Степной ковыль Гл. 2

Гл.2


Председатель был рад встрече, но очень удивился, увидев Василия в местной конторе.

-   Во-первых, с возвращением на Родину! - сказала он, крепко пожав парню руку.

-   Спасибо! - засмеялся Василий. - А что во-вторых?

-   Да вот гадаю, какими судьбами ты к нам? Не ожидал именно здесь с тобой повстречаться.

-   Почему? - продолжал улыбаться Василий.

-   Ну, ты же у нас городской, на заводе до Армии работал...

-   Не, Акимович, на самом деле, я человек от сохи. Люблю, когда роса блестит на крыльях стрекозок, когда ковыль радуется солнышку и когда ветер наполняет лёгкие духом свободы. - сказал и снова засмеялся.

-   Ну, раз так, то чего это я и правда крыльями тут расхлопался? Давай, рассказывай!

-   Если честно, Георгий Акимович, я скоро опять уеду. Но не на завод. На Север. - Василий немного сконфузился от своих слов.

"Председатель, наверное, надеется, будто я дело пришёл говорить, на работу устраиваться и пользу принести родному хозяйству. А я расхвастался, мол, улетаю в более выгодные края с большой зарплатой."

-   Что ж, это похвально, когда молодые люди задумываются о заработке, а не о бутылке, чтобы распить её в подворотне.  -  поддержал председатель, не спуская глаз с необычного гостя.  -  А я-то зачем тебе понадобился, а, Василий Кирьянович?

-   Возьмите меня временно куда-нибудь. Я на всё согласен. Ну не могу я сидеть дома на мамкиной шее. Стыдно, понимаете?

-   Понимаю. А за честность спасибо. Ну, что временно просишься... Кстати, а временно, это сколько?

-   Осень и зиму. Получается полгода.

-   О, так это здорово! Слушай, Василёк, там дед Игнат страдает на пасеке, пойдёшь к нему в помощники?

-   Дед Игнат до сих пор главный пасечник?

-   Главный и единственный. - кивнул председатель. -  Было у него два помощника, но Сеньку Лукина в Армию забрали, а Лёнька Волков в город подался, говорит, надоело пчёл стеречь да выполнять капризы деда Игната. Но это он лукавит. Если всё выполнять правильно, то Игнат, он сама доброта. Но Лёньке же надо было ничего не делать, а вот денежки исправно получать.

-   Я подружусь с дедом, я его уважаю.  - глаза Василия засветились радостью. Ему нравилась работа на природе, ведь пасека в степи, там деревьев всего ничего, а в основном, травы по пояс, а то и по макушку. Ещё пацанами они с речки забегали к деду полакомиться мёдом. Никогда он им не отказывал. Да раньше и речка была пошире и поглубже, а нынче везде всё камышом поросло. До сих пор, правда, Туйка, так называют речку, несёт свои мелкие воды далеко за горизонт, но она и сама, наверное, понимает, что стала стара, слаба и безнадёжна. Но изо всех сил старается, плещется. И рыбу хранит для людей. Хочет быть полезной. Вот так, выходит и водоёмы, и деревья, все жить хотят.

-   Ещё лет пять назад, так Игнат и сам управлялся, а теперь износился, ещё и на слух жалуется. Как-то дикие кабаны прибежали с лесополосы из-за речки и разворотили несколько ульев. Обычно Игната собака предупреждала, лаяла на всю пасеку, если кто чужой приходил, а теперь и пёс его куда-то запропастился. Может, помирать убежал, ему уже лет и лет. - грустно проговорил Ершов.

-   А что, кабаны и мёд едят? Впервые слышу.

-   Знаешь, мне кажется, что эти животные всё едят. Шкодливые, просто ужас. Я, после того случая, плотников прислал на пасеку, они неделю там лазили, но забор полностью вокруг неё поставили. Да это всё не очень надёжно. Кабаны не пролезут, а вот человек запросто.

-   Неужели и на ульи кто-то зарился?

-   О, ещё как! Год назад не успевали отбиваться. Мода на мёд пошла, прямо все пчеловодством занялись. Кто настоящий продаёт, а кто подмешанный. Но для того и другого, всё равно ульи требуются. Свои кровные ворюгам неохота тратить, а зачем, когда можно взять бесплатно? Но никому не удалось. Это событие так подействовало на наших, что они по очереди караулили вместе с Игнатом. И я тоже нёс там вахту. Всё благополучно закончилось, ульи мы сохранили все до одного. Зато участковый выдал Игнату ружьё, теперь с нашим дедом шутки плохи, ещё тот боевик.

