Цикл Лилькины рассказы. Самвел

               

Сегодня, после двух месяцев общения по телефону или коротких встреч на улице,  Лилия, наконец, едет к Самвелу. Он, надо сказать, за последние несколько дней написал несколько писем глубоко романтичных… К сожалению первые из них не сохранились…Но кое-что всё же осталось…

«…Был бы маленький домик, и мы были бы одни там …
Чтобы домик был тайным, а мы были близки …
Шёл бы слабый дождь,
Играла бы музыка спокойная,
Были бы мои губы на твоих губах,
Было бы моё сердце на твоём сердце,
Была бы жизнь вечная, 
И был бы с нами Бог…»

Вот сейчас складывается такое впечатление, что это не его стихи …
Вечер…
Который весьма неожиданно кончился…
Вчерашняя тема  разговора Лилии с Самвелом была  безусловная любовь. Он очень категорично отрицал все, что она говорила по этому поводу, но так как разговор был телефонный, он не мог применить никаких других методов, кроме как принять и согласиться с её доводами. Хотя его мнение резко отличалось от Лилиного (мотивировал он это своим  возрастом и жизненным опытом), Самвел был вынужден согласиться с ним … Как выяснилось позже, это было очень неискренне…
Сегодня, когда девушка уже было собралась выезжать, она позвонила, чтобы договориться о месте встречи. Он начал неуместно шутить, как бы провоцируя просьбу с её  стороны.  Лиля совсем не была настроена на шутливый тон и не смогла оценить подобного юмора и  начала сердиться, нервничать и в итоге вообще заявила, что никуда не едет… Он тут же перезвонил, так как она в сердцах бросила трубку  и спросил не нужен ли ей повод для ссоры, чтобы не приезжать. Девушка поняла, что вспылила, но ничего не сказала в ответ. Лицо её было все еще нахмурено, брови сдвинуты, губы плотно сжаты. Желание куда-либо ехать испарилось, несмотря на долгожданность встречи. Поняв это, она предупредила, что это не удачная идея встретиться сегодня. На него это предупреждение не возымело действия, и он настаивал на встрече. Ок. Лилия поехала …
После разговора девушка заплакала …Просто от того, что не понимала, что произошло, но понимала, что не просто так всё это…При встрече это ощущение не уменьшилось, а даже кристаллизировалось, какая-то противоречивость захлестывала и заставляла идти у неё на поводу, а Лиля не имея ни сил, ни желания её останавливать. И она хлестала и хлестала из юной барышни…А он всё слушал и слушал…
И вот они у него дома … Это нечто повергло Лилю в трепет!...Старая, пропахшая старостью и смертью, коммуналка, прелый невыветриваемый запах потных тел, разруха и неуют … Печальное зрелище… Минуя сцену знакомства с квартирантами, которые оказались тут как тут, как рояль в кустах, они прошли в его комнату. Он начал накрывать на стол, пока Лиля адаптировалась к ситуации, пытаясь уговорить себя, что всё хорошо…
Застолье началось. Они говорили обо всём подряд, о любви и ненависти, о добре и зле, о людях и Боге…а  Самвел мрачнел и терпел, терпел и мрачнел ещё сильнее, так как она говорила то, что считала важным, нисколько не задумываясь о том  насколько сильно ранили его её слова. А ранили они видимо довольно болезненно. Говорила–то она обычные вещи, как ей казалось, понятные и доступные.  Говорила от чистого сердца,  взахлеб, словно из неё шёл поток, который невозможно было остановить, да и не надо… Она хотела поделиться с ним своим глубоким убеждением, что есть доброе и светлое, что не всё погрязло в деньгах и мерзости, что надо искать и находить в себе любовь. Ни за что, просто так.  И не важно любят ли тебя в ответ! Надо просто ЖИТЬ!  Что прежде всего, надо уметь чувствовать себя, любить и уважать! Он же счёл это эгоизмом и сослался на то, что всё, что она говорит, она просто выучила, ТУПО выучила из каких-то дурацких книжек! И всё время выражал удивление, почему Лиля с ним так не справедлива.
  Лиля не могла унять бушующий в ней поток чувств и слов, она продолжала  разговор, не замечая, что порой он превращается в монолог, но Самвел не останавливал ее в такие моменты. Казалось, он с трудом переваривал что-то в себе, уже и не пытаясь понять её, а лишь успокоиться. Но когда он всё же вставлял слово, то это всё больше походило на плевки и огрызки. Но такая реакция только придавала Лиле бодрости и она парировала тем, что  вообще всё, что он видит в ней сейчас  негативного, это он видит самого себя.
 Атмосфера накалялась. Самвел уже забыл, что пригласил Лилю к себе, чтобы продолжать очаровывать ее, а не дискутировать с ней на философские темы. Однако прекратить все это он не мог. А Лиля тем временем вещала, что человек, как в зеркало отражается при общении с другим человеком, и что ты никогда не увидишь в другом того, чего нет в тебе самом. На это Самвел ответил, что Иисус на кресте называл всех добрыми людьми, потому что он не мог сказать ничего другого, его вынудили… ему было нечего сказать больше, его слова ничего бы не изменили, а только ухудшили бы его положение.  С подобным Лиля бы никогда не согласилась.  И когда она сказала, что Иисус просто был полон любви, и в нём не было ни капли злости, Самвел авторитетно заявил, что это чушь, такого не бывает…
