Наследие предков 2. Глава 8

Мир Бесконечность.

________________



Моё тело, полупрозрачное, но осязаемое, застыло на месте, перестало двигаться навстречу звёздам. Огромная и необъятная Вселенная пришла в движение, небесные тела начали вращаться вокруг невидимой оси. Через некоторое время что-то понять и вычленить из разноцветных линий, образованных при вращении планет, звёзд и галактик, стало невозможно. Вселенная превратилась в один огромный вращающийся шар, который от меня постепенно удалялся, превращаясь в яркую точку. Я посмотрел по сторонам: тьма, отсутствие каких-то ориентиров. Холод. К горлу подкатил комок, начало подташнивать. Страх, казалось, парализовал меня от кончиков пальцев ног до макушки головы. Сердце, как огромный колокол, бухало без перерыва, вселяя в меня хоть какую-то надежду. Сердце с каждым своим ударом напоминало мне, что я живой. Пока живой…. Издалека, словно из параллельной реальности, прозвучал мужской, ставший знакомым, хриплый голос:

«Запомните своё состояние, свои ощущения, Юрий».

Тишина. Безмолвствовали звёзды и планеты, которых не существовало, молчали галактики, которых не было. Хотелось кричать и плакать, выть от тоски и от понимания своего идиотского положения. Одиночество, яркая звезда, тьма и холод. Накатило воспоминание детства, тот момент, когда меня учили плавать. Боялся я воды с раннего детства, что служило поводом неоднократных насмешек как со стороны моих друзей, так и со стороны взрослых. Не мог я себя перебороть, не хватало, возможно, силы воли. Был страх и огромное количество воды, в которой я боялся утонуть. Решил вопрос с моей водобоязнью дядя Валера, родственник по материнской линии. Я стоял, как сейчас помню, на краю пирса, выдающегося далеко в море, смотрел на огромный белоснежный теплоход, выходящий из порта Новороссийска. Я ничего не услышал, не успел закричать и очнулся, когда был уже в воде. В солёной, которой боялся больше всего на свете. Далёкой и призрачной была нитка берега и я, отталкивая от себя воду, поплыл. Рядом были отец и дядя Валера, но они были именно рядом, не со мной.

Примерно такое же состояние было у меня и сейчас. Страх.. Одиночество.. Что может быть хуже этого? Но я поймал себя на мысли, что боюсь не за себя, а за всех тех, кто находится в моём мире. Как они там? Я сделал первое и неуклюжее движение руками, ногами, как делал это там, в море. Яркая точка начала приближаться, становиться ближе, ближе.

«Прислушайтесь к своим ощущениям, Юрий».
«Не понимаю. Зачем к ним прислушиваться? Я ощущаю страх и одиночество».

Опять нет ответа. Что за манера общения? Закрыв глаза, попробовал почувствовать хоть что-то, прислушался к своим ощущениям: да, я был не один. От огромной Вселенной-шара, исходили тончайшие вибрации. Организм, помимо моей воли, начал под эти вибрации подстраиваться, входить в резонанс. Открыв глаза, я обнаружил что шар из маленькой точки превратился в огромный и сверкающий, он находился на расстоянии вытянутой руки. Шар замедлил своё вращение, остановился и начал раскрываться. Разные по размеру и форме сегменты, похожие на дольки апельсина, начали отделяться друг от друга, распадается на отдельные части, фрагменты…. В каждой «дольке» находилось множество «косточек», соединённых между собой яркими линиями жёлтого цвета. Одна линия стала заметнее толще, от неё в стороны расходились, закручиваясь по спирали, отростки. Прошло немного времени, я увидел перед собой сформированную гроздь винограда. Плодами этой грозди были отдельные миры, собранные на линиях-отростках по какому-то неизвестному мне принципу. Каждый плод вибрировал, вибрация передавалась соседним плодами, вся гронка винограда находилась в резонансе. Удали один мир-плод, нарушишь целостность всей гронки, всей Вселенной.

«Правильно, Юрий. К такому миропониманию пришли Предтечи. Это же начали понимать, но довольно поздно, джоры, вторые после Предтеч, наследники Древних. А теперь опять прислушайтесь к себе, к своим ощущениям и попробуйте понять в каком плоде винограда находится ваш мир».

Зачастую очень просто что-то сказать, что-нибудь посоветовать другу, знакомому, родственнику, но самому что-то сделать подобное не всегда получается. Я пристально, до боли и рези в глазах, всматривался в гроздь винограда. Разноцветные, самобытные и красивые, миры не вызывали во мне никаких, абсолютно никаких, ощущений. Тогда я просто закрыл глаза. Начала проступать, пока ещё очень размытая,  центральная основная линия грозди винограда, потом, появились такие же размытые линии-отростки. Я отрешился от всех проблем, сконцентрировал внимание только на одном: на своих ощущениях. Линии грозди начали укрупняться, они стали чётче. Мир, мой внутренний мир, взорвался ярким калейдоскопом красок. Семь цветов радуги со множеством оттенков, семь миров, граничащих и пересекающихся друг с другом, проступили более чётче, они стали ярко выраженными. Ответвление от основной линии ярко-жёлтого цвета стало ближе ко мне, в одном «плоде» я сумел различить девять разноцветных, размером с горошину, миров. Почему их девять, допустим, а не семь?

