Как у Христа за пазухой. 2

                «Живота» или «смерти»


        Мой дедушка рассказывал, что в то время, когда отменили крепостное право в 1861, простым людям раздавали фамилии и звания. Помещица его деда Якова читала книгу о Нероне. Дед был внешне схож с известным Римским императором. Так с легкой руки барыни  в Симбирской губернии появилась фамилия Неронов, а в Симбирской Книге Фамилий запись: «Неронов Яков Васильевич, звание: однодворец». Как в библии: «Яков породил…» В те годы редко, кто получал индивидуальные фамилии. Все село могло носить фамилию: Михайловы, Богдановы…

        Итак, Яков Васильевич Неронов породил Порфирия Яковлевича…» А Герасим Порфирьевич родился 1878 году в крепкой семье вольного крестьянина-однодворца, в селе Рузановка Астрадамовской волости той же, Симбирской губернии.  С детства он рос без матери, умершей от родильной горячки при рождении Герасима. После окончания Симбирской Духовной семинарии дедушка получил еще одно звание:

        «Учитель начального училища», и заменил умершего учителя Старова в селе Поповка Симбирской губернии. Влюбившись в старшую дочку бывшего учителя, Машеньку, дедушка возглавил всю сиротскую семью. Два старших брата Машеньки, моей будущей бабушки, ушли добровольцами на фронт, и пропали без вести.
 
        Мария Александровна Неронова. Сухонькая, нежная и милая женщина, была моложе дедушки на 7 лет. Ее главная обязанность в семье: быть женой дедушки.
Мнительная, с частыми мигренями, волнующаяся постоянно за все и всех. От мигрени она вскидывала голову и говорила: «Это на нервной почве!». Если услышит, что в деревне кто-то, чем-то заболел, она «заочно» чувствовала, что заразилась. До старости была обаятельна и красива. Прожила 77 лет.

        Тетя Соня, София Александровна Старова, - сестра бабушки. Была незамужней нянькой для всех. Она выполняла по хозяйству всю грубую работу. Внешне выглядела изможденной. Прожила 67 лет.

        После семилетней учительской практики в с. Поповка дедушка поселился в Горюшке, где снимал свободный крестьянский домик. Чтобы существовать учительской семье, приходилось заниматься и сельским хозяйством.

        Объявляют, наконец: «Гавриловка!» Это и есть Горюшка, уже переименованная. Многоэтажные кирпичные здания. Ничего не узнаю. «Это совхозный поселок», - объясняют мне. А до школы тройку километров пройти надо.

        Горюшку вы не найдете на современной карте. Она переименована в Гавриловку в честь председателя Волисполкома Гаврилы Данилова. В конце школьного палисадника есть «промежуток малый». Здесь снимают шапки взрослые и дети, тихо и скорбно стоят сыновья и внуки жертв крестьянской «Чапанной революции». На двухметровом памятнике есть надпись: «Борцам гражданской войны 1919 г. Данилову и Чекодаеву, погибшим от рук кулаков». В Поволжье произошло крестьянское восстание против советской власти, о котором не любили говорить советские историки.

        Временные новые хозяева или старые панцирные бояре, произвели «инвентаризацию и чистку властей». Они установили примитивный эшафот на том месте, где сейчас обелиск. В компанию заподозренных в принадлежности к Советской Власти попал и мой дедушка, Герасим Порфирьевич Неронов.

        Собрали простых жителей, чтобы «демократично»: «по понятиям» решить, что делать с поверженными «угнетателями народа». По очереди заталкивали на эшафот заподозренных и, в зависимости от результатов плебисцита жителей, незамедлительно приводили приговор в исполнение. Народному суду был подвергнут и мой дедушка. Его взяли под микитки и вытолкали на круг, а горлопан спросил: «Живота или смерти!?»

        Голоса разделились: одни кричали «живота», другие «смерти». Вдруг кто-то крикнул из многочисленных учеников дедушки: «А кто детей наших учить грамоте будет?» Большинство толпы пожелало «живота!» А председателя Волисполкома, коммуниста Гаврилу Анисимовича Данилова, забили кольями тут же на эшафоте на глазах у всей толпы села Горюшка.

        Волисполком перевели в Тереньгу, в Гавриловке утвердился сельский совет. В здании бывшего Волисполкома Горюшки разместилась начальная школа. При школе нашлось место для большой семьи учителя. В этом доме выросли мой отец и его брат Вениамин. В этом доме и я жил 5 лет.