  Время шло, тема стала постепенно себя исчерпывать. Через часа полтора  такой беседы Самвел замолчал и стал нарочито со всем соглашаться. Лиля вдруг почувствовала себя жутко и неуютно в его обществе.  Она резко захотела встать и уйти. Но вдруг…
Он вскочил и сказал, что никуда она  не пойдет, потому, что он так решил. Приказал сесть и сидеть, пока он не решит, что можно идти. Лилия всегда с вызовом относилась к любому насилию над собой и ответила, что уйдет сейчас. Самвел сдерживался из последних сил.
- Что  подумают обо мне соседи, если ты вот так уйдешь?! - воскликнул он. И кода девушка ответила, что ей это безразлично, рассвирепел:
- Ты что, сука!? Чем я заслужил такое обращение!? Какими грехами!?  Тебе что не заплатили вчера, ты так себя ведешь!? Меня тошнит от твоих выученных фраз, ты ничего не понимаешь, а строишь из себя умную!!! Ты просто дура и свинья!
 Он распалялся всё больше и больше, глаза его неистово сверкали, и казалось, вот-вот выскочат из орбит.  Изо рта брызгала слюна, из такого еще недавно обходительного и романтически настроенного мужчины попёрло всё, что он так терпеливо скрывал до этого. Лиля  начала даже пугаться, когда он опрокидывал на неё все новые помои своего гнева и ненависти.
- Ты считаешь меня чёрным, дураком и ничтожеством! Я для тебя низший сорт! Но на самом деле это ты тупая сука, которая возомнила себе, что может меня чему-то учить и насмехаться надо мной!
У Лили было такое ощущение, что воз отборного дерьма только что вылился на ее голову и уже всерьёз задумывалась, как бы ей унести ноги  по добру по здорову. Вот уже минут 10 он практически смешивал ее с грязью, и она решила просто молчать …смотреть в глаза и молчать, а из него ЛИЛОСЬ, как будто ему не давали выговориться много-много лет, а теперь прорвало. Это было жуткое зрелище, он метался как загнанный зверь,  в глазах сверкали ярость и боль, гнев и ненависть! И всё это к ней… к девушке, за которой он так обходительно ухаживал вот уже пару месяцев…И Лиле было очень обидно, что она не смогла… не смогла донести то, что думала, чем жила и дышала, что осталась неуслышанной, и всё это было никому не нужной тратой времени. 
 А потом он замолчал … Казалось буря утихла, но разъяренный, бесноватый взгляд его прогнал прочь эту надежду…
- Я тебя сейчас удушу, - тихо сказал он  и начал медленно идти к девушке. Лиля стояла, как истукан.  - Что, думаешь, что я этого не сделаю? Зря так думаешь… Я сейчас сделаю это…
 А у Лили  вдруг так промелькнуло что-то в груди, казалось, она на секунду задумалась и тут неожиданно для себя самой поняла, что ей всё равно…  Настолько глубоко наплевать, что будет… Задушит - не задушит, смерть - жизнь… «ВСЁ РАВНО! - подумала Лиля, - значит так надо…» Вспомнила своего бывшего мужа с его жуткостями, потом его последователя, всю ту гадость и мерзость, которую от них слышала в своё время и осознала, что после таких прививок ей уже ничего не страшно.
 - Мне всё равно, что ты сделаешь, - тихо, но твердо сказала Лиля, - если тебе будет от этого  легче –души.
Он подошёл, взял её за горло и нажал… Он смотрел  прямо в глаза девушке… она не отводила взгляда. Хотя Лиля даже не пыталась сопротивляться, взгляд ее стал устрашающе спокоен и решителен. Словно это она сама решила себя убить руками этого несчастного. 
Самвел дрогнул и  отпустил руки, потом суетливо обнял Лилю и снова начал говорить о несправедливости по отношению к нему, спрашивать почему она  испортила  такой чудесный вечер. А Лиля  заплакала… Ей было больно, но больно где-то внутри, от бессилия и невозможности быть понятой. «Ведь если меня не поняли, - думалось ей, - значит я не сумела подобрать нужных слов». Слёзы просто текли сами по себе и она не хотела их останавливать. 
- Сейчас я уберу со стола и пойдём, - вскоре  сказал он.
Когда они  уже ехали в такси, так как Самвел по-рыцарски решил проводить девушку до дома, он сказал:
- Ты  змея, кобра, которая только и умеет, что жалить и кусаться. Ты меня страшно обидела и я даже не представляю,  как ты могла позволить себе такое поведение с таким достойным человеком…
«Дааа…Действительно  удивительно», - глядя в окно такси, мысленно улыбнулась Лиля.
- Извини, что доставила столько беспокойства и столько неприятных моментов, -  уже вслух извинилась на прощание она.
- Когда я снова смогу тебя увидеть? - спросил Самвел.
«Вот уж действительно непроходимость», - подумала Лиля.
- Когда-нибудь…, - ответила вслух она и, когда уже была на безопасном расстоянии, тихо добавила, - в следующей жизни…