Мэри - экзерсис

Фраза ключ: «Он поглядел на меня и улыбнулся, а я сразу же поняла, что его улыбка означает «да».

 
Когда я вспоминаю Мэри, то мне всегда кажется, что простились мы с ней именно так – тепло и в полном согласии. Сколько я ее помню, она всегда хотела стать писательницей. Это её навязчивое желание импонировало мне и заставляло ею восхищаться. Думая о ней и вспоминая дни и часы, которые мы провели вместе, я всегда представлял произошедшее её глазами и слова, которыми бы она это описала.   
Мы не виделись более восемь лет и прощаясь я дал ей слово, не писать, не звонить и не искать её. Она сказала, что когда придет время она сама меня найдёт. «Комиссар, поправил воротник пальто, не подпуская слишком близко докучливый осенний ветер, поправил шляпу и сказал – я сам вас найду, кэп» - я думаю примерно такой образ был у нее в голове в тот момент.
Мэри всегда была чудаковатая и это то, что мне в ней нравилось. Меня всегда тянуло к своим противоположностям. Сам будучи спокойным, взвешенным, с четкими планами на будущее, я жил в мире, в котором не хватало хаоса. Если бы моя подруга однажды спросила меня, на какое имя ей бы поменять свое, я бы ответил не задумываясь – Хаос. И мы бы посмеялись над этой шуткой.
Когда мы познакомились, а было нам лет по четырнадцать, она лучше меня играла в футбол, знала всех дворовых мальчишек и уже пробовала спиртное. Свою первую бутылку пива я выпил именно с ней - и этот вечер я, пожалуй, не забуду никогда. Пруд, заходящее солнце, золотистое стекло бутылки, разговоры как у взрослых людей и полчища крыс незаметно окруживших нас. Мы выбрали прудик у промзоны и не знали, что там так много местных обитателей. Мэри тогда нисколько не испугалась, а лишь резонно предложила отсюда уйти. Я конечно согласился. Я всегда с ней соглашался. Это было как сесть на бешенного слона и позволить ему нести тебя по всем джунглям сломя голову. Кстати голову, как и другие конечности иногда действительно стоило беречь. Мне никогда не было с ней скучно.
У нас было очень много приключений. А потом, когда мы побросали в воздух канонические квадратные шапочки, мы расстались. Восемь лет. За это время у меня было три подружки, а один раз я чуть не женился. Как я сейчас понимаю – слава богу, обошлось. О ней я знал лишь то, что она собиралась вступить в красный крест и отправиться в Африку. Этот континент всегда ее манил. Саванна, львы, крокодилы. Она никогда не думала об алмазных войнах, болезнях и прочем. Не знаю уж что у нее получилось. Стала ли она писательницей или сестрой красного креста. А может будучи медсестрой, она читает бедным африканским детям свои новые сказки о зебрах и страусах. А может она вышла замуж и теперь мать троих детей. Мне было все равно. Я думаю ничто не могло бы огорчить меня. Лишь бы с ней все было в порядке, а по полученному письму, скорее всего так оно и было. Письмо шло долго. В странном конверте. Кажется, голландском. На нем жирным красным маркером было написано – «Огромная просьба передать Эдуарду, даже если он тут уже не живет. Он здесь точно жил – я знаю! Вопрос жизни и смерти!».
Не смотря на пугающую надпись, которая наверняка заставила пошевелиться волосы на голове новых жильцов, моей бывшей съемной квартиры, содержание оказалось очень легким и жизнерадостным.
«Дорогой Эд, как я и обещала, я тебя нашла. Конечно если это письмо нашло тебя, но я старалась как могла. Я думаю нам пора встретиться. Я возвращаюсь в наш городок через полгода, а именно 17 ноября 2008 года. Пишу с запасом, письмо может долго блуждать, и я хочу быть уверенной что ты сможешь найти время и приехать. Я ведь толком не знаю где ты сейчас живешь. Давай встретимся в пабе на против мэрии в два часа дня. Я была там год назад и не думаю, что что-то сильно изменилось.
Если ты не получишь этого письма, знай, я обещала тебя найти и я это сделаю. До скорой встречи. Целую. Мэри».

Конечно же я приехал. Как я мог не приехать, тем более что это был «Вопрос жизни и смерти!». Я был не уверен, что легко узнаю ее. Сам я оброс бородой и прибавил килограмм десять точно, поэтому всматривался в каждую блондинку, проходящую по улице, ища в лице и походке знакомые очертания. Но долго сидеть не пришлось. Взгляд следивший за одной молодой белокурой девушкой резко вернулся на изначальную позицию норд-норд-вест, чтобы узнать в приземлившейся за мой столик девушке с салатово-желтыми волосами мою подругу детства.
- Привет, Эд! – рассмеялась она. – Ну у тебя и бородааааааа! Кофе будешь?
Я рассмеялся и молча улыбнулся, рассчитывая, что она прочтет в моих глазах утвердительное «Да».