Василёк снова залился весёлым смехом. Он представил Игната в его неизменном тулупе, валенках, шапке-ушанке, а на плече ружьё. Председатель тоже улыбался.

Георгий Акимович родом из Загорной. Закончил сельскохозяйственный университет и долго трудился здесь агрономом. А у бывшего председателя заболела младшая дочь, надо было менять климат. Вот на его место все единогласно выбрали Георгия Акимовича Ершова. Сейчас ему пятьдесят два года, но выглядел он гораздо моложе. Всегда подтянут, потому что постоянно занимается спортом. По утрам пробежки, даже зимой. Приобрёл себе всякие там гири, гантели, потому всегда и везде держит форму. Только седина его выдавала, что это уже не молодой мужчина, хотя и в старики Ершова, тоже ещё трудно записать.
И женился он на загорской, на Светке Меньшовой. Та едва курсы закончила на секретаря-машинистку, а уже надо было рожать. У Ершовых одна дочь, Лариса. После школы девушка училась в юридическом институте, потом в городе и осталась, выйдя замуж за одногруппника.

Георгий Акимович, с болью в сердце воспринимал, когда деревню, один за другим, покидала молодёжь. Но против он ничего не мог сказать, потому что сразу же услышит:

-   Акимыч, а твоя дочурка, уж не телятницей ли у нас на ферме зачислена?

А что поделаешь? У каждого своя судьба. Да и чем можно заманить ту молодёжь, чтобы она оставалась в родимом селе? Или, после учёбы в ВУЗе, возвращалась назад, до дому? Тут итак работы почти нету для тех, кто трудится в Загорной ни один десяток лет, хоть бы люди пенсию себе заслужили, не говоря, чтобы ещё и привлекать какие-то кадры. Строительство коттеджей, тут тоже ещё не планируется, чтобы заинтересовать специалистов, если в них срочно будут нуждаться. Агроном здешний да и зоотехник тоже, уже такого возраста, как и председатель. Пора заранее готовить смену. Но из кого? Теперь эта головная боль надолго. Если сейчас он найдёт таких выпускников, кто не откажется учиться по направлению, но куда потом их ставить, ведь старые специалисты ещё задействованы. Как подгадать, чтобы те уходили, а новые вышли на их смену?

А вот планов у Георгия Акимовича - было громадьё. Хотелось свою больницу, а не фельдшерский пункт. Иногда нехватка рабочих только потому, что разъезжают по райцентрам в поисках нужных докторов. Пока доедут, потом очередь в регистратуре, очередь у кабинета и пока домой доберутся. Это не дело. Когда всё своё в деревне, то и пользы для всех, разумеется, поболее.
Школу председатель достроил, теперь не восьмилетка, как было раньше, а десятилетка. Он часто удивлялся, ведь с самого начала, ещё при прежнем руководителе, тут стояла только начальная школа. Бывший председатель выстроил восьмилетку, так вот, Акимовичу до сих пор в голову не помещается, почему восьмилетка возводилась, уже бы начинать вершить дела, так сразу по-крупному, чего там экономить-то до средней школы, всего два класса? Но люди ему однажды сказали, мол, правильно, тогда и задумывалась тоже средняя школа, но так получилось лет пят подряд, что никого не заставишь заканчивать десять классов. Вот глава и распорядился, мол, уговаривать никого не стану, кому потребуется, те пусть в райцентр поступают.

"Глупо. - размышлял Ершов.  -  Сегодня нету желающих получить аттестат о среднем образовании, а завтра их насчитается целая дюжина, тогда что? Смотреть надо вперёд и думать о будущем, ведь женщины рожают и с каждым годом всё больше и больше."

Прежде, чем пойти на пасеку, Василий отправился в степь, ведь он её ещё не проведывал, как вернулся со службы. Парень присел на пожухлую траву, из-под которой просматривались зелёно-жёлтые мхи, мягкие на ощупь.

"Сейчас тут не очень красиво. - подумал юноша. - Потому что осень в самом разгаре. Но ничего, когда-то будет и весна."

И всё равно ему дорогая эта степь, даже в увядающих цветах и травах, а особенно в ковылях есть свой неповторимый запах, который есть желание запомнить навсегда, а ещё лучше, всё время быть с ним рядом.