«Семь соседствующих обитаемых миров, разделённых между собой тончайшей энергетической плёнкой, которую люди называют астралом. Два мира, чёрного и серого цвета, это миры тёмной энергии и хаоса, соответственно», – прозвучал голос мужчины.
«Почему они находятся рядом с мирами людей? Это не опасно?» – задал я вполне закономерный вопрос.
«Очень. Но такое соседство скорее приносит больше пользы, чем вреда. Высвобожденная энергия семи миров направляется в один из этих миров: негативная энергия – в мир вечных теней и зыбучих песков, энергия солнца, лишняя для нормального и стабильного существования любого мира людей, в мир хаоса и беспорядка. Из мира хаоса появилась Вселенная, частичка хаоса и частичка тёмного мира присутствует в мире живых. Основной закон Вселенной, закон самой жизни, это соблюдение баланса между чёрным и белым. Эти законы превалируют в семи известных человеку мирах. Нарушить закон равновесия, равносильно разрушить мир и далее – по цепочке. Это очень хорошо понимали Предтечи, именно для поддержания жизни в семи мирах, для обмена информацией, для перенаправления тёмной энергии и энергии хаоса и были созданы Светочи. У них много названий, в каждом мире оно своё. Маяки, Резонаторы, Светочи. Все названия верно отражают суть их предназначения: они стабилизируют миры и тем самым не дают им выйти из общего резонанса со Вселенной».

Я долгое время смотрел на девять разноцветных горошин. Каждый мир имел свою полупрозрачную оболочку, они иногда соприкасались между собой, образовывая при пересечении общий, ярко выраженный, сегмент. Семь горошин вращались вокруг оси по непредсказуемой траектории , иногда приближаясь друг к другу на очень близкое расстояние, сталкивались. В этот момент внутри горошин появлялись яркие огни, объединённых между собой золотистыми линиями. Миры расходились на безопасное расстояние, чтобы через некоторое время опять сблизиться и образовать между собой общие зоны.

«Вы только что увидели, как работают Светочи», – пояснила мужчина. – «Думаю, для первого раза информации у вас появилось очень много. Пора возвращаться в реальный мир, Юрий».
«Я сюда ещё когда-нибудь вернусь?» – спросил я не без сожаления. Странно, я всегда страшно боялся ощущения одиночества, теперь же… Да-да, я хотел находиться в этом мире, где всё ясно и понятно, бесконечно долго.
«Легко. Стоит только захотеть, и при получении определённых навыков», – ответил мужчина. – «На обучение нужно большое количество времени, которого у вас, к сожалению, нет. Теория без практики мертва, как известно и вы, методом проб и ошибок, достигнете когда-то уровня своих предшественников, великих зодчих космоса Предтеч, и также легко, как это делали Древние, научитесь передвигаться от одной звезды к другой, из одного мира в другой, по вашему выбору».

Вот ты какой, Светоч? Какая тебе роль отведена в моём мире? Я прислушался ко Вселенной. Вибрация, появившаяся в теле, используя костную проводимость человеческого скелета, проникла в мозг, я почувствовал как оба полушария входят в частотный резонанс, они настраивались на частоту счастья и гармонии, уничтожения негатива в пространстве. В голове раздался оглушительный звук одновременно сработавшего множества хлопушек, из которых в воздух вырвались разноцветные, ярких кусочки бумаги. Конфетти, хаотично кружась вокруг меня, выстраивались в определенной последовательности, образовывая неповторимый по красоте узор.

Появилось красное, скорее даже багровое, небо у самой границы горизонта. Небо, меняя свой цвет от синего до фиолетового, заполонило собой всё пространство. Море, страстное и бушующее, безжалостно бросало волны на скалы, на верную смерть. Вода, шипя, откатывалась назад, увлекая за собой мелкую гальку, отжившие своё водоросли. Море любит во всём порядок, оно периодически чистит берег, забирая с собой, на глубину, всё ненужное. Из конфетти зелёного цвета постепенно появлялось очертание скалы. На ней, на небольшом уступе, стояла немолодая темноволосая женщина в чёрном до пят платье, с шляпкой на голове, вуаль скрывала её лицо. Женщина, воздев руки к небу и появившимся звёздам, произносила слова то ли молитвы, то ли какого-то сильного заклинания. Небо над головой женщины, из фиолетового и звёздного превратилось в огромный огненный шар, из которого вонзаясь в бушующие воды моря, в скалу, в тонкую береговую полосу земли, били разноцветные молнии. Сколько продолжалось это бесчинство стихии, не знаю. Но я смотрел на происходящее словно заворожённый, боясь и одновременно с этим, любуясь стихией. Женщина протянула вперёд, ладонью к небу, руку, множество разноцветных молний сплелись в один жгут, который двигался, как при замедленной съёмке, в мою сторону.

