Ребятишки

Центр Москвы. Ночь. Элитный дорогой ресторан. Час настолько поздний, что заведение давно должно быть уже закрыто, но два с иголочки одетых джентльмена никак не соизволят покинуть стены приглянувшегося им места, из-за чего весь персонал вынужден торчать на работе. Но все действительно очень серьезно и архи солидно. В официантах только взрослые мужчины, роскошная посуда, словно из венецианского стекла, бархатные скатерти, картины, ковры и много еще чего пафосного и радующего глаз, на парковке два частных кортежа представительских тонированных автомобилей. На столе у гостей есть абсолютно все: и горячие мясные блюда, и гарнир, и салаты из морепродуктов, свежевыпеченный хлеб, закуски, икра красная, черная, кабачковая, и, конечно же, изысканная водка и коллекционное вино. Впрочем, их скорее интересовало уже только последнее. Свои округлые животы они давно набили таким количеством еды, а самое главное на такую цену, что можно было бы выплатить с десяток пенсий. Разумеется, и беседы джентльмены вели отнюдь непростые. Они и рады были разойтись по домам, только вот дела и надобность друг в друге никак не отпускали их.
 
- А я ведь, Родион Радомирович, себе еще один бизнес открыл. Три дома отдыха в Тверской, Московской и Нижегородской областях. А что? За границу людям все труднее с каждым годом ездить, да и вообще скоро невозможно станет, так пусть на Родине отдыхают. Все условия есть. И спокойнее тут, - раскинувшись на резном стуле, хвастался некий Тимур Харитонович.

Откровенно говоря, Тимур Харитонович был мерзким. Толстый, с обвисшими блестящими щеками, глазки узенькие, пузо, если его выпустить из под плотной опеки ремня из крокодиловой кожи, упало бы на пол. Смеялся он над каждой глупой шуткой, которые, в большинстве своем, сам же и генерировал. Причем смеялся громко и выразительно, стараясь тем самым показать, какой он успешный и богатый. Пальцы в золотых перстнях, часы швейцарские, запонки серебряные. Джентльмены сидели достаточно давно, изрядно выпивали, и Тимур, как следствие, вспотел. Седая челка противно прилипала к испарине на лбу, а из широкой до ушей улыбки скалились желтые зубы.

- Да ты голова, - не менее охмелевший, похвалил своего собеседника Родион Радомирович, - дело свое знаешь, рабочие места даешь людям.

- А как иначе? Повезло, что земля фактически в дар досталась. Я там по своим связям пролез, ну как обычно, ты прекрасно знаешь, как это делается. Ну и там деньги выделили на село, а я говорю, зачем им школа? Вон, автобус пустить и пусть дети ездят в соседнее село, там ехать двадцать минут. Лучше дом отдыха будет. Чтобы отдыхающие приезжали, деньги в село завозили. Ну, все одобрили вроде, вплоть до губернатора. Это Тверь. Нижний Новгород и Московская область - там примерно похожая картина. Только поликлиники хотели делать, - с трудом ворочая языком, говорил Тимур Харитонович.

- Выпьем за это!

- Пожалуй, мой дорогой друг.

Родион Радомирович, в свою очередь, был чуть более обаятелен и привлекателен. Моложе на пять лет, еще не седой, с животом, но для своих лет вполне приемлемым. Смуглый, глаза карие, как две черные бусины. Тело явно бывшего спортсмена, кое-где еще даже мышцы были видны через кремовую рубашку. Говорить особо не любил – больше слушал и хвалил. Поэтому его собеседники так щедры были на рассказы о себе. Щурился, когда думал, а думал часто. Любил советы давать, вот только советы эти всегда были не в пользу того, кому они предназначены, а в пользу того, кто их дает. Ну а если отбросить все его похвалы, умения выслушать и понять, и даже некую щедрость, то на деле его характеризовало одно слово – злость.

- А ты, Родион, расширяешься? – громко поставив рюмку на стол, продолжал разговор Тимур.
 
- Конечно. Правда, признаться, мне тоже очень везет. В провинциях, селах, деревнях же сокращения идут сплошные. Больницы, школы, техникумы объединяют, магазины закрываются. Работы нет соответственно. А для женщин и подавно. Они сначала барахтаются, то сюда, то туда сунутся, но без толку все. А жить надо на что-то, родителей старых кормить, вот они ко мне  в ночные бабочки и идут.

- Да ну?

- Да, пока в небольших порциях, правда, но идут. Конкуренция среди девок растет. Представляешь, на той неделе, учительница средней школы пришла. Отец, говорит, диабетик, лекарства постоянно нужны дорогостоящие, а из школы сократили, потому что учеников нет. Видно, интеллигентка, с высшим образованием само собой, уж не знаю, сможет ли…

- И что, красивая?