"Я молодец, что ушёл в Армию без провожатых. - похвалил себя Василий. Он узнал, что Надя Волгина, девушка, которая когда-то нравилась ему, вышла замуж и уже растит ребёнка. - А то бы сейчас переживал, ведь нутро не каменное. Не, виду бы не показал, но на душе всё равно было бы муторно. А теперь ура, я свободен от всего этого!"

И так легко стало на сердце, что хотелось птицей полететь к небесам.

Василий понимал, что самое главное в его судьбе - начнётся потом, через какое-то время.

"А что там впереди? Ну заработаю денег, а дальше что? Я ведь ещё не думал об этом. Ладно, куплю квартиру в городе и мамку с собой заберу. А вот домик не надо здесь продавать, слишком много связано с деревней, чтобы сразу обрубить все концы. Пусть будет дача. Потом женюсь... - Василий усмехнулся и поёжился.  -  Как-то страшновато, ведь это уже взрослая жизнь, а значит, ответственность. Справлюсь ли?... А куда я денусь?"

Парень улёгся на спину и по привычке взглянул на небо.

"Облака ещё не похожи на осенние, белые, лёгкие, как воздушные шарики. Куда подуешь, туда они и полетят. Кстати, а какой будет моя жена? Какой я мечтаю её видеть?"

Ещё два года назад, то есть в тот момент, когда он проходил срочную службу, тогда он смело мог сказать, что пусть его жена будет похожа на Надю Волгину. Симпатичная, фигуристая и коса по пояс. Но теперь, когда он случайно столкнулся с ней на улице, то сразу и не узнал, кто это. Пополнела сильно, а особенно бросался в глаза её второй подбородок, который утолщал шею аж в несколько раз. Как будто у Нади и вовсе не было шеи, а сразу начиналось туловище.

"Нет, такую мне не надо. - мотнул головой Василий. - Стоп. Но ведь так и любая девушка может поправиться после родов и что потом, разводиться? Всё, хватит, а то настроение было такое прекрасное, а теперь оно стало портиться."

Василий "пережёвывал" эту случайную встречу с Надей. Как она покраснела. Да, Надя догадывалась раньше, что к ней не ровно дышит Васька Буранов, потому и стало неудобно перед ним, знала ведь, что почти потеряла былую красоту.

"Да ну их, этих невест! - подумал он. - Мне ещё рано этим голову забивать." - закрыл глаза и почти тут же уснул.

Снилась ему Надя. Но почему-то худенькая, как былиночка. Она выглядела даже лучше, чем несколько лет назад. Присмотрелся получше, а то вовсе и не Надя, но кто-то знакомый, где-то он уже видел эту девчушку.

А девчонка улыбалась ему, а сама, очень даже профессионально танцевала танец живота. Нет, на теле ничего открытого, она одета в длинное блестящее платье, лиф украшали красные бусы, в ушах переливающиеся серьги, а чёрные волосы распущены и локонами падали до самой спины. Девочка не была вульгарной, она просто наслаждалась танцем и тем, что её действия пришлись по душе тому, ради кого она и устроила весь этот концерт. Ногти, накрашенные ярким лаком, тоже не казались вульгарными. Везде присутствовала своя мера. Вроде со стороны всё это и сексуально, всё-таки танец живота, и в то же время, как будто в воздухе витал какой-то запрет, мол, нельзя, нельзя к ней приближаться, потому что сразу возникнут неприятности. Но отчего неприятности? Василий крутил головой и искал эту опасность, но ничего не находил.

"Я трус, наверное. Такая дивчина передо мной бёдрами крутит, а я, как дурак, смотрю на неё, словно питон на кролика, и никаких движений. Может, она ждёт этого, а я сижу, как приклеенный. Неплохого же она будет мнения о всех пацанах и это всё из-за меня."

Василий попытался встать, но у него не получалось. Тело, вроде свинцом налилось. Тогда он протянул девушке свою руку, но она не среагировала, а глянула на него так, вроде взглядом ему приказала:

-   Нет сам. Вставай, чего ты? Я вот она, рядом!

Василий проснулся от громкого карканья вороны. Горбоносая заметила лежащего человека и решила проверить, что тут такое?

-   Кыш отсюда! - Василий бросил в неё комочек земли.  -  Приснится же... - он ещё находился во власти недавнего сновидения.

"Надо идти к деду, а то я тут расчувствовался. - он приподнялся и отряхнул одежду.  -  Да, всегда в ковылях чудеса грезились, вот так и в детстве было." - вспомнил с улыбкой и зашагал на пасеку.