Женщина засмеялась, запрокинув голову назад. Потом она произнесла:

«Если тебе дорога жизнь твоих близких и знакомых, отдай то, что тебе не  принадлежит, щенок!»

Я узнал этот голос, узнал женщину, с которой я повстречался на могиле родителей, потом, с помощью перстня Мунке Хитрого, убил. Конфетти распалось на мириады разноцветных огней, упали на землю, превращая её в разноцветный ковёр. Исчезло море, ненастье, в воздухе чувствовался запах озона.

Я открыл глаза: снег.. много снега, метель, изо рта вырывались клубы пара. Вздохнув, поднялся на ноги. На ноги? Так и есть: никакого намёка на перелом правой ноги, на огнестрельное ранение. Как?! Хотя…. Пора привыкать ко всему необычному, к тому, что раньше ты назвал бредом сумасшедшего, вымыслом и откровенной чушью. Существует ли магия, наука управления энергией мироздания? На это вопрос я мог и раньше с уверенностью ответить: «Да, существует, она вокруг нас, но мы предпочитаем не замечать очевидного, живём по шаблонам, шаблонно мыслим!» После произошедшего со мной, эта уверенность во мне укрепилась окончательно и бесповоротно. Навсегда.

Предтечи хороши, нет слов. Бросили меня в снег раздетого. Пневмонии не хватает до полного счасть. Вот же уроды! Я брёл по щиколотку в снеге, царапая кожу ног о наст. Сколько прошло времени? Час, не меньше, прежде чем я вышел к дороге, обозначенной следами от полозьев саней. Вдоль дороги, на большом расстоянии друг от друга, находились фонари странного вида. Неужели старинные? Налево пойдёшь, счастье обретёшь, направо пойдёшь – смерть встретишь. Нет, два раза за сутки умирать, это даже для меня перебор. Обхватив тело руками, я, постоянно подскальзываясь, побрёл.. Куда-то, но побрёл. Воздух заметно потеплел, снег перешёл в тёплый дождь, который через несколько минут прекратился. Через разрывы свинцовых туч проглядывало солнце, согревая меня, согревая душу. Я остановился, прислушался: да, так и есть. Совсем недалеко было море, или океан. Я слышал шум прибоя и крики чаек. Хорошая новость. Я осмелел, подошёл ближе к фонарю. Нет проводов линии электропередачи, нет, в моём привычном понимании, ламп накаливания. Вместо них светились кристаллы белого цвета. Мир магии? Этого ещё не хватал! Мечом не владею, местных обычаев не знаю. Короче, подкрадывается ко мне пушистый зверёк.

Что я ожидал увидеть на берегу скалистого берега? Конечно же маяк. Его я и увидел: круглой формы, чуть сужающийся к верху, с навершием из восьмиугольной башни, стёкла которой подслеповато смотрят по сторонам света. Смотровая площадка с перильным ограждением, огромная дверь, отливающая стальным серым цветом. От берега до этих дверей проложена воздушная галерея, которая своими опорами достаёт до дна моря. Красиво, загадочно, и одновременно с этим жутко: галерея, сам маяк, смотровая площадка, сам остров – основа маяка, всё это находится под толстым слоем соли. С галереи до самого низа опускаются замерзшие подтёки морской воды, просто нереальных размеров. Волны набегают на остров и недовольные убираются прочь не зная, как и чем увлечь остров и маяк на глубину, где, как кажется волнам, им самое место. Из надстройки-башни периодически появляется свет. Он рождается, чтобы сразу умереть, но в это короткое мгновение свет успевает подарить надежду морякам на благополучный исход плавания.. Говорят, что свет маяков виден одновременно во всех уголках Вселенной.

К маяку ведёт небольшой уступ, который проходит по самому обрыву, по краю бездны. Я осторожно пошёл по уступу, посмотрел вниз, голова закружилась, поднял голову вверх и остановился, рассматривая небо: из голубого оно превратилось в свинцово-серое и безжизненное. Опять пойдёт дождь, но это нормально. Дождь не снег. Но не нормально одно: это кто же согласится здесь, в маяке, жить в таких условиях, когда шторм, ненастье, волны выше самого маяка? Скоро узнаем, идти не так и далеко. Шаг за шагом, я спускался вниз. Когда идти осталось совсем ничего, я остановился и внимательно посмотрел на стальную дверь серого цвета. Может напрасно сюда пробирался и тратил силы? Но вариант идти по снегу тоже не самый лучший. Да и неизвестно куда бы я вышел, повернув направо.

