Наказ старика

Даниил проснулся в дурном настроении: он почти всю ночь не спал, думал о своей девушке, которая его вчера бросила. Бросив взгляд на часы, он выругался молча и вылез из кровати. Принять душ он так и не смог – отключили горячую воду.

«Наверно, не заметил объявления вчера вечером», – подумал он. – «Но все же какого лешего они ее отключают уже второй раз за месяц». Не удалось ему и выпить чашку кофе: не было ни времени, ни самого кофе.

Злой и полностью разочаровавшийся в жизни он выскочил из квартиры, чуть не забыв ключи от машины. Ему не надо было даже подходить к своему автомобилю. Было видно и так, что ему не удастся объехать загородившую путь маленькую «Корсу». «Видимо, сегодня все против меня», – зло подумал он и побежал ловить такси.

Выбегая из двора, он чуть не сбил с ног старичка, который выворачивал из-за угла, неся в руках тяжелую сумку с продуктами. Но сумку старичок не удержал. Она выскользнула у него из рук и со звуком упала на асфальт, заполняя его какой-то жидкостью и рассыпавшимися овощами.

– Извини меня, старик, – выпалил Даниил, – но я спешу.

– Я тоже, только я никого никогда не толкал из-за этого.

– Не смеши, тебе-то куда спешить? Ты свое отработал.

– К Варе, – улыбнулся старик. – Она там без меня одна. А я застрял тут.

Даниил помог собрать все рассыпавшиеся продукты обратно в сумку, вручил ее старику. «Извини, у тебя что-то разбилось там, скажи, я верну деньги», – сказал Даниил, поглядывая на часы.

– А время ты мне вернешь?

– В смысле?

– Я потратил время на то, чтобы сходить в магазин. – старик смотрел прямо на Даниила, – это ты учел?

Даниил почувствовал, что покраснел.

– Будь другом, помоги, пожалуйста, донести продукты до дома. И ты сможешь побежать дальше, не замечая ничего вокруг.

Последние слова деда он слышал уже с трудом. Подавляя желание сбежать, он все же понимал, что бежать ему уже некуда особо: опоздал – значит проиграл. «Опять искать работу», – вздохнул про себя Даниил.

Старик жил в соседнем доме. Поднявшись по лестнице на пятый этаж, они вошли в квартиру. Обстановка сохранилась еще с советских времен, но было достаточно уютно. Даниилу вновь стало стыдно: у него в квартире такого порядка не было, он считал, что в съемной квартире особо и не надо ничего делать, все равно не его.

– Благодарю, молодой человек. – старик взял сумку с продуктами из рук Даниила и пошел на кухню.

– Не за что. У вас уютно.

– Да, к этому меня моя Варя приучила. Вот, стараюсь поддерживать.

– Вы на улице сказали, что вы к ней спешили. Но такое чувство, что в квартире никого больше нет.

Старик улыбнулся и пошел в комнату, маня рукой Данила. Комнатка была небольшой, в ней уместился только диван, тумбочка с телевизором, да два кресла, между которыми втиснулся крохотный журнальный столик. Все было старое, но хорошо залатанное. Старик указал молча на фото на стене: с него улыбалась юная красавица в платье в горошек. Фото было черно-белое, но даже так было заметно, что у девушки жгучие черные волосы.

– Это моя Варенька. Помню, мы тогда уже были месяц как женаты, пошли гулять, и она, озорница моя, предложила сфотографироваться на память. Чтобы я ее запомнил такой навсегда.

Даниил сглотнул.

– А где ваша фотография? – спросил он.

– Варя забрала с собой.

– Она вас бросила?

– Нет, она покинула меня два года назад. – глаза старика увлажнились. – врачи сказали, что сделали все возможное.

Даниилу стало стыдно за свой вопрос.

– Ничего страшного, не переживайте. Вы же не знали этого, – словно старик прочитал мысли Даниила.

– Можно вопрос? – спросил Даниил.

– Да, конечно.

– Почему нет ваших фото совместных? Почему нет последних, если вы с вашей супругой прожили всю жизнь вместе?

– К сожалению, не вместе. Я ведь еще здесь, – голос старика стал грустным. – Нет совместных, потому что в моем сердце нет больше места ни для кого, кроме нее. Даже себя. И потом, она всегда оставалась такой юной, озорной и веселой, как на этом фото. Так зачем делать еще? Мне и этого хватает, чтобы разговаривать с ней. Позволь мне теперь спросить тебя: у тебя есть любимая женщина?

Даниил почувствовал, что злости больше нет, остался один стыд.

– Нет. Мы расстались вчера.

– Ты ее любишь?

– Пожалуй, не знаю. Говорят, время лечит. Возможно, это не любовь и скоро все пройдет. И я найду другую.

– Время, молодой человек, не лечит. Оно только притупляет боль и возводит стену недоверия ко всему миру.

– Говорят, ко всему надо подходить придирчиво.

– Говорят, что жить вредно – от этого умирают, – голос старика стал серьезным. - Придирайся к себе, чтобы стать крепкой опорой кому-то. Но придираться к кому-то – это верх эгоизма. Если сердце екнуло при виде ее, то надо сделать все возможное, чтобы удержать ее. И прежде всего, это работать над собой. Меняй себя, а не окружающих, тогда и она захочет измениться для тебя.

Даниил молча смотрел на старика.

– Прости, если я поучаю. Но вы, молодые, не понимаете одну вещь: времени с каждым вздохом становится все меньше. Оно вскоре перестанет лечить твои раны, как ты говоришь, и будет лишь частично латать их редкими воспоминаниями, покрывая все это пеплом угасшей любви. Если я правильно понял, тебе уже некуда спешить. Поэтому будь добр, исправь то, что вчера натворил. Думаю, еще не все потеряно.

– Хорошо, я постараюсь. – Краска сошла с лица Даниила. На смену стыда пришли сомнения.

– Ох, только не сомневайся. Если тебя пошлют, ты хотя бы спроси за что конкретно, чтобы понимать, над чем тебе еще надо работать. – старик чуть улыбнулся. – Давай я тебя провожу.

Уже взявшись за ручку входной двери, Даниил обернулся к деду.

– Можно я к вам еще зайду когда-нибудь?

– Обязательно, молодой человек. Буду рад видеть. Только, будь любезен, прихвати с собой бутылочку лимонада. Это он разлился на дороге. Это единственная шалость, которую я себе позволяю последнее время. Варя всегда на меня ругалась за это. Ну, прощай.