься в левые заросли. Оттолкнешься от них шестом - справа въехал в кусты. Вот так мы лавировали по черной речке с крокодилами между бледно-желтыми лилиями и грустно смотрели на  Габриеля, а он уходил все дальше вперед... Но, как говорится,  лавировали-лавировали и вылавировали.  Вот оно озеро. Габриель подозвал нас к берегу, сел в лодку и скомандовал:
 
        - А теперь всем сесть на нос!

        Он перевернул  лодку, задом наперед, но она не втыкалась кормой в воду, потому что когда все сели в остром носу, корма поднялась в воздух, и лодка пошла гораздо быстрее. Я вручила  весло специалисту: мы уже доказали свою полную не спортивность в этом вопросе.

        С лодки опять не просто подойти к животным близко. Нам удалось сфотографировать туюю с рыбой в клюве, лунтры подплыли довольно близко, много птиц подпустили близко к себе. Клевало далеко не сразу, “вода холодная” - объяснил Габриель. Но когда мы остановились возле болотистого берега, я первая вытащила пиранью. Всего мы с Ниром поймали 4, а Габриель - 20. Великолепный ужин  для нас и для крокодилов.

        Если в первом лагере мы просыпались от петуха, то на Риу-Негру, в 5:00 утра нас разбудили орлы, которых здесь вертится множество. Они едят то, что крокодилы ленятся поднять с земли - подлетают им под самый нос и хватают куски мяса. Но и если высыпать им на землю остатки риса или вермишели – налетят, со всех сторон,  не хуже голубей, и будут драться до посинения. А по утрам они особенно скандалят, наверное, от голода.

        Мы прошлись по лесам и полям, но теперь в другую сторону. Из-за того, что нас осталось двое, было проще подойти ближе к животным: и обезьяны, и капивары совсем нас не боялись. И еще Габриель поймал енота за хвост, (мы бежали наперерез). Енот оказался раненым - скорее всего от крокодилов. Но Габриель запретил нам его трогать. Еще бы - клыки у него, как у саблезубого тигра. Такой  укусит - похуже ягуара.

        Часто перед нами  перелетали с дерева на дерево зеленые попугайчики, стайками, штук по пять. Но они живут парами, и эти пары на всю жизнь, как у лебедей. Мы видели такую парочку на одном  дереве. Они сидели возле своего гнезда и постоянно целовались. Почти в каждой фазенде есть попугаи, потому что их можно научить говорить. (Кстати, арара не говорит). Но, к сожалению, в неволе они не размножаются, даже если взять пару.

        Потом мы наткнулись на коровий след. Габи объяснил, что иногда ковбои забывают  корову где-нибудь в полях - ведь они разбредутся по всей округе и животное бродит несколько дней, где ему вздумается. Вокруг  многих болот, возле которых они пасутся, есть заборы, чтобы они не подходили к крокодилам. Но если забудут корову перед сезоном дождей, дорога домой может оказаться отрезанной, и она через месяц окажется на маленьком острове.  Когда корова съест там всю траву, ее ожидает голодная смерть.

        А ночью мы взяли фонарик, и пошли вдоль реки. Осветишь реку: то там, то сам блестит оранжевый кружок. Это крокодилы. Их глаза отражают свет от фонарика.  Габриель шел без обуви и часто просил нас остаться, пока он идет вперед - чтобы не распугать животных. Один раз он вернулся и спросил:

        - Ну, как вам Пантанал? Как поход? Как ваш гид?

        Я похвалила его, ничего не подозревая, и вдруг  он обхватил мне шею сзади, и держит передо мной на вытянутых руках что-то скользкое так, что я не могу убежать: толи змея, толи... Крокодильчик! Малюсенький! Такой  симпатяга. Рот у него как будто расплывается в улыбке, лапки крохотные. Он  перевернул его животом кверху. Это самец - он показал на дырку в чешуе. Если нажмешь на нее, торчат  два(!) членика.

        - Посмотрите  на его глаза.