Дверь приоткрылась, показалась фигура, закутанная с ног до головы в чёрный плащ. Меня ждут? Человек, надеюсь что человек, держал в руках зажжённый фонарь и передо мною появилась очередная загадка: зачем ему днём фонарь. Светло, несмотря на пасмурную погоду. Может это у них обычай такой, у Предтеч? Я сделал несколько шагов по покрытой солевой слюдой поверхности галереи и понял, что всё идёт как-то не так. Маяк начал наклоняться вправо, я оглянулся назад: скалистый берег накренился влево. Ещё несколько шагов и я оказался кверху ногами по отношению к маяку, по отношению к берегу. Незнакомец всё также стоял в проёме двери, покачивая фонарём из стороны в сторону. Забавный вид у него. Как и мой, впрочем. Несколько шагов, остановка. Голова теперь кружилась не от того, что я сейчас находился кверху ногами, а от того, что никакого берега позади меня не было. Вокруг были звёзды. Под ногами не обросшая солью галерея, соединяющая берег и маяк, а узкая, переливающаяся всевозможными красками, призрачная дорога. Словно плотный воздух, переплетение струн Вселенной, покрытая мельчайшими кристаллами льда, эта дорога вела к маяку, который по мере приближения к нему менял свои очертания. Так и хотелось нагнуться к полотну моста, потрогать его руками, зачерпнуть звёзды ладонью и положить их в карман, чтобы потом, сидя в кресле-качалке возле камина, высыпать звёзды на ладонь и рассматривать их через увеличительное стекло. Затем взять нить из серебра и каждую звезду, без всякой огранки и обработки, нанизать на нить и любоваться, попивая виски и заедая его сигаретами. Обязательно из пачки с нарисованным верблюдом на фоне минарета. Алкоголь припорошит сознание, и тогда я предамся лени и ничегонеделанию. Чем не ска-з-ка?

Исчезли соляные наросты, маяк из серого и унылого, превратился в белоснежного красавца. Основание – квадрат, переходящий в призму. От верха призмы, переливающейся ртутью, вверх уходит колоннада из белоснежного камня, заканчивающаяся горизонтальной площадкой, обнесённой по кругу красивыми перильными ограждениями. На горизонтальной площадке расположено восьмигранное строение, на каждой грани огромное окно. В окнах периодически появляется и гаснет свет, который обходит по кругу всё здание. Это такой маяк? Да не может такого быть! Но мои глаза видят то, что они видят. Здание маяка заканчивается куполом, излучающим жёлтый свет.  Заострённая часть купола плавно перетекает в белоснежный шпиль, который протыкает звёздное небо и Вселенную. Из места прокола неба, как из дырявого мешка, непрерывной струёй высыпаются всё новые и новые разноцветные звёзды. Часть из них опускается на купол, чтобы стать навечно его украшением.

По мере приближения к красивому зданию, галерея стала не менее шести метров в ширину, она превратилась в самую настоящую дорогу. Маяк принимает вертикальное положение, голова перестаёт кружится, я смотрю на человека с фонарём и у меня от увиденного замерло сердце. Красивая женщина с длинными, ниже плеч, волосами пшеничного цвета, в платье цвета морской волны, отделанного по краям мелкими драгоценными камнями, держит в руках канделябр с тремя горящими свечами. Вся великолепная постройка находится уже в нескольких десятках метров от меня, и я замечаю, что все колонны выполнены в очень красивом стиле, но не это самое главное: поверхность каждой  колонны ежесекундно меняет свою форму, перетекая из колонн закрученных в спираль, в колонны восьмиугольные, идеально ровные, с каким-то замысловатыми изгибами и рисунками.

На месте соединения восьмигранного здания и купола находится множество скульптур. Одна из них расправляет крылья, стремительно приближается ко мне, ударяется о камни и теперь предо мной теперь стоит молодой улыбающийся парень в красивом тёмно-синем костюме. Черноволосый, волосы забраны сзади в хвост, открытое лицо и белозубая улыбка. Парень набросил мне на плечи чёрный плащ с подбоем цвета крови, молодая женщина поклонилась, показала рукой на ступени лестницы, которые нас приведут ко входу в ....  так куда же они нас приведут? В красивое здание, больше похожее на собор, или в красивый, но всё же маяк? Женщина поднимается по ступеням, шлейф платья мягко стелется по лестнице, я оглянулся назад в надежде, что увижу где-то вдалеке скалистый берег. Нет, вокруг так же сияли звёзды, неогранённые и яркие. Берега не было, как и моей прошлой жизни.