Культ личности Сталина

       (Из цикла «Эпизоды советской жизни»)

   Когда умер Сталин, в марте 1953 года, мне было уже около двадцати лет. Я работал слесарем на одном из ленинградских авиапромышленных заводов, учился в вечернем техникуме и, конечно, был комсомольцем. Я, как и другие заводские комсомольцы, считал Сталина каким-то высшим существом, можно сказать, на уровне бога, если бы мы не были атеистами. Мы не представляли даже, возможна ли, вообще, жизнь без Сталина. Сейчас это выглядит наивно, но так мы были тогда воспитаны.

   На общем собрании комсомольской организации завода было принято решение отправить от нас в Москву, на похороны вождя, делегацию. Я был включен в её состав, и мне, как и остальным её членам, был выдан соответствующий мандат. Но наш путь был прерван ещё на подступах к Московскому вокзалу, который был окружен вооруженными солдатами, не пропускающими никого на территорию вокзала. А желающих туда проникнуть были целые толпы. Наши мандаты никто даже смотреть не стал.

   В 1956 году я находился на службе в Советской армии. Располагалась наша воинская часть под городом Полоцком, в Белоруссии. И вот, однажды ночью нас по тревоге подняли, построили и повели в город разрушать памятники с изображением Сталина. Мы обошли вокзал, предприятия и площади, где были подобные памятники различных размеров и форм, и все их снимали, сдёргивали, выкорчёвывали. Иногда они ломались, особенно сделанные из гипса, хотя мы и старались специально не делать этого. Потом все эти обломки увезли.
 
   Командовал нами при проведении этого «мероприятия» замполит нашей части, который буквально за неделю до этого на политзанятиях восхвалял Сталина. О том, что в течение прошедшей недели произошёл партийный съезд, на котором был развенчан «культ личности Сталина», мы имели весьма скудные сведения, т.к. газет не читали, а все новости узнавали на политзанятиях, в изложении замполита.

   Честно сказать, нашим юным головам было довольно трудно воспринимать такие резкие политические изменения. В армии, конечно, приказы командиров не обсуждаются, но в наших умах некоторые идеологические устои были поколеблены.