        У него два века. Открытый глаз - это то, что мы видим, когда освещаем реку фонариком. Одно веко - тонкая пленка, которая задвигается вбок. Через нее он смотрит под  водой. А  второе веко:  сверху вниз - защищает глаз. Он тронул  крокодильчика возле глаза, и задвинулись обе шторки, сначала внутренняя слева  направо, потом наружная сверху вниз. Вот любопытно.

        - А теперь стойте тихо-тихо!

        Он положил крокодильчика на землю животиком кверху, и начал легонько гладить по животу. Крокодильчик  медленно водил лапками, смешно так, все медленнее и медленнее - и замер.

        - Он спит! Эй, проснись!

        Габи шлепнул крокодильчика по хвосту, тот вскочил, перевернулся и убежал, виляя всем телом из стороны в сторону.

        Мы стали возвращаться, и тут Габи подвернул штаны, залез в воду по колено и вернулся с цветком в руке - вроде лилии, только бледно-желтой.

        - Мы его зовем “Dama da Note” (Ночная дама). Она открывается только ночью - потому что днем жарко.

        - А как насекомые ее видят и опыляют?

        - Понюхай!

        Запах был просто великолепен. И довольно резкий.

        - Она привлекает своим запахом. Да и многие насекомые великолепно видят ночью, и поэтому она такая красивая и светлая.

        Боже, какая ночь! Какое небо! Такого неба нет у нас в северном полушарии. Здесь оно все сверкает от звезд. Их так много, гораздо больше, в несколько раз больше, чем у нас. И ведь совсем другие звезды. Здесь вместо северной Медведицы - Южный Крест. Это четыре  звезды, и они скорее составляют стрелку, которая указывает на юг. Еще есть Скорпион. Это очень красивое созвездие, оно действительно похоже на скорпион. Сейчас видно желтую яркую звезду.  Это Марс. И Млечный Путь пересекает весь небосклон, такой яркий!

        Утром наш повар испек пирог! В походных условиях на костре и в алюминиевой кастрюле! Маленькая хитрость - костер он устроил на крышке кастрюли. А кастрюля  высокая, остается довольно много пространства между крышкой и пирогом, и получается как настоящая печь. Даже не пригорело, потому что снизу не было костра. А вкусно-то как!

        Заканчивался  наш отдых на реке Риу-Негру, мы уезжали из Пантанала после обеда, но у нас  остается много сувениров оттуда. Прежде всего, кулончики на шее и ожерелья, которые мы сделали сами.

        И еще у нас есть “татуировки”. Они, правда, сойдут через 2-3 недели, но пока на них можно любоваться в зеркало. Габриель принес маленький зеленый и круглый  фрукт, разрезал его пополам и часто-часто повтыкал нож в твердоватую мякоть, и открытый воздуху сок стал темно-сине-фиолетовым. Тонкой веточкой Габриель нарисовал у меня на плече солнце, а у Нира на руке “крокодила”, который больше напоминал настенные рисунки в пещерах, и написал “Пантанал”.  Потом он попросил меня нарисовать на нем что-нибудь “из моей страны”. Я изобразила избушку с петухом на крыше. Такой татуировки точно нет ни у кого.

        Мы  подарили Габриелю на прощание диск  Мати Каспи, ведь он интересуется ивритом. Все гиды здесь говорят на иврите лучше, чем по-английски, даже названия животных знают. Спасибо израильтянам, которые приезжают сюда после Карнавала.



Фото из Интернета. Слияние двух рек.
"В шести милях от Манаус в Бразилии можно наблюдать одно из величайших проявлений величия природы — слияние двух разноцветных рек — Риу-Негру и Солимойнс. Встречаясь, разноцветные воды не смешиваются, а продолжают свой путь бок о бок, при этом каждая река остаётся со своим собственным цветом. Воды реки Риу-Негру более темные, медленные и намного более тяжелые, чем воды Солимойнс. Температура, плотность, скорость воды — все это разделяет эти водные потоки на протяжение более 6 километров, прежде чем они формируют великую Амазонку".