РОЙ

РОЙ.
Рой ос ли, пчёл ли поселился между вагонкой и брёвнами дачного домика. Как раз напротив моего спального места. В жару на солнце вагонка нагревается и чтобы создать в гнезде комфортные условия для молодняка рабочие осы обмахивают их крыльями, проветривают. И делают это очень громко, звук по силе я сравнил бы с шумом реактивного самолёта (ведь над ухом). Спать мешают. А в холода молчат, в холода мёд переваривают, шуршат убаюкивающее и тепло  выделяют. Жара у нас нечасто –пусть шуршат.

МЫШКА.
Один автор с  умилением рассказывал о приручённой дикой мышке,  бравшей пищу с рук. Все, и я в их числе, с интересом читали и восторгались. Но, думаю, ведь Мишка неминуемо найдёт Машку и через неделю приведёт выводок из 10 мышат, а через полгода их уже будет 1000.? Хватит ли тогда у автора луковых сушек?
« О мы бываем хороши и прекрасны, но только тогда, когда нам самим хорошо и прекрасно.» (Достоевский).
А вот, если бы мышь задевала какие-то ваши интересы? 
Наверное,  с таким же умилением к ней мы бы уже не относились?
     Копаю картошку. Семена брал на станции - дорогие. Картошка заглядение – на ветке по двадцать штук и все с кулак!
Но вот незадача, половину(!) выбрасываем - погрызена мышами. Им тоже этот сорт понравился.
И откапываю мышинное гнездо, а в нём мышата голые копошатся.
Во наглость, думаю, они ещё и размножаются на моей картошке. Вырыл ямку и закопал мышат. А они из-под земли пищат.  И вижу мышь взрослая упитанная, шерсть аж лоснится, подбежала и откапывает мышат на моих глазах.  Происходи это у соседа, я бы восхитился силой материнского чувства, заставляющего мышь преодолеть страх и на десятину бы для мышат согласился, но 50% это уже грабёж… И ладно бы только шубу  себе мышь наела на моей картошке, но они ещё столько перепортила - и заступом её. Не поверите, слышал, как её зубы о заступ лязгали…
Вот так и бывает, задень наши интересы, тут мы и превращаемся в злых и жестоких. Прав Фёдор Михайлович.

БАНЬКА С ОСАМИ.
Помогли знакомому сарайку передвинуть, а он пригласил вечерком в баньку пот смыть и попарится. Парюсь я без фанатизма, лишь для того, чтобы  привести в норму  спину.  А баньку мужик протопил жаркую. Разделись мы трое  в предбаннике.  Хватились – веника нет. Хозяин машет рукой, – да снимай любой – вон висят под крышей, – и подаёт длинные грабли, – только зацепи зубьями и дёрни слегка, он и свалится. Я так и сделал. Упал веник на пол, а вместе с ним об пол шмякнулось что-то похожее на серую шапку.
  –Ё-моё, так это же  гнездо осинное! –успеваю сообразить.
Упало  гнездо  на пол, лопнуло и из всех щелей со злым гудением  осы полезли. Они на нас троих голеньких сразу без разведки и набросились.  Когда оса жалит, ощущение, как спичку зажжённую поднесли. Наверное, нет людей кого бы осы не кусали, поэтому мы кто где стоял в предбаннике, тот туда и отпрянул.
 Двое прямо голые на улицу вылетели.  А выходной день, на дачах полно народу, а тут два в возрасте мужика с дикими воплями по дорожкам бегают голые… Смешно это только, если со стороны смотреть. А мужикам от ос досталось по полной.
    А я, как увидел разъярённых ос, сразу в парилку  проваливаясь задом.  И дверь не  захлопнул, так как прямо перед ней кружило уже полчище ос, которые меня  засекли  по запаху пота и колебаниям воздуха мною производимым. Взлетел я в парилке подальше от дверей на самую  верхнюю полку. И думаю,- во попал! Хуже, чем грешник в аду: голый, на раскалённой сковородке да ещё и разъярённые осы жалят. Приготовился к самому худшему...
    Но слышу, что-то у ос с атакой на меня не складывается. Разъярённые насекомые уже совершали боевой заход, но на вираже моторчики у них стали глохнуть, а  сами они стали переходить в крутое пике и об пол камушками щёлкать. Я понял – жар парилки спас меня. Ведь потоотделением осы не охлаждаются. А в парилке-то было больше ста градусов по Цельсию,  вот у них при их малом объёме вся гидравлика  моментально  и вскипела, белок мышц сварился и они перестали работать... До меня три метра всего, а ни одна не долетела. Все полегли на пол парилки.  Даже те, что у меня в волосах запутались, не успели ужалить.
    Лежу на полкЕ, балдею, радуюсь подвалившему счастью. Пар сухой, горячий. Хорошо! Прошло минут десять. Чувствую –  уже перегреваюсь. Дверь хоть и открыта, но банька протопилась хорошо и почти не выстывает. Осы в жар парилки не летят, стерегут меня на выходе.  На пол парилки, где прохладней я тоже не рискую спуститься, потому что осы разведчики туда уже залетают.
Рискую изжариться заживо, как те осы, так как терморегуляция и у человека не беспредельна.
Слушаю, как мужики  ругаются на улице. Потом  к баньке возвращаются и о бо мне вспомнили.
–А где Жорка?
 –Он вроде в парилку упал.
 –Худо дело. В ограниченном пространстве  могут вообще зажалить до анафилактического шока.
 Я им из парилки ору:
–Живой я, живой  пока ещё. Уберите гнездо из предбанника и ос прогоните, скорее, а то изжарюсь заживо в парилке.
Кинулись мужики в предбанник, а там ос туча.
-Не подобраться,- кричат.
-Сдохну! Раму выставляйте.
-Да непролезешь ты в раму.
-Я бочком, а вы ножовкой ещё пару венцов вниз пропилите, вышибите их и тащите меня...
В общем вытащили меня почти без сознания от перегрева.
Так что кто сильнее из нас троих пострадал - это ёщё вопрос. А в предбанник осы долго ещё никого не пускали, пока заморозки не начались.