- Да как сказать. На лицо ничего так, милая. Раздел ее для визуального осмотра, так сказать, а она чуть не плачет уже. Целлюлит небольшой, бочка подвисают, но в целом пойдет. Есть такие любители. Только, говорю ей, побрей влагалище то, а то дырку никто не найдет!

Господа разразились таким страшным хохотом, что на столе зазвенела посуда. И вообще, Тимур Харитонович покраснел от восторга так, что казалось его сейчас хватит сердечный приступ.
 
- А муж ее что? Объелся груш?

- Да бухает! И не знает ничего!

Раскаты смеха повторно пронеслись по ресторану.

- Выпьем же за это!

- А давай!

Не смешно было только персоналу. Разумеется, все до одного работника мило улыбались и были чрезвычайно учтивы, что являлось настоящим подвигом, ввиду того, что глубокоуважаемые гости общались с ними мягко, очень мягко говоря, по-хамски. А всем хотелось домой. И спать. Как это ни странно, но ждать чаевых от таких знатных персон, не приходилось. Точнее, вероятность была довольно мала. По природе своей подобные особи были невероятно жадные…

- Слушай, Родион, мне же твоя помощь нужна.

- Что, такое, брат?

- Да что, дома отдыха открыл, а девки же нужны, да и диллера неплохо было бы. И тебе и мне выгода. У меня твои ребята работают в клубах, я ими вполне доволен. И не только я! Половина Москвы за кокосиком съезжаются к нам!

- Да о чем речь? Все будет! И все высшего сорта. Какая это просьба? Это скорее, так сказать, бизнес-предложение!

Тимур от такого искрометного юмора в экстазе так начал бить ладонью по столу, что аж уронил мисочку с креветками.
 
Тут же подбежали два официанта и стали живо ликвидировать неаккуратность достопочтенного посетителя.

Родион окинул презренным покосившимся взглядом мужчин с бейджами и самодостаточно отрыгнул:

- Пошли вон!

Богачи снова заржали, а Тимур, дабы тоже подчеркнуть свою властность и уникальность, швырнул вслед спешно удаляющимся официантам сливу.
 
- Вот у меня к тебе просьба, так просьба, - сказал Родион, блаженно глядя на собеседника.
 
- Полностью к вашим услугам, - громко икнув, ответил Тимур.
 
- Мне бы отель на трассе построить. Ну, сам понимаешь, девочки, диллера, кабачок. Чтоб не только дальнобойщикам было интересно, а всем. Там же автоматы игровые поставлю, тир. Для своих все бесплатно, само собой. Есть какое-нибудь здание на примете? Ну и земля.

- Послезавтра зайди ко мне в кабинет. Обещаю, все будет! Точнее, уже полночь миновала… Поэтому завтра!
 
- Вот ты человек слова! Так и хочется выпить за тебя, золотой ты мой Тимур Харитонович!

- Ну ладно комплиментами меня осыпать! Работа такая – обещания выполнять! А, кстати, твои автоматы работают сейчас?

- А как же! Вот дед какой-то проигрался в пух и прах, а отдавать нечем. Он и в долг играл, а все едино.

- И что, замочили?


- А зачем? Просто из квартиры турнули их с бабкой. Бабку жалко правда. Она как поняла, в чем суть да дело, чуть не в обморок, в истерику впала, даже скорую вызывали.

- Вот дура то!

- Ага. Следи за дедом то. Ну, мои люди воспитанные, даже вещи из квартиры вынести помогли. А самое интересное знаешь что?!

- Что?

- Они в полицию пошли!

Джентльмены в очередной раз залились веселым смехом. Благо на этот раз ничего не пострадало.

Родион закурил. Мужчина в униформе спешно поднес ему пепельницу, только если бы Родион ею воспользовался, он был бы больше не Родион Радомирович, потому пеплу было суждено усыпать пол сего заведения.

- Светает, - важно сказал Тимур Харитонович, ; пожалуй, работа сегодня без меня работаться будет. Ибо я… Болен!

Гости снова изобразили что-то на подобие смеха.

- Да я тоже вот склоняюсь к тому, что этот день проведу дома…

- Ну и правильно! Отдыхать тоже надо хоть иногда.

- Какой же ты все-таки золотой человек, Родион! И вещи правильные говоришь!

-  Полно, мой друг, пора нам, наверное.

Господа, шатаясь, срывая скатерти со столов и роняя декоративные украшения в попытке удержаться на ногах, направились к выходу. На улице их ждали кортежи со спящими охранниками и водителями.

- Подъем! – ошалело заорал Тимур.

Ребята вплотную сблизились и крепко на прощание пожали друг другу руки.

- Что, Тимур Харитонович, привет коллегам-депутатам!

- Обязательно, мой друг, обязательно! Прокурорским тоже пламенный привет!